Артур Нельсон

Ред пеппер.Февраль 2003 года.
 
Кен Николс О Киф с виду не похож на пацифиста, но говорит, что готов на смерть, чтобы предотвратить войну против Ирака. Жилистый калифорниец с торчащими волосами и эспаньолкой, он весь покрыт татуировками. У одного глаза - слеза, у другого - кулак. Мы бредем к пабу в лондонских зимних сумерках, и он объясняет, что эти наколки представляют рановесие между скорбью и гневом. Я спрашиваю, что он предпочитает. "Кулак", - отвечает он. "Бороться - вот что важно."

Ветеран войны в Персидском заливе, Кен отправляется в новый бой безоружным. Вместе с сотнями других активистов, бывший американский морской пехотинец добровольно вызвался быть живым щитом, чтобы не допустить нападения на Ирак. "Если тысячи приедут в Ирак, у нас будет возможность остановить военную машину", говорит он за пинтой Гиннесс. "У каждого будет возможность решить, куда он отправится, но я собираюсь в больницу, где угроза человеческой жизни будет наибольшей. Это точно, что наша акция будет крупнейшим живым щитом, о котором я когда-либо слышал".

Но в Багдад Кен не отправится со своим американским паспортом. "У меня паспорт гражданина мира",- утверждает он. "Я сжег мой американский паспорт потому, что не желаю никаких так называемых "привилегий" американского гражданства."

 Проект акции "Истина Справедливость Мир" начался с короткого сообщения на сайте индимедия прошлой осенью и разросся в колонну, выезжающую из Лондона 25 января, с целью прибыть в Багдад 6 февраля. Политическая сознательность началась для Кена тоже с малого - неподчинения непосредственному начальнику в армии.

Он объясняет : "Мы жили на корабле и там был проход для всех через кубрик. Но они перекрыли его, чтобы забрать себе весь кондиционированный воздух. Это значило, что рядовые должны были делать крюк втрое длиннее обычного. Я сообщил об этом, и моя жизнь превратилась в ад. Мой сержант сказал :"Николс,  ты - самое большое дерьмо, которое я когда-либо встречал за 17 лет службы в морпехе, и я тебя достану при первой же возможности."

"И он выполнил обещание. Уже через год этот мой начальник, ненавидящий меня, получил власть над моей жизнью...(Кен со своей частью был послан на войну)... во время войны, если ты откажешься выполнять законный приказ, наказанием за это может быть смерть по военным законам."

Хотя он и получил награду - за то, что был под обстрелом на иракско-кувейтской границе - Кена уволили со службы на год раньше срока. Он до сих пор жалеет, что его не почтили "увольнением с позором".

В Персидском заливе он оказался, как он это называет, "пособником" в одном из самых бесславных преступлений - массовой бойне иракских солдат, отступающих по дороге в Басру. Эта дорога позднее была названа "дорогой смерти".

Я спросил его, что бы его взвод подумал о нем, возвращающемся в Ирак как живой щит. "Не знаю. Думаю, некоторые черные солдаты, знающие, каково это, когда тебя притесняют, сказали бы : правильно, брат."

"Но я получал письма с проклятиями от отставных морских пехотинцев, в которых говорилось, что я должен носить на себе мишени и сообщить свои координаты, чтобы бомбы попали первым делом в меня, и взять с собой семью, чтобы ее тоже можно было уничтожить."

Как ни неожиданно выглядит путь Кена обратно в Ирак, добровольцы из всех слоев общества (по большей части от 25 до 35 лет) присоединились к каравану мира. Почему? "Потому, что резолюция ООН - фарс. Нарушение, которого  желает США - заранее решенный вопрос,  войска посылаются и война приближается. Единтсвенный способ ее остановить - массовый приезд в Ирак и превращение нападения в такое политическое действие, что правительство должно будет задуматься, может ли оно себе это позволить."

Некоторые сомневаются в разумности его идеи. "Голоса вопиющих в путыне" (VFTW ) сейчас имеют около 60 добровольцев в Ираке -  нарушителей санкций и "свидетелей мира". Их представитель Дэвид Берн сказал, что они не будут живыми щитами, потому что "это нереалистично - думать, что, находясь рядом с электростанцией или водочистными сооружениями, можно удержать Буша от их бомбежки".

