Глупый пингвин
Почему Ирландия не воссоединилась

(окончание)

…Джо обернулся на этот холодный, насмешливый голос - и похолодел. У стойки
бара стоял незнакомец - из таких, на которых взглянешь, а потом не можешь
восстановить в памяти, как же именно они выглядели, но каких все-таки
непременно узнаешь, если встретишь вновь. Джо достаточно долго прожил на
свете, чтобы по одной брошенной реплике, по одному белфастскому акценту, по
одному этому трудно схватываемому памятью виду понять, что перед ним был за
человек. Это the Boys! Опять проклятые The Boys!

Быть североирландским мужчиной так трудно, в отчаянии подумал он, - неважно,
католик ты или протестант. Ты просто хочешь  жить своей жизнью, есть по вечерам
китайский ужин из "тэйк- авэй", пить "Харп" или "Гиннесс", учиться, чтобы
купить себе мотоцикл и новое стерео, и…. Мечтать, глядя из окна на гору, как
в один прекрасный день взойдешь на нее. Никому не мешаешь. Об обьединенной
Ирландии ведь тоже можно мечтать- и какие это красивые мечты! А когда тайком
выучишь и шепотом (это чтобы никого не обидеть, заверил себя он)
произнесешь парочку ирландских слов, посмотришь на себя после этого в
зеркало - и самому приятно! На это ведь, между прочим, тоже нужна
смелость! Но всегда находятся они - те, кто хочет изменить существующий
порядок вещей, кто везде мутит воду, кто восстает против властей. Чего им
надо? Неужели им не хочется пива и быстрой езды на мотицикле, с Анной
Курниковой на твоем сиденье за спиной, как любому нормальному человеку?
Если и не хочется, то это, наверно, потому, что они хотят всего этого только
для себя самих: и Анну, и мотоцикл, и пиво. Только так это и можно
обьяснить, сказал себе Джо, но вслух не проронил ни слова. Себе дороже
обойдется. Главное - не лезть в политику.

Надя даже не заметила, что его лоб опять покрылся холодным потом - с таким
интересом она рассматривала незнакомца. Молча, округлившимися глазами, в
которых светились то ли восхищение, то ли испуг. Интересно, она хоть поняла,
что это за тип? Он подал ей руку: "Колум". "Надя. Это означает "hope".
"Замечательное имя. Так о чем. здесь шла речь? О том, что пишут о
республиканцах британские газеты? "

Колум не угрожал Джо, даже не грубил ему. Он просто подсел к ним, двумя
короткими, острыми наводящими вопросами выяснил, что именно известно Наде об
ирландских республиканцах, а что - нет, и начал свой рассказ. Он говорил не
о себе, а о том, почему здешней католической общине нужна защита со стороны
"РА" (тут же обьяснил Наде этот термин; так называют здесь Армию - ту самую, да, ведь и так всем ясно, что она ирландская!); о джойрайдерахия мелких воришках, 
становящихся полицейскими доносчиками под давлением шантажа со стороны 
полиции, закрывающей глаза на их действия после того, как они согласятся
стать доносчиками на людей, среди которых они живут, о том, как пока ещё, к
сожалению, не найдено другого действенного средства борьбы с ними, кроме как
"наказания битьем" и стреляние по коленным суставам для самых 
неисправимых, о том, как люди жаждут, чтобы у них, наконец, появилась более
или менее нормальная полиция, следящая за порядком, а не постоянно
обдумывающая только то, как бы ей обделать свои грязные политические делишки.
Надя не отрывала от него глаз, а потом осмелиласьи забросала его вопросами.
Этого Джо не вынес - в тоске он уже допивал десятую пинту пива и наконец
совсем отчаялся, упал лицом на столик и заснул..

Когда он проснулся, бар уже закрывался. Джо сам подрабатывал вышибалой в
студенческом баре в университете ( за это полагались 2 бесплатные две кружки
пива за вечер!) и знал по опыту, что пройдет не меньше получаса, пока
вышибалы и бармен уговорят посетителей, наконец, покинутьпомещение. Шумная
веселая подвыпившая толпа грозила вот-вот вылиться на главную улицу деревни
и продолжитьтам свое гулянье. Во всем баре было только два совершенно
трезвых человека - Надя и этот самый прово, Колум (они не пьют, проклятые,
устав им, что ли, не велит? - почти с ненавистью подумал Джо). Колум пожимал
Наде руку на прощание и говорил: "А Вашего друга Вы не слушайте. Если
хоть одного человека в своих рядах республиканцы застанут за тем, в чем. их
обвиняет бульварная пресса, то будьте уверены, им не поздоровится ещё крепче,
чем. стукачам! Вы же умная девушка и понимаете, что от вражеской прессы
трудно было бы и ожидать чего-то другого. Ну, мне пора, ребята уже
заждались… Очень приятно было познакомиться!" А что ответила на это Надя,
Джо уже не увидел. Его охватил острый, бурный приступ тошноты, и он нырнул
под стол, пока она не увидела его в таком позорном виде….

