Саммит сентября 2006 года в Париже с участием Владимира Путина, Жака Ширака и Ангелы Меркель прошел под знаком возрождения России в качестве главной мировой державы. Новая Россия завоевывает влияние посредством серии стратегических маневров, связанных с её энергетическими запасами – главным образом запасами нефти и природного газа. Она делает это, умело пользуясь стратегическими и политическими просчетами Вашингтона. Россия осознает также, что если она не будет действовать решительно, она в скором времени будет окружена и побеждена своим военным противником, США, противостоять которому она вряд ли сможет. Эта битва, большей частью замалчиваемая, является самым значительным и важным сражением в современной политике. Иран и Сирия рассматриваются вашингтонскими стратегами как предварительные шаги в большой русской игре.

Формальная повестка дня парижского саммита включала в себя инвестиции Франции в Россию и вопрос иранской (реализуемой с российской помощью) ядерной программы. Также рассматривался вопрос о будущих энергетических поставках России в страны ЕС, а именно в Германию. Это было знаком новой силы путинской России. Путин сообщил канцлеру Германии, что Россия «возможно» перенаправит часть природного газа из гигантского штокмановского месторождения в Баренцевом море. Проект, оцениваемый в 20 миллиардов долларов, должен быть запущен в 2010 году и изначально планировался как поставки жидкого природного газа в Соединенные Штаты.

После сокрушительных ударов, полученных в результате спонсированных США «цветных революций» в Грузии и на Украине, Россия стала разыгрывать свои стратегические карты предельно осторожно, начиная от ядерных реакторов в Иране и военных поставок Венесуэле и заканчивая стратегическими сделками по природному газу с Алжиром.

В то же самое время, бушевская администрация загоняла себя все глубже и глубже с геополитическую трясину, осуществляя внешнюю политику, отличавшуюся презрением и нежеланием считаться как с союзниками, так и с врагами. Эта политика ассоциировалась с бывшим управляющим «Халибартона», Диком Чейни, более, нежели с какой-либо иной фигурой в Вашингтоне.

«Президентство Чейни», а именно так будущие историки назовут годы правления администрации Буша, основывалось на ясной стратегии. Она часто недопонималась критиками, которые чрезмерно сосредотачивали внимание на её наиболее бросающихся в глаза компонентах, а именно на Ираке и Ближнем Востоке, а также на стаях воинственных ястребов в окружении вице-президента и министра обороны Рамсфельда.

«Стратегия Чейни» подразумевала внешнюю политику США, основанную на обеспечении глобального контроля над энергетическими ресурсами, осуществляемого четверкой крупнейших частных нефтяных корпораций-гигантов, связанных с США – «ШевронТексако», «ЭкссонМобил», «Бритиш Петролеум» и «Роял Датч Шелл». Главной целью являлся контроль над ресурсами основных нефтяных регионов планеты, наряду с главными газовыми месторождениями. Стремление к контролю над мировыми ресурсами шло в тандеме с претензией Соединенных Штатов на достижение тотального превосходства над главной потенциальной угрозой их глобальной гегемонии – Россией. В личности Чейни, возможно, идеальным образом слились в последовательную стратегию господства энергетическая и военная составляющие американской политики. В начале 1990-х годов при Буше-отце Чейни служил министром обороны.

Доминирующей ролью в определении политической линии администрации Буша-Чейни обладала коалиция интересов Большой нефти и ВПК. Эти частные корпоративные интересы осуществляют свою власть через контроль над политикой правительства США. Агрессивная милитаристская повестка дня является необходимой для этого. Она воплощается в деятельности бывшей компании Чейни – «Халибартон» – являющейся одновременно крупнейшей в мире энергетической и геофизической компанией и ведущим строителем военных баз.

Чтобы понять эту политику, важно уяснить, каким образом Чейни как глава «Халибартон» видел будущее проблемы обеспечения нефтью, перед тем как стал вице-президентом.

