Так называют его за популярность среди представительниц противоположного пола…

Британский парламентарий от лейбористской партии, шотландец Джордж Галлоуэй, один из самых ярых противников агрессии против Ирака, подает в суд на британскую газету “Дейли Телеграф” за клеветнические обвинения в том, что он состоял на содержании у Саддама Хуссейна, получая от него 375.000 фунтов стерлингов в год.

Антивоенный парламентарий назвал клевету британской прессы “черной пропагандой” и  “фокусами британской разведки”.

В своем интервью иорданской  “Аль Баваба” Джордж рассказал о том, что панарабское движение мобилизуется в настоящее время в его защиту. 

Галлоуэй дошёл до позиции члена парламента, начав свою карьеру в качестве рабочего в шотландском городке Данди. Став там профсоюзным активистом, затем он возглавил одну из крупнейших благотворительных организаций, а через 4 года после этого, в 1987 году, был избран в парламент. 

Ему 48 лет, он женат на палестинской женщине-ученом, родственнице Яссира Арафата, и известен как один из немногих по-настоящему левых голосов среди британских лейбористов. Джордж был противником первой войны в Персидском заливе, санкций против Ирака, поддерживал палестинское движение сопротивления. Он также вел кампанию сбора средств для иракской девочки Мариaм Хамза, которая получила лечение от лейкемии в одном из британских медицинских учреждений, создав ля помощи иракским детям, страдающим от санкций ООН, специальную организацию – Mariam Appeal.

Приводим русский перевод его интервью “Аль-Баваба”.

Вопрос: - Газета “Обзервер” сообщила о том, что британский прокурор начал судебное дело против Вас - за попытку помешать премьер-министру начать войну. Как Вы это прокомментируете?

Ответ: - Я думаю, что правительство превратит себя в посмешище, посмешище международного уровня, если оно попытается начать судебный процесс против парламентария  и гражданина свободного государства за то, что он сказал по телевизору. Я, в частности, заявил, что британские солдаты должны отказаться выполнять незаконные приказы. Вообще-то это своего рода тавтология, ибо со времен Нюрнбергского процесса после II Мировой войны, законным долгом каждого правительства в мире и каждого солдата является отказаться следовать незаконным приказам. То, что я заявил, бесспорно, совершенно корректно, но сам тот факт, что любое правительство, действующее по логике, называемой “Операция по Освобождению Ирака”, вынуждено подвергнуть судебному преследованию члена своего собственного парламента, который выступает против войны, превратит такое правительство в публичное посмешище. Так что я хочу, чтобы вы поняли, что речь идет о судебном преследовании со стороны частного лица, которое проводится, несомненно, с разрешения правительства. Этим частным лицом, начавшим моё преследование в судебном порядке, выступает газета “Сан”, заклеймившая меня как “предателя” в одной из своих передовиц пару недель назад. Так что это не попытка правительства преследовать меня, но правительство должно было дать и дало своё разрешение на такой процесс, И я был бы очень удивлен, если бы правительство сделало это своими собственными руками.

В.:- Но они рассматривают сейчас такую возможность?

О.; - Они обязаны будут её рассмотреть, но я думаю, что суд откажет им. Однако, если правительство намерено упорствовать, они превратят себя  в международное посмешище.

В.: - Так что Вы считаете, что обвинения, выдвинутые в Ваш адрес, сделанные “Дейли Телеграф”, не имеют под собой никакого основания?

О.: - Я хочу сказать, что меня преследуют сегодня не только за оппозицию войне, которая, как вам скажут многие люди, была очень эффективной. Она помогла созданию огромного движения миллионов людей в Британии, поставившего под сомнение позицию нашего премьера. Он сам признался в том, что сказал своим детям и своим чиновникам, что, возможно, ему придется покинуть свой пост. Сегодня мы знаем, что были намечены чрезвычайные планы отвести британские войска из Персидского Залива – и вот почему Рамсфeлд был вынужден заявить, что Америка, возможно, пойдёт на войну одна, без Британии. Я был частью руководства всемирного антивоенного движения, которое 15 февраля, в дни своего пика, вывело на улицы десятки миллионов людей во всех уголках земного шара. Сегодня меня наказывают за это - а также за мою поддержку арабских народов в течение последних 30 лет. Когда я ещё был подростком, я начал поддержку дела палестинцев. .. Я служил ему и арабскому делу в болеe широком слышле верой и правдой в течении 30 лет своей жизни. У меня осталось oт этого периода много синяков и шишек. Но я ни разу ни на секунду не сомневался, что это- справедливое дело.

