Перевод Юрия Жиловца и Аллы Никоновой

Содержание

Глава 1. Неравенство

Одна из главных целей социализма – преодолеть вопиющее неравенство в доходах, правах и возможностях, которое связанно с капитализмом. Социализм особенно привлекателен для тех, кто больше всего страдает от неравенства при капитализме. И наоборот, те, кому выгодно (или они считают, что им выгодно) неравенство и привилегии, в основном против социализма.

Богатых легко убедить, что попытки достичь социального равенства бесплодны, если вообще не ошибочны. Но более бедным согражданам требуются дополнительные увещевания. Поэтому им обьясняют, что неравенство с одной стороны – полезно, а с другой - неизбежно. Неравные доходы необходимы как стимул для для усердной и успешной работы; и, каковы бы ни были первоначальные намерения, даже в социалистических странах обнаружат, что необходимо ввести неравенство, чтобы экономика начала действовать. Любопытно, что защитники неравенства считают, что богатые реагируют на совершенно другие стимулы, чем бедные. Для того, чтобы убедить работать богатых, необходимо обещать еще большее богатство: отсюда крайняя важность снижения налогов на самые высокие доходы. Когда же речь идет о бедных, то оказывается, что нет более действенного стимула, чем угроза еще большей бедности: отсюда крайняя важность жесткого ограничения социальных пособий, которые им полагаются.

Мы решительно против обоих этих «истин». Мы собираемся показать, что, хотя некоторая степень экономического неравенства может быть неизбежна, она ничтожна по сравнению с ныне существующей. Мы считаем, что возможно общество, которое эффективно, гуманно и в граждане которого в основном равны. В этой главе мы дадим набросок начальных принципов устойчивого экономического механизма, на котором будет основано такое общество.

Источники неравенства

Тем, кто страдает от нынешней системы распределения, нет нужды говорить, как все плохо, они это и так знают. Действительно важные вопросы: каковы причины нынешнего контраста между бедностью и богатством и что с этим можно поделать. Из них логически более важен первый. Что на самом деле вызывает неравенство в нашем обществе? Самые важные причины:

1. Эксплуатация трудящихся
2. Наследование богатства меньшинством
3. Безработица
4. Болезнь и старость
5. Экономическое подчинение женщин
6. Разница в квалификации и способностях

Эксплуатация

В обыденной речи мы говорим об эксплуатации, когда сильный использует свою силу против слабого. Экономическая эксплуатация – когда людям не платят достаточно за их работу. Это может быть жена, вынужденная прислуживать мужу без оплаты, или наемный работник, трудящийся для обогащения своего нанимателя. В отношениях эксплуатации эксплуатируемый не получает обратно того, что вкладывает. Эта идея выглядит неясной и неточной в личных отношениях, но когда речь идет о денежных отношениях рабочего и нанимателя – тут уж точность налицо. Рабочий эксплуатируется, если получает меньше, чем стоит продукт его труда.

Сама идея очень проста. Лучше всего изобразить ее, представив, что эксплуатации нет. Пусть рабочий работает 40 часов в неделю. Чтобы не быть эксплуатируемым, его зарплаты должно хватить на покупку товаров и услуг, чье производство требует 40 часов работы. Хотя на товарах не пишут величину затраченного на их производство рабочего времени, как пишут калорийность на пакете хлопьев, в принципе эту величину возможно вычислить. Ясно, что в таком случае эксплуатации нет. Неделя работы поваром или водителем автобуса просто обменивается на на то же количество работы тех, кто снабжает наемного рабочего всем необходимым и желательным: фермеров, портных, пекарей, артистов и т.д.

При капитализме этого не происходит. Хотя трудовой договор между между нанимателем и наемным работником формально - добровольное соглашение, на деле условия диктует наниматель. Тот, кто был безработным или боится безработицы, счастлив получить любую работу и не привередничает насчет условий. Обычно на каждое рабочее место несколько желающих, так что если кто-то пытается выговорить себе другой уровень оплаты, другой собьет ему цену.

В тех редких случаях, когда рабочих остро не хватает, и зарплата поднимается до уровня, когда нет эксплуатации, у нанимателей есть возможность положить деньги в банк и получать проценты. И они скорее сделают это, чем наймут работника на зарплату, угрожающую их прибыли. Наконец, они могут перевести предприятия за границу, в страну третьего мира, где гораздо более низкий уровень оплаты труда.

Все эти факторы заставляют наемных рабочих продавать себя по цене низкой, эксплуататорской зарплаты. Насколько низка она может быть – посмотрите в таблице распределения доходов в Англии (табл. 1.1). Для каждой отрасли экономики мы указываем, как прибавочная стоимость распределяется между зарплатой и прибылью. Прибавочная стоимость – разница между стоимостью продаж компании и расходами помимо расходов на рабочую силу: топливо, сырье, амортизация оборудования и т.д.

