От редактора.
Миновала очередная годовщина Великой Победы. Отзвучали торжественные и скорбные речи, отданы почести погибшим и живым участникам самой страшной войны. И снова накатила череда буден, “жизнь, с ее насущным хлебом, с забывчивостью дня”... Ветеранов осталось в нашей стране совсем немного - 2 миллиона. Их никогда не отпустит война. Это им по силам сказать: “Память, память, ты же можешь ты должна
А что будет, когда они уйдут? Пока что школьники так или иначе участвуют в праздновании 9 Мая. Они еще слышали о войне от своих родителей, из фильмов и книг. Но, увы, в прессе по-прежнему появляются интервью с ребятами разного возраста, которые не могут ответить на вопрос, когда началась Великая Отечественная война и кто её начал. А на вопрос: “Кто такой Александр Матросов?” отвечают: “Наверное, футболист?” Неудивительно, ведь теперь в учебниках истории на всю Великую Отечественную отводится всего несколько страниц, в иных уже нет Курской битвы и даже обороны Сталинграда. А лишившиеся стыда “журналисты” проводят неутомимые “расследования”, стремясь доказать, что не было Зои Космодемьянской и её подвига. Им, рожденным ползать, действительно никогда не поверить, что Зоя была... В одном селе, где мне довелось в этом году отмечать День Победы, прошлой
осенью с памятника погибшим воинам в парке какие-то подонки выворотили
три барельефа: летчика, танкиста и моряка. Цветной металл нынче принимают
по хорошей цене. Вандалов не нашли, барельефы заменили на гипсовые...
Но адский труд и подвиги советских людей, солдат, партизан, подпольщиков,
- совершались все четыре года, каждый день. Поэтому если бы мы могли знать
о делах всех этих мужественных людей, то о них можно было бы рассказывать
ежедневно в течение многих лет. А если бы у нас были фотографии всех героев,
то можно было бы каждый день их публиковать и видеть поразительные, прекрасные
лица тех людей. И это было бы малой данью тем, кто, как подпольщики
Паша Савельева, Кузьма Галкин, Мария Кисляк отдали свои молодые жизни
ради людей, которые будут жить после них. Ради нас с вами.
НАДПИСИ СОВЕТСКИХ ВОИНОВ НА СТЕНАХ И ЗАПИСИ В ДНЕВНИКАХ, НАЙДЕННЫХ
В АДЖИМУШКАЙСКИХ КАМЕНОЛОМНЯХ
НАДПИСИ НА СТЕНАХ Смерть, но не плен! Да здравствует Красная Армия! Выстоим, товарищи!
Лучше смерть, чем плен.
ИЗ ДНЕВНИКА МЛАДШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА
16 м а я. Немцы окружили со всех сторон наши катакомбы. В церкви
огневая точка, пулеметы, автоматы. Большая часть домов в Аджимушкае захвачена
немцами, и почти в каждом расположились автоматчики. Становится затруднительно
движение на дворе. Трудно добираться за водой.
17 м а я. К атаке все уже было подготовлено. В последний раз прохожу,
проверяю своих орлов. Моральное состояние хорошее. Проверяю боеприпасы.
Все есть. Сто человек поручило командование вести в атаку. Сто орлов обращают
внимание на то, кто будет вести их в бой за Родину. Последний раз продумываю
план. Разбиваю на группы, по двадцать человек. Выделяю старших групп. Задача
всем ясна, ждем общего сигнала.
20 мая. Насчет воды дело ухудшилось совершенно. Гражданское население
находится от нас недалеко. Мы разделены недавно сделанной стеной, но я
все-таки проведываю их и часто интересуюсь настроением. Плохо дело.
24 м а я. Грудь мою что-то так сжало, что дышать совсем нечем. Слышу
крик, шум... Быстро схватился, но было уже поздно.
Я и Коля тоже были без противогазов. Мы вытащили четырех ребят к
выходу, но напрасно. Они умерли на наших руках.
Белокурая женщина лет 24-х лежала вверх лицом на полу. Я приподнял
ее, но безуспешно. Через пять минут она скончалась. Это врач госпиталя.
До последнего своего дыхания она спасала больных, и теперь она, этот дорогой
человек удушен.