… После того вечера Джо не видел Надю несколько недель. На его электронные
послания, полные, как и раньше, щенячей, какой-то детской радости от жизни,
она отвечала, но как-то рассеянно. Сам Джо давно уже выбросил из головы весь
тот разговор и высокую, сумрачную, серьезную фигуру прово Колума с его
смеющимися голубыми глазами. Ему предстояли экзамены, а потом - ура! - такие
заслуженные летние каникулы! Можно будет провести их у брата Данни в
Белфасте, благо брат устроился на такую классную работу - спасателем в
гавани, где можно спать всю ночную смену, а зарплата - 800 фунтов в неделю!
И Данни вовсе не приходилось для этого ломать себе голову над основами
программирования, как приходится сейчас ему, Джо! Эх, и везет же некоторым…

Он уже представлял себе, как будет всю ночь, пока Данни на работе, смотреть
телевизор (у Данни - 20 каналов! Класс!), потом будет спать часов до 3-4
дня , а потом ходить с Данни и с Тимом в бар (неужели они откажутся заплатить за
пиво бедному студенту? Да он за это готов все лето им посуду мыть!) Надя
тоже сможет приезжать на выходные, благо места в доме много.. Одним словом,
он все продумал - и, честно говоря, гордился собой. А почему бы и не
погордиться? Может быть, к концу лета он наконец осмелится и предложит Наде
поездку на мотоцикле по всему Северу - если, конечно, Данни одолжит ему свой
мотоцикл…

Надя приехала к нему только в июле, когда каникулы уже начались. Как раз
накануне всех этих дурацких парадов, когда все нормальные люди с Севера уезжали. Если бы у негобыли деньги, он бы тоже куда-нибудь уехал. Но устроиться на летнюю работу,
как делали другие студенты, как-то пока не получалось. В конце концов, здесь 
тоже неплохо - а из дома на эти дни можно и не выходить. Переживем
как-нибудь, сказал он себе.

В воскресенье, когда проходил парад по соседству от них в Белфасте, Джо с друзьями собрались у телевизора пораньше,запаслись пивом побольше. "Пол, сгоняй  за чипсами, быстренько, а? "- заканючил Джо, освобождая место на диване для Нади. "Как раз успеешь". "Мы тут каждый год собираемся у телика и смотрим на это как на спектакль, "-
пояснил он ей. "Обхохочешься!" "На что? " "А ты посмотри, как они себя ведут и что вытворяют! Это же класс! Как раз к пиву и к чипсам. Пол, да двигай же ты быстрее, опоздаешь!"

Надя молчала. Если бы  Джо взглянул на нее, то понял бы, что её вид ничего
хорошего не предвещал. Но он и не подумал - он был слишком занят
происходящим на экране. Там творилась потасовка - оранжисты нападали на
полицейских, а полицейские, в свою очередь, как сговорившишь, не обращали на
это внимания и дружно лупили дубинками по головам пытавшихся сдержать
разгневанных местных жителей и стоявших поэтому к полицаям спиной
стюардов-католиков. Джо даже облизнулся. Мммм…. Круто! Лучше любого боевика!
Он обернулся на Надю, весь его вид, казалось, говорил: видишь, какая крутая у
нас страна, разве это не здорово? Но Надя его не слышала. Она смотрела, не
отрываясь, куда-то в экран, а в лице её не было ни кровинки. Чего нельзя
было сказать об этом самом экране: там из разбитого затылка человека, на
которого она так смотрела, бурно хлестала кровь, а он не обращал на это
никакого внимания и продолжал сдерживать собой толпу и покрикивать на
полицейских. Думаем, у нас нет надобности обьяснять вам, кто это был…

Джо возмутился: "Ага, получил наконец, выскочка! Поделом тебе!"
Надя все так же, не говоря ни слова, посмотрела на него - и вышла за дверь.

