1.

Помнится в детстве любил я читать восточные сказки и всякие истории про Ходжу Насреддина. И удивлялся я тогда постоянно неким персонажам, именуемым обычно мудрецами. Огромной толпой окружали они трон султана или там шаха и обычно советовали ему то, что он прекрасно знал и без них. В трудных же случаях они потирали бороды, ссылались на непонятные расположения звезд и прочие дефолты, после чего им обычно рубили головы, а на их место приглашали новых соискателей. Почему бы, - думал я тогда, - шаху или там султану просто не выгнать этих шарлатанов взашей – все равно ведь толку от них никакого. Но это тогда я был маленький и наивный и списывал все на мрачные средневековые времена.

А теперь я большой и в средневековых временах разбираюсь гораздо лучше. Так вот оно вышло – я рос, а страна постепенно откатывалась в средневековье. Теперь и труды Владимира Ильича Ленина, написанные до 1917 года, мне отлично понятны – и без всяких интеллектуальных курбетов с моей стороны. Кто такие адвокатишки-паскудная сволочь, и любовь капиталистов к рабочим, и непечатные характеристики интеллигенции. Все мне ясно и с мудрецами: как они безбожно льстили султану, прикрывались единственно верным на данный момент учением, выращивали импозантные бороды и надевали колпаки со звездами. Таких сейчас тоже полно – приживалок и лизоблюдов, только называются они сейчас по-другому – политологи, эксперты, политтехнологи. Кроме названий и покроя пышных одежд не изменилось ничего – так же толпятся они вокруг тронишек олигархов, делают глубокомысленные лица, цитируют указания звезд и прочих светил (Поппер, Шмоппер, Хай Фонек, Фон Геополитек), а потом жадно запихивают себе в рот куски халвы и шербета – когда полученные за удачный совет, а когда и просто со стола сворованные – головы теперь рубить уже, к счастью, не модно.

Во время оранжевого балагана на центральной площади Киева жадно приникал я к Интернету аки к животворному источнику истины - узнать, что же обо все этом думают умные люди, которым из столиц видно гораздо больше, чем мне из моей маленькой и жалкой провинции. А нарывался все время на политологов. Попадались среди них, конечно, и умные люди – где же без них, но и они безбожно противоречили друг другу. На каждое событие неизбежно возникал целый спектр мнений – плюрализм-жуй-не-хочу. Что бы ни произошло – это а) хорошо: б) плохо: в) сиренево; г) фиолетово; д) абстрактно; е) очень плохо; ж) эксконвирулентно; з) замечательно, и так далее на все буквы алфавита.

А иногда писали и вовсе поразительные вещи. Один, например, посетил во время заварушки киевские кафе, а потом радостно оповестил городу и миру, что на Украине все очень дешево. Если регулярно получать от олигархов вспомоществование, то может быть. Другой написал, что на Украине очень много сохранилось от советской власти, но не указал, к сожалению, в каком именно месте, а то бы и я туда тоже поехал. Третий разводился на ста килобайтах чистого текста об украинской элите и ее тонких взаимоотношениях между собой – что депутат Янчук думает об олигархе Иньчуке, а бизнесмен Глющенко – про депутата Плющенко. Всех действующих лиц у него оказалось где-то человек двадцать, что для такой страны как Украина, хотя и бедной политическими талантами, но размерами все-таки побольше типичного европейского бюргерсрайха, очень уж маловато.

Короче, надежно понял я только одно – разбираться, как устроена Украина, что в ней происходит и чем сердце ее успокоится, придется самому.

2.

Те, кто давно не был на Украине, по-прежнему представляют себе изобильную и щедрую республику, залитую ярким солнцем, гостеприимных украинцев, необъятные просторы золотой пшеницы, точные производства, уголь Донбасса, льющийся черной рекой. Теперь это далекое прошлое – более далекое, чем времена Богдана Хмельницкого. С этими застойными картинками пора прощаться, тем более, что согласно последним открытиям украинской исторической науки никаких изобилиев не было, а были: мовомор, голодомор, гулагомор и имперское угнетение.

