На перепутье или идеологический ландшафт перед большой дракой

В своем ежегодном послании Федеральному Собранию Российской Федерации президент Владимир Путин заявил, что «политика стабилизации себя исчерпала» и ей на смену должна придти «политика, устремленная в будущее». О том, какой будет эта политика, и чем она будет отличаться от той политики, которая себя исчерпала, президент почти ничего не сказал, оставив обширное поле для догадок и домыслов.

Образовавшийся вакуум наперебой стали заполнять российские политики, предлагая свои образы грядущего. Само собой, во всех этих предложениях речь идет исключительно о тех или иных модификациях капитализма. За время правления Путина Россия сумела подкопить сил и добиться некоторой политической и экономической независимости, в результате чего и стала возможна нынешняя дискуссия о путях развития страны, показывающая, что Россия оказалась в известном смысле на перепутье. По большому счету, все предложения сводятся к двум вариантам.

Первый, неолиберальный, заключающийся в том, что России не нужно никуда рыпаться, а нужно лечь и расслабиться, дав возможность крупному бизнесу и цивилизованному западному сообществу переформатировать нас в соответствии с требованиями мирового рынка. Тут само собой подразумевается, что, как бы с Россией цивилизованное западное сообщество ни поступило (раздел страны, создание монокультурных экономик), все будет хорошо и правильно, потому как плохо цивилизованное западное сообщество поступать не может по определению. Второй вариант буржуазно-патриотический. Здесь, понятное дело, речь идет о создании сильной и самостоятельной капиталистической России. Увы, по-настоящему социалистической альтернативы предложить сегодня пока некому. Номинальные левые разошлись по двум обозначенным идеологическим лагерям, а нередко и вовсе сидят на двух стульях, пытаясь одновременно быть и неолибералами и буржуазными патриотами, короче, кем угодно, лишь бы не коммунистами.

Неолиберальный и буржуазно-патриотический «проекты» являются отражением реального противоречия между империализмом и находящимся вне империализма национальным государством, пытающимся сохранить независимость. Противоречия сторон носят антагонистический характер, а потому мира не будет. Как известно, война – это продолжение политики иными средствами. Возьмите лобовое столкновение России и Запада на Украине и в Грузии, в вопросе «Юкоса» и контроля за российскими недрами, логически продолжите эту политику и вы получите войну. И это не злобные предсказания коммунистов, а объективная реальность, порожденная капитализмом и от коммунистов никак не зависящая, закрывать глаза на которую глупо, смешно и преступно. Война эта, вероятнее всего, примет форму жестких внутренних столкновений (благо пятая колонна финансируется по полной программе, а недовольных властью становится все больше) при мощнейшем внешнем давлении. Итак, если война неизбежна, то на нее нужно идти с открытыми глазами и ясными целями. Значит необходимо срочно предложить социалистическую альтернативу, чтобы можно было превратить неизбежную войну в войну за социализм, в противном случае она теряет смысл и превращается в бойню с заранее предрешенным результатом, когда более сильный хищник, связанный с западным империализмом побьет слабого национального хищника, как это уже случилось в Югославии и Ираке.

Развернуть левую позицию, как единственно реальную альтернативу империалистическому рабству невозможно, не показав всей утопичности буржуазного патриотизма и бесперспективности сопротивления империализму, стоя на его почве. Данная статья и является скромной попыткой движения в этом направлении.

Недостатка в буржуазно-патриотических проектах для современной России нет. Правда, большинство из них носит совсем уж фантастический характер. На мой взгляд, наиболее последовательно и «реалистично» о том, как строить новую капиталистическую Россию высказался известный политический публицист и телеведущий Михаил Леонтьев в статье «Реставрация будущего России», опубликованной в «Комсомольской правде». Поскольку статья Леонтьева вышла в «Комсомольской правде», часто использующейся президентской администрацией для своих неформальных обращений к обществу, то можно предположить, что именно взгляды Леонтьева так или иначе ближе всего к тому, что думают в Кремле. Это придает статье Леонтьева дополнительную значимость, так как возможно он сказал то, что не решился сказать президент? Но даже, если это и не так, то в любом случае развернутая программная статья Леонтьева заслуживает внимания, так как именно на ее примере можно лучше всего показать все нищету, мелкотравчатость, непоследовательность и, в конечном счете, утопичность буржуазно-патриотического «проекта» для современной России.

