Олимпийский огонь – не единственный удостоенный внимания людей по всему миру в последнее время. Что-то горит повсюду. Где машины, где нефть, где очаг в хижине, где флаги и посольства, а где гнев в сердцах людей. Что за спички их разжигают, скрыто от глаз. Но тем интересней это понять.

Imagine no possessions,
I wonder if you can,
No need for greed or hunger,
A brotherhood of man,
Imagine all the people
Sharing all the world...

J. Lennon

Весь мир встретился на великолепном фестивале дружбы и спорта в Турине. Каждый день миллионы людей по всей планете с трепетом и радостью следят за успехами и неудачами своих соотечественников. Улыбки и музыка, дружба и честная борьба. На величественном и, все же, трогательном открытии выступила вдова великого музыканта - борца за мир Джона Леннона, старая добрая Йоко. А потом певец Питер Гэбриел хрипло и проникновенно спел его песню: "...представь, что нет собственности, нет причин для жадности и голода, что братство людей живет в общем мире". Под грохот и разрывы фейерверка над многометровой трубой рванулся в своем неукротимом стремлении к небесам олимпийский огонь. С первых же спортивных схваток на трассах Турина развернулась не шутошная борьба за награды. На соревнованиях по слалому четырнадцатого числа довольно неказисто выступил горнолыжник из Чили Хорхе Мандру. Шутили: что ж, у них в Чили вроде и горы какие-то есть, а кататься не умеют почему-то. А в мужских лыжных соревнованиях классикой на 15 км участвовали два африканца: кениец пришел девяносто вторым, опередив спортсменов из Непала и Бразилии, а южноафриканец финишировать, к сожалению, не смог. Впрочем, все мы с детства знаем, что на олимпиаде главное – не победа, а участие. К тому же негр на снегу – это забавно, внесли экзотики в общий праздник.

Один знакомый, недавно, в разговоре со мной ляпнул: «В Африке большая часть людей - наркоманы». Ляпнул, конечно, не подумав, тем не менее, это характерно. Знание масс о странах «третьего мира» ограничивается набором подобных нелепых стереотипов. Ни для кого не секрет, что средний новоевропейский обыватель знает: мир – это те, кто на олимпиаде выступают. Среднего нашего постсоветского обывателя можно смело причислять в этом плане к тому же европейско-американскому стандарту (разве что кроме самых глухих провинциалов, которые вообще ничего не считают, потому как Европа с Америкой от них так же далеки, как все остальное – за горизонтом). Не говоря уже о нескольких «поколениях MTV», выросших на ценностях западноевропейской культуры. Они знают, что кто-то там, в Африке, Азии, Латинской Америке живет, но абсолютно не придают этому значения. Слово «культура» у них в голове напрямую зацеплено на культуру новоевропейскую, а «цивилизация» – на ново-либеральные ценности, на бизнес, автомобили и торговые центры. И глядя на происходящее вокруг через рамки этих культурных шор, нельзя понять, почему они, которых почти и нету на самом деле, жгут и взрывают нашу жизнь. Раз понять не получается, приходится отрицать. Повесить ярлык «зло» и грозить палкой.

В одной Бразилии живет больше 160 миллионов человек, в Пакистане около 140, не говоря уже о миллиардных Китае и Индии, против 60 млн. французов и 260 – американцев. В общем, вне Европы и США людей живет больше. Только они живут в других культурных контекстах, в другой общественной реальности, если хотите. Только, чтобы понять, что вокруг происходит и определить свое место в происходящем, надо стараться быть объективнее в оценках. Не нужно занимать позицию несправедливо обиженного и кудахтать о том, что они, неблагодарные варвары, жгут из вредности ваши автомобили и взрывают мирную, честную жизнь, если какое-то иное мировоззрение имеет силу сопротивляться. Злой, плохой, чужой – это не понимание, это оправдание своего эгоцентризма. Не за что им быть благодарными европейской цивилизации, не они пришли в дом к вам, а вы – к ним, сотни лет назад. Не нужно укоризненно говорить чужаку, что его приютили в замечательной стране, а он ведет себя как свинья, если новоевропейская культура в целом, и каждый ее представитель в частности, лишили его родины, с детства убедив, что она стыдна и никчемна, что его нищая мать недостойна, а предки смешны и слабы. В людях стран, которых нет, копится злость, потому что они – есть, и они уже не только готовы, но и хотят бороться, чтобы заставить говорить с собой.

