Очень гордится он белою кожей -
Вот и ночует на стуле в прихожей!

С. Маршак, «Мистер Твистер»

… - Мой папа был из Арабских Эмиратов, - рассказывала, постукивая клавушами компьютера, Мелина. - Я об этом узнала только уже когда пошла в школу - и рассказала своим одноклассникам. А они начали устраивать мне «темную» и обзывать «дочкой верблюда». Видите, какая я смуглая, видите?

И тогда я записалась на секцию карате…

Я тихонько улыбнулась, пряча в стол книгу. К сказкам Мелины в офисе все уже привыкли. Может быть, кто-то им даже верил. Хотя какой там папа-араб мог быть у этого типично арийского с виду существа? Ничего, совершенно ничего южного не было в ее внешности: типичная девочка-немка в очечках, отличница. Может быть, поэтому она и выдумывает сказки - чтобы собственная жизнь казалось более экзотичной? В конце концов, воображала же я себя корсиканкой когда-то. Правда, мне тогда было 11 лет, а не 23, как Мелине.

Мелину в офисе любили. Может быть, именно за сказки - ирландцы и сами не прочь присочинить. «Зиг хайль, Мелина!» - ласково говорил ей каждое утро менеджер Саймон, неторопливо подходя с ключом к двери, у которой мы уже его давно ждали, подпрыгивая от холода (офис находился на берегу моря). И каждое утро надрывался от хохота, когда она начинала возмущаться по этому поводу. «Сестренка, я же шучу, ты же это прекрасно знаешь!»

Англосаксы очень любят отпускать фашистские шуточки в адрес немцев. Просто-таки хлебом их не корми. Они считают, что это – “hilarious”. Хотя на практике все их шутки сводятся к «хайль Гитлер!» или к «здесь вам не ваша нацистская Германия!» И хотя за всю свою колониальную историю англичане уничтожили пожалуй, куда большее количество мирных людей (и даже целые народы!) в различных уголках мира, чем. фашисты за несколько лет нацизма. Только Саймон никогда об этом не задумывался - ведь в британских школах этому не учат. Им не показывают фильмы об их собственных злодеяниях в Африке или Азии, а если и показывают, то обычно прославляют их (как, например, в фильме о борьбе с партизанами Мау-Мау в Кении). Слово там дают обычно собственным ветеранам-карателям - которым место не перед телекамерой, а в тюремной камере на нарах. За их преступления, выражаясь британским же лексиконом, «перед человечеством». Из речи же остальных вырезается все, что имперские уши не хотят слышать…

Зато Вторая Мировая война по британскому телевидению идет буквально каждыи день - а не только перед Днем Победы, как было у нас в СССР. С дифирамбами, естественно, самим себе, любимым…

Но это уже была слишком глубокая тема для Саймона. Над такими вещами он не задумывался. Он носил серьгу в одном ухе, в свободное время играл на бас-гитате в рок-группе и гордился тем, что его считали «менеджером-неформалом». Мама его была родом из Северной Ирландии - откуда уехала в Англию по нерассказанным им нам причинам, - и сам он туда ехать, судя по всему, боялся. А папа был из англичан, обосновавшихся в Уэльсе. Из тех, которые требовательно и возмущенно говорят совершенно незнакомым их валлийцам, беседующим друг с другом за соседним столом в пабе: «Говорите по-английски!»…

… Это был один из самых милых офисов, в которых мне довелось работать. Наверно, потому, что он был таким маленьким, и мы все друг друга знали. Главный менеджер появлялся редко, наездами из Англии. Единственной заботой этого покрытого круглый год загаром из солярия человека неопределнного возраста с высокомерным акцентом и в хорошем костюме было, чтобы Саймон не перерасходовал бюджет и чтобы «достаточно задниц было рассажено по местам» (так он отзывался о своей рабочей силе). Все остальное время мы работали спокойно, а так как телефонных звонков было пока немного (новая версия обслуживаемой нами программы только готовилась к выпуску), то у нас оставалось достаточно времени для разговоров друг с другом.

