Уважаемый Сергей Бобров!

Спасибо за письмо! То, что у меня много эмоций, я знаю и не считаю это недостатком, а наоборот, если хотите, писательским качеством. Как поэт и член Союза писателей могу Вас уверить, что ни одно даже самое правильное по мыслям стихотворение не покажется убедительным читателю и даже будет казаться в чём-то ложным, если оно не будет эмоционально окрашенным, а эти эмоции не будут выражены через образы, сравнения и даже саму интонацию произведения, то есть через его форму. Это доказал ещё Белинский. Вы, конечно, скажете, что статья не стихи. Верно, но она у меня, и не только у меня, а и у тех, у кого мы все учимся, то есть у наших классиков марксизма, является в некоторой степени и художественным произведением, так как читатель не компьютер, и на него действуют не только сухие данные, но и отношение к ним автора. Ленин, например, писал и говорил очень эмоционально и убедительно, и не он один. А что толку в сухих аналитических опусах, над которыми засыпаешь! Неужели Вы думаете, что уже девятый год мои читатели меня читают (а их много) только из-за моего краснобайства?

Что до недостаточности аналитического подхода в статье, то ничего не могу поделать и помочь Вам, если Вы не заметили в моей статье АНАЛИЗА! По-моему, она и получилась такой огромной, что в ней мне пришлось всё анализировать, подтверждая свою позицию и фактами, и большими цитатами из Ленина. Я цитировал и анализировал даже статьи других авторов, а также разбирал такие вопросы, как-то: был ли социализм в СССР, была ли диктатура пролетариата в виде Советов рабочих после смерти Ленина, что представлял собой Сталин и проддерживавший и возвысивший его до небес класс обуржуазившейся партноменклатуры, почему развалился СССР, что представляет собой КПРФ, из которой Вы правильно вышли, и что и почему представляют собой небольшие сталинистские, но признающие хотя бы на словах принципы социализма «коммунистические» партии России, что представляет собой правящий режим и какие две силы буржуазии сейчас схлестнулись в стране (компрадоры и национальные капиталисты), почему бесперспективны буржуазные выборы для трудящихся, если они хотят установить в стране свою власть с помощью голосования, кто умышленно завёл их в болото оппортунизма (КПРФ), почему рабочий класс сейчас слаб и разрознен, и чем всё это, наконец, грозит России.

Вот по памяти я перечислил все вопросы, на которые я в статье ответил. Если Вы этого не заметили, то я не виноват. Из первых же Ваших фраз «Борьба за чистоту рядов и за классовый подход при формировании партии приведут к совершенно противоположному результату. Мы это уже проходили: на каждого инженерно-технического работника несколько рабочих или колхозников, а в результате горбачевы, ельцины, яковлевы, шеворнадзе и т. п. и развал великой державы» я уразумел, что Вы, видимо, причисляя себя к коммунистам, то есть авангарду рабочего класса (это значит не то, что Вы сами должны быть сегодня рабочим у станка, а то, что должны отстаивать интересы рабочего класса), не доверяете рабочим, как и зюгановцы, которые допустили в предыдущую Думу одного рабочего Василия Ивановича Шандыбина, а остальные места заняли внушающие Вам доверие «инженерно-технические работники», некоторые из которых за последние 12 лет борьбы к капиталом умудрились сами стать «красными» капиталистами» как, например, тов. Видьманов. А сколько миллиардеров (или только миллионеров?) включили в свой партийный выборный список эти господа-товарищи из ЦК КПРФ, дав нежно под зад Василию Ивановичу! Что, эти зюгановы, куваевы, мельниковы и прочие «цекисты» лучше горбачёвых, яковлевых и шеварднадзе?!

Я понимаю, почему Вы чураетесь рабочих. Потому что рабочие, которые в СССР сидели с орденами и знаками почёта на грудях в Верховном Совете СССР и в ЦК партии и, как попугаи, голосовали за всё, что скажет тот или иной Вождь, были не теми рабочими, которые понимали бы и выражали настоящий, главный интерес рабочего класса: освобождение себя и всего общества от проклятия эксплуатации и классового разделения людей путём уничтожения частной собственности и системы наёмного труда, всякого социального неравенства. Это была рабочая аристократия, купленные холуи, которых выдвигали для показухи и принимали в партию для количества, которое точно будет голосовать за тех, кто их принял.