«Где лежит приз»: лондонская речь Чейни 1999 года

В сентябре 1999 года, за год до выборов, сделавших его самым властным вице-президентом в истории, Чейни выступил с откровенной речью в Лондонском институте нефти перед своими коллегами. В глобальном обзоре положения дел, Чейни сделал следующий комментарий:

«По некоторым подсчетам ожидается двухпроцентный годовой рост глобального спроса на нефть с одновременным трехпроцентным сокращением её производства из существующих резервов. Это означает, что в 2010 году нам потребуется дополнительно 50 миллионов баррелей в день. Так откуда же придет нефть? Правительства и национальные компании, очевидно, контролируют около 90% запасов. Нефть остается преимущественно государственным бизнесом. В то время как многие районы мира обладают огромными нефтяными возможностями, Ближний Восток с двумя третями мировых запасов нефти и низкой стоимостью добычи по-прежнему остается тем местом, где лежит главный приз. И хотя нефтяные корпорации страстно желают получить контроль над этим регионом, прогресс продолжает оставаться медленным. Верно то, что технология, приватизация и открытие экономик ряда стран создали новые возможности для различных компаний в самых разных частях планеты, но, оглядываясь назад в начало 1990-х, надо отметить, что тогда были ожидания, что существенная часть мировых ресурсов придет из бывших республик СССР и Китая. Конечно, это не получилось так, как ожидалось. Успехи оказались намного скромнее, нежели казалось в 1990-х годах».

Замечания Чейни достойны внимательного прочтения. Он дает консервативную оценку роста глобального спроса на нефть к концу десятилетия, т.е. к концу ближайших четырёх лет. Он подсчитывает, что миру будет нужно дополнительно 50 миллионов баррелей ежедневно. Сегодня в день добывается приблизительно 83 барреля нефти. Это означает, что для того, чтобы избежать катастрофического дефицита нефти и разрушительного удара по росту мировой экономики, мир должен будет отыскать новые источники нефтедобычи, равные более чем 50% от дневного объема добычи в 1999 году, и сделать это до 2010 года. Это равнозначно открытию пяти новых регионов, равных по объёму добычи нефти Саудовской Аравии. Это колоссальные количества нефти.

Учитывая то, что доведение нефтяного месторождения до уровня эксплуатации занимает до 7 лет, остаётся совсем немного времени для того, чтобы избежать ужасающих скачков цен на нефть и газ. Расчеты Чейни основывались на более чем консервативных оценках нефтегазового спроса Китая и Индии – двух наиболее интенсивно растущих экономик планеты.

Вторая важная мысль Чейни заключалась в том, что «Ближний Восток с двумя третями мировых запасов нефти и низкой стоимостью добычи по-прежнему остается тем местом, где лежит главный приз». Однако, как откровенно признал Чейни, нефтяной «приз» Ближнего Востока находился в национальных или правительственных руках, будучи закрыт от эксплуатации частного рынка, и, посему, был труднодостижим для Чейни, его родного «Халибартона» и его друзей в «ЭксонМобил», «Шеврон», «Шелл» или «БП».

В это время Ирак, второй по запасам нефти после Саудовской Аравии на Ближнем Востоке, находился под властью Саддама Хусейна. Иран, второй в мире по запасам природного газа, управлялся националистической теократией, не открывавшей тендеры на разработку иранских месторождений для американских компаний. Запасы Каспия были предметом яростного геополитического спора между Вашингтоном и Россией.

Замечание Чейни о том, что «нефть остается преимущественно государственным бизнесом» приобретает новое значение, если взглянуть на сентябрь 2000-го года, самый разгар президентской кампании Буша-Чейни. В том месяце Чейни, вместе с Доном Рамсфельдом, Полом Вульфовитцем и многими другими, намеревавшимися присоединиться к новой администрации Буша, составили политический отчет, называвшийся «Перестройка американской обороны». Записка была приложена к «Проекту нового американского столетия» (ПНАК).

Группа ПНАК призывала будущего президента найти подходящий предлог для объявления войны Ираку, с целью последующей оккупации этой страны и установления контроля над вторыми по величине запасами нефти на Ближнем Востоке. Они заявляли без обиняков: «Пока неурегулированный конфликт с Ираком обеспечивает немедленное оправдание (так!), необходимость в существенном американском военном присутствии в Заливе превосходит проблему режима Саддама Хусейна…».

