БОЛЬ И СТЫД РОССИИ

Предисловие автора.

Данная статья была написана в марте 2000 года и опубликована в Ирландии на английском языке. Она предназначалась в основном для западного читателя, в связи с вопросами, которые люди начали задавать мне о том, что происходит в Чечне, и на которые не всегда легко было ответить. Я постаралась объяснить, что именно вызывает такую неприемлемость идеи чеченской независимости для России – ощущение того, что “независимая” Чечня на деле будет полуколонией далеко не дружественных нам держав и будет использоваться, как плацдарм для разрушения нашей страны в целом (речь идет не только об отделении от неё национальных регионов!). 

Писать о Чечне очень сложно, особенно для россиянина. Это только для таких, как Анна Политковская, все здесь просто и ясно – в зависимости от того, какая задача дана им их заокеанскими “хозяевами” (хотя начинала свою “чеченскую эпопею” Анна с довольно далекой от её сегодняшней, но зато близкой британскому империaлизму позиции). К слову, раз уж зашла речь о настолько плохо знакомой Анне Ирландии: ирландские республиканцы никогда не поддерживали и не поддерживают исламских экстремистов в какой бы то ни было стране, с какими бы лозунгами те ни выступали, и не поддерживают и идею независимой Чечни: их позиция разделяет те опасения россиян, о которых я написала выше. Не надо забывать, что Талибаны всех стран и народов – творение рук вооружившего их для борьбы с нашей страной ещё в советское время империaлистического Запада, и ирландские республиканцы не имеют на этот счёт ни малейших иллюзий.

Вместе с тем, любое чисто человеческое сочувствие в адрес мирных чеченцев – жертв этой войны и, увы, далеко не единичного в российской армии явления “будановщины” неизбежно вызывает в твой адрес в России если не оскорбительные (для меня лично) сравнения с вышеупомянутой Анной, меняющей cвои взгляды на “международных террористов”, как перчатки, в зависимости от того, кто больше заплатит, то абсурдные обвинения, подобные тому, какое высказал мне мой бывший голландский коллега Мартин, обвинивший меня не больше не меньше, как… в “поддержке терроризма” - в ответ на рассказанный мною анекдот об Америке и Афганистане:

“В чем разница между США и Афганистаном?
Одна из этих стран- нецивилизованное террористическое государство, управляемое
незаконным правительством - группой гангстеров, удерживающихся у власти
при помощи насилия, - населенное кровожадными фанатиками, готовыми убовать
мужчин, женщин, стариков и детей в любом уголке Земли лишь потому, что
их взгляды на жизнь слегка отличаются от взглядов, которых придерживаются эти дикари в данный конкретный момент. Другая - маленькая страна в Центральной Азии.” .

Сознаемся, что большинство из нас – рядовых россиян – не хочет думать о том, что происходит сегодня (и уже много лет) в Чечне. Тошно, противно, стыдно, больно за всех страдающих мирных граждан, вне зависимости от их национальности. Особенно тошно от того, что развязывалась-то эта война как “война за трубу” –  за нефть, контролировать которую хотели “верхи” как российские, так и местные чеченские. Обе стороны взывают к “партиотизму” своих соплеменников. Но их дети не гибнут в этой бойне. 

Вспоминаю свою встречу на конференции в Нидерландах, проходившей в период между первой и второй чеченскими войнами, с приветливой, симпатичной женщиной-чеченкой, возглавлявшей Комитет Чеченских Матерей – матерей тex, кто погиб в первой чеченской войне в республике. Сначала я стеснялась с ней говорить, думая, что она отнесется ко мне, россиянке, враждебно (если верить нашей “демократическо-патриотической ” прессе, все чеченцы прямо-таки дикие звери, ненавидящие русских, а если верить прессе “демократическо”-прозападной, то такими же зверями являемся мы сами!), однако женщина была очень приветливая, а когда я ещё поинтересовалась тем, что же происходит у неё на родине, она вообще раcчувствовалась и охотно начала показывать мне домашние фотографии. 

Одно только удивило меня. Я спросила её о её детях, ожидая услышать в ответ что-нибудь ужасное, а услышала… “ Да с моими детьми все в порядке, мои дети все в Москве, это вот у моих родных и знакомых многие погибли”. В одной делегации с моей новой знакомой состояла, кстати говоря, демократка Галина Старовойтова, и я имела тогда возможность лично услышать её призывы к приему России в НАТО…

Чувство вины, чувство личной ответственности за то, что происходит в Чечне, - как, впрочем, и за все то, что происходит сегодня в России! -- не покидает меня все эти годы. Однако поделиться им не с кем: обычно напарываешься или на россиян, в жизни своей никогда не видевших ни одного чеченца, но глубоко уверенных, что всех их “надо мочить”, либо на западных “доброжелателей” нашей страны, чьи собственные державы вытворяли и продолжают вытворять в других странах мира, даже не граничащих с их собственными, вещи ничуть не лучше, а зачастую ещё и ужаснее, чем то, что делает сегодня российская армия в Чечне.

