19 мая 2005 года

В широко опубликованном обращении два профессора заявили об «этичности» пыток и призвали узаконить их применение властями и спецслужбами. В июльском номере «Юридического обозрения Университета Сан Франциско» (University of San Francisco Law Review) будет напечатана статья под названием «Не достаточно (официальных) пыток в мире?» , представленная профессором Мирко Багаричем, главой юридического факультета университета Дикин и его коллеги доктора Джули Кларк.

Как видно из названия, Багарич и Кларк не просто защищают применение пыток. Они горячо выступают за пытки, утверждая, что было бы «на грани аморальности» не причинить жестокую боль и страдания подозреваемым «злодеям», даже если они окажутся невинными и умрут в результате. Когда масса других жизней в опасности, настаивают они, правительство должно иметь права причинить «все виды ущерба» подозреваемым, включая их «полное уничтожение».

Обычно статьи в университетских юридических журналах не привлекают внимания СМИ. Более того, вплоть до недавнего времени, пропаганду пыток – безоговорочно запрещенных международным правом после ужасов Второй Мировой войны – восприняли бы как нечто неподходящее для цивилизованного общества. Но мнения Багарика и Кларк оказались на страницах австралийских газет, на радио и ТВ обсуждениях и стали темой публичного диспута в университете Сан-Франциско. Там Багарик был среди главных ораторов, рядом с генералом (ныне полковником, понижена в звании за ...кражу флакона одеколона –пер.) Карпински - бывшей начальницей тюрьмы Абу-Граиб, позорно известной пытками, издевательствами и унижениями иракских заключенных в руках армии США.

Далеко ведущий смысл предложения узаконить пытки и отношение СМИ, правительства и университетского начальства к нему как к чему-то нормальному дают основания для серьезного беспокойства. Это – еще одно жуткое напоминание о том, что в атмосфере «войны против терроризма», отмены самых основных прав просящих убежища и растущего уровня репрессий во имя «законности и порядка», ни одно демократическое право не обеспечено – даже право не подвергаться физическим или психологическим пыткам.

Багарич и Кларк – не первые, кто призвали к отмене абсолютного запрета на пытки. Опубликовав статью в американском журнале, они вступили в «дискуссию», уже начатую в официальных кругах США. После теракта 11 сентября 2001 года профессор права Гарвардского университета Алан Дершовиц предложил позволить американским судьям выдавать «ордера на пытки», когда полиция утверждает, что это необходимо для предотвращения потенциально катастрофического теракта. (Дершовиц, между прочим, слывет в США «либералом», заодно он ярый сионист и защитник преступлений Израиля, так что его предложение не так уж удивительно, учитывая, что в Израиле пытки до сих пор частично «законны» -пер.).

А в Белом Доме советник президента Буша Альберто Гонсалес (ныне генпрокурор США) сочинил печально известную докладную записку, оправдывающую методы, которые были затем применены на Гуантанамо и в Абу-Граиб. Гонсалес утверждал, что для того, чтобы боль признавалась пыткой, она должна причинить серьезное повреждение или смерть, и что, в любом случае, Буш, как главнокомандующий, имеет конституционное право приказать пытать заключенных.

Как и все прочие защитники пыток, Багарич и Кларк поминают хорошо знакомый (особенно в Израиле –пер.) аргумент о «тикающей бомбе». Когда корреспондент мельбурнской газеты «Эйдж» (Age) спросил, согласен ли он с тем, что можно пытать невинного человека до смерти, если есть улики, что он знает о серьезной угрозе, вроде 11 сентября, Багарич ответил: «Да, можно.»

Пытки позволительны и даже необходимы, настаивал Багарич в изложении своей статьи, напечатанном в Эйдж, «когда улики предполагают, что это - единственное средство, из-за чрезвычайного положения, спасти жизнь невиновного». Даже если подозреваемый умрет от пыток и позднее окажется невиновным, даже если угроза ущерба окажется ложной (т.е. в «бомбе» не будет взрывчатки), пытка все равно будет оправдана, потому, что «мы должны принимать решения, основываясь на наиболее надежных наличных уликах».