В.: - Думаете ли Вы, что стоит продолжать бороться за это дело в течение всей остальной Вашей жизни, после выдвинутых против Вас обвинений?

О.: - Да. Да у меня и нет альтернативы. Моя совесть привела меня к поддержке этого дела в начале 70-х годов, заставив вытащить из ножен свой меч, и я не могу опустить его до самого последнего своего вздоха. Я буду нести этот меч и сражаться с его помощью внутри парламента и за его стенами, внутри лейбористской партии или вне её, внутри Британии или за её предалами. Пока в моем теле теплися жизнь, я этого меча не опущу.

В.: Поддерживают ли Вас в этом отношении Ваши избиратели?

О.; - Они неизменно возвращали меня в парламент уже 4 раза, и я получаю многочисленные письма поддержки от них в последние недели, когда я подвергся действительно ужасной атаке. Понимаете, чтобы понять, что это такое, надо находится в Британии, надо находится рядом со мной под градом этих ударов, для того, чтобы полностью понять, как изощренна и ужасна именно эта сегодняшняя их атака на меня. Эта клевета, которой меня облили, - возможно, самая грязная клевета, когда-либо обрушенная на британского политика в нашей истории. 

Естественно, что в любом демократическом обществе должны быть и будут люди, придерживающиеся  других взглядов. Но я чувствую, что пользуюсь поддержкой моих товарищей и лейбористской партии в Глазго, а также большей части моих избирателей. Я думаю, что они остались мне лояльными, и я узнаю об этом во время следующих выборов.

В.: - Как Вы считаете, почему выбрали именно Вас из всех, кто выступал против войны, до того как она началась? Ведь большинство лейбористских парламентариев находились в оппозиции к ней…

О.: - Нет, не большинство… Против неё проголосовало 139 лейбористских парламентариев, а для большинства было необходимо 211. 139 тоже были самым большим парламентским восстанием в истории Британии, так что это действительно значительное число политков-лейбористов. Я не могу сказать, что для атаки выбрали только меня одного. Лидер коалиции Стоп Войне подгергся атаке правых сионистов, на него напали и забросали его грязью в совершенно маккартистском стиле. Несколько недель нападали на коммунистов. Колин Пауэлл публично предупредил по телевидению Францию – самая невероятная вещь, которую я когда-либо видел! Одно союзническое правительство заявляет другому, что то заплатит за оппозицию американской войне в Ираке. Так что уж если можно таким образом обращаться с Францией, то что уж говорить об остальных из нас! У меня есть некоторые мысли насчёт того, почему напали именно на меня; из-за эффективности моей работы и из-за той продолжительности, с которой я все это делаю, из-за того, что я постоянно выступаю в поддержку арабов… Арабы, арабский мир, тоже выражают мне свою поддержку. Я знаю об этом потому, что получаю их письма, их электронные послания, потому, что  они сами говорят мне об этом, когда я посещаю их страны. Я думаю, что по всем этим причинам я и являюсь  мишенью  – не единственной, конечно, но совершенно определенно мишенью.

В.: - Каковы отношения между Вами и Робином Куком после его ухода в отставку?

О.:  - Я не говорил с ним после этого, потому что он подал в отставку не раньше, чем началась война, а парламент вскоре после этого был отпущен на каникулы. Когда-то мы занимали близкие позиции, но порвали друг с другом достаточно жестко, когда он поддержал в 1998 году бомбардировки Ирака и операцию “Песчаный Лис”, а затем, конечно, в ходе войн в Югославии и Афганистане, которые он тоже поддерживал.

В.:- А Вы выступали против всех этих войн?

О.:- Да, и я рад, что он подал в отставку. Он произнес очень мощную прощальную речь.

В.:- Давайте поговорим об обвинениях в Ваш адрес со стороны “Дейли Телеграф”. Вы, наверно, знаете, что мы связались c Фавазом Зурейкатом, вашим партнером, и он смог пролить свет на то, что происходило с ним за последние полтора месяца с 3 марта, когда его арестовали в Иордании, о чем он не хочет говорить. Может ли Вы рассказать o той кампании, которую Вы вели, пока он находился за решеткой?

