(продолжение, начало см: http://www.left.ru/2003/22/abu98.html )

...Речь в арабско-израильском конфликте идет не о границах, не о территории; это - борьба за само существованиe, как сказал когда-то Нассер. Это - борьба за существование потому, что существование государства Израиль есть полное отрицание существования арабской нации. Израиль может продолжать своё выживание только за счёт нанасения постоянных поражений арабам, только благодаря продолжающимся межарабским раздорам и слабости. Именно благодаря этому сионисты смогли втрогнуться в Палестину и колонизировать её., и только благодаря тому, что эти слабость и раздробленность продолжаются, Израиль может продолжать существовать. Израиль питается арабской слабостью и всячески поддерживает её.

В 1947 году только что освободившиеся от колониaлизма арабские страны медленно, но верно развивались в демократическом направлении. Они обладали квази-демократическими структурами, которые развивались в верном направлении. Сирия и Ливан начали стабилизировать свою демократию, в то время как Ирак и Египет начали развиваться в направлении конституционной монархии. Единственной настоящей диктатурой среди окружавших Палестину стран была Иордания, где хашимитскиой король Абдулла обладал всей полнотой власти над государственными учреждениями. Демократия означала бы более тесные связи и региональную интеграцию, и это стало бы шагом в направлении ликвидации колониaльного наследия раскола нации.

После поражения 1948 года молодые арабские офицеры, которые воевали в Палестине, вернулись домой, полные горечи от поражения, причиной которого они считали слабость режимов, их неспособность и нерешительность при мобилизации арабских резервов для борьбы. Эти офицеры начали организацию и осуществление серии государственных переворотов. Важнейшим среди них было движение Джaмаля Абделя Нассера и его Свободных Офицеров в Египте.

Нассер воевал в Палестине. Его бригада была окружена, и они все чуть не погибли, как и многие тысячи молoдых арабских солдат. Он ощущал себя преданным египетским королем и дригими арабскими лидерами, оставившими своих военных на произвол судьбы. Когда он вернулся в Египет, он был твердо намерен изменить сложившееся положение вещей. Вместе с другими офицерами он сформировал подпольную организацию, названную ими Свободными Офицерами. Главными её целями были свержение существовавшего режима короля Фарука, освобождение Египта от британского влиния и мобилизация резeрвов для освобождения Палестины.

В июле 1953 года Свободные Офицеры осуществили свой план. Они взяли в свои руки власть в Египте и вынудили королевское семейство уехать в ссылку. Вскоре после этого Нассер стал президентом. Правда, это был больше военный переворот, чем революция, но курс, взятый Нассером, был революционным. Он провел в Египте аграрную реформу, положил конец феодализму и разделил землю между крестьянами. Он ввел систему бесплатного образования и бесплатного медицинского обслуживания для всех граждан. Он национализировал Суэцкий канал и положил этим конец англо-французской эксплуатации. Это пришлось не по душе Франции и Британии, ибо было прямым посягательством на их неоколониaлистские планы. В 1956 году Британия и Франция - естественно, вместе со своим колониaльным лакеем в регионе, Израилем, - напали на Египет. Это было их непосредственной реакцией на национализацию канала. Египетский народ героически сопротивлялся агрессии. Чем дольше длилось сопротивление египтян, тем труднее становилось для трех агрессоров продолжать войну. Советский Союз наблюдал с расстояния и приметил в молодом Нассере будущего союзника; это был шанс для Советов получить поддержку в регионе. Советы поэтому пригрозили начать бомбардировку Лондона и Парижа, если агрессия не будет прекращена.

Американцы тоже наблюдали с расстояния. Они не одобрили действия своих союзников. Они сочли, что британцам и французам надо преподать хорошенький урок, чтобы и те, и другие осознали: их время как великих держав, закончилось. И когда два европейских государства поглядели на Вашингтон в ожидании поддержки, поддержка не пришла. Агрессорам пришлось бежать, поджав хвост, а Нассер стал героем.

Это была первая арабская победа, после драмы 1948 года. Победа 1956 года подняла дух арабского народа, от Рабата до Багдада. Теперь у арабов был лидер, спаситель. На плечи молодого Нассера была возложена надежда всей нации. Он осознавал, что его популярность среди арабского населения автоматически означала глубокую ненависть к нему со стороны других арабских правителей и колониaльных держав.

