Старый Львов – город немножко сказочный, обладающий волшебной силой влюблять в себя. В историческом центре, что ни дом, что ни здание, то памятник. Старинные соборы и костелы, от величественной готики и барокко, до изысканного рококо. Узкие улочки, на которых аккуратные дома в 3-4 этажа, украшенные лепниной и витыми балконами, стоят сплошной стеной один к одному. Выйдя на балкон, вы запросто можете пообщаться с соседом, живущим через дорогу. Дома в старом городе сквозные, имеющие выход в чудные дворики, напоминающие одновременно и одесские, и петербургские. Очень колоритны львовские подъезды, называемые на польский манер брамами. Собственно, брама - это не подъезд, а только сам парадный вход в дом. Она представляет собой большие тяжелые двустворчатые деревянные двери, почти ворота, украшенные резьбой. Представить на месте львовских брам что-нибудь металлическое просто невозможно. Не только дом, но и вся улица сразу же потеряют свой колорит. Конечно, исторический Львов – это брусчатка и тротуары из старой каменной плитки. Все вместе это создает единый архитектурный ансамбль, созерцание которого доставляет подлинное наслаждение и ощущение, что вы находитесь внутри какой-то старой сказки. Герои Андерсена и братьев Гимм, должны были жить в таких же городках. Совсем не случайно центральную часть города объявили историко-архитектурным заповедником и внесли в "Список мирового культурного наследия ЮНЕСКО".

В то же время нельзя не заметить, что Львов не только запущен, но и прямо разрушается. Гуляя по узким улочкам, порой так и кажется, что вам на голову вот-вот свалится кусок лепнины с фасада дома. Очевидно, городу необходимы ремонт и серьезные реставрационные работы, что требует денег, которых, конечно, у Львова нет.

После 15 лет «незалэжности» некогда мощная промышленность Львова, созданная советской властью, практически уничтожена. Очевидно, деньги городу мог бы приносить туризм, но для этого самим львовянам нужно будет сильно измениться и, прежде всего, изменить свое отношение к России. Массовый турист из Европы во Львов вряд ли поедет. Зачем европейцам ехать смотреть старый европейский город на Украину, когда у них есть Вена, Прага, Барселона, Лондон, Париж, Амстердам.

Сегодня во Львов ездят в основном поляки, но для развития серьезного туристического бизнеса одних поляков недостаточно. К тому же есть некоторые основания считать, что интерес поляков к Львову не только чисто туристический. Среди них, наверняка, немало потомков тех, кто в свое время уехал из польского Львова, спасаясь от бандеровского террора, когда после войны Львов отходил к СССР, и поляки уезжали в Польшу опасаясь, что вне польского государства их жизнь не будет гарантирована. Такие туристы интересуются не только достопримечательностями города, но и состоянием родовой недвижимости, о возврате которой не могут не мечтать. В конце – концов, в мире, где все решается соотношением сил можно представить себе вариант, когда Россия и Польша разделят нынешнюю Украину, вернув себе свои исторические окраины. В таком исходе была бы известная историческая справедливость, ибо Львов никогда не принадлежал местным украинцам, не их трудом создан и, похоже, они способны его только развалить. А коли так, тогда уж действительно лучше были бы поляки.

Город Львов был основан в 13 веке одним из древнерусских князей Даниилом Романовичем. Но уже в 14 веке Львов попал под власть Польши. С тех пор поляки, немцы, евреи создавали лицо города. И именно им, а вовсе не местным украинцам, мы сегодня обязаны великолепным архитектурным ансамблем старого Львова. Объективно Львов - неотъемлемая часть именно польской истории. Поляки вплоть до конца Второй мировой войны составляли большинство его жителей.

В принципе во Львов могли бы ехать русские туристы, но этому препятствует глубокий антирусский национализм, которым пропитано большинство галичан. И, похоже, этот национализм не исправим без серьезных хирургических методов. Русофобия совершенно органично присуща данному региону, поскольку галичане выступают не просто за «незалэжную» Украину, а именно за «украинскую Украину», главной помехой осуществлению которой они справедливо видят Россию, русский язык, а потому и ненавидят все русское. Само существование России, ее история, культура, литература, развитый и разработанный язык, распространившийся на громадных территориях, не дают развиться ничему украинскому. Наиболее талантливые писатели, ученые, журналисты Украины пишут по-русски, потому что русский язык дает им аудиторию по всему миру. И с этим абсолютно ничего нельзя поделать, остается только тупо и безнадежно ненавидеть москалей. Эту безнадежность и тоскливую обреченность невозможно не увидеть и в творчестве самого крупного писателя украинской Галиции Ивана Франко, выразившего в произведениях дух своего народа.