Мелина была родом из бывшей ГДР. От своих западных ровесников она ничем не отличалась, кроме этих самых своих фантазий да более ответственного отношения к работе, где она еще ни разу ни одному клиенту не обещала чего-то, чего делать не собиралась, как это частенько делают в Ирландии. Она безумно обожала сериал «Друзья», при виде которого я, например, обычно сразу выключаю телевизор - так меня тошнит от фальшивой его веселости с наложенным смехом и от глупости его героев, - и ежедневно пыталась нам рассказать, кто там с кем опять переспал, несмотря на то, что большинство этот сериал тоже смотрело, а меньшинство, которое не смотрело, значит, и не желало об этом знать.

Я не перебивала ее, просто думала в это время о своем. Фантазии заносили Мелину далеко - то у нее был папа-араб, но мама не захотела жить в гареме, то они «голодали в ГДР», и им «приходилось воровать с колхозного поля картошку» (я была в ГДР в 1989 году, когда, как она уверяет, и происходила «картофельная сага», - и хорошо помню полные, по нашим советским понятиям, берлинские магазины!). Так что когда Мелина, глядя на нас своими большими, честными глазами, начала вспоминать, как они с мамоы «боялись, что за это их расстреляют», я не выдержала и фыркнула. Но ведь другие в офисе этому верили!

Кто? Ну, например, Марк. Он верил всему, что читал в бульварных газетах - и тоже очень любил зачитывать их нам громко, вслух, как будто все мы были неграмотными. Голова у него в буквальном смысле была в несколько раз меньше его огромного зада, из-за чего он напоминал мне диплодока. Он верил и в «оружие массового поражения», и в «советскую империю зла», и, наверное, в инопланетян….

«Русские опять продали ракеты Ирану»,- громогласно сообщал он из-за своего стола, поглощая жирный гамбургер во время ланча. - «А еще у нас в стране - 400.000 нелегальных иностранцев! Живут за наш счет, понимаешь, гады!»

В нашем офисе «иностранцев» было всего двое - я и Мелина. И нелегальными мы вовсе не были. Не говоря уже о том, что мы вовсе не жили за его счет. Но он неизменно при этом поглядывал на нас.

Был у нас в офисе и еще один «человек-гора» (по своим физическим размерам) - Мартин. Высокий, толстый, с маленькими глазками.

Когда мы, новое пополнение в фирме, впервые вошли в офис, Мартин сразу начал знакомиться со всеми девушками. Всем им он задавал стандартныи набор вопросов, принятых в такой ситуации: в каком университете Вы учились, какие у Вас планы на будущее? Когда же очередь дошла до меня, он спросил меня вовсе не насчет законченных мною университетов - хотя как раз тут-то мне было бы что ему рассказать.

«А ты, конечно, здесь замужем?» - спросил он. «Нет, я в разводе в Голландии!» - ответила я, ему в тон. Он смешался, как сбитый с заданной программы робот, и больше уже не знал, что спросить…

Мартин был странный тип. На словах он говорил все, как полагается. Ничего «политически некорректного». Но проглядывало в нем что-то такое болезненное, почти патологическое. Например, когда он описывал мне, - и не я подняла эту тему!- что теперь, когда нет паритета, может Америка сделать с Россией. При этом он якобы Америке вовсе не симпатизировал и даже подчеркивал, что его любимый художник - Кандинский. Но проскальзывала в его словах какая-то животная радость прячущегося в кустах импотента, наблюдающего за изнасилованием. Сам не может, а слюнки пускает от наслаждения… Хотя ему лично от этого ничего не перепадет. Просто есть такой тип - слабых, которые чувствуют себя сильными, подтявкивая из-за чужой спины… Для их оргазма достаточно наблюдать, как насилуют другие.

Он свободно разговаривал по-немецки (несколько лет проработал в Германии на заводе для языковой практики) и немного понимал поэтому голландский, но о Голландии отзывался критически. «Развратники они там все!» В нем говорило - во всяком случае, публично - католическое воспитание его строгих родителей, но как же хохотала Мелина, когда в его отсуствие она искала необходимый нам для работы документ на его столе, а наткнулась на кассету с голландской порнухой!

