Каунтерпанч

27 октября 2006

Когда 17 октября мне позвонили ранним утром где-то в 6:15 и сказали, что к моему дому идут «очень много полицейских», я не колебался. Я закрыл компьютер, попрощался с сыном и ушел. Я даже не попрощался с женой. Так как я был в Интернете, и моя телефонная линия была занята, я не знал, сколько времени тот человек пытался ко мне дозвониться. Ближайшее место, до которого могут доехать машины, было в пятнадцати минутах ходьбы спокойным шагом. Пять или семь – если бегом. Оказалось, у меня было около десяти минут до прихода первой группы полицейских. Кошмар начался.

Пока я прятался в ближайшем лесу, пришли еще полицейские, некоторые с автоматами, в лыжных масках и бронежилетах. Они наставили оружие на мою жену и сына, приказав им не двигаться и сообщив, что они ищут меня и что у них есть ордер на обыск. Затем они ворвались в дом безо всякого ордера, разыскивая меня. Жена потребовала ордер и через 20 минут окружной прокурор действительно показал что-то похожее на ордер. Когда она попросила показать ей ордер, он быстро его показал, но не дал ей ни взять в руки, ни прочитать его, а просто прочитал сам с расстояния в несколько метров. Ордер гласил, что я что-то украл, но не указывал, что именно. К тому времени вокруг дома ноходилось 17 полицейских, и кое-кто вошел в дом (в общей сложности в рейде участвовало 19). На некоторых была форма, но не было жетонов с именем, и в ответ на просьбу назвать себя они отказались. Некоторые были очень агрессивны, жестоки, крича и оскорбляя мою жену и сына-подростка, отталкивая их без причин.

В это время показались несколько полицеских с одним из наших рабочих, насильственно поднятым с постели. Полицейские ворвались в его дом без ордера на обыск, и скрутили Роберто в его кровати (так как он осмелился спросить, кто они такие), обзывали его, заставив его одеться и пойти к нашему дому.

Шестеро полицейских затем зашли в наш дом и перерыли все, особенно мою комнату, которую они буквально разнесли в дребезги. Они сбросили сотни книг с полок, роясь в каждом ящике и шкафу, заставили открыть деревянную коробку, где мы храним деньги. Снаружи полиция затаскивала Роберто при обыске в каждое здание на ферме. Когда Сэнди спросила, что они ищут, они сказали, что все, могущее навредить государству!

Через час или около того, когда Роберто вернулся к нашему дому, полицейские сказали что-то вроде «мы ничего не нашли», и что они должны уйти, так как их ждут другие дела. Моя жена в это время утешала сына, который был очень расстроен и рассержен действиями полиции, особенно грубым обращением. Именно тогда один из полицейских отвел Роберто в сторону, под предлогом «разговора наедине». С расстояния где-то в 12 метров он увидел, как другой полицейских зашел в дом. Через несколько минут он вышел и сказал что-то чиновнику, который затем зашел в дом и вернулся с пистолетом и пластииковым мешком, в котором, как заявили полицейские находились наркотики, найденные в нашем доме. Вспомним, что у меня было 10 минут форы от предупреждения до прихода полиции. Кто же в здравом уме и без пристрастия поверит, что если бы у меня было оружие и наркотики, я бы первым делом не избавился от них до прихода полиции? Но уж о беспристрастности тут говорить не стоит (полицейские, кстати, сказали, что нашли пистолет под журналом на полке моего сына, прямо на виду, а так называемые наркотики были найдены прямо в гостиной между книгами. ОБЕ ВЕЩИ «НАШЛИ» ПОСЛЕ ЧАСА ИНТЕНСИВНЫХ ПОИСКОВ).

На сегодняшний день я могу поручится, что они забрали личные видеокассеты, сотни компакт-дисков с личной информацией и фото, ДВД, несколько тысяч долларов наличными, и дебитную карточку американского банка. Я уверен: если бы я мог вернуться домой и внимательно осмотреть дом, то обнаружил бы другие пропавшие вещи. Не украденные вещи беспокоят меня – наглое вторжение в личную жизнь и нарушение основных прав волнуют меня много больше; а также легкость, с которой транснациональная горнодобывающая компания может купить такое неприкрытое насилие..