Чейни в сентябре 2000-го года присоединился к политическому документу, который объявлял ключевыми вопросами «присутствие американских войск в Заливе» и смену режима в Ираке, независимо от того, плох или хорош Саддам. Это был первый шаг по продвижению ВС США в том направлении, «где лежит главный приз».

Не случайно то, что Чейни немедленно возглавил обзор Президентских энергетических сил (Presidential Energy Task Force) в 2001 году, где он тесно сотрудничал с друзьями по Большой нефти, такими как Кен Лей из «Энрона», с которым он ранее работал в проекте афганского газопровода, и Джеймс Бейкер третий.

Дебаты, предшествовавшие американскому вторжению в Ирак в марте 2003 года, похоронили судебный иск, поданный «Клубом Сьерра» и «Джудишиал Уотч» согласно Акту о свободе информации, по поводу фактов о причастности Чейни к энергетическому кризису в Калифорнии. Иск требовал, чтобы вице-президент Чейни опубликовал все документы и протоколы встреч, относящиеся к его проекту энергетических сил 2001 года.

Летом 2003 года министерство финансов США предало гласности часть документов, несмотря на оппозицию со стороны Чейни и Белого дома. Среди папок с местными американскими обзорами к немалому любопытству были обнаружены подробные карты иракских нефтяных месторождений, трубопроводов, очистных сооружений и терминалов, а также две диаграммы, детализирующие иракские нефтяные и газовые проекты и «Зарубежных претендентов на иракские нефтяные контракты». «Зарубежные претенденты» включали Россию, Китай и Францию, трех членов Совбеза, открыто выступавших против предоставления ООН США права на вторжение в Ирак.

Первым действием после установления оккупации Вашингтоном стало аннулирование всех контрактов иракского правительства с Россией, Францией и Китаем. Иракская нефть становилась сугубо американским достоянием, управляемым американскими компаниями или их британскими сестрами – первая победа в борьбе за место, «где лежит главный приз».

Именно это хотел сообщить Чейни в своей лондонской речи 1999 года. Надо забрать нефтяные ресурсы из независимых национальных рук и передать их в руки американские. Военная оккупация Ирака была первым шагом в осуществлении этой стратегии. Контроль над энергетическими ресурсами России - главный приз Вашингтона.

Деконструкция России: «Главный приз»

По вполне очевидным военным и политическим причинам, Вашингтон не может раскрыть свои стратегические планы, которые после распада Советского Союза в 1991 году заключались в расчленении и деконструкции России и достижении эффективного контроля над её огромными нефтегазовыми ресурсами. Русский медведь до сих пор обладает превосходными военными средствами, пусть и пришедшими в упадок, он также обладает ядерной мощью.

В середине 1990-х годов Вашингтон начал осуществлять осознанный процесс вовлечения бывших сателлитов СССР в Восточной Европе не просто в ЕС, но в доминируемый Вашингтоном НАТО. К 2004 году Польша, Чехия, Венгрия, Эстония, Латвия, Литва, Болгария, Словакия, Румыния и Словения – все были приняты в НАТО, а Грузия была сосватана в эту организацию.

Это удивительное расширение НАТО, вызвавшее тревогу у некоторых в Западной Европе, а также в России, было частью стратегии, спланированной друзьями Чейни в их проекте Нового американского столетия, в их докладе о «Перестройке американской обороны» и даже ещё раньше.

Уже в 1996 году член ПНАК и приятель Чейни, Брюс Джексон, тогдашний директор гиганта американского ВПК, «ЛокхидМартин», возглавлял «Американский комитет по расширению НАТО», позднее переименованный в «Американский комитет по НАТО», очень влиятельную лоббистскую группу в Вашингтоне.

В «Американский комитет по расширению НАТО» входили также Вулфовитц, Ричард Перл, Стивен Хадли и Роберт Каган. Жена Кагана, Виктория Нуланд, сегодня является представителем США в НАТО. В 2000-2003 годах она была политическим советником Чейни. Хадли, правый ястреб близкий к Чейни, был назначен президентом Бушем на место советника по национальной безопасности, вместо Кондолизы Райс.

Сеть поджигателей войны под руководством Чейни переместилась из ПНАК на ключевые посты в администрации Буша и стала управлять НАТО и Пентагоном. Брюс Джексон и другие, после успешного лоббирования в Конгрессе расширения НАТО в Польшу, организовали так называемую «Вильнюсскую группу», которая лоббировала принятие в НАТО ещё десятка государств, бывших членов Варшавского договора. Джексон назвал это «большим ударом».