Почин этому дал тов. Сталин, когда он «убедил» партию, что качество может быть заменено количеством: принял в партию по придуманному им «Ленинскому призыву» в 1924 году 100.000 серых, необразованных рабочих из вчерашних крестьян и мещан (так как революционный рабочий класс сильно сократился из-за потерь на фронтах гражданской войны) - вместо одного умершего гения революции. Эти 100.000 членов не участвовали почти поголовно в гражданской войне, знали только лозунги и повели себя как карьеристы, рвущиеся в начальники прочь от проклятых станков, как янычары Сталина, которые загнали в левую оппозицию, потом в тюрьмы и наконец «вырезали» (то есть расстреляли) почти всю ленинскую гвардию, совершившую Октябрьскую революцию. Вот Вам и «массовая партия», которую Вы пропагандируете в Вашем письме, и о которой я ещё скажу пару слов в конце!

Следует упомянуть и относительно менее известный факт, который стОит сопоставить с приёмом в ВКП(б), этих 100.000 будущих сталинистов, «кадров, которые решают всё», как «мудро» заметил «Вождь». Я имею в виду исключение из ВКП(б) в декабре 1927 года, то есть спустя всего каких-то трёх лет и девяти месяцев после «Ленинского призыва», 149.000 коммунистов под видом борьбы с «оппозицией». Вы понимаете, ибо арифметику Вы в школе изучали, что, если из партии выгнали в полтора раза больше коммунистов, чем количество ранее наспех набранных малограмотных карьеристов, то прежняя партия Ленина просто перестала физически существовать (хотя в число 149.000 исключённых могли попасть и многие из «Ленинского призыва» как явно осталые или морально распущенные элементы)! Название осталось, а люди, то есть сама партия исчезла, под её названием обосновались совсем другие персонажи, не имеющие никакого отношения ни к длительной борьбе с царизмом, ни к Октябрьской революции, ни к победе в гражданской войне, ни к действительной диктатуре пролетариата.

Настоящую диктатуру пролетариата должны осуществлять передовые грамотные рабочие, причём не «попугаи», а хозяева страны, которые должны голосовать в Советах за те или иные решения, исходя из интересов своего рабочего класса, а не из соображений карьеризма. Карьеризма не будет, если над ними не будет всесильных генсеков и прочих партийных фюреров, раздающих чины и «блага» и возвышающих и низвергающих всех, как боги. То есть партийные руководители должны существовать, как и сама партия, но они не должны иметь право диктовать рабочим и всем гражданам страны свою волю. Диктовать должен рабочий класс. Но Вы не верите в рабочую инициативу, потому что при Вашей жизни Вы её не могли видеть. А вот в первые годы революции рабочие решали многое.

Так, например, большевики, исходя из своей дореволюционной, социал-демократической программы, хотели на первом этапе революции выполнить требования лишь буржуазной революции: отдать всю землю крестьянам, а в промышленности только установить рабочий контроль над действиями капиталистов. Однако размах революции и дух революционных рабочих так были велики, что рабочие САМИ прогнали капиталистов и стали хозяевами своих предприятий! И Ленин это гениально понял как непредвиденный, но верный шаг в революции, которая переросла в социалистическую и приветствовал инициативу рабочих. Если бы Ленин их не поддержал, он бы вызвал подозрительное отношение у рабочих к нему и большевикам, и Советская власть не удержалась бы.

Второй, не менее важный пример - это субботники, о которых знают все, но их настоящий, поистине революционный смысл оказался затёрт и извращён долдонством идеологов КПСС, а сами субботники - превращены в «добровольно-принудительный» ритуал, т.е. в свою полную противоположность. 10 мая 1919 года на станции «Сортировочная» Московско-Казанской железной дороги деповские рабочие САМИ, а не по указке начальства, остались на ночь после окончания смены и БЕСПЛАТНО отремонтировали еще несколько паровозов, которые были жизненно необходимы для Советской республики в тяжелый для неё час. Примеру рабочих Казанской железной дороги последовали другие, и движение в пользу устройства коммунистических субботников приняло широкий размах. В июле 1919 г. Ленин пишет работу «Великий почин (О героизме рабочих в тылу. По поводу «коммунистических субботников»)», в которой даёт чрезвычайно высокую оценку этому движению:

«Это - начало переворота, более трудного, более существенного, более коренного, более решающего, чем свержение буржуазии, ибо это - победа над собственной косностью, распущенностью, мелкобуржуазным эгоизмом, над этими привычками, которые проклятый капитализм оставил в наследство рабочему и крестьянину. Когда эта победа будет закреплена, тогда и только тогда новая общественная дисциплина, социалистическая дисциплина будет создана, тогда и только тогда возврат назад, к капитализму, станет невозможным, коммунизм сделается действительно непобедимым» (ПСС, т. 39, с. 5 - 6).