Вернулась она только под вечер, пряча почему-то в кармане от него правую
руку. Она ничего не говорила, и лишь на какую-то секунду на губах её 
мелькнула таинственная тихая усмешка: когда она увидела, что Джо сидит у
телевизора все в той же позе, в какой она его оставила, и смотрит, как
сражается с садистом-полковником Зайцыным в далеком Афганистане
мужественный Рэмбо. От Нади пахло чем.-то странным, но только когда она ушла к себе в комнату, Джо наконец осенило, что это был за запах. Это был запах больницы. 
Где она была, что делала? Джо только собирался постучаться к ней в дверь, чтобы
задать этот вопрос, как его прямо на диване вновь сморил богатырский пивной
сон…

…К осени Надя оконачательно перебралась на Север - она купила себе дом в одной деревне с мамой Джо, Джо торжествовал и про себя мысленно строил планы:
ему в этом учебном году проходить практику, так если он найдет себе место в
Белфасте, чем. искать себе там комнату (Данни он за лето порядком
поднадоел!), он лучше предложит Наде переехать к ней (конечно, он платил бы
ей за комнату! По крайней мере, как только ему начнут платить….) и будет 
ездить отсюда в Белфаст каждое утро. Он так размечтался об этом,  когда она
впервые позвала его к себе на новое место - на рождественские праздники, что
и не заметил, как Надя в одиночку двигает вокруг него тяжелую мебель. 

Надя за это время похудела, посерьезнела. Когда он, наконец, сообразил помочь ей
подвинуть шкаф и расставить стулья, он заметил, что на руке у нее появился
длинный белый шрам. "Бедняга, ворочает в одиночку такую тяжесть! "- пожалел
Надю Джо. "Хорошо, что у нее есть я!" - и расплылся в улыбке.

Дом был хорош! Из него окрывался такой прекрасный вид на горы, а во дворе
как раз было достаточно места для жаренья шашлыков и для парковки трех
мотоциклов - Данни, Пола и его будущего.

"Знаешь, о чем. я мечтаю, когда я вижу эти горы? "- задумчиво протянул Джо.
Надя глянула на него с иронией. "Знаю, "- неожиданно сказала она. "Выйти из
дома на зорьке, когда рассеивается туман, взобраться на эту гору -и съехать 
оттуда до самого низа в paragliding! Что, не угадала?"

Джо был сражен. "Откуда ты знаешь? "- только и спросил он. "Я достаточно
знаю тебя, чтобы знать не только это, но и то, что ты никогда в жизни этого
не сделаешь, и что это так и останется твоей мечтой на всю жизнь. Так же, как и поездка
на мотоцикле по Северу, и постройка дома из природных камней, и объединение 
Ирландии - если бы это решали такие, как ты! Слава богу, что есть здесь и
другие люди. Не только Обломовы."

Джо не знал, конечно, кто такой Обломов, но все равно обиделся. Как она
смела не только угадать его мечту, но и разрушить её своими насмешками, своей
холодной уверенностью в том, что он никогда ничего не сделает, чтобы 
её осуществить? Он уже собирался было открыть рот, чтобы оспорить её
высказывание, как вдруг его носоглотку охватило страшное зудение, и он 
громко чихнул. Когда этот чох повторился раз десять подряд, и Джо, и Надя
поняли: это - грипп.

…Наде потребовалось три дня, чтобы поставить его на ноги. Как-никак, она была
дипломированная медсестра, хотя и гражданской обороны (Джо уже расхвастался
об этом всем своим друзьям, которым он представлял Надю не иначе как
"девушкой из города, где делают "Калашниковы" - после чего все друзья 
начинали так его уважать, как будто Джо сам держал хоть раз хоть один из них
в руках). Как раз к Рождеству. Беда в том, что к тому времени она сама
подхватила от него заразу и слегла...

Джо, честно говоря, не улыбалось сидеть все праздники около нее и подавать
ей лекарства и градусник. Но ничего, главное - что здесь был телевизор. А 
рождественский ужин и пироги можно будет раздобыть у мамы, в том числе - и на
Надину долю, благо мама живет всего через дорогу. Вот как хорошо Надя
устроилась! И он по-прежнему смотрел до самого утра телевизор, каждый раз 
захваливая Надю за то, какая она умница, что нашла этот дом, когда она время
от времени спускалась вниз, чтобы попить на кухне воды…

Надя долго крепилась, но в предновогодный вечер они в конце концов крепко
разругались. Столько времени сдерживавшаяся и пытавшаяся быть терпимой Надя
наконец-то высказала Джо все, что она о нем думает. Она даже процитировала
ему их же, ирландскую песню, которую он сам любил тайком слушать ( в наушниках, чтобы никто не знал, что она у него записана) : "И Ирландия, наша страна, давно бы была свободна, если бы все её сыны были бунтарями, как Генри Монро!" Да что она знает о Генри Монро? Он вообще был протестант! А знает она, как он кончил свою жизнь? На эшафоте! Так вот чего ему не хватает, чтобы быть в её глазах героем? 