Разбирая всю эту буржуазно-патриотическую маниловщину, мы одновременно попытаемся показать, что единственной «политикой, устремленной в будущее» может быть только социалистическая политика, и что в известном смысле у России нет другого выбора, в отличие, скажем, от Германии, Франции или Польши. Например, в Польше буржуазный патриотизм может быть реализован, на основе того, что Польша, как член Евросоюза, может выхлопотать себе далеко не самое плохое место в международном разделении труда. Польша целиком вписывается в систему современного империализма на роли крепкого середнячка, а это и есть вполне реальная, т.е. осуществимая программа польских буржуазных патриотов и националистов. К тому же эта роль крепкого середнячка, вписанного в империалистическое образование ЕС, позволяет польским националистам мечтать о возрождении Речи Посполитой, с ее контролем над украинскими и белорусскими землями.

У российских буржуазных патриотов и националистов почва под ногами куда более зыбкая, так как Россия в систему империализма целиком не вписывается и приличного места для нее здесь не предусмотрено. То же, кстати, касается и украинцев с белорусами. Поэтому национализм Ющенко, построенный на движении в цивилизованную Европу, подальше от варварской Москвы, носит тот же характер маниловщины, о чем лишний раз напомнила своим недавним заявлением европейский комиссар по внешним связям Бенита Ферреро-Вальднер, указавшая, что «Украине, Молдавии и Грузии пока рано подавать заявки на вступление в Европейский союз, так как все равно они столкнутся с отказом». Куда это вы, граждане, со свиным рылом да в калашный ряд? А как самозабвенно они кричали всем майданом «мы европейцы, мы европейцы». На деле же для наших народов выбор-то небольшой, либо воссоединение и совместная борьба за свободу, либо нас заставят драться и ненавидеть друг друга на пользу и потеху империализму. Причем за это гладиаторство даже куска жирного никто не получит, кроме, конечно, националистической верхушки в лице ющенок и саакашвилей.

Вообще, весь буржуазный национализм и патриотизм заключается в том, чтобы, грубо говоря, устроится так, чтобы не тебя доили, а ты кого-то доил. Коммунизм эти люди не принимают и не понимают, считая его только утопией, так как по их понятиям мир не может не делиться на рабов и хозяев, и весь вопрос в том, чтобы попасть в число хозяев. Посмотрим, какие пути для превращения России из дойной коровы в потребителя удоев видит Леонтьев.

Вопрос «элит»

Начинает Леонтьев с критики «элит». И тут, наверное, мы можем согласиться с характеристиками Леонтьева:

«Это не собственники, а барахольщики, которым достались куски разобранного автомобиля - кому бампер, кому руль, кому бак. Такой собственник понятия не имеет, что ему делать с этим бампером, если не сдать его в лом. При этом, поскольку свежеобразованный «рынок» немедленно открылся мировому хозяйству, наиболее удачливые «собственники» быстро сообразили, откуда и куда надо вывозить барахло…. новая русская элита видит гарантии своего положения и своей безопасности не в собственной стране, а за ее пределами. Достаточно напомнить, как Платон Лебедев во время ареста грозил неприятностями с Вашингтоном».

Итак, мы имеем насквозь компрадорскую и антинациональную «элиту». Леонтьев как и все другие буржуазные патриоты предлагает выращивать новую «элиту» и перевоспитывать существующую «путем вытеснения наиболее одиозных компрадорских элементов». Основой формирования новой «элиты» по Леонтьеву должны стать некие национальные проекты:

«Важнейшим условием и продуктом реализации таких национальных проектов должно стать формирование вокруг них качественно новой национальной элиты как в бизнесе, так и в госаппарате. «Проектной» элиты в противовес и взамен элиты катастрофной и компрадорской. Таким образом, реализация национальных проектов решает не только экономические задачи, но и важнейшую политическую задачу - смену элит, создает возможность для формирования нормально мотивированной и профессионально продуктивной пророссийской политической элиты. А это есть в свою очередь единственная возможность для развития России по демократическому пути.»