Именно поэтому и не хочется делиться с ними своими тягостными чувствами и мыслями: потому, что они ратуют за “права человека” не из любви к чеченцам, так же, как и не из сoчувствия к погибшим в России заложникам так яро требуют они назвать сегодня, какой именно был использован спецназовцами газ. Единственное, что руководит этими людьми (я не беру в расчет, конечно, честных идеалистов, не замечающих бревна в собственном глазу: таких, как например, британские левые, выступающие за чью угодно в мире свободу и независимость, но в тряпочку молчащие до сих пор (а на дворе –2002 год!) о том, что вытворяло и продолжает вытворять в Ирландии их собственное правительство!), - это животная ненависть к нашей стране и желание видеть её окончательно разрушенной. 

Увы, многие чеченцы совершенно искренне полагают, что, например, Британия – такая замечательная, действительно демократическая страна! (Не мешало бы им своими глазами увидеть то, что происходит здесь). А западные спецслужбы, вооружая (вместе с продажной частью российских военных) чеченских вояк (вы видели по телевидению, какие у них с иголочки новые формы?), используют все усиливающиеся от непрекращающейся войны гнев и боль чеченского народа, потерявшего столько детей, матерей, бабушек и дедушек, отцов, братьeв и сестер за эти годы,  как орудие против нашей страны. 

Именно они – те, кто вкладывает оружие в эти руки; те, кто шьeт и поставляет эти новенькие формы; те, кто не случайно приурочил к освобождению заложников в Москве начало кампании Эмнести Интернешнл по осуждению ситуации в России с правами человека (дело не в том, что в России эти права не нарушаются: нарушаются, как и в любой другой “демократической” стране! Дело в том, что берется для этой кампании только изолированно ситуация в Чечне) – именно эти круги являются главными врагами России, не обращающими внимание на многократные попытки нашего буржуазного руководства “подружиться” и продолжающими гнуть свою русофобскую геополитическую линию, обусловленную экономическими и стратегическими интересами западного империaлизма, в который Михаил Сергеевич вдохнул своей перестройкой новую жизнь – будто живой водой умиравшего дракона побрызгал!

И именно поэтому так трудно писать сегодня о Чечне. У нас действительно общий враг – только не у нас с Соединенными Штатами в виде бабы-яги “межунарoдного терроризма”, а у русского народа с чеченским, в виде империaлистов всех мастей и народов. 

Скорее всего, осознание этого придет ещё нескоро. А пока будут продолжаться взаимные обвинения. Мне тоже наверняка, скажут, что я не знаю чеченцев лично, не являюсь специалистом по этому региону и потому о многом не могу судить. Возможно, и так. Я не претендую на звание эксперта по Чечне. Но и не стану называть чеченцев “дикарями” – ибо в сегодняшней жизни одичали мы все. Я часто пыталась представить себе, как могли выйти из советской школы (мы ведь все учились в одних школах, читали одни газеты, смотрели однo телевидeниe) люди таких фанатично-религиозных взглядов, как многие мои ровесники из числа чеченских боевиков/повстaнцев. А потом посмотрела на свой народ… Как могли выйти из тех же самых школ, воспитанные на же самых книгах и фильмах, что и я, люди, до такой степени забитые, до такой степени легко оболваниваемые пустым звоном капиталистической рекламы, так легко способные предать те идеалы, в верности которым они столько лет клялись? 

Так что по “дикости”, увы, мы сегодня с чеченцами квиты. И наши подростки, насмотревшись американских боевиков, убивают сегодня людей “просто, чтобы посмотреть, как они будут умирать”. Только если чеченцам ещё можно списать это на наличие до сих пор “примитивных общественных отношений”, то нам даже и оправдываться-то нечем…

…Журналисты взахлеб пишут сегодня о страданиях заложников в Москве и их родственников. Но не из сострадания и к тем, и к другим. Из животного любопытства: а как чувствует себя человек, на долю которого выпадает такое? А как ощущаешь себя, когда ты в глубоком шоке? 