Но кто эти «мы», которые должны принимать такое решение? Те же правительства, генералы и шпионы, которые настаивали на вторжении в Ирак на основании «наиболее надежных улик» наличия у Саддама Хуссейна ОМУ, которое он собирался применить против населения Земли. Буш и его главные сообщники, Дик Чейни, Дональд Рамсфельд и Колин Пауэлл утверждали, что сомневаться в этом не приходится. Глава ЦРУ Джордж Тенет сказал, что это «верняк». Зная, что вторжение незаконно, Блэр пытался организовать поддержку войне, ссылаясь на сообщения разведки, что Саддам мог начать обстрел Англии в течении 45 минут.

Одну ложь за другой стряпали, подтверждая ее утверждениями других участников агрессии. Каждая из этих фальшивок с тех пор была опровергнутами фактами, и десятки тысяч невинных людей погибли в результате.

Багарич настаивал, что «мы» должны узаконить пытки, доказывая, что интересы «общества» должны быть превыше всего, а не интересы «злодеев». Однако решение принимает не «общество». Это будут делать министры, начальники спецслужб, шпионы и другие чиновники, таким образом становясь одновременно судьями, присяжными и, возможно, палачами «подозреваемых», которых они считают носителями важной информации.

Прикидываясь озабоченным интересами «общества», Багарич и Кларк защищают практически неограниченную власть государства жестоко обращаться с членами того же общества, включая пытки до смерти. Как сказал Багарич в интервью «Эйдж» : «вы можете начать с минимального ущерба, и, если это не поможет, усилить его.» Согласно такой логике, хорошо обученный палач, не сумевший получить информации от невинного человека, должен запытать его до смерти.

Багарич – бывший полицейский – даже предложил свою «любимую» пытку. Загонять иглы под ногти заключенных причиняют им крайнюю боль, но не оставляет шрамов, посоветовал он. Но зачем оставнавливаться на этом? Почему не дыба, не испанские сапоги?

Согласно последнему отчету Международной Амнистии, различные правительства используют следущие методы : «избиения, порка, ожоги, изнасилование, подвешивание вниз головой, погружение в воду почти до утопления, и пытки электрическом высокого напряжения на разных частях тела, часто половых органов.»

Пытки также «могут быть психологическими, включая угрозы, обман, унижение, лишения сна, завязывание глаз, одиночное заключение, симуляцию казни, принуждение видеть пытки других (включая членов семьи), принуждение пытать или убивать других, и лишение лекарств или личных вещей» (практически все они применяются американцами –пер.).

Сотни лет шла политическая и общественная борьба против применения таких варварских методов государством. Требования ограничения власти бывших абсолютистких и монархических государств были ключевыми для великих буржуазных революций в Англии, Франции и США. Борьба против таких методов стала знаменем либерализма, основанного на признании прав личности.

Но после ужасов первой половины двадцатого века – две мировые войны, фашизм, депрессия, массовая безработица – претензии либерализма на прогрессивность выглядели не слишком убедительно. Перед лицом широко распространенной враждебности к капитализму и убеждением, что фашизм был его порождением, буржуазные политики поспешили уверить всех, что такое варварство, включая пытки, «никогда не повторится».

Глава 5 Всеобщей Декларации Прав Человека, принятая в 1949 году, постановляет, что «никто не может быть подвергнут пыткам или жестокому, негуманному и унизительному обращению или наказанию». Конвенция против пыток и других видов жестокого, негуманного и унизительного обращения или наказания», написанная в 1975 году и вступившая в силу в 1987 году, усиливает этот запрет, уточняя, что «никакие исключительные обстоятельства, будь то состояние войны, угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или другие чрезвычайные обстоятельства не могут быть использованы как оправдание пыток».

Десятки жертв пыток, ученых, студентов, юристов и рядовых граждан откликнулись с негодованием и отвращением на откровения Багарика и Кларк. Один слушатель австралийского радио спросил, например, не предложат ли еще пытать детей на глазах у родителей, дабы вынудить «признание».