Понять буржуазных патриотов можно, ведь без национальной элиты никакой независимой капиталистической России не получится. В общем, они не хотят ничего особенного. Наши буржуазные патриоты смотрят на правящие классы успешных стран Запада и кусают локти от зависти, мечтая, чтобы и у нас было так. О чем прямо пишет в своей статье Михаил Леонтьев:

«Либеральная демократия всегда и везде представляет собой механизм господства элиты, инструментами которого являются политические партии, всевозможные выборы с процедурами их финансирования и чуть ли не в первую очередь контроль над «независимыми», то есть принадлежащими различным группам элиты средствами массовой информации (медиакратия). Собственно, ничего особенно катастрофического в этой системе нет. Так существуют многие успешно функционирующие государства. При одном допущении - лояльность элиты собственной стране».

Увы, этот поезд давно ушел. Если в России и была когда-то национальная элита, то революция и социализм извели ее под самый корень. И мечты о воспитании новой национальной элиты есть откровенная утопия. Дело в том, что национальную элиту нельзя вырастить искусственно, да еще в начале 21 века, когда во всем мире время национальных элит уже проходит. Национальные элиты зарождаются еще в период феодализма, когда в его недрах уже достаточно развились товарные отношения и нация начинает бороться за свое единство. В основе национальных элит лежит синтез старого дворянства и новой буржуазии, который потом шлифуется еще сотни лет, создавая культуру, традиции, семьи и так далее. По этой причине нация только один раз может создать свою национальную элиту и то не каждая. Нации, отставшие в своем развитии, не успевают создать полноценную национальную элиту, они попадают в зависимость от передовых наций и эта зависимость формирует у них элиту компрадорскую. В наше время уже давно никакие национальные элиты не формируются, зато гниют, деградируют и разрушаются старые элиты империалистических наций.

Собственно поэтому и все попытки вырастить в современной России национальную элиту, преданную своей стране обречены на полный провал. Можно создать лишь искусственный суррогат и тешить себя мыслью, что вот и у нас какая-никакая появилась национальная «элитка». Но этот суррогат рассыпится и разбежится, лишь только ослабнет сила, его удерживающая. Ведь и сейчас любой руководитель госкомпании, будь то Миллер из «Газпрома» или Богданчиков из «Роснефти», мечтают стать фридманами и потанинами, т.е. из госслужащих превратится в полновесных хозяев. И стоит лишь дрогнуть руке государства, как все это сразу же приватизируют и вынесут. А разве может быть сомнение, что рука эта под давлением со всех сторон рано или поздно все равно дрогнет? И понятно, что любой российский буржуа с капитальцем, перевалившим за миллион долларов, все равно будет искать дорогу на Запад, ибо только там он видит для себя землю обетованную. Это тем более касается более крупного бизнеса, сотнями нитей связанного с западными банками и зависимого от них. Пока существует капитализм, ярлыки на право владения капиталами будет выдавать Запад, поскольку именно там сосредоточенна вся финансовая мощь мира. И ради этого ярлыка наши капиталисты пойдут на все, как их не воспитывай.

В отсутствии национальной элиты заключается как слабость, так и сила современной России. С одной стороны, отсутствие национальной элиты делает Россию беззащитной перед лицом империалистической экспансии и грабежа, а с другой – чрезвычайно облегчает дело социалистической революции. Наш народ оказывается в положение, когда ему совершенно нечего терять. У народа нет элиты, которая могла бы его прикрыть. Впереди у нас развал страны, кровь, нищета и самая жестокая эксплуатация. Весь вопрос в том, чтобы народ смог организоваться под руководством настоящих революционных левых еще до того, как по всей России появятся базы НАТО. И здесь путинское междуцарствие играет объективно прогрессивную роль, так как выигрывает время для такой организации. Возможно, два-три года у левых в России еще есть. Справимся ли? Если нет, то исчезнем и невероятно отодвинем мировую революционную перспективу, так как неясно, когда и где еще раз появится большой и сильный народ в положении, когда ему уже нечего терять. А только такой народ и может столкнуть камень, начав новый революционный цикл. Некоторые основания для оптимизма можно найти в том, что, согласно Гегелю, никакой народ не может сойти со сцены, не выполнив своей всемирно-исторической роли. Очевидно, что всемирно-историческая роль России может заключаться только в прорыве к коммунизму, и эта миссия пока еще не выполнена.