Требуется вода, чтобы смочить марлю и через волглую дышать, но воды
нет ни одной капли. Таскать людей к отверстию нет смысла, потому, что везде
бросают шашки и гранаты. Выходит, один выход — умирать на месте в противогазе.
Она, может быть, и есть, но теперь уже поздно искать ее.
Прошло восемь часов, а они все душат и душат. Теперь противогазы
уже пропускают дым, почему-то не задерживают хлор.
Чу! Слышится песнь «Интернационал». Я поспешил туда. Перед моими
глазами стояло четверо молодых лейтенантов. Обнявшись, они в последний
раз пропели пролетарский гимн.
3 июля. Целый день 2 июля ходил как тень. Порой имел желание хотя
бы закончить такую муку смертью, но подумал о доме, хочется еще раз увидеть
свою любимую жену, обнять и поцеловать своих любимых крошек деток, а после
и жить вместе с ними.
Что же получилось с колодцем? Фрицы его сначала забросали досками,
колесами с повозок, а сверху большими камнями и песком. В глубине он был
свободен и можно было брать воду. Трубилин уверенно дошел до колодца подземным
ходом в течение 36 часов своей упорной работы, пробил дырку в колодце,
обнаружил, что воду можно брать, тихонько набрал ведро воды, и впервые
пил сам со своими рабочими, а потом незаметно принес в штаб нашего батальона.
ЗАПИСКА С. Т. ЧЕБАНЕНКО
К большевикам и ко всем народам СССР.
В Аджимушкайских каменоломнях летом 1942 года советские люди совершили массовый подвиг, а гитлеровцы — чудовищное преступление, поражающее бесчеловечностью. Немецко-фашистские захватчики побывали в этом крае дважды: осенью 1941 года, но их тогда довольно быстро отбросили назад, и в мае 1942 года, когда они вновь захватили Керченский полуостров, прорвались к проливу и окружили ряд частей Красной Армии. Советские воины, не желая сдаваться врагу, отошли в каменоломни у поселка Аджимушкай и заняли там круговую оборону. В тех же каменоломнях находилось несколько тысяч местных жителей, в основном женщин, стариков и детей, спасавшихся от бомбежек и вражеских обстрелов. Всего здесь собралось более 20 тысяч человек. Гитлеровское командование приказало пленить всех, кто укрылся в подземелье, а в случае сопротивления — безжалостно уничтожить. Против осажденных бросили два отборных полка пехоты 46-й дивизии, танки и минометы, 88-й саперный батальон и специальную команду войск СС. Но первое время ни танки, ни автоматчики не могли даже близко подойти к входам в каменоломни — всюду их встречал дружный огонь отрядов прикрытия. Лишь 16 мая врагу удалось блокировать район каменоломен. Но и тогда днем и ночью смельчаки выходили на поверхность и внезапными налетами отгоняли гитлеровцев на 3—4 километра. Несколько раз они подолгу удерживали поселки Аджимушкай, Колонка и завод имени Войкова, используя этот успех для пополнения запасов воды и продовольствия. О том, какое большое военное и моральное значение имели боевые действия Аджимушкайского подземного гарнизона в тылу врага, свидетельствуют не только их каждодневные боевые дела, но и некоторые трофейные документы, которые попали в руки советских воинов после разгрома фашистской Германии. Так, в одном из таких документов, секретном донесении из Симферополя в Берлин, названном «О советских очагах сопротивления в каменоломнях Аджимушкая — Крым», есть такие признания: «Аджимушкайские катакомбы, находящиеся в 3 километрах от окраин Керчи, превращены большевиками в сильно укрепленные узлы сопротивления...» Далее: «Ягу-нов получил приказ командующего Крымским фронтом генерал-лейтенанта Козлова держаться до тех пор, пока не вернется Красная Армия. Этот приказ неукоснительно выполнялся...» Авторы доклада вынуждены признать, что даже в конце октября 1942 года приходилось проводить усиленные карательные экспедиции против остатков мужественных защитников каменоломен. Борьбой