Кен не согласен : "Если они будут бомбить тех, кто действует демократически и защищают других своими телами, это вызовет гнев в США. Это ужасный и трагический факт, но будем честны - жизни белых стоят больше чем темнокожих в этом мире".

С другой стороны, правительство, подставляющее собственных солдат под поток опасных химикалий и под действие обедненного урана, может не слишком беспокоиться о "побочных потерях" среди живых щитов. Существует также проблема того, что Берн называет "неоднозначностью" термина. "Это заставлет журналистов автоматически вспоминать  о живых щитах, которых удерживали в Багадае в 1991 году против их воли,"- говорит он.

Некоторые даже предполагают, что добровольцы могут подвергаться риску со стороны самого режима в Багдаде. Кен это решительно отвергает. "Кем бы ни был Саддам Хуссейн, он не тупица. Он пытался использовать живые щиты против их воли, и вышло только хуже. не думаю, что он попытается повторить это. Я согласен, что вероятность есть, но ничтожная". В любом случае, вся эта затея крайне рискованная.

Тем не менее, все большое число активистов становится живыми щитами - особенно в Палестине. Последний раз, когда так много интернациональных активистов рисковали своими жизнями за правое дело, это были интербригады в Испании в 30-е годы. Сегодняшняя борьба - ненасильственная защита мирных жителей - может проистекать  из резкого повышения числа гражданских жертв современных войн.

Мортаза Сахиб Зада - один из руководителей Интернационального Движения Солидарсности (ISM) в Палестине. Выражая свое личное мнение, он называет размещение живых щитов в Ираке "законной тактикой защиты невоенных мишеней". "Народ Ирака заслуживает защиты тех граждан, которые предлагают ему то, что их правительства  не делают и что наше правительство не сделает. Если это мешает войне - ну, прежде всего - не нападайте на мирных жителей. Это противоречит международному праву."

Кен ценит эту поодержку. "Я собираюсь отправится в Палестину после Ирака. Я бы поехал туда первым делом, если бы мог, но сейчас мы должны остановить войну, потому, что это крайне важно. США и Англия говорят, что Ирак надо заставить соблюдать резолюции ООН, но как насчет 30 лет резолюций против Израиля? Их тоже надо заставить выполнять, и для этого нужен массовый приезд в Палестину."

Кен говорит с жаром - постоянно - о "массовом приезде" активистов. Я спросил его, не вызвано ли это отчасти личными причинами для него - внука ирландских эмигрантов. Его глаза загораются. "Вы знаете, я раньше об этом не думал, но что-то в этом есть. Это было массовое передвижение, и я горжусь своими ирландскими предками."

Бабушка Кена была ревностная католичка, и хотя он не религиозен, он говорит, что чувство вины усилило его решение ехать в Ирак. "Это - не главная причина, но, несомненно, отчасти тоже... Я не горжусь своим участием в войне 1991 года, и я считаю, что важно, если ты сделал ошибку, постараться изо всех сил исправить ее, искупить вину..."

Когда Кен произности "искупить", он единственный раз за все время интервью опускает глаза. Медленно он поднимает взгляд. "Это будет очень правильно - я смогу таким образом извиниться перед иракцами и дать им понять, что некоторые из нас повзрослели и поняли, что были неправы. Я думаю, я стану лучше в результате и надеюсь, что это облегчит и их страдания тоже. Я надеюсь."

Что, если он погибнет? Кен пожимает плечами. "Если я умру, я умру, делая то, во что верю. Я жил насыщенной жизнью, я встретил так много замечательных людей... Не стоит слишком плакать обо мне."

Когда он это говорит, его подруга, сидящая рядом, кажется, вот-вот заплачет. Мне хочется сказать ей, что этого может и не случиться, что Кену нелегко будет попасть в Ирак с фотокопией паспорта, что другие добровольцы, в отличие от активистов ISM и VFTW, не проходят необходимой подготовки. Но я этого не делаю. Мне хотелось бы верить, что человеку, у которого есть за что умирать, есть и ради чего жить.

Перервод Аллы Никоновой.
 
 

  Ваше мнение