"Милосердие" по-судейски

25 февраля т. г. начало судебного заседания по "делу НРА" в Мосгорсуде
задерживалось. Мол, не доставили подсудимых Н.Ракс и Л.Романову. Пригласили в
зал на 45 минут позже назначенного времени.

Обычно проходит 3-5 минут, прежде чем в нем появляются судья Комарова с
заседателями. Так было и на этот раз. Этого времени хватило, чтобы понять, что
одна из подсудимых, Н.Ракс не способна участвовать в процессе. Она была явно
больна. Заранее заготовила ходатайство с просьбой перенести судебное заседание
на более поздний срок из-за болезни.

Войдя в зал, разместившись за столом, судья Комарова быстренько объявляет, что
все на месте и тут же без всякой паузы предлагает продолжить допрос потерпевшего
Д.Александрова.

Что тут плохого, некорректного в действиях судьи, спросит иной читатель. А то,
что Комарова М.А. уже знала от секретаря судебного засседания, что подсудимая
Ракс больна и просила сообщить судье, что она не может участвовать в процессе.
Что мешало судье, будь она в ладах с законом и с элементарным чувством
сострадания к больным, проверить у самой Ракс, так ли это, действительно ли она
настолько больна, что не может быть участницей процесса? Ничто. Кроме явно
предвзятого отношения к подсудимым, наплевательского отношения к ним как к
личностям.

Важно отметить, что речь идет о подсудимой, которая до этого случая не давала ни
малейшего повода заподозрить ее в стремлении затягивать процесс, уклоняться от
участия в заседаниях. Но болезнь - такая вещь, которую трудно прогнозировать,
даже если тебя заподозрят в чем-то неблаговидном.

Пришлось напомнить судье, что есть ходатайство с просьбой перенести слушание
дела на более поздний срок. Комарова вместо того, чтобы удовлетворить
ходатайство при очевидной уважительности причины, затеяла возню с вызовом скорой
помощи.

Примерно через час судья все-таки принимает решение об удовлетворении
ходатайства Ракс и объявляет о продолжении процесса через... день (!) Подсудимая
и защита пытались убедить Комарову, что за день Ракс явно не поправится. Но та
была неумолима. Жестокость решения судьи в том, что она заставляет явно больного
человека, которому надо лежать в постели, таскаться в течение нескольких часов
по городу в переполненном и холодном автозаке. И быть при этом лишенной
медицинской помощи.

Как можно после этого верить в объективность и справедливость суда?!

Следующее заседание дожно состояться 27 февраля 2003 г.

Пресс-центр Комитета защиты политузников - борцов за социализм

Тел./факс: (095) 923-55-85

Эл.почта: rkrprpk@mail.ru

Ты виноват уж только тем...

27 февраля судебное заседание по делу "НРА" не могло быть продолжено, так как
подсудимая Н.Ракс заболела. Факт болезни был подтвержден 26 февраля врачебной
справкой следственного изолятора N 77/6 г. Москвы. Вывод врача: участвовать в
судебно-следственных мероприятиях Ракс временно (до окончания срока лечения) не
может.

Казалось бы все ясно: подсудимую не доставили (Романову - тоже), причина ее
неявки более чем уважительная - назначай заседание на другую дату. Но судья
Комарова и в этой совершенно безобидной ситуации сумела потрепать нервы
защитникам. Она открыла целое следствие по сущему пустяку: кто и на каком
основании выдал защитнику Крючкову врачебную справку, почему она (справка) не
прошла регистрацию в изоляторе и т.д. Тот пытался напомнить Комаровой, что
совсем недавно она устроила форменный разнос за непредоставление врачебных
документов, подтверждающих уважительность причины неявки его самого и адваката
Карцевой В.К. в суд. На это раз вам (суду) представили такой документ. В чем
проблема? Вас что больше интересует: сама информация или способ ее получения.

Но Комарова делала вид, будто не понимает абсурдность своей позиции и самих
претензий к защитнику. Она заявила, что разберется с нарушителями порядка,
которые выдали справку защитнику. Как тут не вспомнить басню Крылова про волка и
ягненка, которая известна знаменитой фразой "Ты виноват уж только тем, что
хочется мне кушать". В деле "НРА" подсудимые и защита виновны уж только тем, что
Комаровой хочется непременно засудить свои жертвы.