окруженных советских воинов руководил штаб обороны, во главе которого встали коммунисты — полковник П. М. Ягунов, комиссар И. П. Парахин, полковник Ф. А. Верушкин, подполковник Г. М. Бурмин. Был образован полк обороны Аджимушкая с тремя батальонами и специальными командами разведчиков, радистов, истребителей танков, интендантской частью, госпиталем, группой по добыче воды и группой «слухачей», наблюдавших за взрывными работами на поверхности. Вся жизнь подземного гарнизона велась строго по уставу РККА, и это значительно повысило его обороноспособность. В первых ожесточенных схватках с гитлеровцами смертью храбрых пали командир 1-го батальона старший лейтенант Н. Н. Белов, капитан В. М. Левицкий, лейтенант Новиков, младший лейтенант Павел Салтыков и десятки других героев. Над каменоломнями день и ночь гремели выстрелы, разрывы гранат и мин, затем заухали мощные разрывы авиабомб, которыми гитлеровцы хотели вскрыть центральные подземные траншеи. К 20 мая 1942 года в Керчь из Берлина прибыли самолеты, которые доставили секретное оружие для борьбы с непокорными советскими людьми. Этим оружием оказался новый газ, изобретенный фашистскими учеными. Газ на ходился в больших баллонах и гранатах особой конструкции. Засыпав камнями и землей от взрывов все выходы из каменоломен, гитлеровцы подвели к щелям трубы от баллонов со сжатым газом. Через пробуренные отверстия вниз бросали гранаты. А тех, кто пытался выбраться наверх, разили из пулеметов и автоматов. Первая газовая атака была проведена в ночь на 25 мая. За ней последовали другие — в течение нескольких дней с интервалами 3—5 часов. Эту трагедию описал в своем дневнике младший лейтенант Александр Иванович Трофименко — один из героев Аджимушкая. От газов и обвалов погибло не менее 10 тысяч человек. Часть людей в бессознательном состоянии попала в руки гитлеровцев. Но и эти варварские атаки не сломили волю оставшихся в живых защитников
Аджимушкая. Конец мая и июнь они не давали покоя карателям. Однако силы
их с каждым днем таяли. Люди гибли от голода и жажды, от газовых атак,
гибли во время вылазок из каменоломен.
В начале июля трагически погиб Павел Максимович Ягунов. Выходец из крестьянской семьи села Чебарчино, Осташевского района, Мордовской АССР, он прошел трудный жизненный путь. Ему рано пришлось уйти из дому на заработки. Гражданская война застала 18-летнего рабочего в Средней Азии, где он вступил добровольцем в 1-й Отдельный Туркестанский коммунистический батальон и участвовал в боях с белоказаками под Актюбинском. Затем в рядах 5-го Туркестанского стрелкового полка сражался на юге Советской Республики против белогвардейцев Деникина. Кончилась гражданская война, и он снова в Средней Азии. Во главе красноармейского отряда преследует басмаческие банды, ликвидирует гнезда контрреволюции. К этому времени выбор был сделан: Павел Максимович стал кадровым военным. В 1937 году он командир полка на юге страны. Коммунист, грамотный, вдумчивый и решительный командир, отзывчивый товарищ, хороший семьянин и отец. Перед войной он служил в Бакинском военном пехотном училице. Затем — фронт, Крым, Аджимушкай... Под стать Ягунову был его помощник — кадровый военный Федор Алексеевич Верушкин. Война застала его с семьей в Симферополе. Коммунист, волевой командир, он пользовался авторитетом в гарнизоне и округе. С первых дней войны Федор Алексеевич занимался формированием новых частей Красной Армии. Затем — участие в обороне Крыма, тяжелое ранение, госпиталь в Аджимушкае и снова бои... Комиссар гарнизона Иван Павлович Парахин был потомственным шахтером.
В 1921 году вступил в партию, затем учился, был на партийной работе. С
1935 года в армии. Это мужественный, твердого характера человек, умевший
раскрыть человеческую душу и помочь добрым советом.
