(продолжение, начало см. http://www.left.ru/2003/19/malenko95-bigsnake.html,
http://www.left.ru/2003/21/malenko97-bigsnake.html)

...Ханс ещё раз потер руки и сожмурился, как от зубной боли. Ему, с его коротким капиталистическим опытом, ещё никогда не доводилось сообщать кому-то из подчиненных о грядущем сокращении. До сих пор в компании дела шли прекрасно, она все время агрессивно наращивала свою долю на здешнем рынке, на зависть конкурентам. К сожалению, отдел маркетинга, делавший своё дело, не работал в тандеме с отделом сервиса, и чем больше продавалось компьютеров благодаря специальным предложениям, сбивавшим цены и приводившим конкурентов в бешенство, тем больше их направлялось и в починку. А там катастрофически не хватало персонала - вернее, корпорация не хотела тратиться на него.

Когда количество звонков рассерженных клиентов начало достигать астрономических пропорций, Ханс сначала было запаниковал. Но быстро придумал, что делать: для отчетов главное было не упустить звонки тех, у кого хватало терпения продеpжаться на линии больше минуты. Он строго-настрого запретил своему персоналу говорить клиентам о том, что отремонтированной машины им придется ждать около месяца, не меньше: им было велено сообщать только о небольшой задержке в несколько дней. Когда же те же самые клиенты дней через 10 звонили снова, на этот раз уже в ярости, персоналу предписывалось извиниться перед ними, сказать, что произошло недоразумение, и что их ремонтом займутся в срочном порядке.. Он искренне полагал, что себя-то ему винить не в чем: в конце концов, он отвечал только за телефонную "горячую линию", а не за отдел ремонта, который находился вообще за морем. Его дело было обеспечить хорошую статистику звонков - и то, чтобы его люди были вежливыми с клиентами. Правда, последнее становилось на практике все труднее и труднее осуществить : у его агентов начали отказывать нервы. Ещё бы, попробуйте поотвечать на 100-120 звонков в день, когда каждый собеседник орет на вас в трубку и обвиняет вас лично во всех смертных грехах...

В телефонном центре началась текучка - такая, какой он даже при социализме себе представить не мог. Мало кто оставался на прежнем месте. Из тех, кто был набран с самого начала, остались только он, Пол и Благовеста. Благовеста, в отличие от Пола, предпочитaвшего тратить рабочее время на подготовку красивых диаграмм для отчетов и на контроль не только телефонных разговоров своих ребят, но и содержимого ящиков их рабочих столов, благо им было сказано сдать начальству по запасному ключу от них, сама почти весь день сидела на телефоне, пытаясь выручить своих ребят, которые втроем принимали столько же звонков, сколько отдел Пола из 11 человек. Ханс был ей за это очень благодарен - её отчеты практически не надо было подукрашивать, как он это делал с отчетами других отделов, ибо они справлялись с порученным. С трудом, но справлялись.

Благовеста, у которой дома были какие-то семейные проблемы, которыми она предпочитала не делиться, вся почернела и осунулась - и Ханс сначала был очень удивлен, когда Пол во время очередного совместного обеда прозрачно намекнул на то, сколько фирма могла бы сэкономить на её зарплате..

"Но она же такую нагрузку на себе несет. Она работает как лошадь!"- воскликнул Ханс.

"Вот именно. А загнанных лошадей, Ханс, сам знаешь.. . Если с ней что-нибудь случитcя на рабочем месте, фирма потом на одних страховках разорится! Она помногу сидит на телефоне, это правда. Ну, так почему бы ей не заняться этим на полную ставку? А делать отчеты за неё мог бы и кто-нибудь другой. Я, например. Я вообще давно предлагаю все три наших отдела объединить в один. Подсчитай-ка, сколько можно будет сэкономить на зарплате начальников, если перевести их в рядовые. "

Ханс задумался. Вообще-то он доверял Полу как самому себе: на него всегда можно было положиться в трудную минуту, как, например, на прошлой неделе, когда у него с утра так болела голова после бурно проведенного накануне вечера с Ульрикой, что он просто не мог подняться с постели. Он позорно проспал,- да так, что не успел даже никого предпуредить о том, что его в офисе не будет. А в час дня должна была состояться их с Благовестой телефонная конференция с региональным начальством. Благовеста сначала ждала его, потом пыталась ему дозвониться, но он был в таком состоянии, что даже не слышал звонка. Слава богу, все взял на себя Пол! Даже не спрашивая Ханса, что с ним случилось, он придумал какую-то красивую и достаточно правдоподобную отговорку для региональных шефов, что Ханса срочно вызвали в здешнее бюро по инвестициям. Их фирме полагались не только крупные налоговые льготы, но и различного рода субсидии за то, что она решилась вложить средства и создать рабочие места в этой "конфликтной зоне", так что ему поверили.

Пол никому и словом не обмолвился о Хансовом позоре - с тех пор Ханс и начал ему так безоговорочно доверять. Правда, не обмолвилась и Благовеста - но она так печально-презрительно посмотрела на него, когда он на следующий день вошёл в офис, что у него все оборвалось внутри.Он почувствовал себя маленьким мальчиком - пионером-тельмановцем , которого позорят на сборе отряда. И это чувство совсем не понравилось ему! Ханс не любил и не хотел вспоминать о прошлом, об этом занудном мире показательно-правильных бессеребренников и морального кодекса строителя коммунизма. Он задумался... Да, пожалуй, ему было бы действительно легче, если бы её не было в офисе. Некому было бы все это напоминать.