Джо был поражен, ибо многого из того, что думала о нем Надя, он и не
подозревал. Например, что он - лентяй. Или что это из-за таких, как он,
из-за их безразличия ко всему, кроме самого себя и своего желудка, Ирландия
до сих пор не воссоединилась. Как она может так говорить? Ведь она же знает,
как дорога ему идея единой Ирландии! Он даже просил её как-то купить для
него в Дублине ирландский триколор, который до сих пор лежит у него в
общежитии под подушкой. Всякий раз, перестилая постель, он достает триколор,
любуется им и мечтает о лучшем будущем. Разве она не знает этого? Разве его
вина в том, что никому из политиков нельзя верить?

Но она не слушала. Когда Надя горячилась, она начинала с трудом
подбирать английские слова, а её восточноевропейский акцент становился таким 
сильным, таким сексуальным… ну просто как у Анны Курниковой! Вот о чем.
думал Джо, пока Надя мучалась, на ходу переводя на английский бессмертные
строки Горького о глупом пингвине, робко прячущем тело жирное в утесах.
Мечты, захватившие его от самого звука её акцента, были так сильны, что он
опять даже не сразу понял, что под пингвином, да ещё жирным, она
подразумевала его! Ну и сравненьице!

Джо в отчаянии хлопнул дверью в отведенную ему комнату.Он не хотел слушать
то, что ему говорила Надя о нем самом. Не хотел думать, была ли в этом
хоть доля правды. Не хотел, и баста! В конце концов, на дворе праздники. Он
просто хотел их хорошо провести. Что в этом дурного? Почему ко всему
обязательно надо приплетать политику?

Верхний ящик Надиного письменного стола был приоткрыт, и он непроизвольно
заглянул туда. Из ящика выглядывал кончик носового платка с давно засохшей
на нем кровью. "Кто-то нос разбил, что ли? " - подумал Джо. И увидел рядом
клочок бумаги: "Дорогой товарищ! "- было написано на нем быстрым мелким
почерком. "Всемерно благодарен тебе, что ты все-таки уговорила меня в тот
день добраться до больницы, хотя и тебе из-за меня досталось на орехи - наши
головы и руки нам обоим ещё ох как пригодятся в борьбе! Так держать! Благодарный
тебе… " - и неразборчивая подпись.

Тут Джо понял все. Перед его мысленным взором всплыли смешливые голубые
глаза встреченного ими в Антиме весной прово, тот июльский телеэкран, на
который они с друзьями так как радостно взирали под пивко, неожиданное
исчезновение Нади и медицинский запах, исходивший от нее, когда она
вернулась, - и тот длинный тонкий шрам на правой руке, который он только лишь на
днях у нее заметил.

На улице уже смеркалось. Транспорт больше не ходил. Надя наверху зашлась
подхваченным от него приступом кашля. У нее была температура под сорок. Но
Джо не чувствовал себя виноватым - ведь он же не заставлял её за собой
ухаживать, когда он болел! Пусть вот теперь полежит одна на праздники, раз
она такая коварная змея! Он ей покажет пингвина!

Не раздумывая дальше, Джо подхватил свой рюкзак и выбежал как ошпаренный из
Надиного дома - благо уйти ему было куда. Ему было жалко, конечно, что
сорвалось смотрение "Стар Трека" по телевизору сегодня вечером в полном
покое - мама-то наверняка захочет смотреть другой канал! -, но он был слишком
возмущен. Кого предпочли ему, без пяти минут будущему программисту с
зарплатой в 30.000 и с таким хорошим характером? Неквалифицированного,
наверняка безработного, бывшего (а может, и не бывшего, черт его знает?)
террориста! Теперь понятно, кто забил ей голову всей этой чушью про то, что
об объединенной Ирландии надо не мечтать - за нее надо бороться! Видали мы
такую борьбу!

Джо так кипел, что и не заметил, как по соседнему полю бредет, насвистывая
"А Nation Once Again" (вслух, мерзавец!) высокий, немного неловкий, худой
человек с микстурой от кашля и коробкой конфет в руках. Антипод всех
пингвинов на земле. А вокруг кончалось тысячелетие и начиналось новое...

Ваше мнение