Следующее заседание назначено на 4 марта на 11 часов.

Пресс-центр Комитета защиты
политузников-борцов за социализм
(председатель А.В.Крючков)

Тел./факс: (095) 923-55-85

Эл.почта: rkrprpk@mail.ru
 

Странные свидетели

4 марта в Мосгорсуде было продолжено судебное разбирательство по "делу НРА".
Пред судом вновь предстал А., сотрудник ФСБ,  дежуривший на посту у приемной
этого учреждения в момент взрыва в апреле 1999 г.

В его показаниях было немало странных моментов. На следствии он
свидетельствовал, что за 12 минут до взрыва он не видел у приемной ФСБ никаких
подозрительных предметов и людей. Только потом приемная не была у него под
контролем.

При допросе в суде А. заявляет, что приемная ФСБ была вне поля его зрения уже
40-45 минут. И это при том, что она является основным объектом охраны. Почему
понадобились изменения показаний в этом пункте? Да потому, что ему подсказали,
что трудно в таком случае поверить, будто за 12 минут можно успеть подбросить
взрывпакет и смыться, не попав под взрывную волну.

Но превращение 12-минутного отрезка в 40-45-минутный выглядит не менее
неправдоподобно. Потому что сотрудник ФСБ А. не смог объяснить, по какой причине
он фактически покинул свой объект охраны. Он не мог не понимать, что если бы
действительно столько времени не контролировал основной объект охраны, то это
было бы грубейшим нарушением дисциплины, которое могло бы стоить серьезнейшего
взыскания.

В тот же день и последующие начался допрос свидетелей со стороны обвинения.

Первый, скорее всего основной, был свидетель С. При установлении сведений о его
личности выяснилось, что он лечился в психбольнице. Судя по тому, что он был
освобожден от службы в армии, степень неадекватности восприятия окружающей
действительности весьма высока. Кроме того, он употреблял наркотики до 2002 г.

Выяснилось также, что до официального допроса свидетеля С. неоднократно
приглашали в ФСБ, где вели продолжительные беседы. Что так называемую явку с
повинной и признательные, а точнее - обвинительные показания он дал после того,
как следователь Андреев "популярно объяснил", что грозит ему в случае уклонения
от дачи таких показаний. Допрос свидетеля велся в ночное время, что само по себе
противозаконно. Как показал С. в суде, он во время допроса находился в шоковом
состоянии.

С учетом этих фактов стало понятным, почему свидетель С. излагал свои ответы на
вопросы прокурора, как ученик, читающий стихотворение на "отлично", то есть
повторяет почти дословно то, что более 3-з лет назад было записано в его
протоколе допроса. И при этом нередко терялся, когда уточняющие вопросы задавали
защитники, отсылая их к материалам дела.

Странность данного свидетеля и в том, что если верить его показаниям, то его
место на скамье подсудимых, т.к. согласно ним он был соучастником преступления.
Но при этом в отношении него вопрос о привлечении к уголовной ответственности
даже не ставился.

Странность статуса данного свидетеля и в том, что он сам заявил, что занимался
ранее изготовлением "бомбочек". Почему бы тогда следователю не отработать
версию, что именно С. совершил взрывы, а чтобы уйти от уголовной
ответственности, решил воспользоваться знакомством с членами РКСМ(б) и
подставить их. Правдоподобность этой версии усиливается, если учесть, что С. в
то время работал на ТВ-6 в телепрограмме "Скандалы недели". Надо же было ему
подпитывать интерес к скандальной передаче сенсационными сообщениями. Но -
очередная странность - следствие и не пыталось отрабатывать эту версию. Такая
странность может быть объяснена только тем, что она не корреспондировалась с
желанием ФСБ не просто раскрыть преступление, а воспользовавшись им запугать
красную молодежь.