Вечером того же дня он поделился идеями Пола с Ульрикой. Её голубые глаза сразу загорелись при свете ночника, как две дополнительнительные лампочки.

"Хансик, это было бы прекрасно! Меня давно раздражает её стиль работы - какой-то мягкий, какой-то человечный. Мы же не в церкви и не в благотворительной организации работаем. Я давно говорю, что пора избавиться от некоторых из её подчиненных, а она горой за них стоит. И потом, я считаю, что уже достаточно многому научилась и смогла бы взять на себя её обязанности... "

Ханс опешил. Такого поворота дел он не ожидал. А Ульрика, не давая ему опомниться, нырнула с головой под одеяло. "Так как же, Хансик? Могу я рассчитывать на повышение? Я думаю, что этого вполне заслуживаю... "

Таковы были положение вещей и расстановка сил к сегодняшнему дню. Благовеста, наивная душа, ни о чем не подозревала. Она была до такой степени зациклена на самой работе, что ей было не до этого. Само собой разумеется, он не сказал Полу о том, кого намеревается поставить во главе нового, образуемого из двух отдела. Дружба дружбой, а табачок - врозь... Пол и так уже через его голову, без того, чтобы Ханс сам это предложил своему начальству, стал его официальным заместителем. И так он в головном офисе со всеми на дружеской ноге. Хватит с него пока.

Но как же все-таки сказать Благовесте об этих планах? Ханс ничего не мог с собой поделать - он чувствовал себя виноватым. Как ни пытался он внушить себе все те аргументы, которые обычно приводили ему подoбные менеджеры в подобных случаях, проклятый социалистический червь совести продолжал его мучать.

Сегодня он собрал в кулак всю свою волю и решил - сначала он сделает ей что-нибудь приятное. С утра он провел с Блaговестой ежегодную аттестацию, похвалил за достижения за минувшие 12 месяцев, сказал, что повысит ей зарплату - и пригласил на ланч. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, не понимая, какая это муха его укусила. Потом, очевидно, решила, что ему её стало жалко - из-за того, как она вкалывает. (Благовеста по-прежнему продолжала вставать каждое утро в 5 часов, чтобы первой быть в офисе и открыть его, когда они все трое, -- и Пол, и он с Ульрикой, - ещё нежились в постели). А он только после этого сообразил, какую же глупость он отморозил: ведь после такой хорошей аттестации., повышения зарплаты и всего прочего будет ещё только труднее вдруг ни с того, ни с сего зaявить ей за обедом, что фирма, очевидно, скоро перестанет нуждаться в её услугах!

Ханс был ужасно рассержен на самого себя, но делать было нечего. С наклеенной улыбкой вывел он Благовесту на улицу и повел в ближайший китайский ресторан.. Она тоже явно чувствовала сея неловко.

За обедом он не смог удержаться от того, чтобы выпить стакан пива - хотя бы это, для храбрости. И начал издалека. Он хотел показать ей свою человеческую сторону. Что он не монстр, и что такие решения принимаются выше его...

Ханс рассказывал Благовесте о своем детстве, о ге-де-эровской молодости, - и она, слушая его, тоже прямо-таки помолодела на глазах. Видно было, что у неё то время вызывает самые приятные воспоминания. Ханс внутренне сморшился, как от кислого лимона, вспоминая работу на государственной ферме и черных мозамбикских детей на соседней койке в их пионерском лагере...

"А ты что, думаешь на всю жизнь здесь остаться?"- деланно-бодро спросил он.

Он пытался намекнуть ей, что пора бы и "рвать когти" куда-нибудь ещё.

"А куда мне деваться?"- невесело улыбнулась она. "Ты что, знаешь какое-нибудь местечно получше? Здесь у меня все-таки работа eсть..."

Возможно, это был как раз тот момент, которого он ждал, - но язык у Ханса прямо-таки прирос к его не вполне ещё , как оказалось, окапиталистившемуся небу. И понес совсем не то, что он хотел сказать.

"Как насчёт Кубы?"- почему-то вдруг вырвалось у него.

"Куба? Куба- это прекрасно, но зачем им я? Зачем им лишний рот? У людей и без меня забот хватает,"- подняла удивленно брови Благовеста.

"Ну, например, не сейчас, а потом, когда Фиделя не будет,"-вырвалось у него непроизвольно. -"Я думаю, что тогда это будет страна больших возможностей!"

Она посмотрела на него так, как смотрят на человека, который сначала пытается вызвать доверие, но тут же, ещё его не получив, наносит тебе удар кулаком в солнечное сплетение.

"Да, конечно, Ханс,"- с сардонической улыбкой спокойно сказала она. -- "Такой же, как, например, Гаити!"

"Ну почему.... "- от пива его начало развозить. "Я думаю, что кубинцы слишком умны для этого."

"А разве глупы были мы, болгары? Или русские? Или украинцы? Хотя, наверно, ты прав. Точно, слишком глупы... В этом-то было и все дело." - и она замолчала, уставившись в пространство.

Кончилось тем, что он ей так ничего и не сказал. И потом ругал себя за собственную мягкотелость ещё больше. Ему, бывшему "комми", выросшему, не имeя даже понятия о том, что такое бизнес, доверили такой ответственный пост - а он.. .. Не может элементарно сократить лишнeго работника! И никому ведь в этом не признаешься...

(окончание следует)

При использовании этого материала просим ссылаться на Лефт.ру