О.: - Мы так и не получили никаких объяснений причин, почему он был арестован. Мы забросали иорданское посольство в Лондоне требованиями его освобождения или объяснения причин его ареста – я  и знaчительное количество других парламентариев и журналистов, которым он в течение долгого времени помогал установить контакты для работы в Ираке, членов Палаты Лордов и других известных людей. Все мы требовали от иорданского посольства объяснений  и освобождения Зурейката. Я могу откровенно сказать, что так  и не получил никакого ответа, несмотря на все свои усилия. Конечно, мы были очень рады его освобождению. Я не уверен, что он хочет рассказывать o том, что произошло с ним в тюрьме, и я с ним об этом не говорил. Когда я встречу его, я сам его спрошу, в чем, собственно, было дело.

В.:- Как Вы думаете, почему выбрали его?

O.: - Он – один из лидеров проиракского движения в Иордании. Он – значительный игрок здесь и повсюду на Ближнем Востоке. Он очень широко известен. Он был близким союзником моих кампаний и поддерживал их финансово, и можно предположить, что-то, что с ним случилось, было с этим связано. Но я не имею каких-то объяснений ни от него, ни от иорданского правительства.

В.:- Как Вы считаете, справедливо ли обвинять его в торговле с Ираком в обход санкций и резолюций ООН?

О.: - Я не знаю подробностей его бизнеса. Такой вопрос надо задавать ему. Я знаю, что он занимался законной торговлей в Ираке и в других странах Ближнего Востока, и что он был очень успешным. Я очень благодарен ему за щедрую поддержку наших кампаний.

В.: - В предвоенный период Вы оказали значительную поддержку иракским властям, Вы яростно выступали против санкций, против войны и Вы упорно работали для того, чтобы санкции были отменены, хотя Вам и не удалось этого добиться. Сегодня, когда война закончена, а режим свергнут, как Вы считаете, будете ли Вы ещё пользоваться доверием иракского народа?

О.: - Я всегда говорил, как вслух, так и в частных разговорах, и есть свидетельства этого, что миллионы иракцев ненавидели Саддама. Но многие миллионы не ненавидели его – хотя эти миллионы и остаются невидимыми в западной пропаганде, - но даже среди тех миллионов, что ненавидели Саддама, ещё сильнее настроения ненависти к иностранной оккупации и мародерству в их стране.  Я совершенно убежден, что все, что произошло с начала войны, подтверждает этот анализ. Конечно, режим Саддама и вообще, все иракские режимы были жестоко-централистскими и уничтожали всю оппозицию. Это поддерживало единство страны, хотя и большой ценой, в плане прав человека и личных свобод. Сегодня централистский режим уничтожен и атомизирован, а страна выходит из-под контроля и может совершенно дезинтегрироваться, никто не может точно сказать, что произойдёт. Я думаю, что иракский народ знает, что я – его друг, и что я всегда делал все, что мог, для него. Когда наш двухэтажный автобус прибыл в Багдад, нас встречали 3 миллиона людей – и я могу сказать, по блеску в их глазах и радости на их лицах, что они были откровенными и были по-настоящему рады нас видеть. Группу британцев, проехавших 3 континента, 11 стран и 15.000 километров для того, чтобы попытаться им помочь…

В.: - После всего, что случилось, считаете ли Вы, что все Ваши усилия бесплодными?

О.: - Если вы спросите меня, достиг ли я своих целей, то, конечно, не достиг. В первую ночь войны я сказал по телеканалу “Аль Джазира”, от всего сердца сказал, как я сожалел о том, что моя кампания за прекращение санкций и за предотвращение этой войны не удалась, и что не удалось остановить это варварство. Мне не удалось победить самые мощные и богатые государства в их решимости напасть, оккупировать и разрушить арабскую страну. Я очень сожалею об этом, но ни на секунду не сожалел, но об одном из своих действий. Я бы повторил их все - и то, что мне не удались мои цели, не означает, что другая сторона победила. События уже развиваются и будут продолжать paзвиваться, - такие события, которые, я уверен, застaвят их убраться из этой страны. Я верю в то, что американские оккупанты будут прогнаны с иракской земли. Я абсолютно в этом уверен. 

