Глория Ла Рива
Газета Уокерс уорд
16 января 2003 года.

Бомонт, Техас.

Рамону Лабанино ничего не хотелось бы больше, чем быть дома на Кубе с женой Элисабет Пальмеро и тремя маленькими дочками. И ему так не хватает матери, умершей в 1998 году.

Но Рамон отказался от личной жизни на Кубе ради участия в важном, но опасном задании в США: защищать кубинцев от терактов, направляемых из южной Флориды.

Он поселился в городе Тампа в 1993 году, чтобы защищать не только свою семью, но 11 миллионов кубинцев от агрессии и враждебных действий, направленных против них из США с начала кубинской революции.

Рамона послали с Кубы исполнить то, что правительство США десятилетиями отказывается делать: прекратить бесконечные взрывы и саботаж, исходящие из Майями.

За эту героическую попытку он отбывает пожизненный срок в федеральной тюрьме в Бомонте, штат Техас. Ему не приходится надеяться на досрочное освобождение.

Он и четверо других, известные среди сторонников как Кубинская Пятерка, были арестованы ФБР в сентябре 1998 года, обвинены правительством США и осуждены судом присяжных в Майями в июне 2001 года. Этим все сказано о политике США: террористы разгуливают на свободе по Майями, а борцы с терроризмом сидят в тюрьме.

Мне выпала честь навестить Рамона в конце декабря в тюрьме в восточном Техасе. Вместе со мной поехала известная активистка из Хьюстона Глория Рубак, хорошо знакомая многим техасским заключенным, чьи права она неустанно защищает.

Глория и я были глубоко взволнованы этой встречей, личностью Рамона, силой его убеждений и оптимизмом, несмотря на заключение.

Первое, что он нам сказал при встрече: "Прежде всего я хочу, чтобы вы знали, как глубоко мы, мои четверо братьев и я, ценим вашу солидарностьи поддержку всех наших друзей в США. Передайте им, пожалуйста, наше большое спасибо."

Это было время праздников и Рамон получал 10-15 писем в день. Письма, даже из Аргентины и Шотландии, были настоящей моральной поддержкой. Он засмеялся, когда кто-то из его друзей-заключенных назвал его знаменитостью. Они понимают теперь, что он - политический заключенный и герой кубинского народа.

Рамон считал часы пред приездом своей семьи. После шестимесячных проволочек в получении визы от властей США его жена, дочки и отец смогут, наконец, обнять его в конце января - начале февраля и рассказать новости.

В середине нашего посещения другой заключенный принес Рамону бутерброд. Было видно, что его уважают. Когда мы открыли лимонад, его друг позвал его: "большой Медина". Официальное имя Рамона в тюрьме - Луис Медина, потому, что под этм именем он жил во Флориде.

Ему пришлось взять чужое имя. Дейстсвовать открыто было бы слишком опасно. В день начала суда он, и двое других кубинцев, тоже живших под вымышленными именами - Герардо Харнандец и Фернандо Гонзалес - с гордостью назвали свои настоящие имена.

Он бы предпочел, чтобы в тюрьме его звали его собственным именем, но это трудно, когда официально он Медина.

Он кивнул, когда мы заметили, что его имя трудно произносится (для англоговорящих -пер.) В видеозаписях нашего комитета поддержки об истории Пятерки нам пришлось несколько раз менять диктора, потому, что "и" после "н" просто ломает язык. Он засмеялся.

Мы рассказали ему, что Мумия абу-Джамаль написал статью о Кубинской пятерке, призывая поддержать кубинских братьев в "настоящей борьбе против терроризма". Рамон был в восторге от этой новости и сказал, что это большая честь для него. Он просил передать его слова  благодарности и солидарности.

Рамон работает в дневную смену в тюрьме. Он большой аккуратист и его прачечная блестит чистотой. Каждую свободную минуту он читает, пишет  письма своим сторонникам или готовит свои аппеляции.

Наказанный за то, что чувствовал себя свободным

Он рассказал нам, как его перевозили в Бомонт после суда, и как его допрашивали тюремщики, как всех новых заключенных. Один из них изо всех сил стараться подавить его волю. Он хотел ясно дать Рамону понять, что тот  - заключенный и должен к этому привыкнуть. Рамон сказал искренне : "Правду говоря, я не чувствую себя узником, я здесь по политическим причинам".

Заключенный, чувствующий себя свободным! Это было слишком для тюремщика. Он посадил Рамона в одиночку на неделю. Чтобы усилить наказание, он приказал Рамону являться к тюремному начальству каждые два часа с 8 утра до 8 вечера.

Этот приказ не отменен до сих пор. Что бы он не делал, точно каждые 2 часа он должен приходить к дежурному тюремщику.

Рамон улыбается, когда вспоминает, что думал сначала, что - послабление и сказал тюремщику : "Пожалуйста, не давайте мне никаких привилегий, я хочу, чтобы со мной обращались, как со всеми". Рамон не из тех, кто жалуется.

Но даже охранники, когда узнали его, начали обращаться к нему с определенным уважением. Один читал книгу с речью, которую Рамон произнес на суде перед вынесением приговора, и был ошеломлен его смелостью.

Книга озаглавлена "С честью, храбростью и гордостью" и содержит вдохновляющие речи всей Пятерки: Рамона Лабанино, Герардо Харнандеца, Фернандо Гонзалеса, Антонио Гонзалеса и Рене Гонзалеса.

Рамон кончил речь такими словами : "Если предотвратить смерть невинных людей, защищать две страны от терроризма и предотвратить бессмысленное вторжение на Кубу - действия, за которые я сегодня осужден, я принимаю этот приговор.

Я буду носить тюремную робу с той же гордостью и честью, с которой солдат носит самую почетную награду. Это - политический суд, поэтому мы - политические заключенные."

Когда мы попрощались, Рамон вошел обратно в тюремный коридор через железные двери. Мы вспомнили его слова. Он действительно шел с гордо поднятой головой.
 

Ла Рива - координатор национального комитета "Свободу Пятерке!".

Перевод Аллы Никоновой.
 

  Ваше мнение