- Смотри, смотри, наш праведник-то, ха-ха-ха! А ты знаешь, что он говорил вчера Марку в коридоре?

-Ну что?- спросила я без особого интереса.

-Что у него дома под постелью есть тайник, в котором он прячет от родителей такие вот штучки. И что на одной из них был турок с таким огромным… А не «голубой» ли наш Мартин?

- Может быть, только он сам об этом не знает и будет из последних сил себе это отрицать, чтобы не расстроить родителей. Они у него знаешь какие!- вмешалась наша ирландская коллега Виктория.

-Какие?

- Ну, как-то раз он поехал отдыхать с девушкой, так родители настояли, чтобы он и она жили в гостинице в разных комнатах…

- Мартин? С девушкой? Не верю!- воскликнула Мелина. - Он даже о своем брате-докторе уверен, что все девушки охотятся за ним только ради денег, но его брат, по его словам, «не такой дурак». А ваш Мартин - я не удивлюсь, если он еще никогда…

Тут вошел Мартин, и она оборвала себя на полуслове.

К слову говоря, судя по всему, он Мелине нравился. Судя по всему, нравилась и она ему. Частенько он заговаривал с ней по-немецки, говорил ей немецкие комплименты, а один раз даже подарил букет роз. Правда, с тех пор, как она начала рассказывать нам о своем папе-арабе, мне показалось, что Мартин смотрел на нее как-то по-другому…

В офисе у нас была уборщица-африканка, приходящая обычно в последние полчаса нашего рабочего дня. Я заметила, что когда она протирает стол Мартина, он весь сьеживается в своем кресле, словно боится ее.

-Чего это он? - спросила я как-то Викторию.

-Ну, ты понимаешь, он серьезно уверен, что у всех африканцев СПИД, вот и боится заразиться…

-Серьезно уверен???

-Да, он так считает, что все мужчины-африканцы - торговцы наркотиками, а женщины- проститутки, потому что чем. им еще заниматься…

-Это откуда же у них, интересно, такие взгляды? Они что, многих чернокожих знает лично?

-Да нет, просто нас в Ирландии так воспитывали, мы всегда в школах собирали через церковь деньги «для бедных черных младенцев» в далекой Африке, а теперь, когда «черные младенцы» оказываются тут, среди нас, то не всем это нравится, и…

-А для бедных русских вы там ничего в вашей церкви не собирали, а?

-Нет, что ты, русские - это коммунисты, а коммунисты, как нас учил наш священник, - это дьяволы во плоти, и я так рада, что вы теперь свободны…

Я молча отошла от нее. Да, у нас об ирландцах все-таки знают немного больше. По крайней мере, те, кто этим интересуется, мог найти для себя достаточно информации…. Как нашла ее в свои школьные годы для себя об Африке я.

...А все началось с попавших в мои руки в детстве книг «Четыре столетия работорговли» и «Черные пасынки Америки». Прочитав эти книги - а после них и многие, многие другие, и монографии и романы - я уже ни за что не поверю в «цивилизованность» «создателей» Нового Света….

Да чего тут за примером далеко ходить, - ведь вот они, вживую, в Свете Старом, рядом со мной! «Зиг хайль, Мелина!», «задницы по стульям», « а ты, конечно, здесь замужем?»…

….Мелина вернулась после уикэнда в офис с красным носом и в слезах.

-Что с тобой, Мелина? - спосили мы.

-Представляете, он, он…- она заплакала.

-Кто он?

-Мартин! Он пригласил меня к своим родителям на уикэнд на Запад Ирландии - и только чтобы расспросить, правда ли это, что мой папа - араб…

-А ты?

- …А его родители сказали мне, совершенно искренне, доброжелательно так: «Вы такая милая девушка. Как же так получилось, что Ваша мама вышла замуж за араба?»… После этого я убежала на автобус… А они так и не поняли, что такого они сказали….