Президент Буш раз за разом использовал термин «Новая Европа» в своих заявлениях по поводу расширения НАТО. 5 июля 2002 года, приветствуя лидеров Вильнюсской группы, Буш сказал: «Наши страны разделяют общее видение Новой Европы, в которой свободные европейские страны связаны друг с другом и с США через партнерство, сотрудничество и альянс».

Бывший директор «ЛокхидМартин», Брюс Джексон, имеет заслуги по привлечению в НАТО стран Балтии и других членов Вильнюсской группы. Давая показания перед сенатским комитетом по внешним делам первого апреля 2003 года, Джексон утверждал, что именно он является автором концепции «большого удара» по расширению НАТО, позднее принятой Балтийскими странами и восточноевропейскими членами Вильнюсской группы. Как отметил Джексон, его идея «большого удара» «подразумевала включение этих семи стран в НАТО и утверждала преимущества стратегии расширения для НАТО и моральные (так!) выгоды для демократического сообщества наций. 19-го мая в Вильнюсе, Литва, эти предложения были приняты девятью новыми европейскими демократиями самостоятельно.Они стали целями Вильнюсской группы». Джексон также мог бы отметить выгоды для американской военной промышленности, включая его старых приятелей из «ЛокхидМартин», в связи с образованием огромного нового рынка для натовского оружия на границах с Россией.

После того, как цели НАТО были достигнуты, Брюс Джексон и другие члены лобби расширения НАТО на Восток, закрыли «Комитет по НАТО» в 2003 году, и, вероятно в том же самом офисе, открыли новую лоббирующую организацию под названием «Проект переходных демократий», который, согласно их собственным заявлениям, был «организован для эксплуатации возможностей ускорения демократических реформ и интеграции, которая, мы верим, будет существовать в евро-атлантическом регионе в следующем десятилетии». Иными словами, для подготовки и проведения цветных революций и смен режимов на евразийском пространстве. Все три «отца» «Проекта переходных демократий» работали на республиканцев, а Джексон и Шейнеман обладали тесными связями с важнейшими военными подрядчиками – «ЛокхидМартином» и «Боингом».

Джексон и другие члены ПНАК создали и ещё одну мощную лоббирующую группу, «Комитет по освобождению Ирака» (КОИ). Панель консультантов КОИ включала таких ястребиных демократов, как Стивен Соларц и сенатор Роберт Керри. Доминировали в КОИ такие неоконы и стойкие республиканцы, как Джин Киркпатрик, Роберт Каган, Ричард Перл, Вильям Кристол и бывший директор ЦРУ Джеймс Вулси. Почетными сопредседателями стали сенатор Джон Либерман и Джон МакКейн.

Короче, натовское окружение России, цветные революции в Евразии и война в Ираке были частями единой американской стратегии ультимативной деконструкции России раз и навсегда, устранения её как потенциального соперника глобальной гегемонии США. Россия – а не Иран и не Ирак – вот главная цель этой стратегии.

Во время торжественной церемонии в Белом Доме в 2004 году по случаю принятия новых членов в НАТО, президент Буш отметил, что миссия НАТО расширилась теперь далеко за границы альянса. «НАТО простирается теперь до Ближнего Востока, укрепляя нашу способность бороться с террором и обеспечивая нашу общую безопасность», сказал он. Но миссия НАТО отныне станет даже шире, нежели глобальная безопасность. Буш добавил, что «Мы обсуждаем сейчас, как мы можем поддержать и усилить продвижение свободы на всем Ближнем Востоке». Таким образом, свобода попала в орбиту контролируемого Вашингтоном альянса НАТО.

Конец эры Ельцина внес определенные помехи в планы США. Путин стал медленно и осторожно делать шаги, направленные на возрождение России, после того, как страна была ограблена совместной деятельностью МВФ и олигархов.

Производство нефти в России увеличилось после распада СССР до такой степени, что ко времени вторжения США в Ирак в 2003 году, Россия стала вторым в мире производителем нефти после Саудовской Аравии.