Итак, Украина – это европейская страна, как выяснилось, никогда не имевшая никакого отношения к России. Промышленность у нее слаборазвитая, работают, в основном, те заводы, продукцию которых легко вывезти за границу – в частности, металлургические. Сельское хозяйство в упадке, необъятные просторы засеяны золотыми подсолнухами, которые вывозят в вожделенную Европу, а там закупают золотое постное масло. Со скотом туго. Фермерство, на которое возлагалось столько надежд, скончалось при родах, а его маленький трупик набили бумагами и возят по выставкам. Цены поднимаются каждый день. Люди злые от постоянной нищеты - в провинции - и очень самодовольные - в Киеве, который представляет собой что-то вроде местной вариации на тему «Золотого миллиарда». Донбасские шахты большей частью закрыты под предлогом нерентабельности, а шахтные поселки постепенно вымирают. Отчаявшиеся люди самовольно спускаются в закрытые шахты и рубают там уголь так же, как делали их предки в XVII веке – обушком и без всяких мер безопасности. Ну что еще? СПИД, наркомания, бычьи шеи нуворишей, разоренные заводы, заброшенные дома с разбитыми окнами, дети-бомжи – вот это теперь Украина. Кроме Киева, конечно. Там все шарман, деньги рекой, столица европейской державы. Евровидение вот принимать собираются - других проблем уже нет. Столица должна жить весело.

Экономическую систему Украины лучше всего описывает термин «денежный феодализм». Выглядит система, в сущности, очень архаически, напрямую отдавая средневековым «кормлением». Из тела страны выделяются точки, приносящие живые деньги. Каждая такая точка захвачена отдельным феодалом, который с нее и кормится – то есть получает средства на радостную жизнь себя, своей семьи и прихлебателей – евроремонт, непременная иномарка и так далее. У каждого феодала есть свой сеньор, которому отдается часть прибыли. От вассала чести и верности не требуется – только деньги. В рамках своей собственности феодал может делать все, что душе его угодно – например, мэры во множестве городов Украины смогли запросто уничтожить электротранспорт под смехотворным предлогом его «нерентабельности» и заменить нормальные трамваи мини-скотовозами, доходы от которых идут лично в их карман, что гораздо «рентабельнее». Шавки помельче как хотят издеваются над работниками, лица покрупнее мэра воруют эшелонами – и ничего. Уголовный кодекс для них отменен, а чести, совести и представления об обществе у них никогда и не было.

Вся система строго иерархическая и концы ее сходятся в Киеве. Короля, впрочем, нет, а есть дюжина самых сеньористых сеньоров, где президент – лишь первый среди равных, что-то вроде независимого арбитра в спорах феодалов. Официально феодалы могут называться бизнесменами или же занимать какие-то государственные должности – суть дела от этого не меняется. Феодальная система строго иерархична – от сел к районам, к городам, к областям и далее в Киев. В сущности, это старая советская иерархия управления государством, только произошло с ней примерно то же, что и с каменными деревьями – живые клетки заместились мертвыми камнями. По форме – дерево, а на деле – просто тупая каменюка. Новофеодальная иерархия (неодализм?) ни государству, ни народу, ни каким-либо абстрактным идеям уже не служит. Теперь каждая часть этой структуры беспокоится исключительно о своем благе – это и есть новое украинское государство, схлопнувшееся в себя как черная дыра. С таким строением государство не может не быть ублюдочным, имеющим только внешние формы без прочного скелета, очень слабым против любого внешнего вмешательства – и наблюдения это подтверждают. Именовать его национальным может только совершенно угоревший интеллигентик, живущий где-нибудь в Бандерстане и не читавший ничего, кроме книг Донцова и директив УСС.