В.: - Если бы можно было начать все заново, сделали бы Вы что-нибудь по-другому?

О.: - Только у дураков не бывает сожалений, а я не дурак. Были такие вещи, которые я мог сказать по-другому, подойти к делу с другой стороны. Конечно, только очень глупый и нечувствительный человек может думать, что все его слова  и действия всегда были наилучшими в данной ситуации, но я отдаю этому делу всю свою политическую кровь. Сегодня, как вы видите, мне грозит полное уничтожение и… у меня осталось не так много крови. Но я отдаю её и отдал бы её заново, и  я надеюсь, что те люди, которыми я восхищался и которым я оказывал поддержку в течение 30 лет, сегодня встанут на мою защиту. Я надеюсь, что они окажут моему фонду финансовую поддержку для того, чтобы я разрушил ложные обвинения, выдвинутые в мой адрес – как вы знаете, подобные дела в Британии стоят крайне дорого… И я надеюсь, более всего прочего, что люди сохранят свою веру, ибо враг хочет разделить нас, повернуть нас друг против друга, ослабить нас – сегодня время держаться всем вместе!

В.: - Можете ли Вы рассказать об этой кампании в Вашу защиту, в которой участвуют адвокаты из Ливана, Иордании и других стран?

О.: - Откровенно говоря, не могу, потому что мне только что позвонили из Арабского Национального Конгресса в Бейруте, который начинает такую кампанию, и которой руководит Ма’aн Башур. Подобные кампании начинаются и в других странах – и я очень тронут этим. 

Могу вам предсказать, что я буду не последним в этой грязной кампании… Одна страна за другой, местные Джорджи Галлоуэи во всех них, будут подвергнуты таким же нападкам и такой же клевете. Так что кампании в мою защиту могут стать тем, что поддержит нас вместе и поможет нам справиться с тем нелегким будущим, что нас ждет. Если кто-то хочет помочь моему фонду, деньги и чеки можно посылать по адресу: George Galloway Legal Fund, C/o Davenport Lyons Solicitors, 1 Old Burlington Street, London W1. United Kingdom.
Этот фонд будет находиться в распоряжении моих адвокатов для ведения судебных процессов в мою защиту. Вес деньги, которые в них поступят, будут истрачены исключительно на эти процессы, а если нам повезет, и мы победим в суде, иншалла (с божьей помощью) - и получим возмещение судебных издержек, то мы вернем деньги донорам, так как по британскому закону, проигравшая сторона платит за процесс.
 

В.: -- Вы хорошо знаете Саддама Хуссейна; как Вы думаете, что бы произошло, если бы ни одна из теорий заговора, которые мы сейчас слышим, не возникла?

О.: - Я отрезан от всех этих теорий заговора, так как я нахожусь сейчас в Португалии, и у меня нет доступа к арабским СМИ, а моя жена в Лондоне, и ей сейчас и без того тяжело. Но я считаю, когда я увидел такое быстрое падение Багдада, что этому могло быть только два объяснения. Одно из них – что иракское правительство было убито, а армия сочла, что с неё сняты обязательства по обороне Багдада, а второе – что армейское командование предало страну и сдало её оккупантам. Между этими двумя возможностями, на этой стадии, честно говоря, не знаю, какая из них ближе к реальности. Интересно, что Тарик Азиз попал в плен, скорее всего, он знает правду о том, что произошло. Я предполгаю, что верхушка руководства была вместе до конца, хотя возможно, что они и разлучились, ибо бомбардировки и разрушения Багдада до его падения были весьма значительными.

В.: - Вы думаете, что лидеры, в особенности Саддам  и его сыновья, до сих пор в Ираке?

О.: - Нет, я думаю, что они убиты, и это могло бы обьяснить такое скоропалительное падение сопротивления в Багдаде … Я не имею возможности делать выводы, какая из возможных версий ближе к действительности. …

В.: - Как Вы прокомментируете обвинения в Ваш адрес, что Вы получали деньги от Саддама?