Маниловщина на фоне мирового кризиса

В своей статье Леонтьев мечтает о правильной капиталистической России, где богатые поделятся с бедными и на этой основе восторжествует справедливость. Бедные в благодарность, что о них не забыли, согласятся признать права собственников на неправедно приватизированное имущество. Экономика наша будет быстро развиваться, отчего богатым делиться с бедными будет приятно и не очень хлопотно. Государство займется национальными проектами в области самолетостроения, космоса, транспорта и ипотеки, вокруг которых сформируется правильная национальная элита. Ну чем все это не маниловщина? Словно у нас не огромная Россия, а маленькая Швейцария, где мало населения, но много банков. У нас все ровно наоборот. Много населения, а капитал по мировым меркам слаб и незначителен, да и тот давно сбежал и возвращаться не собирается. И почему он (капитал) должен выполнять прекраснодушную программу товарища Леонтьева - совершенно непонятно. С какой, собственно, стати?

Леонтьев в пользу договора капитала с народом приводит следующий довод:

«Только путем масштабного договора можно примирить общество с результатами приватизации. Если этого не сделать, у собственности не будет легитимности, а значит, не будет «гарантий». Потому что для таких «гарантий» действительно необходимо совершенно авторитарное государство, опирающееся исключительно на насилие».

И что здесь такого. Эко напугал бандита и убийцу тем, что ему придется заниматься насилием. Да будь власть сейчас в руках Каспрова-Касьянова-Хакамады и их лимоновско-зюгановской прислуги в качестве оппозиции, то вышедших из-за отмены льгот пенсионеров просто порубали бы ОМОНом без всякой пощады, как это регулярно делалось с демонстрациями протеста в начале 90-х годов. Легко, просто и, главное, дешево. Конечно, капитал в России может опираться только на самое жестокое насилие, так как это намного дешевле и выгоднее, чем подкупать 150млн. человек. Причем, в организации насилия нашему компрадорскому капиталу готов оказать всяческое содействие Запад. Вопрос уже давно решен. Сегодня даже в богатых странах Запада идет пересмотр договоров между капиталом и обществом, в результате чего капитал отказывается от многих своих социальных обязательств. Кому же нужны 150млн. русских, какой бизнес потерпит, чтобы с ними договаривались и делились? И не надейтесь.

Впечатление маниловщины многократно усугубляется фразами вроде: «В системе ценностей русской цивилизации, например, идея личного материального успеха и стяжательства никогда не будет доминирующей и определяющей общественное положение».

Да полноте вам. Наша русская цивилизация в этом смысле мало чем отличается от любой другой, и успех в ней сегодня полностью определяется именно материальным положением, а стяжательство и жажда денег стали главным смыслом для большинства наших сограждан. И это в некотором смысле даже хорошо, так как показывает, что у нас все-таки психически здоровый народ. Капитализм – это общество, где все рассматривается с точки зрения экономической эффективности, а прибыль, за редким исключением, является целью любой деятельности. Было бы очень странно, если бы, оказавшись в таком обществе, наш народ не стал бы измерять успех материальным положением.

Очень занятно Леонтьев пишет о цели политики, которая, по его мнению, заключается в могуществе:

«Целью всякой политики является усиление могущества. Могущество - это мера свободы. Степенью могущества определяется способность любого политического лица, группы, государства суверенно принимать и реализовывать решения».