Я видел дивный сон - как будто предо мною
Глухие, дикие раскинулись края;
И я стою там, цепью скованный стальною,
Перед огромною гранитною скалою,
А рядом - тысячи таких же, как и я.

Лоб каждого печаль и жизнь избороздили,
И жар святой любви из наших льётся глаз,
И словно змеи, цепи каждого обвили,
И все мы плечи вниз, к земле самой склонили,
Как будто груз какой-то тяжкий давит нас.

У каждого в руках железный тяжкий молот,
И голос грозный сверху нам, как гром, гремит:
"Ваш долг - крушить скалу! И пусть ни жар, ни холод
Вас не смутят; терпите труд, мученья, голод -
Но камень этот вами должен быть разбит!"

Если русский Пушкин и в горе мог найти радость и написать:

Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут и свобода
Вас встретит радостно у входа
И братья меч вам отдадут

То Франко просто негде взять этой радости, ибо ее нет в жизни его народа. Народ угнетенный, придавленный скалой, без исторического будущего, отсюда и какая-то безнадега, пропитывающая все творчество Ивана Франко.

Вот, если бы на месте России было море, как мечтательно рассуждал недавно бывший российский олигарх, а ныне министр в правительстве Саакашвили господин Каха Бендукидзе. Таким образом, Бендукидзе недавно проводил психотерапевтическую работу с грузинскими производителями вина, попавшими в глубокий шок после отлучения от российского рынка. Представьте, что на месте России холодное море – учил виноделов Бендукидзе, - вы же не будете торговать с морем. Сам Бендукидзе успел сколотить в этом море состояние в несколько сотен миллионов долларов, но вот грузинские производители вина во имя политики президента Саакашвили теперь должны о России забыть. На Западной Украине тоже многие хотели бы видеть на месте России море, мечтая о том, какая великая судьба ждала бы тогда Украину и ее мову.

Впрочем, сегодня во Львове за русский язык вас вряд ли побьют, во всяком случае в городе среди бела дня. Но в автобусе легко могут не услышать вашу просьбу остановиться, в магазине демонстративно не понять, чего вы хотите или просто изобразить на лице крайнее неудовольствие от вашего присутствия. В самом центре города на проспекте Свободы у памятника Тарасу Шевченко ежедневно собираются группы недобитых бандеровцев и их молодых потомков. Поют бандеровские песни, продают фашистскую литературу, ругают Россию. При звуках русской речи эта публика может опасно возбуждаться, так что потенциальному русскому туристу этот участок центра города лучше проходить побыстрее, и не открывая рта. Если вы готовы не замечать эти мелочи, то можно смело ехать во Львов.

И все-таки именно во Львове, этом центре украинства, особенно хорошо видна его обреченность. Если вы внимательно прислушаетесь к разговорам на улицах, то услышите много русской речи. В городе много русскоязычных людей, в том числе молодежи. Обычно в магазинах, общественном транспорте люди обращаются по-украински, но между собой разговаривают по-русски. Эта такая защитная реакция, выработавшаяся в ответ на языковой моральный террор особенно сильный в начале 90-х. Если русский язык сделать государственным, то эти люди смогут говорить на нем везде совершенно открыто. Такая перспектива очень пугает «национально свидомых» украинцев. Ведь в один миг столько лет работы пойдет насмарку. А если еще туристы из России понаедут и заполнят центр города русской речью, то русский язык и вовсе начнет входить в моду.

Даже во Львове до 90 процентов литературы в книжных магазинах на русском языке. В нескольких «правильных» украиномовных лавках выбор книг крайне не богатый: Грушевский, герои УПА и т.д. Идти с таким багажом в наступление на русский язык дело совершенно безнадежное. От навязчивого украинства, которое, как ни дави, не приносит серьезных результатов, устали уже и многие украинцы. Уже сколько было этих украинизаций: советская, гитлеровская, ющенковская, а воз и ныне там.

«Национально свидомой» публике остается только откровенно хамить, выпуская майки с надписью «Дякую тоби, боже, що я не москаль». Эта продукция свободно продается в центре города, по улицам которого ходит немало русских и русскоговорящих людей. Подобное свинство не может не вызывать протест. Если раньше, приезжая во Львов, автор этих строк пытался, в силу своих возможностей, говорить на украинском, то теперь - исключительно и подчеркнуто только на русском.