Командование обороной каменоломен после гибели Ягунова принял Григорий Михайлович Бурмин, кадровый военный, танкист, участник боев на Халхин-Голе. В Крыму во главе танкового полка он прикрывал арьергарды пехотных частей, оборонял до последнего часа завод имени Войкова и уже после блокады Аджимушкая пробился в каменоломни с группой бойцов. После многодневных упорных боев, больших потерь в составе гарнизона Парахин, Верушкин и их товарищи оказались в гестаповской тюрьме Симферополя. Их долго пытали и, ничего не добившись, расстреляли. Последние разрозненные группы обессиленных защитников Аджимушкая ушли из каменоломен в ноябре 1942 года, когда землю засыпало мокрым снегом. Среди участников аджимушкайской обороны выделялись А. И. Пирогов, П. Е. Сидоров, Н. С. Данченко, Н. Д. Филиппов, В. М. Левицкий, А. Г. Голядкин, В. А. Соловьев, Н. П. Горошко, В. И. Шукевич, П. И. Скилевой, Г. И. Бармет, Г. Ф. Трубилин, В. И. Костенко, Г.К.Деркач, Ф. Ф. Казначеев, Н. А. Ефремов, М. Г. Поважный, А. М. Воронов, А. П. Казмирчук, В. И. Колодин, Ч. Жу-нускулов, А. Чукулюк, 3. С. Егорова, медсестры Аня Чу-рова и Лида Гордеева, пулеметчик Ковалев, красноармеец Г. Я. Хазаров и многие другие храбрые бойцы, имена которых еще не раскрыты. В ноябре 1943 года части Отдельной Приморской армии форсировали Керченский пролив и одним из первых освободили поселок Аджимушкай. То, что увидели воины в каменоломнях, трудно поддается описанию. Несколько тысяч людей погибли у входов и отдушин, задохнувшись от газов. Они находились в позах, говоривших об ужасных мучениях. Из катакомб было извлечено свыше 3 тысяч трупов. Позднее стали известны имена тех, кто душил советских людей газами. Чудовищное преступление совершила группа гитлеровцев с погонами генералов и офицеров. Среди них: Генерал Гакциус — командир 46-й немецкой пехотной дивизии, скрывшийся от возмездия. Капитан войск СС Пауль Книпе. Командир специальной команды унтер-офицер Бон-фик, прибывший из Берлина для осуществления газовых атак. Командир 88-го саперного батальона капитан Ганс Фрелих (Фрейлих), 1916 года рождения, в гитлеровской армии с 1937 года, награжден Железным крестом 1 степени и медалями. Отъявленный нацист. В мае 1945 года взят в плен. Сумел скрыть свои преступления и в 1949 году репатриирован на родину в Нюрнберг. Обер-лейтенант Ганс Нойбауэр — заместитель Фрелиха, 1905 года рождения, из Баварии. В 1946 году был объявлен розыск как военного преступника. Командир 2-й роты 88-го саперного батальона Фриц Линеберг. Особенно зверствовал в районе Аджимушкайских каменоломен. Имел награды за «геройство» при уничтожении женщин, детей и стариков. Командир 1-го взвода роты 88-го батальона обер-ефрейтор Бернгардт Браун, 1921 года рождения. Руководил и осуществлял подрывные работы, в частности по закрытию выходов из каменоломен. Обер-ефрейтор Рудольф Гуземан, 1919 года рождения, из Дюссельдорфа, член союза гитлеровской молодежи. За злодеяния над советскими людьми награжден Железным крестом и медалью «За Крым». Фельдфебель Вильгельм Флеснер, 1915 года рождения. Руководил взрывными работами в Аджимушкае. Награжден двумя Железными крестами, медалью «За Крым». Ф. Линенберг, Б. Браун, Р. Гуземан, В. Флеснер были осуждены советским судом. Сроки заключения — 25 лет. Но, руководствуясь гуманностью, правительство СССР вскоре репатриировало их на родину для дальнейшего отбывания наказания. О героической обороне Аджимушкайских каменоломен стало известно сразу же, как только советские войска освободили Керченский полуостров. В газете «Керченский рабочий» был опубликован акт комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в районе Керчи. В этом акте значительное место отводилось трагическим событиям в Аджимушкае. Тогда же писатель Марк Колосов опубликовал ряд ярких публицистических статей в газетах, где впервые рассказал о героях Аджимушкая. После выхода книги «Говорят погибшие герои» поступили многочисленные отклики с мест. Это обстоятельство, а также последующие розыски людей и документальных свидетельств дали возможность довольно подробно восстановить подлинную картину героической эпопеи. Среди