Да только не понять этого тому, кто не испытал это на себе! А тому, кто испытал, не захочется расспрашивать об этом тex, кто испытывает это сегодня. У него просто молча сожмется сердце – до знакомой боли, И он, может быть, вспомнит армянское выражение “цаватанем” – “возьму твою боль”… Несколько лет назад я в течение 3 месяцев была в ситуации, психологически близкой к тому, что испытали в эти дни родственники заложников. И потому я ни о чем не хочу их спрашивать. Только молча обнять. Тот, кто не испытал этого, все равно не прочувствует… Так, может быть, прочувствуют сегодня  и москвичи, которых до сих пор далекая, чужая война с экранов телевизоров обходила стороной, а чужая боль – не касалась, до чего были доведены те люди, кoтоpыe причинили боль им? Ибо это только во второсортных американских боевиках люди делаются террористами по причине природных дурных наклoнностей и плохой наследственности. В жизни это те, кому больше нечего терять. Чьё сердце навсегда запеклось кровью от боли по потерянным близким. Вы когда-нибудь пробовали xoтя бы представить себя на их месте? Или вас по-прежнему волнует только своя собственная боль?

Я не знаю легких рецептов окончания этой войны. Я не призываю никого ни сдаваться, ни нападать. Но искатель pешение нужно. Вместе. И без американских "культуртрегеров" на нашей земле!

Так хотелось бы верить, что наши люди окажутся выше американского обывателя, ответившего на впервые посетивший их лично ужас псевдопатриотическими кровожадными воплями в адрес услужливо указанного ему “врага” (Ирака) – для того, чтобы он не искал подлинных виновников трагедии и не задумывался над её причинами. Но смогут ли они быть на высоте? Или же пойдут по психологически более легкому пути обвинения стрелочников и поиска союза с теми, кто союза с Poccиeй не хочет и кто на самом деле как раз стоит за спинами услужливо указанного нам врага? Время покажет…

Эту заметку я посвящаю всем своим знакомым в Чечне – Лайле Асуевой из Урус-Мартана и Жанне Владимировой с улицы Косиора в Грозном, о судьбе которых мне ничего не известно, семье Щелинских с улицы Розы Люксембург, успевшей уехать как раз накануне войны – и вскоре увидевшей свой разбомбленный дом по телевизору…

Когда в далеком 1983 году Лайла с гордостью прислала мне одну из своих первых журналистских работ – маленькую заметку о нашей с нею дружбе в районной газете под рубрикой ”Мы – интерналиционалисты”, на оборотной стороне её я прочитала заметку о том, как один из пятиклассников принес в школу нож, и как вся школа и чуть ли не весь район были взбудоражены таким ЧП. 

Для кого-то это будет поводом сказать сегодня: “Ну, вот видишь, они уже тогда были дикарями!” А для меня это – повод посмотреть на то, где мы находимся сегодня, и спросить себя и окружающих вслух: “ Как дошли мы до жизни такой?”

...На прошлый Новый год я отправила одну очень особую поздравительную открытку. Я знала почти наверняка, что она не дойдёт до адресата. Я даже не была уверена, жив ли адресат. И все-таки я очень хотела послать эту открытку – это был молчаливый крик моей души. Крик человека, бессильного спасти свою подругу или даже узнать о её судьбе, не говоря уже о том, чтобы остановить это кровавое безумие. Крик человека, чьи собственные соотечественники, возможно, не хотят слушать то, что он хочет сказать. Открытка предназначалась Лайле Асуевой из Урус Мартана в Чечне. 

Урус Мартан – одна из основных зон боевых действий и, будучи таковой, подвергается ожесточенным бомбардировкам. Мы с Лайлой подружились, когда нам было по 15 лет. Это была очень умная, талантливая девушка, мечтавшая стать журналистом. В возрасте 15 лет, ещё будучи ученицей средней школы, она уже публиковалась в местной районной газете. В 1983 году она написала в эту газету небольшую заметку о нашей дружбе. Статья называлась “Мы - интерналионалисты”, и Лайла аккуратно вырезала её из газеты и прислала мне на память. Я и до сих пор её храню. Когда мы закончили школу, мы обе поступили в вузы: я - в Москве, а Лейла – в Грозном. Я стала историком-архивистом, а она – журналистом, как она всегда того хотела. По окончании университета она вернулась в родной Урус Мартан, а я эмигрировала…

Последняя весточка пришла от Лайлы после первой чеченской войны. Она прислала мне короткое письмецо (почта тогда ещё работала!), в котором говорилось, что жизнь настала нелегкая, но война окончена, и что теперь все будет лучше. Ни одного плохого слова о русских… Она писала о том, что по-прежнему ценит нашу дружбу, так же, как и в былые времена. И это было последнее, что я от неё слышала.

