Революции - явления, известные истории многих (если не большинства) стран мира. Для политологов и политиков-практиков особый интерес представляют РЕВОЛЮЦИЯ СОЦИАЛЬНАЯ и РЕВОЛЮЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ. Здесь и дальше под "революцией социальной" я понимаю радикальные преобразования, приведшие к изменению способа производства и/или общественно-политического строя, а под "революцией политической" - преобразования, приведшие к радикальному изменению режима (типа власти) без изменения способа производства и/или общественно-политического строя. Как свидетельствует исторический опыт, в рамках одной социальной революции может произойти несколько политических.

Говоря о социальной революции, я имею в виду, кроме того, не всякий переход от одного способа производства к другому (зачастую стихийный и растянутый на несколько веков, как это было во многих странах при переходе, например, от рабовладения к феодализму), но процесс относительно быстрой (несколько лет или десятилетий) трансформации, в которой достаточно осознанно участвуют заинтересованные социальные слои и классы - именно как слои и классы (т.е. на массовом уровне, а не на уровне отдельных представителей). Строго говоря, нам пока известен только один пример такого рода социальной революции: революция перехода от феодального способа производства к способу производства индустриальному (крупнотоварному машинному производству) с присущими последнему двумя видами общественного строя: капитализмом и этатизмом (суперэтатизмом), который часто ошибочно именуется "социализмом". В предыдущие, дофеодальные периоды истории человечества социальных революций такого рода не было. Неизвестно также, будет ли развиваться следующая революция перехода от одного способа производства к другому (т.е. революция социалистическая, коммунистическая) по тем же законам, что и предыдущая. Подозреваю, что не будет.

Необходимо также разъяснить особенность применяемого в тексте понятия "революционный процесс". В отечественной литературе советского периода это понятие было эквивалентно понятию "мировой революционный процесс". Теория "мирового революционного процесса" сменила теорию "мировой социалистической революции" после 20-х гг., когда стал очевиден провал надежд на мировую революцию. Я, напротив, под "революционным процессом", понимаю естественно-исторический, коренящийся в социальной природе человеческих сообществ феномен, который проявляется именно на национальном уровне, то есть в рамках истории и географии каждого конкретного государства.

Социальная революция как природное объективно существующее явление представляет собой исторический ПРОЦЕСС, проходящий несколько ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ стадий. Стадии эти присущи революции органично, имманентны ей и неизбежно сменяют одна другую по мере развития революции - независимо от воли людей, участвующих в революции на какой бы то ни было стороне, то есть втянутых в революционный процесс.

Стадии эти следующие:

1) революционная демократия;

2) революционная диктатура;

3) контрреволюционная диктатура в псевдореволюционных одеждах;

4) контрреволюционная демократия;

5) открытая контрреволюционная диктатура.

На этом собственно революционный цикл заканчивается. За стадией открытой контрреволюционной диктатуры следует, в зависимости от конкретных особенностей места и времени, либо реставрация, либо вырождение режима контрреволюционной диктатуры до контрреволюционной демократии, то есть в любом случае стабилизация нового послереволюционного режима.

Высветить особенности каждой из стадий можно, сопроводив их в качестве иллюстраций примерами из истории Великой Французской буржуазной революции как наиболее изученной, наиболее известной и давшей нам эти стадии в достаточно чистом виде.

ПЕРИОД РЕВОЛЮЦИОННОЙ ДЕМОКРАТИИ - первый период ЛИНИИ ВОСХОДЯЩЕГО РАЗВИТИЯ всякой революции, характеризующийся медленным последовательным углублением революционного процесса. В случае Великой Французской революции период революционной демократии охватывает первые два этапа (в традиционной хронологии) революции - то есть от ее начала и до падения правительства жирондистов 2 июня 1793 г. В период революционной демократии происходит расцвет гражданских свобод, в первую очередь, свободы слова и свободы политической деятельности. Основной задачей этого периода является преодоление прежнего, дореволюционного уклада, совершаемое обычно как бы наощупь, вслепую, стадиально, в процессе медленного расставания общества и основных политических субъектов революции со своими иллюзиями. По мере развития революционного процесса в период революционной демократии быстро обогащается политическая палитра, усиливаются внутренние противоречия в революционном лагере и сопротивление контрреволюции, тем более, что, как правило, часть революционного лагеря оказывается прямо или косвенно связанной с контрреволюцией.