Новую общественную формацию, в которой нам довелось жить, уже давно окрестили «информационным обществом». Информация связала мир своей сетью и обострила противоречия между мировоззрениями, столкнув их обладателей нос к носу. Средства массовой информации навязчиво предлагают разные способы видения жизни. В мировой паутине ортодоксальный еврей выражает свое мнение рядом с радикалом-мусульманином, и каждый предлагает свой вариант видения происходящего. При таком плотном соседстве игнорировать существование друг друга попросту невозможно. Здесь события разворачиваются быстро и пока баталии завязываются чаще на полях информационных, не регулярно, но охотно переходя на поля боев. «Большие» страны предлагают другим быть в этих условиях толерантными и послушными, что бы все было мирно и спокойно. «Мы же со всеми готовы говорить» - скажет европеец – «пускай приезжают и играют на наших олимпийских играх, мы всем рады». Не едут толком. Не хотят. Не интересно им. Не интересно потому, что права играть по чужим правилам им больше не достаточно. Они уже хотят говорить на равных. Потому и европейская толерантность не снимает противоречий. Однажды почувствовав в ней какую-то ложь, «третий мир» перестал ее замечать. Ложь вполне очевидную: легко быть терпимым, когда ты сверху. А людям из стран, которые «снизу», уже не надо чтобы их терпели. Им надо, чтобы их заметили, чтобы с ними считались. Они больше не верят старому, европейскому миру. Они хотят возможности играть в большом мире достойную, полноценную роль, и если ее не дадут, они постараются взять сами. А пока мировая Европа считает свою культуру единственно ценной, свое общественное устройство единственно правильным и опускает решетку между собой и мировым «варварством», повторяя заученное: «толерантность, демократия, гражданское общество», мир, которому отказано в праве иметь свое мнение, сжимает кулаки. Козьма Прутков мог бы сказать «Если за решеткой с надписью «ОСЕЛ» видишь людей, значит осел – это ты». Но мухи на глазах не дают разглядеть за решеткой людей, а не злодеев, варваров и террористов. Людей, со своей культурой, и мировоззрением. Людей, которым тоже случается улыбаться и тосковать, чумазых детей и усталых родителей, стариков с сундуками трогательных воспоминаний и юношей с девушками, рвущихся посвятить себя чему-нибудь глупому и значительному. Если люди друг друга так и не разглядят, разговора не получится. И будет рваться и пылать, громко и страшно, совсем не как на открытии олимпиады.

Латинская Америка чеканит «левый марш», одного за другим выбирая в президенты социалистов и индейцев. Корея скрывается за стальной стеной. Китай пока молча набирает экономическую мощь, с которой нельзя будет не считаться. Мир Ислама, с Ираном и Палестиной на острие, жжет и рвет, открыто отвергая любой контроль извне. В то время как Европа осуждает поросшие травой «преступления» коммунистических режимов, послушно отворачиваясь от преступлений, которые происходят здесь и сейчас. А США грозит всем за всё всевозможными карами, демонстративно не убирая ноги с раздавленной шеи Ирака. Да черные в паутинку олимпийские комбинезоны американских спортсменов, в духе мрачных героев комиксов, производят впечатление какое-то настораживающее, не фестивальное. Ну, а у нас перехватывает дыхание, когда Ирина Слуцкая выходит из очередного отточенного «тулупа» и втрое реже ударяет сердце во время свалки на пятачке у наших ворот. Хорошо бы еще при этом осознавать, что никогда не станет мир одной большой олимпийской деревней, как ни хороша эта старая европейская традиция, а вот полем кровавого боя стать может, как это уже не раз в истории бывало. И еще, не беспокоили бы Леннона, пусть себе лежит спокойно, не любил он поверхностности и лицемерия.