Отклики же официальных лиц, в том числе представителей университетов, хотя и клеймили парочку из Дикина, пытались оправдать их призыв как вклад в «дискуссию». Преподаватель права Бен Саул писал в Сидни Монинг Геральд, что «обсуждение пытки не должно быть табу, но аргументы в ее пользу должны выдерживать тщательное расмотрение». Министр иммиграции Аманда Ванстоун повторила официальный отказ от пыток правительства Ховарда, однако отказалась отозвать Багарика с поста члена государственной комиссии по рассмотрению запросов беженцев и мигрантов, чья задача включает оценку заявлений просителей о том, что они бежали от угрозы пыток.

Со своей сторны, Багарик выразил изумление валом критики и добавил: «Я рад, что произошла дискуссия». За редким исключением ни один из участников этой так сказать дискуссии не задал главных вопросов: Почему пытки снова оказались в повестке дня? Кто отвечает за рост их применения во всем мире? И каковы связи между пытками и «войной против террора»?

Со своей извращенной логикой, Багарик и Кларк утверждали, что, поскольку международные конвенции повсеместно нарушаются, человечеству было бы лучше, будь полный запрет отменен и введено регулирование пыток.

Как утверждает Международная Амнистия: «Людей подвергают пыткам потому, что они защищают права человека, права трудящихся, или другие идеи, потому, что они члены семей активистов, или из-за их национальности, пола, сексуальной ориентации и т.д. Часто это подозреваемые в уголовных преступлениях или заключенные. Людей также могут пытать не выбирая, если государство или оппозиционные группы хотят создать атмосферу страха среди населения – даже если плачи не считают жертву «виновной» ни в чем.»

И каковы бы ни были цели правителей, все удлиняющийся список жертв и государств-виновников нельзя отделить от «войны против терроризма», провозглашенной Вашингтоном и его союзниками, и используемой одним правительством за другим как оправдание репрессий. Прежде всего, множатся доказательства широкой программы незаконной «отправки» США заключенных на пытки в таких странах, как Египет, Афганистан или Узбекистан. МА нашла документальные подтверждения в 30 случаях, но сообщения СМИ позволяют предположить, что их может быть 150 или больше.

Еще важнее то, что стремление узаконить пытки – часть более широкого презрения США и соучастников к международному праву. Прежде всего, доктрина Буша о «предупредительном вмешательстве» и преступное вторжение в Ирак нарушают закон, утвержденный Нюрнбергским трибуналом, против неспровоцированной агрессии. Пытки оказываются весьма кстати при самовольном решении правительства Буша нарушить Женевскую конвенцию, именуя узников Гуантанамо «незаконными комбатантами» и одобрение «методов допроса» вроде надевания на голову мешка, использование собак и «умеренного, не-ранящего физического воздействия».

Некоторые из ученых критиков Багарича и Кларк указывали на известную ненадежность информации, добытой под пыткой. Под воздействием невыносимой боли люди способны сказать все, что угодно, будь то «признание» в преступлениях, или ложное обвинение других. Но, как заметил один из авторов «Эйдж», этот аргумент не принимает во внимание подлинные цели пыток.

«Обрядовые издевательства Абу Граиб представляют реальность пытки куда точнее, чем фантазии Багарича и Кларк. Линди Инглэнд и Чарльз Гранер издевались над своими заключенными не потому, что хотели получить от них информацию, но чтобы унизить и запугать заключенных и иракцев в целом.

Тюремщики Абу-Граиб понимали, даже без юридического диплома, что муки в пыточных камерах не предназначены повлиять только, или даже главным образом, на жертву. Мишень пыток – все общество. Пытки разрушают тело общества также, как и тело заключенного. Палач, имеющий возможность мучить по своей прихоти, показывает свою неограниченную власть, полностью несовместимую с любым цивилизованным законом.»

Следует только подчеркнуть, что за пытками в Абу-Граиб стоит не кучка рядовых солдат, которых с тех пор осудили как козлов отпущения, но те, кто занимает высшие должности в Вашингтоне.

Перевод с сокращениями Аллы Никоновой

Оригинал опубликован на http://www.wsws.org/articles/2005/may2005/tort-m19.shtml