многообразных источников — настенных надписей, красноармейских книжек, найденных в каменоломнях, писем и воспоминаний участников обороны и очевидцев, сообщений печати, материалов судебных процессов и трофейных материалов — особое место занимают дневниковые записи. Наибольший интерес представляет дневник, который велся в центральных каменоломнях, то есть там, где находилось главное командование гарнизона защитников Аджимушкая. На 59 тетрадных страницах убористым почерком рассказывалось о первых днях обороны и до начала июля 1942 года, когда автор скончался от голода и истощения. Из-за важности своего содержания и хорошей сохранности дневник получил довольно широкое распространение в литературе последних лет. Автором его был младший лейтенант Александр Иванович Трофименко. Александр Иванович Трофименко родился в станице Ахтырской Краснодарского края. Там же окончил школу, заочно учился в Новороссийском учительском институте, работал учителем. В начале войны ушел добровольцем в армию, окончил Краснодарское военное пехотное училище и в звании младшего лейтенанта в апреле 1942 года прибыл в Керчь в распоряжение Военного совета Крымского фронта. Здесь-то и застала его аджимушкайская эпопея. Составителям книги «Говорят погибшие герои» удалось разыскать несколько фронтовых писем А. И. Трофименко, адресованных жене Домне Михайловне и трем детям, о которых он так часто вспоминал и писал в своем дневнике. «Верю, что первую годовщину войны встретим наступлением. Ох, и жарко будет фрицам, погоним их с нашей земли, отомстим за все, за смерть и слезы людей, за то, что хотят обратить нас в рабство, разрушить нашу семью и наш дом... Будь здорова, береги детей. Передай привет всем знакомым и ученикам, если встретишь. Еще раз будьте здоровы. Крепко целую»,— это письмо от 14 апреля 1942 года. А вот последнее: «Я жив и здоров. Нахожусь под Керчью. Пусть Гриша возьмет карту и покажет
маме, где находится папа. Это красивый, необыкновенный город. Но ироды
превратили его в груды развалин. И несмотря на то, что, казалось, уже разрушать
нечего, пираты почти каждый день продолжают бомбить мирное население.
Позднее, уже в катакомбах, Александр Иванович напишет в своем дневнике следующие строки: «Дома у меня есть ребята. Грише 14 лет, он ученик 8-го класса, а двое — Володя и Коля — совсем маленькие». И дальше: «Прежде чем заснуть, я всегда вспоминаю свою родную станицу, где живут и крепнут мои сыны-орлы...» Интересна история записки Степана Титовича Чебаненко. Она была найдена в январе 1944 года при раскопках пяти братских могил. Записку, вложенную в партбилет обнаружили в кармане истлевшей гимнастерки. О С. Т. Чебаненко известно, что он родился в 1914 году в селе Люблине Октябрьского района Киргизской ССР. С 1930 года работал в колхозе. В 1933 году был избран председателем сельсовета. Во время службы в Советской Армии С. Т. Чебаненко вступил в партию. И в колхозе, и в армии он вел комсомольскую работу. По окончании Бакинского военно-политического училища получил звание младшего политрука. Он был другом П. М. Ягунова. С. Т. Чебаненко погиб в возрасте 28 лет. О подвигах советских людей в Аджимушкае в последние годы появилось несколько новых работ. Так, журналист А. Рябикин на страницах журнала «Вокруг света» опубликовал новые данные, полученные в результате ежегодных экспедиций под Керчь. Например, в четвертом номере журнала за 1977 год в корреспонденции «Вы остаетесь в Керчи...» сообщается о попытках советского командования помочь осажденному гарнизону, о том, что советские самолеты сбрасывали в район катакомб боеприпасы и продовольствие, рассказывается о деятельности в Керчи советской радистки Тони — 19-летней Евгении Дудник, передававшей в центр важные донесения, в том числе и о боевых действиях аджимушкайцев. История героической обороны Аджимушкайских катакомб еще не дописана. Исследования приведут к открытию новых имен, новых подвигов. ...Кто всхлипывает тут?
(Илья Сельвинский) Источник: «Говорят погибшие герои. Предсмертные письма советских
борцов против немецко-фашистских захватчиков (1941 – 1945 гг.)». М., Издат-во
политической литературы, 1990.
|
|