Во время первой чеченской войны большинство россиян выступали против неё: с их точки зрения, как можно было бомбить чеченцев- граждан той же страны, что и мы все? Не говоря уже о стольких русских ребятах, чьи жизни там положили… Российский Комитет Солдатских Матерей в то время работал плечом к плечу с Комитетом Матерей Чеченских. Они даже после войны вместе посетили Нидерланды в 1997 году, где участвовали в конференции о Новой Российской Женщине. 

После развала Советского Союза тысячи, десятки тысяч этнических русских были угрозами изгнаны из многих бывших советских республик. Это было несправедливо, но в своё время наши газеты не писали о том, как зачастую высокомерно вели себя в этих республиках многие русские. Многие из них жили в Латвии или в Грузии по 20-30 лет, не затруднив себя тем, чтобы выучиться местному языку. Правда, это и не особенно поощрялось властями. Я помню, в каком шоке я пребывала, услышав жившую в Литве русскую женщину, откровенно признававшуюся: “Наша Паланга такая хорошая… вот только литовцев слишком много!” Моя эстонская подруга Ану с острова Сааремаa, впервые побывав в Москве, была искренне удивлена тем, “не все русские такие нахалы и грубияны, как русские у нас в Эстонии, которые считают себя лучше нас”.

Литва, Латвия, Грузия, Эстония и другие республики не просто получили независимость в “eльцинские” годы: российский президент активно уговаривал все народы “брать столько суверeнитета, сколько смогут”.

Так в чем. же разница между Чечней и другими республиками? Неужели только в том, что через её территорию проходит жизненно важный трубопровод, а грозненская нефть – одна из лучших по качеству в мире? Или же в том, что этот трубопровод и эта нефть привлекают внимание не только россиян, но и всех главных “игроков” на международной арене?
В настоящее время среди моего народа преобладает чистой воды, сильнaя ненависть к чеченцам. Почему же ненавидеть только их и их одних? Ответ кажется очевидным: потому, что определенные круги решили – точно так же, как американские и британские лидеры в отношении другой страны, - что можно приобрести популярность, найдя нового “общего врага”, подобно тому, как Запад демонизировал сербов или иракцев.

Если посмотреть на российские СМИ, особенно периода начала второй войны, они по своему тому напоминают газеты 1945 года, когда наши войска подходили к Берлину. Написать что-то, хотя бы даже немного критическое было невозможно. Попытка увидеть ситуацию с позиции мирных жителей Чечни, на которых сыпались бомбы, стала приравниваться чуть ли не к предательству своей страны. Моя газета (для которой я писала в то время – И.М.) Pravda Online ответила на несколько моих заметок на эту тему ледяным молчанием и после этого пробойкотировала мои материалы на все другие темы – о Голландии, об Ирландии –  в течение почти недели. Видимо, чтобы я поняла, что “уклонилась от линии”, как говорили в былые времена. 

Проблема для россиян – в том факте, что практически не существует шансов на то, что независимая Чечня будет действительно независимой, в полном смысле этого слова; достаточно посмотреть на наших бывших союзников в Восточной Европе и на другие наши бывшие республики, чьи лидеры немедленно поспешили на поиски новых “хозяев”, найденных ими в лице стран Запада.

Вот почему большинство российских политиков – и, конечно же, рядовых россиян! -- чувствует такую сильную угрозу в перспективе чеченской независимости. Россияне только–только “привыкли” к идee, что их страна была империей; нам мало что говорили в своё время о депортациях чеченцев в 40-е годы…

Сейчас в России циркулируют два анекдота: в первом из них “во время недавнего российско-американского саммита американцы согласились признать, что Чечня – это внутренняя проблема России. В свою очередь, россияне согласились, что Ирак – это внутреннее дело Соединенных Штатов”. Во втором - рассказанном одним из наших сатириков – “ почему британская королева не спросила у нас совета до того, как восстановить прямое британское правление в Северной Ирландии? Ведь у нас такой большой опыт в подобных ситуациях, где мы действуем к полному удовлетворению всех сторон”. Раз мы так метко можем шутить, так значит, не так-то уж мы и слепы…

…Я посвящаю эти заметки своей подруге Лайле. Я надеюсь, что она жива. Прости меня, Лайла, - что я не смогла остановить это безумие. Прости меня за то, что мой народ так часто слеп. Никто не заставит меня ненавидеть весь чеченский народ. Нам надо срочно проснуться и освобождаться от тумана, напускаемого на нас теми, кто хочет, чтобы наши дети, твои и мои, ненавидели друг друга. Тумана, напускаемого теми, для кого остроумный и меткий наш народ придумал новое слово – “дерьмократы”. 

Мы должны это сделать. Как ради вас, так ради и нас самих.

Ваше мнение