Такова экономика Украины. Поверх нее в полном соответствии с классиками возведена политика – система неформальных договоренностей между феодалами. Они собираются где-нибудь в баньке, или в какой-нибудь уютной гостинице для своих, или там в бильярдной, и тихо-мирно решают свои вопросы. Бывает, что и не очень тихо – когда-то была популярна стрельба и взрывы на стадионах, теперь вошли в обиход методы более цивилизованные - вроде налоговых наездов. Есть и другие популярные места встреч – например, Верховный Совет, он же Рада. Что приятно, члены этого дорогого клуба и их вотчины гарантированно избавлены от заведения уголовных дел и «масок-шоу» с заламыванием рук за спину.

Феодалов на Украине не очень много – примерно 5 процентов населения. Больше прокормить невозможно. В политической и экономической системе только они и их прихлебатели вроде «нацыянально свидомой интэллигэнции» (положим на них еще 5%) считаются настоящими людьми. Это надо учитывать при интерпретации таких лозунгов как «Украинцы должны жить достойно» или «Навстречу людям».

Остальные 90% украинцев расцениваются в духе Аристотеля как говорящие орудия для добывания денег. Вопреки формальным заявлениям прав человека у них нет. В экономике они участвуют как предполагающийся бездонным и неиссякаемым источник доходов или в качестве рабочего скота, которому выделяют пайку, чтобы не сдох с голоду. В отличие от Древнего Рима пайка теперь выдается в денежной форме, чтобы «пересичный украинец» мог развлечь себя походом в магазин и вообразить себя маленьким крутым. Кто питается лучше – современный украинец или древнеримский раб, сказать сложно. Ясно только, что в античные времена продукты еще были натуральными, колбасу делали из мяса, а не из сои, а в сливочное масло не ложили дрянной маргарин.

В Риме низшим классам помимо хлеба полагались еще и зрелища. На Украине эту роль играет так называемая политика – надстройка над настоящей политикой, классиками не описанная. Настоящей политикой занимаются, как сейчас выражаются, серьезные люди, то есть феодалы. О чем они там договариваются, плебсу знать необязательно. Политику над политикой, то есть уже вторую надстройку над экономикой, изображают ярмарочные шуты, именуемые народными депутатами, лидерами политических партий и тому подобными пышными титулами. Каждые несколько лет народ приглашается на праздник демократии – выбор очередного клоуна (или феодала, которому захотелось в Верховный совет) под видом чаятеля за нужды народные. Праздник заключается в кидании бумажек в специально изготовленные коробки. Предполагается, что эта нехитрая операция как-то мистически сказывается на курсе внешней и внутренней политики. После вбрасывания бумажек народ свободен до следующего раза – никаких реальных прав, хотя бы права отозвать «своего» депутата, у него нет. Можно только смотреть, как они точат лясы с парламентской трибуны. Продолжая античную тему, можно сказать, что все споры депутатов – это лишь тени на стене пещеры, которые отбрасывает настоящая политика.

Между прочим, в феодальные структуры входят даже не все бизнесмены и госслужащие – а только приближенные к системе. Множество мелких лавочников, канцелярских крыс из исполкомов, торговцев с рынков только воображают себя «свободными людьми», единственно на том основании, что на свои доходы они в состоянии купить импортный унитаз. Учитывая их повадки и реальное место в распределении ценностей, весь этот класс можно смело назвать «люмпен-буржуазией».

Что можно сказать об источниках кормления? В сущности, их немного:

а) уцелевшие после приступов рыночного мазохизма заводы и фабрики, продукция которых пользуется спросом за рубежом (танки, сталь, цветные руды)

б) легкая и пищевая промышленность, работающая на внутренний рынок

в) обдирание собственного населения (все монополии)

г) крысятничество - урывание кусков от чужого (милиция, суды, налоговые органы).

Был и еще один источник дохода – самый легкий, самый сладкий и желанный – распродажа богатства, оставшегося от СССР. Вещей было много, запасы казались необъятными, шли за бесценок, и, казалось, что эйфория эта будет длиться вечно. Увы! Ничего бесконечного, кроме тупости, в природе не бывает. Реальность в конце концов грубо напомнила о себе скрежетом ложки, царапающей дно пустой банки.

3.