Почему же Ленин назвал «великим почином» это неприметное, на первый взгляд, событие? Потому что он увидел в этом ростки нового, ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО общества, противоположного миру алчности, насилия и паразитизма, на смертельный бой с которым поднялись революционные трудящиеся России. Субботники были зачатками новых, социалистических отношений, где люди сами определяют свою судьбу, а труд впервые не порабощает, а освобождает человека.

Холод большой.

  Зима здорова.

Но блузы

               прилипли к потненьким.

Под блузой коммунисты.

                                          Грузят дрова.

На трудовом субботнике.

Мы не уйдем,

                        хотя

уйти

         имеем

                    все права.

В наши вагоны,

  на нашем пути

наши

         грузим

                      дрова.

Можно

            уйти часа в два,

но мы -

              уйдем поздно.

Нашим товарищам

                                наши дрова

нужны:

             товарищи мерзнут.

/.../

«Дяденька,

                   что вы делаете тут,

столько

             больших дядей?»

Что?

        Социализм:

                            свободный труд

Свободно

                  собравшихся людей.

(В.Маяковский, поэма «Хорошо!»)

Вот что такое настоящий рабочий класс, и каковы его возможности!

Школьником я ещё увлечённо ходил на субботники, как и все советские люди, добровольно, по «идейной инерции», которую даже второе послереволюционное поколение получило от ленинских субботников, как вагоны, получившие толчок от первого паровоза, собранного на первом субботнике на станции «Сортировочная» (ныне в черте Москвы) Казанской железной дороги: мы верили ещё на слово райкомовским товарищам в рабочих кепочках, которые вертелись тут же, а мои учителя, пионервожатая и директор с заучем, вчерашние фронтовики в гимнастёрках, показывали нам пример.

А в институте субботники превратились в такую же принудиловку под страхом исключения из него, как и отправка студентов на два-три месяца в колхозы, где сами колхозники охотно работали только на своих приусадебных участках, а большинство из них, получив паспорта, вообще разбежались по городам в поисках лучшей «красивой» жизни.

В НИИ меня вообще мутило от этой принудиловки, когда посмотреть на работающих на субботнике профессоров и научных сотрудников, сгребавших прошлогодние листья и мусор под забором зоопарка, приезжали на «волгах» обкомовские «пролетарии» в шляпах и при галстуках, лежавших на их грудобрюхах горизонтально!.. Институтское начальство вытягивалось перед ними в струнку, а потом рысцой подбегало «доложить». Обкомовские «товарищи» начинали «руками водить», давая свои мудрые ЦУ и дыша на нас, правда, не «духами и туманами», а коньяками, чёрной икрой и ростбифами-лангетами, после чего садились в свои персональные машины и исчезали за тучей загородной пыли. И тогда наше институтское начальство начинало руками водить, подгоняя нас и поминая далёкий «великий почин».

Именно из-за принудиловки и разницы в отношении к этому труду (одни командуют, как и во все дни, а другие «вкалывают») я стал отказываться выходить на субботники. Это перекосило не только физиономии, но и мозги не только моих начальников, но и рядовых добровольно принуждаемых членов моего отдела, которые считали, что, «раз так заведено, надо терпеть, если не хочешь иметь неприятности». Я «хотел» иметь неприятности ради справедливости, и поэтому выглядел в глазах здорового коллектива опасным чудаком. Выгнать меня с работы не могли: НИИ - не учебный институт, а переводчиком с нескольких, в том числе и редких европейских иностранных языков научно-технической литературы я был незаменимым для начальства. Так что меня стали «просто» лишать премий, хотя я тащил воз работы за целую группу переводчиков. И лишь 22 апреля 1970 года в день столетней годовщины со дня рождения В. И. Ленина я сам вышел на субботник и очищал канаву с внешней стороны опять-таки забора Ростовского-на-Дону зоопарка, работая лопатой и вилами рядом со своим начальником отдела, который тоже от души трудился до пота ради Ильича! Через забор, как победная труба, издавал могучие звуки своим хоботом главный солист слоновника...