Главной проблемой этого этапа является то, что в его рамках оказывается невозможным решить основные, важнейшие задачи данной революции, что и влечет за собой КРИЗИС этапа революционной демократии. Умеренные круги, стоящие во главе революционной власти, быстро теряют свою социальную опору, во-первых, в связи с дроблением сил в собственном лагере и быстрой поляризацией общества, а во-вторых (и это самое главное) - в связи с неспособностью реализовать чаяния широких слоев населения, решить основные задачи революции ввиду боязни углубления революционного процесса. Внешне это выражается в нарастании экономического кризиса; в смене кабинетов, то есть в поправении или полевении (в зависимости от конкретных обстоятельств каждой революции) режима; в первой серии заговоров и мятежей (как слева, так и справа), против режима революционной демократии. Революция начинает топтаться на месте, становится очевидным, что режим революционной демократии превращается в тормоз революционного процесса.

Революционная диктатура - это ВЕРШИНА РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОЦЕССА и КОНЕЦ ВОСХОДЯЩЕЙ ЛИНИИ революции. Решив основные вопросы революции и выйдя своими действиями за рамки нужд ДАННОЙ революции, режим революционной диктатуры исчерпывает свое историческое предназначение и оказывается уже ИЗБЫТОЧНЫМ для целей данной революции. На смену ему приходит режим КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ДИКТАТУРЫ В ПСЕВДОРЕВОЛЮЦИОННЫХ ОДЕЖДАХ, или термидорианский режим. В Великой Французской революции это, естественно, сам режим Термидора.

С термидорианского режима начинается НИСХОДЯЩАЯ ЛИНИЯ революционного процесса. Порожденный собственно революцией и вышедший из ее недр, Термидор активно эксплуатирует революционные достижения и пользуется успехами и плодами предыдущего периода - периода революционной диктатуры. Политической задачей Термидора является ПОДАВЛЕНИЕ последовательно революционных сил, уничтожение тех, кто желал бы или был бы заинтересован в продолжении или углублении революции. Это естественный этап революционного процесса, так как задачи данной революции уже выполнены и у пришедших к власти новых классов и слоев (в случае Великой Французской революции - у буржуазии) существует объективная необходимость пресечь попытки социальных низов и крайних революционных сил превратить одну революцию в другую (в случае Великой Французской революции - буржуазную в социалистическую). Термидор оказывается успешным именно потому, что революционный потенциал общества уже исчерпан и сторонники продолжения революции обычно лишены объективных условий для осуществления своих планов - в первую очередь, экономических условий, то есть необходимого для новой революции уровня развития производительных сил, НОВОГО СПОСОБА ПРОИЗВОДСТВА.

С Термидора, хотя революционный процесс и продолжается, но собственно РЕВОЛЮЦИЮ - в общепринятом понимании - можно считать законченной. Нисходящее развитие революционного процесса - это уже КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ.

По мере выполнения Термидором своих исторических задач он сменяется новой стадией революционного процесса на нисходящей линии его - режимом КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ДЕМОКРАТИИ. В случае Великой Французской буржуазной революции это Директория. Говоря коротко, Директория - это режим РАЗЛОЖЕНИЯ ТЕРМИДОРА. Социальной и экономической сутью режима контрреволюционной демократии является утверждение и закрепление новых экономических отношений, новое полное и тотальное расслоение общества, бывшего некогда единым в революционном порыве. При режиме Директории прогрессивные достижения революции оборачиваются своей теневой стороной, становятся очевидны изъяны, недостатки произведенных революцией перемен - и НЕДОСТАТОЧНОСТЬ их. Складывается ЭКОНОМИЧЕСКАЯ основа новой власти: происходит быстрое и беззастенчивое обогащение новых классов и слоев, властвующих элит при одновременной быстром крайнем обнищании социальных низов, а то и подавляющей части общества.