Следующий свидетель Р. тоже оказался с психическими расстройствами, говорил, что
у него бывают провалы в памяти, также был освобожден от службы в армии. Он тоже
подтвердил, что официальному допросу предшествовала его обработка следователями
ФСБ. Главное - следователь вносил в протокол произнесенное Р. в своей
интерпретации, что следователь переводил на "юридический язык" то, что говорил
Р. то есть приписывал ему слова, нужные следствию. В результате недовольство
одной из подсудимых несколькими буржуями в протоколе было зафиксировано как ее
желание свергнуть конституционный строй, а желание протестовать в форме участия
в митингах в протоколе превратилось в стремление взрывать и т.д.

Важно отметить, что давая показания непосредственно в суде Р. говорил именно
так: подсудимая такая-то была недовольна такими-то буржуями, она протест свой,
свое недовольство некоторыми порядками выражала, посещая митинги и демонстрации.
Это не устраивало прокуроров, и они потребовали зачитать показания Р., данные им
во время следствия. И здесь судья Комарова вновь идет на нарушение закона,
разрешив это сделать, несмотря на протест защиты. Ст.281 УПК запрещает в этом
случае оглашать протокол допроса. А против защита была потому, что знала о
способах получения тех показаний, о их ничтожности. Знала, что прокуроры окажут
давление на Р. и заставят его признать выбитые на следствии показания,
воспользовавшись, во-первых, неспособностью Р. понимать принципиальную разницу
между словами, которые он говорит сам, и тем, что было записано под давлением во
время следствия, во-вторых, попустительством суда их незаконным действиям. Так
оно и случилось.

В связи с этим защитник Крючков А.В. заявил возражение, попытавшись обратить
внимание суда на недопустимость оглашения показаний, данных на следствии, без
согласия хотя бы одной из сторон, в нашем случае - без согласия защиты и
подсудимых. Им также было заявлено возрадение в связи с явной блокировкой судьей
Комаровой попыток К., третьего свидетеля (без странностей), привести
обстоятельства, говорящие в пользу подсудимой Романовой, что является нарушением
ст. 73 УПК.

6 марта были два эпизода, которые лишний раз подчеркнули и предвзятость суда, и
его бесчеловечное отношение к политузницам.

Наш представитель, защитник Надежды Ракс, попытался вручить ей и Ларисе
Романовой цветы в связи с приближающимся 8-м марта. Но судья Комарова запретила
это делать. Мол, а вдруг в цветах завуалирован: наркотик (?)! Комментарии,
говорят в таких случаях, излишни.

Второй эпизод - это попытка добиться перевода этих подсудимых из СИЗО 7/6, где
содержатся лица, подозреваемые в совершении чисто уголовных преступлений, в СИЗО
"Лефортово". Ведь в нашем случае - чисто политическое дело. Политическое хотя бы
потому, что девушек обвиняют в совершении действий против нынешней власти. Дело
завело и вело ФСБ, которому и принадлежит специзолятор "Лефортово". Держать же
политзаключенных с уголовнопреследуемыми лицами, значит осознанно добиваться
привития им морали и стиля поведения криминального мира, воровской и всякой
другой "малины", расчитывая на то, что нормальный человек будет испытывать
постоянные мучения от постоянного психического сопротивления криминальной
психологии. Расчет оправдался. Эти мучения стали отрицательнейшим образом
сказываться на готовности политузниц к защите. И именно в тот момент, когда
начался судебный процесс, когда нужна максимальная концентрация внимания, силы и
воли на противодействии козням обвинителей, а не на разборках с сокамерницами и
персоналом СИЗО.

К тому же условия содержания заключенных в "Лефортово" позволяют получать более
приличную медпомощь, в которой крайне нуждается Н.Ракс.

Казалось бы, не даете свободу, нарушая при этом закон, так реабилитируйте себя,
судья Комарова, хотя бы частично, и пойдите навстречу политузницам. Но не тут то
было. Комарова М.А. была неумолима. Мол, "комфорта" захотели. И отказала в
переводе.

Следующее заседание назначено на 11 марта с 11 часов.

Пресс-центр Комитета защиты
политузников-борцов за социализм
(председатель А.В.Крючков)

Тел./факс: 923-55-85

Эл.почта: rkrprpk@mail.ru

Ваше мнение