Как, однако, ограничен буржуазный горизонт. За что же вы тогда ругаете США, когда сами мечтаете стать такими же? Это как в замечательном советском фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих» чекист воспитывает бандита: «Вот ты бая ругаешь, а сам баем хочешь стать, станешь и будешь своих братьев бедняков плеткой бить…. Будешь, будешь». Леонтьев выступает как мелкий пират, завидующий большим государствам - бандитам, грабящим целыми континентами. Здесь вместо «могущество – мера свободы», вполне можно было бы написать «могущество – мера беззакония и произвола». На самом деле, буржуазия и понимает свободу, как беззаконие и произвол.

А ведь у политики могут быть другие цели и смысл. Целью политики может быть и следование объективной истине, которая сегодня заключается в том, что капитализм изжил себя, что капиталистические общественные отношения сегодня стали тормозом развития производительных сил, что капитализм ведет к войнам, голоду, экологическим катастрофам и, главное, что он перестал быть разумен, так как сегодня уровень человеческого развития делает возможным принципиально другое общество, основанное на общественной собственности на средства производства и плановом нетоварном хозяйстве, позволяющем разумно удовлетворить все потребности человечества.

Леонтьев предлагает нам с воодушевлением заняться строительством капиталистической России, в то время как глобальный капитализм прибывает в перманентном кризисе, выхода из которого не видно. Зачем же нам встраиваться в этот мир, если он находится при смерти? Не лучше ли сразу идти дальше и вести других за собой.

Капитализм не может остановиться, он должен все время расти и расти. Остановка означает катастрофу, с падением бирж, разорением миллионов и миллионов, массовой безработицей и закрытием производств. Но как все время расти, когда рынки ограничены. В дело идут все возможные ухищрения от навязывания людям ненужных потребностей, вроде фотоаппарата и телефона в одном флаконе, моды, заставляющей регулярно менять гардероб, машины и прочее, до откровенной порчи товаров, чтобы они не служили слишком долго, и человек опять и опять отправлялся в магазин. Впрочем, все это довольно старые изобретения, получившие в наше время широчайшее распространение. Еще в 1924 году Г. Форд в книге «Моя жизнь, мои достижения» писал:

«Считается искусной деловой политикой, даже вполне приличной политикой, по временам менять чертежи, чтобы сделать прежние модели устарелыми и заставить покупать новые, потому ли что уже нет запасных частей для старых, или потому, что новые модели соблазняют публику выкидывать старый товар и приобретать новый. Это называется искусной разумной политикой. Задачу предприниматели видят в том, чтобы подстрекать публику к новым постоянным покупкам; считается даже дурной политикой в делах изготовлять что-нибудь прочное, так как покупатель, запасшись, раз навсегда, уже более покупать не будет.»

Но в бегстве от кризиса перепроизводства капитализм придумал и более изощренные вещи. Во-первых, это отказ от золотого обеспечения бумажных денег, из-за чего курсы валют в момент могут совершать головокружительные скачки, а деньги для масс населения вообще перестают быть средством накопления, их нужно сразу же тратить, вкладывая во что-нибудь более надежное: машины, технику, недвижимость, акции. Во-вторых, это небывалое расширение и удешевление кредита, начавшееся во второй половине 70-х годов, кстати, почти сразу же за отменой золотого обеспечения бумажных денег. Кредит сплошь и рядом меньше инфляции, только покупайте, покупайте, покупайте и не останавливайтесь. В результате сегодня почти все население развитых стран живет в долг, и этот долговой ком имеет устойчивую тенденцию к росту. Так в статье "Обзор мировых рынков за 20-26 марта 2005 года", опубликованной на сайте www.it-trade.ru Сергей Егишянц пишет:

«Если соотнести эти долги с годовыми реальными располагаемыми доходами американцев, то картина наращивания долга станет вполне наглядной: в 2001 году средний долг домохозяйства превысил его годовой доход – а сейчас уже достиг 116% годового дохода.»

