… Умирает мой дедушка. Мне шесть лет. Вечером мы всей семьей стоим вокруг его кровати. Мы молимся.

"А дедушка правда умер?"- задаюсь я вопросом. В моей голове возникает план.
Если я сейчас прикоснусь к нему, может быть, он снова оживет… Я делаю два шага вперед и кладу свою руку на его пальцы, просвечивающие через целлофан, в
который он завернут. Взрослые напуганы. "Трупное отравление!"- слышу я одного из них. Да, дедушка, оказывается, умер всерьез. Его глаза остаются закрытыми. Его хоронят в мой первый школьный день.

Спустя полгода во время перемены я выхожу на школьный двор. Я расстроена, мне непонятна задачка. Два плюс ноль равняется два. Зачем прибавлять число, которое ничего из себя не представляет? Меня это сердит. Я ещё никогда не слышала о десятках. Я думаю о дедушке. "Если меня когда-нибудь похоронят, никто не спросит: "Так почему же она тогда не поняла того примера?"- почему-то думаю я. И в эту секунду я понимаю, что перед лицом смерти все теряет смысл. Я обещаю себе, что всегда буду это помнить и вести себя с понимаением этого. Перед лицом смерти, когда она будет близко, я не хочу ни о чем. сожалеть, я хочу знать для себя, что я всегда пыталась делать добро.

… Мне девять лет. Весна, светит солнышко. В школе всем ребятам выдают по кружке с выписанным на ней текстом "10 лет освобождения". Нам говорят, что это
праздник. Но я не вижу вокруг ничего праздничного. "Эта кружка не для того,
чтобы из нее пить,"- говорит учительница. Странно. А что такое освобождение?
Ведь войны вокруг нет. Я ничего не понимаю. Дома мама сразу же отбирает у меня кружку. Она ставит её в шкаф, где стоят различные красивые предметы, которыми мы никогда не пользуемся.

… Мне 12 лет. Мама возвращается домой из парикмахерской. Под колпаком фена у парикмахера она читала "Дневник Анны Франк".Ей очень понравилась эта книга. Я тоже читаю её. Интересно; ведь я тоже веду дневник. Особенно мне нравится
увлечение Анны Петером. Война в книге для меня -это только рассказ.

… Мне 15 лет. Мо папа смотрит по телевизору программы о Второй мировой войне
 Лу Де Йонга. Все эти старые фильмы такие скучные! И почему доктор Де Йонг никогда не улыбается?

В школе у нас уроки истории - вечно речь идет о войне. Когда же это прекратится? Каждую весну у нас, молодых ребят, отнимают. Всегда те же вечные рассказы о страданиях Христа под Пасху, скучная музыка, которая нам должна нравиться, бесконечные рассказы о войне… Навязываемая тоска. Когда же они, наконец, заговорят о том, что происходит вокруг нас сегодня?

...У подруги день рождения. Родители ведут её и нас, её гостей, в кино – на фильм
"Исход". История евреев, которых англичане задержали на Кипре, и которые в конце концов все-таки добрались на пароходе до Палестины. В фильме много сражений. Зал всякий раз аплодирует, когда евреи побеждают. Я вижу людей, которые повесились в своих домах. "А как же эти люди?" - думаю я, -" Как же насчёт них?" Я выхожу из кинотеатра с чувством тошноты.

… Мне 21 год. Израиль нападает на Египет и Сирию. Мне кажется, что вся Голландия - на стороне Израиля. Я это замечала и раньше - во время ежегодного 4-дневного пешего похода в Неймегене. Когда финишировали израильские военные, мужчины и женщины, им всегда бурно аплодировали. В детстве я думала: "Наверно, потому, что эти женщины такие красивые"…

Ибо все радуются, когда Израиль побеждает. Что-то здесь не так, и я решаю как
следует проштудировать книги по истории. Там написано что-то совсем иное. Я
рассказываю дома, как на самом деле возник Израиль. Я вижу ужас в глазах своего отца. Меня тут же все обьявляют антисемитом, но я знаю, что это не так. "Людей раздражает то, что правда так проста,"- написала я в дневнике, когда мне было 13.

Судьба палестинцев всегда интриговала меня. Палестина - совесть мира. Эта совесть не действует. Она заменена финансовыми и стратегическими интересами. Почти все отворачиваются, когда речь заходит о Палестине.

За прошедшие годы я прочитала много книг о политической истории стран Ближнего Востока и Азии. Я специально выбирала книги писателей, которые не все рассматривают сквозь призму западных очков. И всякий раз во время чтения мне бросалось в глаза продолжающееся, бесконечное предательство Запада и то характерное для Запада качество, которое можно описать, как желание обладать всем и не хотеть ничего давать.