Также стоит указать на то, что, по словам некоторых очевидцев полиция приехала в пяти машинах без номеров и надписей «полиция» . Предположительно, по крайней мере одна машина принадлежала горнодобывающей компании. Вдобавок свидетели сообщили, что вечером перед налетом видели сотрудника компании в Санта-Роза, ближайшей к нашему дому деревне. Тот же человек в компании других, про которых известно, что они поддерживают эту компанию и, возможно, наняты ею, ожидал приезда полиции в день налета. Без сомнений надеясь увидеть, как полиция уведет меня в наручниках.

Многие из вас наверное недоумевают, почему я оставил жену и сына одних в такой ситуации. На самом деле, мы обсудили заранее такой сценарий и договорились, что если это произойдет, уйду я, так как не за ними, а за мной будет охотиться ТНК.

Почти три года я, вместе с другими лидерами противодействия горнодобывающему проекту Ascendant Copper Corporation, подвергался бесчисленным попыткам запугать меня, включая угрозы убить, уголовное преследование и крайне гнусные клеветнические кампании против DECOIN и меня лично. Я знал, что являюсь одной из главных целей, и что они хотят вывести меня из игры во что бы то ни стало. Все время директор компании пребывал в заблуждении, считая, что оппозиция держится на нескольких людях. Трудно было бы сильнее ошибиться. Сопротивление их проекту уходит корнями глубоко в население Интага.

Сфабрикованное обвинение

Но чтобы понять, что толпа полицейских и продажный окружной прокурор делали в моем доме в 6:15 утра с семнадцатью хорошо вооруженными головорезами и имея ордер на обыск и арест, мы должны вернуться к событиям 13 июля 2006 у входа в Министерство энергетики и рудников в Кито.

В тот день около четырехсот людей из Интага провели демонстрацию на Амазонас-авеню с требованием к министру энергетики и рудников встретиться с руководством Интаг и заставить Accendant Coper покинуть район Интага. Я прошел большую часть пути,снимая их (затем выпустив 15-минутное видео с моим старшим сыном). И тут вдруг меня позвали к небольшой группе, отколовшейся от основной толпы, и попросили перевести , так как там было несколько женщин, распространявших информацию против DECOIN. Когда я подошел, там уже было около пятидесяти людей, окруживших двух женщин (иностранок на вид), требуя объяснить, зачем они пришли. Мой младший сын Мартин уже переводил, и у меня как раз было время спросить у старшей из них, Лесли Чаплин, и ее спутницы, кто их нанял на эту работу. Все, что они ответили: их нанял друг. Затем я заметил, что толпа заблокировала движение на улице, и забеспокоился за них. Когда я пошел попытаться убрать толпу с улицы, я (отчетливо помню) сказал людям «не делайте им ничего». Я был озабочен, что если бы произошло насилие со стороны толпы, то это было бы использовано, чтоб замарать оппозицию еще больше. Тогда я в последний раз видел мисс Чаплин и ее спутницу. Но спустя несколько дней мисс Чаплин подала на меня в суд, обвиняя в ограблении и насильственных дествиях, утверждая, что я украл 1200-долларовую видеокамеру и 500 долларов наличными. Стоит подчеркнуть, что вся беседа с мисс Чаплин произошла не только на глазах нескольких десятков очевидцев, но и сфотографирован фотографами и снят на видео минимум одним человеком.

На основании этих сфабрикованных обвинений, скорее всего срежесированных компанией, юстиция Эквадора возбудила уголовное дело, но без уведомления меня. Суд назначил адвоката, который также не смог меня известить, чтобы я предоставил в назначенный период в 90 дней доказательства своей невиновности. Когда 90 дней истекли, окружной прокурор запросил у судьи ордера, и только тогда они загадочным образом нашли меня.

Теперь, если меня арестуют, то я останусь в тюрьме до первых чисел января, когда назначен суд. Мой адвокат попытается аннулировать ордер на арест, но он сам признает, что это будет очень сложно. Особенно из-за «новых доказательств» против меня, подброшенных полицией в мой дом, что неминуемо приведет к новым уголовным делам.

Общественное давление будет играть очень важную роль в резульататах этого вопиющего нарушения правосудия. Это значит письма с осуждением всего вышеперечисленного, обращения в СМИ, и письма поддержки. Многие из вас уже сделали что-то в этом роде и я очень рад полученной поддержке. Пожалуйста, не сдавайтесь. Помогите превратить мое дело в последнюю ошибку, которую Ascendant сделает в Эквадоре.

Карлос Соррилья – организатор борьбы в защиту окружающей среды в Эквадоре

Оригинал опубликован на http://www.counterpunch.org/zorrilla10262006.html

Перевод Сергея Машненко