Но Нассер был идеалистом. Он верил в то, что делал, и, кроме того, действительно подразумевал то, что он говoрил вслух. Благодаря войне 1956 года он глубже, чем когда-либо, осознал единство арабского народа. Отныне в его мышлении преобладало арабское измерение, в первые годы его правления затмленное египетским патpиотизмом. Он начал определять свою борьбу как борьбу всего арабского народа - и тем самым давал верный ответ миллионам арабов, которые все ещё хорошо помнили роль, сыгранную колониaлизмом в их разделении. Таким ответом был арабский национализм.

Арабский национализм стал идеологией, направляющей построение египетского общества. Арабский социализм обеспечивал его экономические принципы. Арабский социализм был приспособленной к местным условиям версией европейского социализма, которая лучше бы отвечала арабской действительности. Он не был атеистическим, он указывал на ислам как источник вдохновения, и не отрицал полностью роль частного сектора в экономике, хотя государство и должно было осуществлять над ним контроль, а стратегические отрасли должны были находиться в руках государства. Это была ранняя попытка нахождения "среднего пути" между капитализмом и коммунизмом. Но внутренняя политика не была для Нассера приоритетом, и в этом была одна из его серьезных ошибок. Нассер уделял мало внимания тому, что происходило в его собственном доме; его страстью была борьба за освобождение всей арабской нации и даже всего Третьего Мира, из-за чего он передал слишком много власти внутри страны своим сподвижникам. Некоторые из них смогли воспользоваться этим для создания олигархии из офицеров и сотрудников тайной полиции, которая начала контролировать египетское общесдтво, где начали процвeтать непотизм и коррупция. Нассер зачастую не осознавал, что творилось у него дома - и от его имени. Недостаток демократического контроля над государственными учреждениями сделал коррупцию возможной и ослабил египетское общество.

Тем временем арабский национализм был на подъеме во всем арабском мире благодаря Нассеру. С ним были тесно связаны алжирские муджахеды. Нассер финансировал, обучал и снабжал их оружием. Их победа над французами в Алжире стала победой для всего арабского национального движения и его лидера. Борьбе с британским колониaлизмом в Иемене также поддерживалась Египтом; в Ливане националистические силы оказывали давление на проамериканские власти. Старый Абделькерим Аль Хатаби, который жил в Египте и был дружен с Нассером, даже начал надеяться, что и в Марокко что-то ещё может произойти. В воздухе витал ветер свободы.

Роль, сыгранная Нассером, не ограничивалась одним только арабским миром. Вместе с Неру из Индии, Тито из Югославии и Сукарно из Индонезии он создал Движение Стран Неприсоединения. Впервые в истории страны Третьего Мира вместе подняли свои голоса и отвергли идею непременного присоединения к одному из двух существовавших блоков. Вдохновляла и его политика в Африке. Он поддерживал борьбу народов Африки с колонизаторами, что сделало его ещё более ненавистной фигурой на Западе. Он был большим другом Мальколма Иксa, Че Гевары и Патриса Лумумбы и вдохновлял их своей вызывающей позицией в адрес угнетателей.

В 1958 году стал фактом союз Египта с Сирией; родилась Объединенная Арабская Республика. Во всем арабском мире это событие рассматривалось как знак того, что дни договора Сaйкcа-Пико скоро останутся в прошлом. Этот факт, вместе с победой алжирских патpиотов и международными контактами Нассера, привели Запад к выводу: этого человека надо во что бы то ни стало остановить. И кто же мог лучше обстряпать грязные делишки Запада, чем результат этиx самых грязных западных делишек, - Израиль? Подъем Нассера вызывал у Израиля сильный страх. Арабская нация просыпалась, начался процесс её мобилизации. Сионисты осознавали, что успех арабского национального проекта, которым был занят Нассер, будет означать их конец. Необходимо было что-то предпринять, и единственным возможным шагом была военная агрессия. Эта агрессия осуществилась в 1967 году. Египетская авиация ещё находилась на земле и была практически сразу уничтожена. Сюрприз был полным. После разгрома египетской авиации стало легко осуществимым уничтожение египетской армии, и сионисты заняли Синайский полуостров. Они также атаковали Сирию и оккупировали Голанские высоты. Но что ещё важнее: они заняли Западный берег реки Иордан и город Аль Кудс, Иерусалим.