Сталин же, а особенно Хрущёв и Брежнев разложили и постепенно споили рабочий класс. Напомню, что сухой закон, введённый царём в условиях войны, сохранялся и при Ленине, и отменялся там, куда временно вступали белогвардейцы или антисоветские банды всяких «батек». Сталин, придя к власти, открыл водочный краник, затем сразу после Победы пустил струю посильней, а к концу СССР водка лилась в глотки трудящихся, как из пожарного крана. Разумеется, дело не в водке, а в том, что у рабочего класса сталинисты, бюрократичекская буржуазия отняли власть, а в замен дали ему выпивку, чтобы меньше думал и больше «вкалывал».

Те рабочие, которых Вы знаете, - это продукт разлагающей работы КПСС. Но это не значит, что этот рабочий класс не поднимется. Что до инженерно-технических работников, то они в классовом отношении ближе к капиталисту, чем к рабочему. Многие из них имеют возможность стать управляющими, войти с капиталистом в долю, их зарплата, даже если они никого не эксплуатируют, зависит от того, какую прибыль выжмет капиталист из рабочих с их помощью. И он, и капиталист не занимаются физическим трудом, а между умственным и физическим трудом есть огромная разница.

Я знаю, что многие мои сверстники поступали в совершенно не интересные для них строительные, мелиоративные, дорожно-транспортные и даже всякие архивные институты, лишь бы не стать рабочим у станка. Им могла нравиться литература или история, но они не шли в университеты и пединституты, чтобы потом не послали преподавать в деревню!.. Интеллигенция больше приспосабливается, чем рабочие, и ловко меняет свои «убеждения» от красных до трёхцветных и даже до коричневых - в зависимости от того, что выгодней. Она трудится, как и рабочие, но сама не производит материальных ценностей, чем в корне отличается от рабочих. Быть рабочим ПЛОХО (хотя КПСС внушала, что лучше нет ничего на свете!), и поэтому при коммунизме все люди должны будут овладеть и рабочими, и интеллигентскими специальностями и периодически менять свои рабочие места, работая и за компьютером, и на кафедре, и за рулём самосвала или за рычагами высотного крана, или у станка. Иначе даже при равенстве зарплаты не будет устранена эксплуатация, когда одни люди живут и развиваются как личности за счёт других, то есть не будет социального равенства.

Пока что Ваши «инженерно-технические работники» относятся к одному из привилегированных слоёв общества, даже если они и получают денег меньше рабочих. Что, по-Вашему (а я был и рабочим, и инженерно-техническим работником и учителем), лучше: сидеть в чистом костюме за столом и что-то конструировать, изучать, анализировать (я, например, переводил с языков на языки научно-техническую литературу) или стоять на ноющих ногах (мне это приходилось!) у токарного или шлифовального станка четыре часа и потом после обеденного перерыва - ещё четыре проклятых часа, делая непрерывно (пойдёте лишний раз воды попить или в туалет - на Вас покосятся другие члены бригады) одну и ту же деталь день изо дня и получая в лицо, защищённое только очками, металлическую пыль или распылённую шлифовальную мастику, которую трудно потом отмыть?! А работа на конвейере на Ростовском комбайновом заводе «Россельмаш» (я там тоже работал, правда.., одну ночь - послали работников НИИ в качестве рабсилы из-за нехватки рабочих на таком жутком участке!)) - это был вообще ад: конвейер медленно но неумолимо движется без остановки, и люди в ночную смену сталкиваются потными лбами, спеша привинтить каждый свою определенную деталь к уходящей дальше громаде!.. Там уже и сам не побежишь даже воды попить!..