Значение дела «Юкоса»

Знаковое событие в новой российской энергетической геополитике при Владимире Путине произошло в 2003 году. Это случилось сразу после того, как Вашингтон с брутальной ясностью показал, что он собирается милитаризировать Ирак и Ближний Восток, несмотря на протесты Европы и учтивое недовольство ООН.

Краткое описание впечатляющего ареста в октябре 2003 года российского миллиардера, олигарха Михаила Ходорковского и установление государственного контроля над нефтяным гигантом «Юкос», необходимо для понимания российской энергетической геополитики.

Ходорковский был арестован в новосибирском аэропорту 25 октября 2003 года российской генпрокуратурой по обвинению в уклонении от налогов. Правительство России заморозило акции «Юкоса» из-за налоговых обвинений. Впоследствии был предпринят ряд шагов против «Юкоса», приведших к падению цен на его акции.

Редко упоминалось в сообщениях западных СМИ, которые описывали действия правительства Путина как возвращение советских методов, что же послужило толчком к применению столь драматических мер.

Ходорковского арестовали всего за 4 недели до выборов в Думу, в которой Ходорковскому удалось подкупить большую часть депутатов, благодаря его огромному богатству. Контроль над Думой был первым шагом Ходорковского на пути к президентской власти. Победа в думе могла позволить ему поменять законы о выборах в свою пользу, а также изменить вызвавший многие споры «Закон о подземных ресурсах». Этот закон не давал «Юкосу» и другим частным компаниям получить контроль над полезными ископаемыми и развивать собственные сети трубопроводов, независимые от государственных российских трубопроводов.

Ходорковский проигнорировал требование Путина к олигархам, в случае выполнения которого им будет позволено сохранить свои богатства, де-факто, украденные у государства при Ельцине во время жульнических аукционов: воздерживаться от вмешательства в политику и возвратить часть украденных денег. Ходорковский, самый крупный олигарх того времени, служил двигателем анти-путинского путча, направляемого Вашингтоном.

Арест Ходорковского последовал за скрытой от общественности его встречей 14 июля 2003 года с вице-президентом Диком Чейни.

После этой встречи, Ходорковский начал переговоры с «ЭксонМобил» и «ШевронТехаксо», старыми фирмами Конди Райс, о продаже пакета акций «Юкоса», величина которого колебалась между 25% и 45%. Это давало Ходорковскому возможность привязать Юкос к американской нефтяной индустрии и Вашингтону и, соответственно, иммунитет от возможного вмешательства правительства РФ. Это также давало Вашингтону фактически право вето и огромную власть над будущим русских нефтепроводов и влияние на нефтяные сделки в России. Считанные дни перед своим арестом по обвинению в укрывательстве налогов, Ходорковский принимал Джорджа Х. У. Буша, представителя мощной и скрытной вашингтонской Карлайл-группы в Москве. Они обсуждали окончательные детали покупки американской нефтяной компанией контрольного пакета акций «Юкоса».

«Юкос» уже сделал к тому времени ценовое предложение для покупки конкурирующего концерна «Сибнефть» у Бориса Березовского, другого олигарха эры Ельцина. «Юкос-Сибнефть», с 19.5 баррелей нефти и газа, становился вторым в мире по количеству контролируемых ресурсов нефти и газа, после «ЭксонМобил». «Юкос-Сибнефть» становился бы четвертым в мире по производству нефти, выкачивая 2.3 миллиона баррелей нефти-сырца в день. Покупка «Эксоном» или «Шевроном» «Юкос-Сибнефти» стала бы самым настоящим энергетическим военным переворотом. Чейни знал это. Буш знал это. Ходорковский знал это.

Но главное, что Владимир Путин знал об этом, и решительно воспрепятствовал этому.

Ходорковский наладил впечатляющие связи с англо-американским истеблишментом. Он создал филантропическую ассоциацию, «Открытый фонд России», по образцу фонда «Открытое общество» своего близкого друга, Джорджа Сороса. В почетном президиуме «Открытого фонда России» заседали Генри Киссинджер и его друг, Яков Ротшильд, лондонский потомок знаменитой банкирской семьи. Артур Хартман, бывший посол США в Москве, также попал в президиум.