О.: - Это чушь. Я – самая наблюдаемая  и подвергаемая проверкам политическая фигура в Британии. Сама мысль o том, что самое проверяемое и наблюдаемое государство в мире, руководимое Саддамом Хуссейном, переводило бы мне деньги в банк, и никто об этом не знал… И британская разведка ничего не знала об этом, не подняла этот вопрос за все 10 лет ведения мох кампаний - такое обвинение просто абсурдно!

В.:- Откуда же поступали деньги на ведение Ваших кампаний?

О.: - Надо быть aккуратным с выражениями. До этого вы вели речь o переводах на мои банковские счета. Это совсем не то, что деньги для  кампаний. Это очень важное различие, и как раз об этом пойдёт речь на нашем процессе. Нашей кампании (помощи иракским детям) помогало в основном правительство Арабских Эмиратов, через шейха Заеда, который дал нам более миллиона фунтов. Фаваз Зурейкат, ближневосточный бизнесмен, принц Абдулла из Саудовской Аравии... Это три основных донора нашей кампании, они давали деньги кампании, а не мне. Они не посылали мне никаких денег. Только кампании. Я от этой кампании ничего не получал. Я не расписывался на чеках. Это огромное различие.

В.: - И это различие, очевидно, “Дейли Телеграфом’ не проводится?

О.: - Нет, конечно нет. Наоборот, они заявляют, что я лично получал деньги от Саддама.

В.: - Сколько денег дал кампании принц Абдулла?

О.: - Около 100.000 фунтов.

В.: - Это не так много…

О.: - Я был очень благодарен ему за это. Это была первая  донация,  и она нас спасла, ибо Мариам уже была в Британии, когда началось лечение, а у нас не было денег за него платить. А учитывая  то, какими в тот период были отношения между Ираком и Саудовской Аравией… это было очень щедро со стороны Абдуллы…. Я думаю, что Абдуллу больше волновали страдания в Ираке, чем политическая платформа нашей кампании.

В.:- Это было только для Mariam Appeal, а не для отмены санкций?

О.:- Mariam Appeal и была кампанией за отмену санкций. Именно этим она и  была. У неё было 2 цели, спасти жизнь 1 ребёнка и осветить трагедию миллионов детей в Ираке, снять эмбарго, которое, как мы верим, было главной причиний страдания людей в Ираке.

В.:- Сколько длилась эта кампания?

О.:- С 1998 года до конца 2002.

В.: - Но Вы были очень громким голосом и до того, как появилось имя Мириaм…

О.:- Вот вам хронология этого: я никогда не был в Ираке и не встречал его лидеров до 12 мая 1993 года. Это очень существенно, ибо “Christian Science Monitor”, на который я сейчас тоже подаю в суд, говорит, что я состоял на службе у Саддама уже в июне 1992 года. Это ещё до того, как я даже впервые побывал в этой стране! В 2003 году я вообще не был в Ираке, но, как утверждает это СМИ, я получил 3 миллиона долларов наличными в чемоданчике 14 января 2003 года от сына Саддама Хуссейна, которого я даже никогда не встречал. Я не был в Ираке с прошлого года, а 14 января 2003 года я встречался с публикой в режиме online в своем офисе в Палате Общин. Эта и  другие абсурдности в так называемых документах в СМИ доказывают безо всяких сомнений, что кто-то где-то с какой-то целью создает фальшивки обо мне.

В.: - Я рад, что Вы это сказали, ибо “Дейли Телеграф” воспроизвел документ на Вашей именной бумаге, в котором говорится, что Вы предоставили Фавазу Зурейкату право предоставлять Вас в Иордании и Ираке в рамках кампании для Мариaм…

О.: - Что касается этой кампании, то это не имеет никакого отношения ко мне, к бизнесу или к моим личным делам. Это не имеет отношения к моим личным интересам.

В.:- Подлинный ли этот документ?

О.: - Я дал такой документ Фавазу, но я не знаю, как он оказался в этом досье. Я не знаю, кто подделывает другие документы. Но я знаю, что их содержание совершенно лживо, и процессы в суде это докажут.

В.: - Большое спасибо за беседу с нами.

О.:- Ла Шукур ала ваджеб хабиби (не надо благодарности, это мой долг, мой друг- арабск.)

http://www.albawaba.com/news/index.php3?sid=248194&lang=e&dir=news

Ирина Маленко
 

Ваше мнение