Вот примеры этого предательства:

Договор Сайкса-Пико, согласно которому Англя я Франция тайно поделили между
собой страны Ближнего Востока на протектораты, которые должны находиться под
их влиянием, в то время как они пообещали арабам, что если последние помогут
англичанам и французам в борьбе с Оттоманской империей, то они станут свободными.

Признание государства Израиль ООН в 1948 году - государства, которое включает в себя наибольшую часть Палестины. Закрывание глаз Западом на страдания палестинцев и на военные преступления,совершенные Израилем.

Оставление на произвол судьбы в экономическом плане Афганистана после того,
как оттуда ушли русские.

Намеренное разжигание вражды между Ираком и Кувейтом, чтобы начать первую войну в Персидском заливе.

Нападение под фальшивым предлогом на Ирак.

Примеры того, как Запад хочет всем обладать и ничего не давать другим:

Сукарно привел Индонезию к независимости. Когда оттуда ушли голландцы после
300-летнего колониального правления, они оставили после себя на 97% неграмотное местное население (ибо в население не инвестировалось, инвестировалось только в полезные ископаемые, которые голландцы вывозили из страны)

Использование палестинцев в качестве дешевой рабочей силы и лишение их, насколько это можно, воды.

...4 мая 2005 года в Нидерландах снова - День Поминовения павших во Второй
мировой войне. По телевидению, радио, в прессе в 60-ый раз в деталях описываются её ужасы. Мы говорим о концлагерях, но палестинцы уже 57 лет сидят в лагерях и страдают от израильского террора и унижений. А мы все носимся с нашей скорбью о жертвах Второй мировой...

С нашего одобрения жестоким бомбардировкам подвергли Афганистан и Ирак. Число погибших среди местного населения замалчивается, но оно в любом случае больше 100.000. В Сребренице мы загнали в могилу 7000 человек (голландские военные в составе войск ООН ничего не предприняли для защиты местного населения во время войны в Боснии- прим перев). Мы должны бы были бороться  до последнего солдата, чтобы это предотвратить. Но мы придумали очередную теорийку для самооправдания.

На деньги, полученные по плану Маршалла, которые предназначались для
экономического восстановления Нидерландов, мы в конце 50-х годов проводили политические акции в том, что мы именовали "Нидерландской Индией" – в стране, находившейся на пути к независимости. Мы бомбардировали Сурабаю.

Если мы будем продолжать пользоваться нашим Поминовением Павших, превратившимся в мумифицированный ритуал, для маскировки наших собственных преступлений, - тем, что все время продолжаем отсылать людей ко Второй мировой, - то тем самым мы эксплуатируем страдания ВСЕХ жертв той войны и всех их родных и близких.

Вот что я имею в виду под "лицемерием поминовения погибших в 2005 году".
Давайте воспользуемся этим днем для того, чтобы взглянуть на свои собственные преступления. Это единственный путь к установлению контактов с так называемыми радикализирующимися молодыми мигрантами.

В газетах за последние недели было написано, что марокканские и турецкие молодые люди радикализируются, что якобы видно из того факта, что они проявляют понимание к произошедшему в Америке 11 сентября. И к убийству Тео Ван Гога. Якобы у них имеются радикальные антизападные чувства.

Вместо того, чтобы поднимать тревогу и пытаться подавить их чувства насильно,
что сейчас наблюдается в качестве основной тенденции в голландском обществе,
мы можем пойти новым путем через Поминовение Погибших нового образца, путем ориентации нас самих вместе с этими молодыми людьми на причины их боли и гнева: путем исторического самоисследования. Что мы причинили этим людям, как мы ежедневно топчем их чувства и мир их идей? …

… Я сама ещё задолго до 11 сентября 2001 года думала: "Кто же наконец задаст
перцу этой Америке?" - чисто из фрустрации по поводу аморальной позиции США  в целом ряде вопросов. Для меня убийство Тео Ван Гога было чем.-то, что вполне можно было предвидеть, как если бы он сам напрашивался на это содержанием своих статей в "Метро". Это вовсе не было выражением свободы мнения. Это было оскорблением в адрес самых глубин души других людей. Если топтать душу человека коваными ботинками в течении достаточно продолжительного времени, он будет в состоянии убить.

.Тот факт, что ни один мусульманин не принес извинений за убийство Тео Ван Гога, широко комментировался в прессе. Но разве хотя бы один голландец извинился ещё до того, как было совершено это убийство, перед мусульманами за грязные тексты Ван Гога, адресованные им? Данной статьей я приношу свои за них извинения. Лучше поздно, чем. никогда.