По следам ареста Ходорковского, «Вашингтон Пост» сообщила, что арестованный миллиардер нанял услуги Стюарта Айзенштадта, бывшего замминистра финансов, заместителя госсекретаря и замминистра торговли при Клинтоне, дабы лоббировать в Вашингтоне свою свободу.

Последовавшие протесты в западных СМИ и в правительственных кругах о возврате к советским методам и к использованию репрессий, игнорировали тот факт, что Ходорковский отнюдь не был невинен. Ранее Ходорковский односторонне нарушил контракт с «БП», которая была партнером «Юкоса» и вложила $300 миллионов в бурение скважин на многообещающем Приобском месторождении в Сибири.

После того, как «БП» завершила бурение, Ходорковский выгнал её, используя гангстерские методы, которые были бы признаны незаконными в цивилизованном мире. К 2003 году Приобское стало давать 129 миллионов баррелей, что эквивалентно объему рынка в $8 миллиардов. Ещё раньше, в 1998 году, после того, как МВФ выделил России миллиарды долларов для предотвращения обрушения рубля, банк «Менатеп» Ходорковского виртуозно перевел $4.8 миллиарда из фондов МВФ в свои дочерние организации, некоторые из которых являлись американскими банками. Вопли протеста из Вашингтона по поводу ареста Ходорковского являлись верхом лицемерия. Как это виделось из Кремля, Вашингтон был пойман с рукой в кармане России.

Конфликт Путин - Ходорковский стал сигналом решительного поворота правительства Путина к восстановлению России и к созданию стратегической обороны от иностранного нападения, возглавляемого Чейни и его английским другом, Тони Блэром. Это происходило в контексте бесстыжего ограбления Ирака и одностороннего отказа администрации Буша от своих обязательств по договору об ОСВ, с целью позволить США развивать свои программы стратегической ракетной обороны – действие, которое Москва вполне могла рассматривать в качестве враждебного и подрывающего её безопасность.

К концу 2003 года уже не надо было быть великим стратегом, чтобы понять, что пентагоновские ястребы и их союзники в ВПК и в нефтяном бизнесе не считают более Соединенные Штаты связанными какими-либо международными соглашениями и видят их действующими односторонне в своих интересах, определяемых, разумеется, самими ястребами. Их рекомендации были опубликованы одним из многих вашингтонских консервативных аналитических центров. В январе 2001 года «Национальный институт общественной политики» (НИПП) выпустил доклад «Логические основания и требования к ядерным силам США и контролю вооружений», в самом начале работы администрации Буша-Чейни. Доклад, требовавший одностороннего отказа США от сокращения ядерных сил, был подписан 27 высокопоставленными функционерами старых и нынешней администраций. Список подписантов включал и сегодняшнего советника Буша по национальной безопасности – Стивена Хадли; он также включал специального помощника министра обороны, Стивена Кэмбона, и адмирала Джеймса Вулси, бывшего директора ЦРУ и теперешнего директора вашингтонской НГО, «Фридом Хауз». «Фридом Хауз» сыграл центральную роль в спонсированной США «оранжевой революции» на Украине, а также в других цветных революциях, произошедших на территории бывшего СССР.

Вслед за арестом Ходорковского последовал ряд профинансированных Вашингтоном дестабилизаций некоторых режимов на периферии России, близких Москве. Среди них была «Революция роз» в Грузии, в ходе которой был смещён с поста президента Эдуард Шеварднадзе и на его место поставлен молодой, проамериканский и пронатовский Михаил Саакашвили. 37-летний Саакашвили с радостью согласился поддержать строительство трубопровода Баку – Тбилиси - Джейхан, позволяющий избежать контроля Москвы над азербайджанской нефтью Каспия. США после прихода к власти Саакашвили стали поддерживать тесные отношения с Грузией. Американские военные инструкторы обучают грузинских военнослужащих, а Вашингтон потратил миллионы долларов на подготовку вступления Грузии в НАТО.