Это означает, что капитализм до предела разросся во все стороны, а рынки затоварены и перепроданы уже вперед на несколько лет. Не имея больше места для расширения в настоящем, капитализм занимает у будущего. Отчаянная и безумная попытка убежать от неизбежного. Примерно ту же природу имеет и огромный внутренний долг США, переваливший уже за 7трл. долларов. Американская экономика должна крутится без остановки, иначе затопит всех, поэтому сегодня почти весь капиталистический мир, так или иначе, кредитует США. Чтобы ситуация улучшалась американская экономка должна расти быстрее долговых пузырей. А куда ей расти, когда американские домохозяйства уже и так по уши в долгах. Американцев заставляют спасать всю мировую экономику, потребляя и потребляя из последних сил. Спасая капитализм, американцы даже заработали эпидемию ожирения, в то время как на другом полюсе мучаются сотни миллионов голодных. Но наращивать долг бесконечно невозможно. Кризис все равно догонит. И чем дольше его оттягивали, тем сильнее он ударит. Ударит по всему капиталистическому миру. Кризис в США остановит фабрики ширпотреба в Китае, сборочные цеха в Индонезии и Филиппинах, металлургические комбинаты в России. Мало не покажется никому. И этот мировой кризис не будет считаться с планами Леонтьева и других буржуазных патриотов установить классовый мир в России. Как только мировое производство упадет, а это будет довольно скоро, российские капиталисты, даже самые патриотичные и человеколюбивые из них, выкинут миллионы рабочих на улицы.

Но надвигающийся экономический кризис грозит человечеству не только безработицей, голодом и разрастанием нищеты при переполненных прилавках и складах. Нас ждут еще и многочисленные войны, так как империализм в условиях кризиса приобретает крайне агрессивный характер. Война становится едва ли не единственным прибыльным делом и мотором для экономики, только здесь еще капитал может расти, к тому же она позволяет уничтожить излишки производительных сил. Чтобы сохраниться, капитализму нужна война. Чтобы дельцы с Уолл-Стрит могли и дальше сладко, подсчитывать барыши нужна война. Война нужна, чтобы вернуть жизнь капитализму и империалистические безумцы на нее пойдут, даже если эта война будет грозить гибелью всему человечеству, включая самих безумцев.

Социализм, как единственная альтернатива

Единственной альтернативой капиталистическому безумию, ведущему человечество к верной гибели, может быть только коммунизм. Идеологические представители буржуазии любят говорить, что коммунизм - это несбыточная утопия, при этом не устают сами сочинять разного рода смешные утопии о том, как капитализм в России станет социально ответственным, как родится новая элита и как нас ждет долгий и счастливый экономический рост. К тому же они часто умудряются не замечать ни глобального экономического кризиса, становящегося перманентным, ни надвигающейся войны.

20 век и история Советского Союза убедительно доказали возможность коммунизма. Вполне возможно обобществить экономику и поставить ей задачу работать не на прибыль, а на удовлетворение разумных потребностей человека. Если это было возможно в начале 20 века, в куда более сложных условиях, то это тем более возможно сейчас, когда сам капитализм в своем развитии предельно подготовил производительные силы к обобществлению, создав крупнейшие корпорации внутри которых, кстати, уже нет никакого рынка. Обществу осталось только взять эти чудесные производственные организации под свой контроль и заставить работать в своих интересах.

Эта новая экономика не будет знать кризисов, так как общество сможет потребить все, что произведено. Его потребление больше не ограничено платежеспособным спросом и рынком. Люди начнут производить и потреблять разумно, полностью контролируя свои общественные отношения. В этом обществе станут невозможны войны, а на место конкуренции и борьбы всех против всех придет единая человеческая ассоциация. Возрастающая производительность труда будет приводить не к затовариванию, безработице и кризису, а к всеобщему сокращению рабочего дня, при сохранении и даже улучшении потребления.

Все это не сказка, а научно доказанная необходимость. Коммунизм же есть не просто мечта или попытка подменить бога, как иногда любят говорить, а единственный способ решения проблем, создаваемых капитализмом. Как дать производительным силам нормально работать, приносить пользу людям? Только снять с них оковы рынка, оковы производственных капиталистических отношений и тогда существующие производительные силы смогут в кратчайшие сроки решить проблемы голода, бедности, доступного жилья для всех. Все необходимое в плане производств и технологий для этого уже давно есть.