-Мелина, ну что ты так переживаешь, ты же знаешь, какой он…

-Значит, не знала! А еще он попытался меня поцеловать и при этом говорил со мной по-немецки так, словно он - нацист времен войны. Понимаете, девочки, он так вошел в эту роль… Он действительно ТАК думает! Он говорил, как Геббельс! Даже с тем же акцентом! Он психопат!

-Мелина, между нами, девочками: твой папа и правда араб?

-Вот, и вы туда же…

-Нет, мы вовсе не туда же. Но мы не думаем, что это правда…

-Неправда, конечно… Но раз он не может любить меня такой, как есть… - И она опять зарыдала. - Уеду в Австралию! Но сначала я ему отомщу!

-А почему именно в Австралию?

-Потому что там настоящие парни - не такие зависящие от родителей маменькины сынки, как ирландцы!

-Хм-м-м…

Но Мелина уже для себя все решила, и никому было ее не остановить. Через две недели после этого Мартин подал заявление об уходе с работы. И сразу же ушел на больничный. Мелина сияла.

-Что ты с ним сделала, дорогая? - спросила Викки, - Как тебе это удалось?

-Он уезжает в Германию, хи-хи-хи! Теперь в Ирландии одним расистом станет меньше! - Мелина не скрывала своего торжества.- Я взяла все его любовные письма, которые у меня были, и отправила их его маме. А он там описывает, какие у него консервативные родители, и что бы он со мной хотел сделать…. И просит меня дать ему поносить что-нибудь из моего белья…И про тайник с видео я им написала...

Мы с Викторией молча переглянулись.

- Зиг хайль, Мелина! Привет, девочки! Ну, не обижайся, сестренка!- даже не глядя на то, что на этот раз она еще не успела обидеться, Саймон метеором ворвался в дверь. - Наши задницы сегодня как сговорились. Марк тоже подал заявление…

- Марк? А Марк-то почему? - удивилась Мелина.

-Ну, понимаете, к нам в понедельник приходит новый парень, очень редкий специалист. Мы не могли упустить такого. К тому же он поляк и согласен работать за половину того, что просят наши. Вот Марк с Мартином и не выдержали. «Понабрали здесь всяких…»,- прошу прощения, девочки, но так они сказали. «Понабрали здесь всяких! Скоро в офисе ни одного белого не останется!» А я сказал им, что даже еще и нигерийца на место Марка возьму, если он за полцены будет работать, вместо того, чтобы качать права, вроде них… Мне какая разница, черная там задница на стуле, или белая, лишь бы расходов у фирмы было меньше.

… Больше мы Мартина не видели. Он действительно уехал в Германию. Мелина считала это своей личной заслугой, хотя мы с Викторией не были на 100% в этом уверены…Все свободное время она занималась оформлением австралийской рабочей визы, сетуя на то, что англоязычным ее получить настолько легче.

-А интересно, какой он будет, этот поляк? - спросила Виктория, когда мы собирались на обед в пятницу.

-Какой, какой…. - Мелина презрительно поморщилась, - Я жила недалеко от польской границы. Пьяницы они ваши поляки все, и жулики. У нас столько машин поугоняли. А еще они не знают, что такое дезодорант, и редко моются. И плевать на землю у них в Восточной Европе - национальный вид спорта. Кстати, вот во время войны, когда к нам пришли русские, моя бабушка тогда была подростком, так она переоделась в мужскую одежду, чтобы ее не изнасиловали…

-Хорошо, что война 60 лет назад была, а не сейчас, - сказала я спокойно.

-Почему?

-Да потому, что в наше время мужская одежда твою бабушку не спасла бы…, - и я мило ей улыбнулась.

В дверь опять ворвался Саймон. Он не ходил, а летал.

- Девочки, кто со мной в «МакДональдс»? Мелина, хайль Гитлер…

-А знаешь, в чем единственная разница между немцами и вами, Саймон? В том, что их уже победили, а вас - пока еще - нет.

С этими словами я вышла из комнаты.

...Надо будет посоветовать Мелине перед отьездом, чтобы она не очень-то там рассказывала австралийцам про своего арабского папу… Ведь я к ней так привыкла. Как к сестренке.