После Революции роз в Грузии, «Фридом Хауз», «Национальный вклад в демократию» (НЕД), Фонд Сороса и другие поддерживаемые Вашингтоном НГО организовали в ноябре 2004 года бесстыдно провокационную «оранжевую революцию» на Украине. Целью этой революции являлось установление пронатовского режима под руководством сомнительного президента Виктора Ющенко на территории, имеющей стратегическое положение для обеспечения Европы российскими газом и нефтью. Поддерживаемая Вашингтоном «демократическая оппозиция» в соседней Беларуси также начала получать миллионы долларов от щедрот бушевской администрации, наряду с Киргизией, Узбекистаном и более дальними бывшими советскими республиками, расположенными на пути пролегания трубопроводов из России и Казахстана в Китай.

Стремление к контролю над энергоносителями, над нефтью и газом, является определяющим в американской политике. Неудивительно, что некоторые люди в Кремле, а именно Путин, с удивлением обнаружили, что их техасский партнер, Дж. Буш, разговаривает с ними, как говорят индейцы, на раздвоенном языке.

К концу 2004 года в Москве стало ясно, что Холодная война, на сей раз из-за контроля над энергией и обладания ядерным оружием, уже в самом разгаре. Из образа действий Вашингтона после распада СССР становилось совершенно ясно, что конечной целью американской игры в Евразии является не Китай, не Иран и не Ирак.

Геополитической конечной целью Вашингтона являлась полная деконструкция России, единственного государства в Евразии, способного организовать эффективную систему альянсов в регионе, богатом нефтью и газом. Об этом, разумеется, никогда не объявлялось открыто.

Путин начал проводить серию защитных мер для восстановления некоторого подобия равновесия, перед лицом все более очевидной политики Вашингтона по окружению и ослаблению России. Последующие стратегические просчеты США сделали задачу России немного легче. Теперь, после того, как ставки возросли с обеих сторон, путинская Россия перешла от обороны к активному и динамичному наступлению, целью которого является достижение более сильной и жизнеспособной геополитической позиции, используя при этом энергетический рычаг.

Энергетическая геополитика России

По показателям уровня жизни, смертности и экономического богатства Россия сегодня не принадлежит к числу мировых лидеров. Но по запасам энергоносителей она – гигант. По площади она стоит на первом месте в мире, простираясь от Европы до Тихого Океана. Россия обладает огромной территорией, колоссальными природными ресурсами и у неё есть самые большие на Земле запасы газа – источника энергии, находящегося в центре внимания ведущих держав планеты. Вдобавок к этому, Россия остается, несмотря на распад СССР, единственной в мире силой, способной противопоставить свою военную мощь военной мощи США.

В России находится свыше 130000 месторождений нефти и около 2000 месторождений газа, из которых 900 не используются. Запасы нефти оцениваются в 150 миллионов баррелей, что можно сравнить с таковыми в Ираке. Они могут быть и куда больше, но многие месторождения не используются ввиду большой удаленности и трудности бурения в холодных регионах. Цена нефти свыше $60 за баррель делает разработку удаленных месторождений экономически рентабельным предприятием.

На сегодняшний день российская нефть экспортируется на мировые рынки по трем маршрутам: в Западную Европу через Балтийское и Черное море; по северному пути; на Дальний Восток, в Китай и Японию, на Восточноазиатские рынки.

Российская национальная сеть газовых трубопроводов, её так называемая «объединенная газовая система», включает в себя огромное число трубопроводов и насосных станций и простирается на 150000 километров по всей стране. По закону, только государственная компания Газпром имеет право использовать эту систему. Эта сеть является, возможно, самым ценным государственным достоянием, помимо самих запасов нефти и газа. Она является сердцем путинской новой газовой геополитики и находится в центре конфликта с западными нефтяными и газовыми компаниями, а также с ЕС, чей энергетический комиссионер, Андрес Пьебалгс, является представителем члена НАТО, Латвии, бывшей советской республики.

В 2001 году, как только Москве стало ясно, что Вашингтон намеревается включить прибалтийские республики в НАТО, Путин принял решение создать новый нефтяной порт стоимостью в $2.2 миллиарда на российском побережье Балтики в городе Приморске. Проект, известный как Балтийская система трубопроводов, значительно снижал экспортную зависимость от Латвии, Литвы и Польши. Балтийский путь является важнейшим для российского нефтяного экспорта, через него западносибирская нефть поступает в порт Приморск в Финском заливе. Балтийский трубопровод был готов в марте 2006 года, он способен пропускать более 1.3 миллионов баррелей в день российской нефти на западные рынки.