Арабский народ находился в состоянии шока. Никто не ожидал поражения таких масштабов. За последние годы поднялась мораль, выросла надежда, и все ожидали победы. Удар 1967 года был ещё более беспощадным, чем удар 1948 года. В официальном арабском языке заговорили об Аль Наксса- отступлении, но это было поражение, настоящее горькое поражение, и никто не понимал этого лучше, чем тот человек, который принес победу в 1956 году. Нассер чувствовал себя ответственным за то, что произошло. Он осознал, что подвела система; он не захотел сваливать вину на других или утопиться в теориях заговоров. Египетская радарная система не сработала, упустила израильскую авиацию, из-за чего Египет потерял все свои ВВC. Это указывало на полный провал всей системы, а не только на проблемы технического характера.

... В тот день, как и всегда, когда Нассер держал речь, улицы были пусты. Каждый араб, у которого был радиоприемник, напряженно настраивал его на Голос Арабов из Каира. Раис, лидер, собирался выступить с речью, но то, что он сказал, не принесло никакой радости в сердца арабов. Oн не сказал им, что новость о поражении была неправдой, и что победа - вопрос всего лишь нескольких дней. Он признался в поражении, взял на себя полную ответственность за него и подал в отставку.

Отставку Нассера была для арабов ещё труднее принять, чем новость о поражении. Для них его присутствие среди них и его руководство составляло единственную надежду, что что-то можно было спасти, и что нация ещё воскреснет. Немедленно в сотнях населенных пунктов прокатились спонтанные демонстрации. В Багдаде, Бейруте, Дамаске, Рабате, Алжире, Хартуме, Кувейте, Аммане и многих других арабских городах прозвучал призыв к сопротивлению, Люди просили Нассера оставаться на своем посту. В самом Каире миллионы людей, не веривших своим ушам, высыпали на улицы, призывая лидера остаться. Со времени выбора четвертого калифа арабский народ ещё не был так близок к выборам своего лидера. Нассер не мог отказать, он был вынужден вернуться. Он заслужил второй шанс, но больше того - люди, которые в него верили, того заслуживали.

По возвращении Нассер сменил свои приоритеты: главным для него стало восстановление египетской армии, вовлечение израильтян в войну на истощение как подготовку освобождения Палестины, и восстановление египетской экономики. Эта стратегия получила название "уничтожение следов агресии" (1967). За ней должнa была последовать фаза полного освобождения. При помощи Советского Союза Нассер смог создать новую египетскую армию, и египетская экономика также развивалась. Особенно выросло производство электроэнергии и сельскохозяйственной продукции после строительства Асуанской плотины. Но Нассер умер в 1970 году, не успев завершить свою работу. Многие верят, что после поражения 1967 года что-то в нем сломалось и так никогда и не не было полностью исцелено..

Нассер умер с горькими чувствами, с болью в сердце, но он всегда оствалcя мечтателем и до самого последнего дня продолжал бороться за свободу и единство арабской нации. Среди арабов у Нассерa было множество друзей и несколько врагов. Его друзьями были миллионы людей, считавших его своим законным лидером и символом своего освобождения. Они видели в нем полную противоположность своим королям и президентам - он был сыном народа, говорившим народным языком и верящим в народ. Все его враги, почти без исключения, были королями и президентами арабских государств, которые втайне им восхищались, но не осмеливались в открытую встать на его сторону..

... Ахмед Фуад Нагм, знаменитый египетский поэт-коммунист, который во времена Нассера сидел в тюрьме, рассказывает о том, как сеpдилась на него его мать, посещавшая его там, если он говорил ей чтo-то плохое о Нассере. Что же делало этого человека таким популярным, даже среди матерей его политических заключенных, задавался он вопросом?. Может быть то, что матери лучше понимали мотивы и борьбу Нассера, чем мотивы и борьбу своих детей? Может быть, то, что они не понимали, как можно быть против лидера, который борется с Америкой и с Израилем? Ахмед Фуад Нагм говорит, что сегодня он оценивает Нассера и его наследие по-другому. Жаль, что его больше нет с нами, говорит он.

***

Политика всегда играла для нас, детей, важную роль в разговорах, которые мы вели друг с другом в школе. Наша страна начала увязать в беспощадной и затяжной гражданской войне: у каждого было своё мнение, и каждый был готов его защищать. Ливанская гражданская война началась в 1975 году. Она была одной из самых запутанных гражданских войн в истории: трудно даже определить, кто с кем воевал. Зачастую нам казалось, что все борются против всех.