Рабочий класс должен быть освобождён не только от всякой эксплуатации, но и от проклятья ежедневного однообразного физического труда (о чём писал К.Маркс), убивающего не только силы, но и разум, который после такой работы хочется залить водкой. Но ещё хуже, когда ловкие «инженерно-технические работники» или капиталисты и их идеологи с «инженерно-техническим» или «гуманитарным» образованием заливают разум забитого трудом рабочего сивухой своей пропаганды, призывая его раз в четыре года опустить бюллетень в избирательную урну в ожидании общественного «чуда» и «рая» для трудового человека. Однако чудес не происходит, а «рай» обретают ловкие проходимцы, презирающие труд рабочего, боящиеся этого труда и рассматривающие рабочего как недоразвитого «неудачника», которому его данные не позволили стать «инженерно-техническим работником» и полезть выше - к классовому, а то и к семейному породнению с капиталистом!..

Вот КПРФ и состоит из таких «технарей» и прочих мелкобуржуазных элементов. Рабочих в этой партии мало. Так не случайно ли она отвергает революцию, диктатуру пролетариата, изъятие самим рабочим классом собственности у эксплуататоров?! Конечно, не случайно! При капиталисте инженерно-технические работники могут и бедствовать, но могут и быть управляющими. Или хотя бы занимать стабильное положение на ступеньке выше рабочих. А если рабочие возьмут власть и собственность и станут всем управлять, они же начнут командовать и чистенькими «инженерно-техническими» капеэрэфовцами и могут в порядке очерёдности предложить им постоять у станка или выгрузить мусор на свалке, а сами временно будут управлять производством. Ведь теперь многие рабочие разбираются в производственных делах лучше иных балбесов с дипломами.

А уж управлять государством в своих интересах рабочие тем более смогут, ибо Ленин в работе «Государство и революция» написал, что для этого надо знать четыре действия арифметики и приобести опыт. И верно: уж если нами мог управлять недоучившийся семинарист, а потом - малограмотный Хрущёв, то почему бы не управлять государством грамотным рабочим, которые могут этому научиться, не нуждаясь ни в какой паразитической «элите», провозглашаемой г-ном Зюгановым в его книге «Уроки истории»?! А разве образованными были наши многочисленные бюрократы типа тов.Бывалова из кинофильма «Волга-Волга»?! Мы знаем, каким путём многие из них в последние десятилетия существования СССР получали дипломы о высшем образовании.

В «элиту» будущей «сильной России» (про социализм Зюганов - ни гу-гу!) должны входить, по его мнению, «профессионалы»: профессиональные политики (казнокрады), профессиональные экономисты («бухгалтеры» капитала), бизнесмены (то есть спекулянты и эксплуататоры-воры), кадровые высшие военные (аппарат насилия над трудящимися) и священнослужители, то есть попы и прочие, которые насилуют народ не с применением оружия, а с помощью одурманивания, соучаствуя в этом деле с буржуазными СМИ!.. А рабочие и дворники должны получать подачки от этой элиты в виде мелких благ, которые они в силу своего ничтожества заслуживают, как-то: тесные квартирки, дешёвые шмоточки, щи да кашу, селёдочку под водочку, деткам - пионерские лагерёчки (пока до исправительно-трудовых не доросли!), бесплатное обучение (по соседству с платным, лучшим, - для деток элиты, для элитяток!) и бесплатное же лечение (рядом с платным, гораздо лучшим - для элитутов и элитуток!), то есть Jedem das Seine - как говорил один не наш, но близкий к КПРФ «классик», что означает в переводе с немецкого «Каждому - своё!».

Что же до Вашей идеи о массовой партии, то Ленин ещё до революции выступал против такой идеи. Для массовых объединений рабочих, борющихся за свои повседневные интересы, существуют массовые профсоюзы, а партия - это союз единомышленников, борющихся за воплощение их идей, для чего она не должна быть расплывчатой, включающей случайных, нестойких людей и отличаться чёткой организованностью, А уж эта партия, если она марксистская, должна взаимодействовать с рабочими, помогая им не только бороться за повседневные интересы, но и взять власть в свои руки, что никак не должно означать, что рабочие тут же должны передать эту власть целиком партии (то есть меньшинству), а сами пойти к станкам, а в выходные дни - в увеселительные заведения. Партия должна разъяснять рабочим, как им лучше управлять обществом, идя к отмиранию государства и жизни, когда люди будут просто людьми, свободно сочетающими разные виды труда, умственного и физического.

На остальные Ваши вопросы есть все ответы в моей статье, если Вы её перечитаете внимательней, без ЭМОЦИЙ с Вашей стороны!

При использовании этого материала просим ссылаться на Лефт.ру