В том же месяце бывший германский канцлер Герхард Шрёдер был назван председателем российско-германского консорциума по строительству газопровода длиной 1200 километров под Балтийским морем. Держателем контрольного пакета акций в этом проекте, под названием Северо-Европейский газопровод, является Газпром, крупнейшая в мире газовая компания. Германские компании БАСФ и ЕОН получили каждый по 24.5% акций. Проект, оценочной стоимостью в 4.7 миллиарда евро, был запущен в конце 2005 года и его целью является соединение газового терминала в российском портовом городе Выборг с восточногерманским портом Грейфсвальд. Южнорусское газовое месторождение в Западной Сибири будет разрабатываться совместно Газпромом и БАСФ, а газ из него будет питать Северо-Европейский газопровод. Этот последний важный шаг Шрёдера в качестве канцлера Германии вызвал шквал протестов со стороны про-вашингтонского польского правительства, а также со стороны Украины, т.к. обе этих страны хотели контролировать экспортные пути российского газа. Несмотря на тесные связи с Вашингтоном, новый канцлер Ангела Меркель была вынуждена принять этот проект. Германская промышленность сильно зависит от поставок российских энергоносителей. Россия является крупнейшим поставщиком газа в Германию.

Сахалин: Россия обуздывает «Большую нефть»

В конце сентября 2006 года, незначительный, на первый взгляд, спор, привел к аннулированию экологического разрешения для компании «Роял Датч Шелл» на осуществление проекта Сахалин 2 по разработке жидкого газа. «Шелл» является главным энергетическим партнером в англо-японском проекте разработки российского острова Сахалин, огромного острова, находящегося к северу от японского Хоккайдо.

В то же время правительство Путина объявила об экологических требованиях, которые были нарушены компанией «ЭксонМобил» при строительстве ею терминала Де Кастри во время осуществления проекта Сахалин 1.

В начале 1990-х годов правительство Ельцина сделало отчаянный шаг по привлечению инвестиций и технологий для эксплуатации российских регионов, богатых нефтью и газом – в те времена правительство России было очень слабым, а цены на нефть низкими. Широким жестом Ельцин подарил западным нефтяным компаниям права на эксплуатацию двух больших нефтяных проектов, Сахалин 1 и Сахалин 2. По так называемому «Соглашению о разделе продукции», «ЭксонМобил», главный партнер проекта Сахалин 1, получил освобождение от налогов.

По условиям Соглашения, типичного договора, заключаемого между англо-американскими нефтяными гигантами и странами третьего мира, российское правительство вместо налогов получало часть прибылей от добываемого газа и нефти. «Соглашение о разделе продукции» было изначально разработано Вашингтоном и «Большой нефтью» для облегчения контроля американскими нефтяными гигантами над крупными проектами в третьих странах. Американские компании использовали соглашение для установления контроля над иракской нефтью, укрывшись за фасадом иракской государственной нефтедобывающей компании.

Незадолго до того, как правительство России сообщило «ЭксонМобил» о проблемах с сахалинским терминалом, ЭксонМобил объявил о новом увеличении стоимости проекта. ЭксонМобил, чьим юрисконсультом является Джеймс Бейкер третий, и который является близким партнером администрации Чейни-Буша, объявил о 30% повышении стоимости – что неизбежно отодвигало ещё дальше получение прибылей от совместной разработки российской стороной. Появились новости о намерениях «ЭксонМобил» начать строительство терминала Де Кастри на Сахалине. Российское Министерство охраны окружающей среды неожиданно объявило о том, что терминал «не соответствует экологическим требованиям» а также о возможности прекращения работы «ЭксонМобил» на Сахалине вообще.

Ясные шаги России против «Шелл» и «ЭксонМобил» были интерпретированы как попытка Путина и его правительства возвратить контроль над российскими природными ресурсами, утерянный во время ельцинского правления. Эти действия соответствуют новой путинской энергетической стратегии.

Оригинал находится на: http://globalresearch.ca/index.php?context=viewArticle&code=WIL20061007&articleId=3408

Перевод с сокращениями Ильи Иоффе