Как я уже рассказывал, наша страна была вылеплена французами в результате договора Сaйкca-Пико после I Мировбой войны. Законность такого государства поэтому сильно ставилась под вопрос значительным числом его граждан; особенно мусульманской частью населения. Мусульмане видели в Ливане колониaльное образование, и у них не было никаких причин ему доверять. Ливан ведь задумывался французами как христианская база на Ближнем Востоке, которая в дальнейшем должна будет поддeрживать будущий Израиль в его борьбе с другими религиозными мини-государствами, созданными по договору Сaйкca- Пико. Это должно было облегчить цель сионистского доминирования. Таким образом, французы в 1920 году подсобрали вместе разные куски и назвали их Ливаном.

Название "Ливан" исторически указывает на Ливанское нагорье к востоку от побережья нынешнего Ливана. На этом нагорье исторически проживали две группы: марониты, восточная христианская община, признающaя власть Ватикана, и друзы- эзотерическая, более или менее исламская община с весьма оригинальными понятиями о Вселенной и толкованием духовности, в котором ислам переплетается с элементами буддизма и других религий.

Друзы и марониты регулярно враждовали, и в 1860 году между ними шла целая религиозная война. Французы в 1920 году, создавая Ливан, добавили к побережью несколько важных городов: . Бейрут, Триполи, Сaйда и Сур, также полoску земли к северу от нагорья и долину Бекая - области, исторически связанные с Дамаском, а также Джабал (гору) Амель (нынешный Южный Ливан), область проживания Бану Амель, арабского племени, пришедшего сюда с Саудовского полуострова за 300 лет до нашей эры. Джабал Амель, область, где я родился и вырос, была исторически связана с провинцией Акка, которая с 1948 года находится в составе оккупированной Палестины. Своим добавлением таких различных земель французы осложнили и без того непростые религиозные отношения среди населения создаваемого государственного образования ещё и тем, что добавили к комбинации маронитов и друзов две различные мусульманские группы: суннитов и шиитов.

Сунниты и шииты являются мусульманскими общинами. Различия в теологии и практике между ними достаточно невелики. Главное различие - в том, что шииты верят, что после смерти Пророка (мир его праху!) право стать калифом принадлежало его племяннику Али, а затем- его 11 последователям, считающимся имамами всей умма - мусульманской общины. Только после 12-го калифа будет выбран калиф новый.

Создаваемый Ливан стал настоящей религиозной мозаикой, с 4 основными и ещё 14 небольшими другими религиозными группировками. В 1920 году марониты составляли большинство населения, за ними следовали сунниты, шииты и друзы. Французы создали такую систему, при которой маронитам принадлежали основные посты в экономике и в управлении, но и суннитский средний класс с побережья получил свою долю (точно ту же картину мы наблюдаем и по сей день в британском колониaльном создании- Северной Ирландии, где практически вся власть была передана в начале 20х годов XX века в руки искусственно созданного протестантского "большинства" - прим перев). Президентом, которому принадлежала наибольшая власть, всегде должен был быть маронит, а премьером - суннит. Христиане также имели большинство в парламенте, в армии и на всех государственных постах. К шиитам обращались только через их местных феодалов, которые были вполне довольны своим куском пирога, и которым было наплевать на то, как исключается из общественной жизни и угнетается их община (ну точнехонько католическая СДЛП в Северной Ирландии! -- прим перев)

... В 1978 году Израиль впервые вторгся в Ливан официально. Израильтяне дошли до пригородов Сaйды, но отступили из-за резолюции ООН. Однако они по-прежнему оккупировали юг страны, включая Бинт Джбейл. Впервые части Ливана оказались официально оккупированными. Саад Хаддад, который сотрудничал с Израилем, заявил о своем намерении провoзгласить оккупированные области независимым государством, и таким образом, стало ясно, что израильтяне официально планировали разделить Ливан на многочисленные карликовые государства, которые боролись бы друг с другом. В 1978 году Садат (президент Египта) посетил оккупированный Иерусалим и практически капитулировал. В 1979 году была заключена сделка в Кемп-Девиде, и круг замкнулся.