Таким образом, при Директории определяются основные черты функционирования хозяйственного механизма новой общественно-экономической формации. В то же время - по мере усиления классового и имущественного расслоения и обострения классовых и социальных противоречий - расшатываются основы существующего режима. Лихорадочное авантюристическое обогащение правящих классов и слоев, животный эгоизм и воинствующий индивидуализм их представителей, полное моральное разложение, циничное попрание уже новых, собственных законов быстро превращают Директорию в режим КЛЕПТОКРАТИИ, лишают ее всяких атрибутов легитимности и, как правило, быстро приводят страну к тяжелейшему экономическому и политическому кризису, сопровождаемому зачастую распадом юридической системы и системы управления, то есть нарастанием безвластия и неуправляемости.

Все это дает возможность укрепиться как радикальным левым (революционным), так и радикальным правым (реакционным - реставраторским) силам - вплоть до попыток той или иной стороны прийти к власти.

Кризис разряжается выходом революции на последнюю ступень: сменой Директории, то есть режима контрреволюционной демократии, режимом ОТКРЫТОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ДИКТАТУРЫ, говоря иначе, - Брюмером, бонапартистским режимом. Бонапартистский режим - третья, последняя стадия НИСХОДЯЩЕЙ ЛИНИИ РЕВОЛЮЦИИ, стадия, на которой новые правящие классы и слои решительно рвут со своим революционным прошлым, твердой рукой подавляют попытки как справа, так и слева отнять у себя власть и богатство, военно-полицейскими, приказными методами восстанавливают управляемость страной. На стадии открытой контрреволюционной диктатуры (бонапартизма) обычно происходит определенная стабилизация режима, отсекаются крайности с обеих сторон, восстанавливаются некоторые внешние черты дореволюционной эпохи. Бонапартистские режимы склонны к поиску компромиссов с силами реставрации ввиду того, что оба крыла контрреволюции - старое, дореволюционное, и новое, выросшее из Термидора - объективно оказываются уже чрезвычайно близки друг другу. Бонапартистские режимы пытаются использовать средние слои как свою опору и создавать из них "новые элиты". Наконец, бонапартистским режимам присуща имперская, экспансионистская внешняя политика, смыслом которой является восстановление за счет внешних источников внутреннего экономического механизма страны, неизбежно пострадавшего в ходе революционных потрясений.

Режим открытой контрреволюционной диктатуры, бонапартистский режим - это КОНЕЦ конкретного революционного процесса внутри данной страны. Он сменяется, как уже говорилось выше, либо реставрацией дореволюционного режима (как это было во Франции после Наполеона, то есть в рассматриваемом нами примере Великой Французской революции), либо режимом контрреволюционной демократии - как следствием вырождения бонапартистского режима (как это было во Франции с режимом Тьера - Мак-Магона, превратившимся в Третью республику). Этот новый режим, в свою очередь, становится отправной точкой для нового революционного цикла, нового революционного процесса.

Используя предложенную схему, можно рассмотреть не только Великую Французскую буржуазную революцию, но и любую другую, хотя разумеется, данная схема носит усредненный характер. Подобно всем природным законам, она описывает "идеальный случай" - так же, как законы Гей-Люссака и Бойля - Мариотта написаны для "идеального газа", а реальные газы следуют им с определенными отклонениями, или подобно тому, как реально наблюдаемые звезды располагаются не точно по линии "главной последовательности", а с известными отклонениями в обе стороны от нее. Тем более, на исторической арене действуют не мистические силы, а живые люди, и многое зависит от поведения этих людей. В частности, любая из приведенных выше стадий может быть значительно растянута во времени или, напротив, в результате действия как объективных, так и субъективных факторов сведена до минимума, до абортивного состояния. Изучение закономерностей развития революционного процесса именно в связи с этими искажениями "идеальной схемы" представляется мне крайне важным. Например, зависит ли характер бонапартистского режима от длительности этапа Директории? Самые длительные из известных мне европейских директориальных режимов - это режим Веймарской республики в Германии (существовал 13 лет - с 1920 по 1933) и режим "Женевской санации" в Австрии (существовал 12 лет - с 1922 по 1934). Тот факт, что сменившие их бонапартистские режимы носили фашистский характер, заставляет задуматься. Интересен и такой, например, вопрос: является ли экспансионизм обязательной чертой бонапартистского режима? И т.д. и т.д.