Художественно Украину можно представить себе как огромную яблоню, целиком захваченную плодожорками. Стоит такое дерево, словно укутанное грязным белым саваном, и если заглянуть в паутину, увидишь кишащих там жирных гусениц мерзкого вида. Это и есть феодалы – жрущие все подряд, высасывающие все соки, и не понимающие, что дерево без листьев в конце концов засохнет и умрет, и они вместе с ним. Впрочем, какого ума можно требовать от насекомых – так, инстинкты одни. Рядом с гусеницами копошатся тли с раздутыми от жадности брюшками, а по тлям бегают доящие их страшные черные муравьи. Все это перевито паутиной, так что на дереве живого места нет. Чем ближе к вершине дерева, тем толще и жирнее гусеницы, толще паутина, громче чавканье, а на самой верхушке сидит большая – размером с ладонь – рогатая гусеница, гордо именуемая президентом, то есть дословно - «сидящей первой».

Вот это правдоподобная, хотя и несколько образная картина. Политологи же почему-то предпочитают писать о каких-то «элитах», словно никогда не учились в советской школе и не знают, что элитой называется что-то самое лучшее. Например, элитные сорта картошки – это какой-нибудь полиплоидный гибрид с клубнями, не влазящими в ведро, а элитный арабский скакун – это лошадка на ножках толщиной в спичку, разгоняющаяся за три секунды до ста километров в час. Понятно, что хочется польстить заказчикам – авось отрыгнут сладкого зеленого сока, но не надо же совсем отрываться от реальности. Эдак можно запросто уподобиться штатным льстецам при тоталитарном Туркменбаши - изумруде души и демократии сердца.

В украинских феодалах ничего элитного нет – места кормления достались им, в общем случае, совершенно случайно – при крахе великой страны, который не они даже и готовили. Происходят они, как правило, из социалистических аппаратчиков средней руки – а надо сказать, что госуправление в последние годы советской власти было явно не в пике своей форме. Методы работы у них сооответственные – сговоры втихую, интриги, подсиживания, разносы подчиненных, распластывание перед вышестоящими. Грамотнее было бы называть их не «элитой», а швалью или кодлом. Надеюсь, что со временем ученые введут эти слова в свои теории в качестве полноправных научных терминов и «украинскую элиту» наконец начнут называть так, как она того заслуживает.

Продолжая садоводческие изыскания, нельзя не обратить внимание на других обитателей украинского дерева. Например, бегает по нему некая косиножка – существо на длинных нитеподобных конечностях. Временами оно поддерживает одну гусеницу против другой в их битвах. Силы у нее, конечно, никакой, но временами и она может быть полезна. Кстати, битвы гусениц – зрелище презабавное. Сначала гусеницы натравляют друг на друга тлей – и те пишут на кусочках коры всякие гадости о сопернике. Потом враги дергают за паутинки, пытаясь сбить соперника на землю. Если же это не удается, они сходятся вместе и толкаются животами на манер японских сумистов. Вот тут и Мороз-косиножка может пригодится – дернуть вовремя за паутинку и свалить врага на пользу текущему союзнику.

Есть еще революционная божья коровка – вся красная-красная, прямо алая. Она часто летает вокруг дерева и поет сладкие песни о светлом будущем, о небесах, о том, как у каждого ребенка будет по конфетке. Гусениц она не ест, и даже тлей не трогает, поскольку убежденная вегетарианка. По правде сказать, у нее и зубов-то нету. Летает она обычно высоко, к земле старается особо не приближаться, чтобы никто не увидел, что ее красные покровы все утыканы черными точками – просверленными прямо в теле ходами, из которых к дереву уходят нити паутины.

Множество других насекомых – простых мух, мух, мимикрирующих под ос, мух навозных, совсем уж невидимых глазу клещей и прочий биоценоз, мы опустим, упомянув только, что вся эта энтомология еще ждет своих Фабров и Халифманов.

4.