1979 был почти хорошим годом для американской политики в регионе. Именно в этом году Америке удалось привлечь на свою сторону Египет, но произошла одна вещь, которая подпортила праздник Джимми Картеру. Америка потеряла Иран.

Иран всегда был одним из важнейших, после Израиля, союзников Америки в регионе. Он играл роль полицейского для Дяди Сэма в Персидском заливе. Иранский шах был безжалостным и беспощадным диктатором. В 1979 году иранский народ сверг его режим в получившей поддержку широких масс революции. Это был не военный переворот, при помощи которых обычно менялась власть в странах Третьего Мира- нет, в Иране произошла настоящая революция, мобилизовавшая все общество выйти на улицы и вступить в конфронтацию с местной охранкой и другими репрессивными органами. Революция вдохновлялась; и руководилась аятоллой Хомейни. Хомейни был шиитским религиозным лидером и проживал в изгнании во Франции, но продолжал поддерживать тесные связи со своими последователями в Иране. Он выступал против американского империaлизма и за создание исламской республики. Когда Хомейни вернулся на родину и был воспринят населением там как освободитель, началась новая эра в истории всего Ближнего Востока.

Была провозглашена исламская республика Иран. Власть оказалась, после небольшой борьбы переходного периода, в руках мулл - религиозных лидеров. Это событие имело огромные геополитические последствия, ибо была ослаблена американская хватка на стратегический регион Персидского залива. Американцы опасались, что иранская революция распространится на вeсь Ближний Восток и создаст им новых врагов. До того времени американцы рассматривали ислам в качестве полезного инструмента, с помощью которого они могли бороться с революционными национальными режимами. Если где-то в арабском или исламском мире возникало сильное национальное движение, Америка и её западные союзники немедленно начинали оказывать поддержку исламским группам для борьбы с националистами.

Ислам, распространяемый саудовскими нефтедолларами, был политически им послушным, зацикленным на ритуалах и реакционным по своей природе. Саудовская Аравия поддерживала (и продолжает поддерживать) ислам, ставящий себя на службу американских интересов. Люди должны молиться, соблюдать посты и всяческие другие ритуалы - а также слушаться своих лидеров и не сомневаться в их авторитете. Они ни в коем случае не должны вмешиваться в политику. В саудовском исламе пропагандируется идея о том, что исламская община - умма - находится в кризисном состоянии из-за того, что люди перестали со всей чистотой соблюдать религиозные ритуалы. Если они будут в правильное время молиться и поститься и откажутся от аморальных и неисламских поступков, дела с уммой автоматически пойдут лучше. Людям также внушают, что общество можно изменить только при помощи религиозного образования, собиранием знания. Пока этого не произойдёт, политические акции не имеют якобы никакого смысла. Но образование определяется здесь как "ильм"- знание религиозное, а кроме того, забывают о том, что процесс получения знаний по своему определению является постоянным и бесконечным. Таким образом, с практической точки зрения, это красивое прикрытие для умеренности говорит о том, что люди должны смириться с угнетением, потому что, с одной стороны, они сами в нем виноваты (потому что недостаточно по-исламски себя ведут), а с другой стороны, они слишком мало знают, чтобы что-то предпринять на практике против этого.

Такой коррумпированный режим, как саудовский, конечно, может поддерживать маску своей легитимности только при помощи отвлечения внимания мусульман от политических аспектов ислама, которые определяются эгалитаризмом и справедливостью,- делая всяческое ударение на ритуальные религиозные аспекты. Они распространяют фаталистические идеи о том, что народ заслуживает своих лидеров и отрицают любые попытки научного анализа проблем нации своими простыми на них ответами. Роль, которую играют колониaлизм и американский империaлизм в поддержаный недоразвитости, угнетения и слабости арабской нации, полностью отрицается ими. Если и существует враг, то это - другой мусульманин, который неверно выполняет ритуалы. Враг - не Америка, а такой человек, как Нассер, ибо, согласно им, он действует, иcходя из неисламских принципов. Хотя в действительности сами они, несмотря на весь свой фасад из ритуалов, совершенно не исламиты по своей сути и своей манере правления и политическим действиям, а антиколониaлизм, национализм и арабский социалим Нассера находится гораздо ближе по духу к исламским ценностям.

(продолжение следует)

(сокращенный перевод с нидерландского Ирины Маленко)

При использовании этого материала просим ссылаться на Лефт.ру