Разумеется, предложенная мною схема в полной мере распространяется только на ПОБЕДИВШИЕ революции. Поскольку же революция может быть искусственно прервана (контрреволюционными силами как изнутри страны, так и извне), можно привести массу примеров того, как революционный процесс был оборван на стадии революционной диктатуры (например, Испанская республика в 1939 г.) или даже на стадии революционной демократии (например, Чили в 1973 г.).

Если революция сопрягается, как это часто бывало в истории, с национально-освободительным движением, с войной за независимость, - это также существенно затеняет картину, усложняет вычленение этапов развития революционного процесса, поскольку борьба за независимость часто выступает в качестве ведущей исторической ипостаси событий, а собственно революция - в качестве теневой. Однако мой опыт изучения Американской буржуазной революции (она же Война за независимость североамериканских колоний) и революций в Латинской Америке (войн за независимость от Испании) показывает, что и в этом случае удается проследить развитие революционного процесса по предложенной схеме.

Определенную сложность в применении предложенной схемы представляет также то, что, подобно тому как всякий следующий способ производства рождается в недрах предыдущего, так и каждая следующая стадия развития революционного процесса зарождается в предыдущей и иногда развивается до значительных размеров - особенно в случаях протяженности стадий во времени. Это зачастую препятствует точной датировке смены стадий.

Наконец, приложив данную схему к истории России, можно обнаружить, что периоду революционной демократии соответствовал период с февраля 1917 по октябрь 1917, то есть период власти Временного правительства. Он был закономерно сменен периодом революционной диктатуры - периодом установления Советской власти и создания большевистского правительства. В этот период были решены все основные вопросы революции. Однако режим большевиков, как и полагается режиму революционной диктатуры, выполнив объективные задачи буржуазной революции в России, попытался решить задачи уже следующей - социалистической, не имея для этого необходимых экономических предпосылок. Это и обрекло большевистский режим. Уже введение НЭПа показало, что режим революционной диктатуры выполнил свое предназначение и, таким образом, исчерпал себя. С 1927 г. началось перерождение режима в термидорианский. Термидорианский переворот (то есть становление термидорианского режима) растянулся, видимо, на 7 лет (до 1934 г.). Сама длительность переворота, перехода от одной стадии к другой не является чем-то исключительным: Бонапарту для полного установления режима (до Империи) понадобилось почти 5 лет, в Португалии бонапартистский (фашистский) режим формировался как минимум 4 года (с 1926 по 1930 г.), а, возможно, и все 7 лет (до принятия фашистской конституции в 1933 г.). Даже Гитлеру для установления бонапартистского фашистского режима понадобился год, а возможно, и полтора (если считать конечной датой "Ночь длинных ножей").

Спецификой же российской революции надо считать, очевидно, невероятную длительность термидорианского этапа. Фактически он растянулся до 1985 г., до начала "реформ" М.С. Горбачева. Однако разложение термидорианского режима началось еще во времена Н.С. Хрущева, и уже при Л.И. Брежневе, во второй половине 70-х гг., сквозь дряхлые одежды термидорианского режима проглядывали откровенные черты Директории, клептократического режима.

Директориальный характер режимов Горбачева и Ельцина достаточно очевиден, я не буду подробно на этом останавливаться. Однако после октября 1993 г. в России установился режим, который совмещает в себе черты как Директории, так и бонапартистского режима. И, видимо, лишь при ретроспективном взгляде мы сможем с полной уверенностью определить, живет ли сейчас Россия еще в Директории - в преддверии Брюмера, или Брюмер уже произошел в октябре 1993 г. и страна живет в режиме "мягкого бонапартизма", подобно Франции в ноябре 1799 г. - январе 1801 г. Неизбежность этапа бонапартизма, однако, представляется мне несомненной, тем более что бонапартистские режимы большей или меньшей жесткости уже установлены в двойниках России - ряде республик бывшего СССР в Закавказье и Средней Азии.