Кратко описанный выше паноптикум тихо и спокойно жил целых десять лет, разглагольствуя о «мире и злагоде», царящей в стране, что означало: мы свое наворовали и жизнью очень довольны, а вы - заткнитесь. Народ, лишенный всяких амбиций, стабильно довольствовался объедками вроде сухих листьев, сыпавшихся с верхушки, кодло стабильно прожирало свое будущее, а за всем этим с усмешкой наблюдал дядюшка с характерной мефистофельской бородкой. Феодалы-гусеницы почему-то считали, что дядюшка этот – их добрый друг, что-то вроде бывшего ЦК партии, только гораздо лучше, потому что ЦК не разрешало предаваться мелким радостям жизни и сильно грузило обязанностями. Дядюшка же воровство и распродажу страны активно поощрял, а задания его были необременительны для выполнения и даже приятны. Казалось, эта идиллия будет продолжаться вечно.

Но еще древние говорили: природа не терпит пустоты. Если народ находится в перманентной отключке, это еще не значит, что никто не посягнет на привилегии и сладкие куски. Опасность пришла с той стороны, откуда не ждали – от того самого доброго дядюшки в полосатом цилиндре модных сейчас цветов. А ведь предупреждали добрые люди, целые книги писали, да и можно было в конце концов посмотреть на задний двор этого самого дядюшки Сэма. Американский друг ни с того, ни с сего в самый разгар стабильности решил попросту переформатировать весь украинский «истеблишмент». Вникать в его мотивы мы не будем, как говорится, в политике важны не намерения, а возможности. А возможности были и очень даже большие – подобрали обиженного Ющенко, утерли ему слезки, завезли на Майдан Незалежности (бывш. площадь Октябрьскую) валенки промышленными партиями, написали нехитрые речевки как раз по мозгам студентов-бездельников, коих столь немало сейчас развелось по «межгалактическим университетам» и «элитарным академиям» - и вот на тебе, кипит-шумит народная стихия, CNN прямо разрывается, даже сам Хомский – уж на что пацифист из пацифистов, мухи не обидит – и тот призвал к борьбе с загнившей властью. Ну что дальше было – все и так знают.

И вот какая пошлая вещь выяснилась. Оказывается, толстые брюха гусениц хороши только против таких же мягких подельников, а больше ни на что годятся. Слаба оказалась украинская «элита», ой как слаба. В массе своей не стала она защищать свои кормушки, а побежала побыстрее присягать новой рогатой гусенице – которую дядюшка Сэм посадил на место старой, коррумпированной. Как уж премьера Януковича не честили – бандитом, зэком и прочее, а повел он себя просто как кот Леопольд. Пасти не рвал, моргала не выкалывал, как положено вроде бы бандиту, а только заклинал всех жить дружно и демократично. Его объявили законно избранным президентом, тут-то, казалось бы, самое время и хватать власть, которая рядом с тобой валяется – если она тебе нужна. Любая латиноамериканская горилла не стала бы задумываться, что дальше нужно делать на месте Януковича:

а) арестовать Кучму, свалив на него все грехи старой власти и тем самым максимально от нее дистанцироваться

б) туда же отправить Ющенко за попытку незаконной узурпации власти – чтобы не хватался за библию, когда попало

в) перенести столицу в Харьков под предлогом невозможности работы в Киеве, сразу избавившись тем самым от всей киевской накипи, плотной толпой окружающей все механизмы государства

г) вместо революционного оранжевого шоу на площади устроить свое шоу – разгон из брандспойтов попытки государственного переворота

г) ожидать процессии кающихся и спешащих примазаться к победителям.

Вот это называлось бы волей к власти. Конечно, многие гении человечества жажду власти в своих бессмертных трудах проклинали и всячески бичевали, но времена меняются, и как мы выяснили на своей шкуре, политик, рвущийся к власти, хоть и не очень приятен и этичен, но все же на порядок лучше идеалиста, который мямлит, размазывает манную кашку по тарелке и отпихивает от себя власть, потому что она получена с мелкими погрешностями. Таким толстовцам место в буддистском монастыре, пусть там занимаются ахимсой и ходят с метелочкой, чтобы не повредить листоблошкам, а политикой должны заниматься сильные люди, которые будут идти до конца в защите интересов верящим им людей.

