Если хотя бы часть предполагаемого террора - дело рук его собственных агентов, государство обязано в открытую заявить об этом, считает Луис Севеке.

Вооруженные до зубов полицейские из специального подразделения охраняют подступы к дому, в котором, как предполагается, в ту ночь должен будет произойти теракт. Дом также охраняется изнутри еще 4 полицейскими. Этим агентам дали понять, что теракт, которыи может произойти, будет достаточно безобидным. В 5:20 утра взрывается бомба, и в стене дома образуется пролом. Полицейским, находившимся внутри, страшно повезло, что они уцелели. Они страшно разгневаны: как оказалось позднее, спецслужбы знали, что речь пойдет о взрыве бомбы. Но им об этом предпочли не сообщать.

Речь идет о террористической группе Хофстад в «охваченных террористической угрозой» Нидерландах в 2005 году? Нет. Действие происходило в деревушке Ренкум в провинции Гелдерланд. Дата: 29 февраля 1980 года. Цель теракта: дом нидерландского прокурора. Ответственность за теракт взяла на себя группа, называющаяся Красное Народное Сопротивление. Она заявила, что считает прокурора повинным в выгораживании полицейских, избивших их находящегося в заключении товарища.

На прошлой неделе из публикаций в NRCHandelsblad и из телепрограммы Netwerk стало известно, что ручные гранаты, которыми воспользовались люди, которых юстиция относит к так называемой группе Хофстад, были переданы им агентом голландской спецслужбы AIVD. Имя этого человека, которого называют Б., фигирирует в различных расследованиях террористических организаций, но он никогда не был арестован. То есть, не был - до публикаций. Теперь его посадили. Программа Netwerk началась с мысли, что все это просто слишком абсурдно для того, чтобы об этом говорить: «Агент спецслужбы поставляет ручные гранаты группе, которую та же самая спецслужба считает крайне опасной».

Однако подобная практика является обычной для AIVD. Приведенный выше пример - всего лишь один из практики BVD, предшественницы AIVD. Лично признавшийся в том, что он был агентом Кеес ван Лисхаут якобы был связан с проведением этой акции. Этот человек, мелкий уголовник, владеющий огнестрельным оружием, в конце 70-х - начале 80-х годов проник по заданию спецслужб в ряды симпатизирующей RAF организации Красное Народное Сопротивление в в другие группы левых радикалов. Много раз вместе со своими ничего не подозревающими товарищами по группе он пытался добыть или сделать оружие и взрывные устроыства. Его практически никогда не преследовали. В конце концов, когда маска с него была сорвана, при помощи BVD он уехал и обосновался на греческом острове Крит.

Исследование истории инфильтрации BVD, в основном в левые радикальные группы, в 70-80 годах прошлого века показывает, что история с агентом Ван Лисхаутом не была изолированным инцидентом. В августе 1973 года спецслужбы попытались сбыть огнестрельное оружие через своего агента по кличке Хагендоом члену организации Красная Молодежь. Весной 1984 года агент BVD Джон Вуд пробовал спровоцировать активистов движения в защиту мира на насильственную акцию. Среди орудий соблазнения, которыми он пользовался, были, среди прочего, украденные с бельгийскоы военной базы гранаты. В конце 80х годов агент BVD по кличке Яффа неоднократно принимал участие в актах вандализма и в несостоявшихся поджогах бензоколонок Шелл. Его, как и его сообщников, ни разу не арестовали. В 1990 году агент BVD Ханс Д. пытался уговорить активистов напасть на офисы социальной поддержки, предоставляющие пособия по безработице. Позднее он, вместе с ничего не подозревавщим левым активистом, совершил нападение на военную казарму в брабантском городке Фюхт. В том же году спецслужбы вошли в контакт со студентом-биологом из Вагенингена, попросив его принять участие в насильственных акциях на бензоколонках Шелл и вступить в ряды нескольких организаций, уничтожающих лаборатории, где велись исследования по генетике.

Речь идет о широко распространенном приеме работы секретных служб: «посадке» и «культивации», под постоянным руководством опытного руководителя, агента в группу, которая, как ожидается, занимается подрывной по отношению к государству деятельностью.нередко это сопровождается совершением противозаконных акций или провоцированием к их совершению. До 2002 года данный метод был фактически незаконным. А именно - как и для всех других способов работы спецслужб, не существовало никакого закона, на котором они основывались. С принятием в 2002 году Закона о разведслужбах и службах безопасности такая законодательная основа была создана. Парламент проголосовал за то, что - при определенных условиях - как говорится в статье 21, агентам разрешается совершать уголовно наказуемые действия. При этом ни один тип преступлений не исключается.

В конце 1998 года Парламентом было принято предложение Партии Труда, согласно которому спецслужбам запрещалось бы сотрудничать в целях следствия с гражданскими лицами -преступниками в качестве агентов. Ето было решено из-за риска провалов судебных процессов, невозможности контролировать таких людей и риска того, что быстро зайдет речь о провокациях. Однако в то же самое время парламентарии-либералы заявили, что использовать подобных информантов нужно. Это тем более странно, что использование подобных агентов спецслужбами для внедрения в организации контролировать еще труднее, чем их использование в судебном процессе. Министр Доннер в 2003 году сделал особое исключение для использования подобных агентов для борьбы с терроризмом.

В прошлом парламентские, юридические и научные круги и журналисты-расследователи неоднократно указывали на риск, который несет в себе использование подобных информантов. ... В качестве яркого примера до сих пор можно приводить дело так называемой комиссии Ван Траа - как оказалось, в середине 90-х годов само нидерландское государство, через криминальных инфильтрантов, ввозило из-за границы большое количетсво «тяжелых» наркотиков! Во времена Холодной Войны совершение политически мотивированных убийств, зачастую - по провоцированию агента спецслужб, - считалось составной частью так называемой стратегии напряженности.

Эта стратегия исходит из того, что оцепеневшее от терактов население и народных представителей легче будет уговорить согласиться на принятие репрессивных мер по контролю над большими группами населения.

У нас нет доказательств для того, что такая же стратегия имеется в Нидерландах в 2005 году. Но насилие, используемое некоторыми подозреваемыми в терроре, в сочетании с поддерживаемым некоторыми СМИ запугиванием населения властями может привести к похожему результату: согласию с ненужными ограничениями конституционных прав больших групп граждан.

Теперь, оказывается, что возможно, решающую роль в данном развитии насилия сыграли поставившие оружие спецслужбы. В наше время, когда считается хорошим тоном говорить о терроре и и когда действительно имеют место происходившие до этого только в далекой загранице теракты и контра-теракты, такая селективная открытость не годится.

Если государство выбирает путь, на котором оно само будет «заваривать кашу», задерживая подозреваемых в терроре, которым провокативно поставляли оружие или взрывчатку криминальные его агенты из граждаских лиц, и если такое государство ожидает от своих граждан бдительности, тогда и само оно должно быть абсолютно честным в тех случаях, когда есть подозрения, что хотя бы часть совершенных терактов - это дело рук его собственных агентов.

Перевод Ирины Маленко