Результаты чистоплюйства Януковича и трусости стоявшего за ним донецкого клана украинцам придется теперь пожинать долго. Оно, конечно, и Ющенко буржуазен, и Янукович буржуазен, как нам пела некая божья коровка, но национальный президент Янукович, дружащий с Россией, налаживающий с ней хозяйственные связи – вполне взаимовыгодные, спокойно относящийся к людям, разговаривающим на родном русском языке, и не лезущий в Европы - на световые годы лучше президента Ющенко – американской марионетки и его команды воров-русофобов-политических шоуменов.

Радует только, что трусость и мягкотелость в политике теперь немедленно наказываются. Дохлые пчелы никому не нужны. Ющенко активно выпихивает всех своих противников абсолютно со всех доходных мест. Тщетны надежды на то, что с ним можно договориться. Договариваться можно со своими, с теми, от кого тебе что-то нужно, а Ющенко – аватара дяди Сэма, а не самостоятельная фигура. С тем же успехом можно договариваться с манекеном в универмаге, чтобы посторонился и не заслонял виды из окна. Как обыкновенный украинец, не обремененный частной собственностью, не могу не позлорадствовать – вам было что терять, господа феодалы, и вы это-таки потеряете. Даже ласковый котенок шипит, если попытаться отобрать у него блюдечко с молоком, а вы оказались глупее котенка.

А ведь можно было действовать, но для этого надо было порвать гнилую паутину и призвать на помощь народ – и не к голому энтузиазму призвать, а к конкретным интересам, поделиться частью, чтобы не лишиться всего. Ведь народ был готов идти за Януковичем, был готов идти и дальше Януковича, только нужна была организация и деньги. Что поделаешь – сейчас на дворе денежный тоталитаризм, даже добрые чувства должны подкрепляться конкретными суммами. Но вам жалко было своих денег, господа хорошие, да и народа вы боялись, потому что средства ваши были у него же отобраны. Вы решили, что с Ющенко можно втихаря договориться в баньке или в Раде, что вы пройдете в следующем году в парламент и там будете «решать вопросы» так, как привыкли – за спиной людей. Вы бросили народ, убрали палатки с площадей Донбасса и Одессы и проиграли. Уже проиграли, если еще этого не поняли. Не будет следующего года и парламента. И доходных мест ваших уже у вас не будет. Вечная вам память.

А Украина останется. Президент Ющенко – а вернее, силы, стоящие за этим коллективным псевдонимом - начнет страну уродовать – как он делал это, будучи премьером, только с гораздо большим размахом. Уже начались дикие повышения цен, дальше грядет инфляция, перетягивание горла экономики монетаристским жгутом, закрытие шахт и заводов. Помимо того Ющенко будет дергать и политическую систему то в одну сторону, то в другую, пока все не пойдет вразнос – как обезьяна, заскочившая в кабину экскаватора и ставшая хватать все рычаги подряд. От него постепенно отвернутся даже крякавшие на площади «Разом нас багато». Но дядя Сэм будет наготове - произойдет оранжевая революция-2, потом 3 и так далее, и на каждому круге пространство возможностей будет сжиматься, пока страна Украина вместе со всеми ее людьми не будет продана по бросовым ценам в утиль.

Есть и другой коридор вариантов. Если найдутся политики, пусть из бывших, пусть отогнанные от кормушки новой властью, но сильные и не боящиеся народа, не прогнившие насквозь, понимающие, что недовольство народа – это полезное ископаемое, которое перед использованием надо еще добыть и обогатить, что при богатом народе перепадет и им, и не нужно будет трястись каждый день и с ужасом засыпать вечером; если не согнется неистовая Витренко; если появятся, наконец, истинные коммунисты, пойдущие навстречу народу, то дождется Украина настоящей революции, пусть только национально-демократической, пусть хоть такой, сорвет с себя душащую ее паутину, сможет хотя бы залечить раны, нанесенные ей топором неолиберализма, придет немного в себя и тогда наконец пойдут часы ее истории, заколдованные злыми чарами на десятилетнее хождение по порочному кругу.