Таблица 1.1. Расчет степени эксплуатации, 1982 г.

Все показатели даны в миллионах фунтов стерлингов. Источник: «Национальные доходы и расходы», издание 1983 года, Центральное статистическое бюро

Цифры взяты из Синей книги за 1983 год: «Национальные доходы и расходы», опубликованной Центральным бюро статистики. Две колонки показывают сумму зарплаты и прибыли в разных отраслях экономики. Сумма прибавочной стоимости – это сумма зарплат и прибылей. Видно, что доля зарплаты значительно отличается по отраслям. В 1982 году доля прибавочной стоимости, получаемая работниками энергетики была только 27%. Это означает, что рабочий трудится только 16 минут каждого часа на себя и 44 минуты для прибыли нанимателя. В обрабатывающей промышленности, например, около 75% идет на зарплату. Для вычисления среднего уровня эксплуатации наемных работников для экономики в целом, мы сначала сложи зарплаты и прибыли в разных отраслях. Мы видим, что только около 60% прибавочной стоимости попадает рабочим, которые ее произвели.

Однако более внимательное рассмотрение показывает, что эта цифра преувеличена. Дело в том, что банки и финансовые компании не являются производителями богатства в том же смысле, как производство и распределение. Финансовая отрасль получает доходы из двух источников: платы за обслуживание банковских счетов и процентов по займам. Первое называется доходами от коммерческой деятельности, второе – доходами от прочей деятельности. Финансовая отрасль предоставляет услуги вроде обналичивания чеков и открытия текущих счетов. Стоимость этих услуг измеряется платой за эти услуги. Эти суммы минус связанные с ними зарплаты отражаются в официальных статистических отчетах как «операционная» валовая прибыль. Эту операционную прибыль необходимо отличать от общей прибыли, полученной банками, которая увеличивается за счет доходов от прочей деятельности в форме процентов за займы.

Валовые доходы от коммерческой деятельности в финансовом секторе постоянно выражаются отрицательной величиной, показывая, что себестоимость банковских операций только частично покрывается доходами от коммерческой деятельности. Это значит, что только часть рабочей силы, нанятой банками, используется на предоставление услуг; остальная рабочая сила – дополнительные расходы, которые банки несут при предоставлении займов и получении процентов по ним. И эти расходы покрываются отраслями, производящими богатство, через выплату процентов.

Когда мы подсчитываем сумму всех зарплат в частном секторе, следует включать в нее только зарплату тех банковских служащих, которые производят банковские услуги; остальные банковские зарплаты относятся к прибыли. Эти уточнения сделаны в нижней части таблицы 1.1. Уточненный результат дает несколько более высокий уровень эксплуатации.

Отсюда мы можем высчитать, какая часть дохода на самом деле возвращается к наемным работникам – производителям богатств. Это показано в уточненных цифрах зарплат и дохода с собственности. Используя их, мы видим, что работники частного сектора получают обратно только 53% прибавочной стоимости, созданной их трудом.

В результате они работают 32 минуты каждый час на себя и 28 минут на обеспечение различных эксплуататорских и паразитических слоев общества. Эксплуатация наемных работников и вопиющее неравенство в доходах и богатстве тесно связаны 1 . Результаты процесса эксплуатации направляются на две главные цели. Они или распределяются как дивиденды по акциям и проценты, или используются для финансирования накопления капитала компании. В любом случае получатели – владельцы акций, облигаций и других ценных бумаг. Если прибыль распределяется как дивиденды, они получают деньги непосредственно. Если деньги идут в капитал, их выгода состоит в повышении цены их акций.

Владение акциями распределено крайне неравномерно. Королевская комиссия по распределению доходов и богатства в 1975 году докладывала, что беднейшие 80% населения владеют менее чем 4% акций. Даже сейчас, в стране с таким развитым рынком ценных бумаг, как Англия, большинство рабочих не владеют акциями. Те же, кто владеют, часто имеют их на сумму нескольких сотен фунтов, так что доход от них составляет незначительную часть их общего дохода - меньше, чем они платят процентов по личным долгам и закладным на дома. Таким образом, их эксплуатируют не только их наниматели, но и финансовые компании.

Неравное распределение дохода поддерживает само себя. Очень небольшая часть населения владеет большей частью акций. Королевская комиссия сообщила, что около 330 000 человек владеют 55% всех акций и 58% всей земли. Эта часть населения обычно живет на доходы от собственности. Такие люди также могут работать и получать добавочные доходы как директора и т.д. В любом случае, у них достаточно доходов, чтобы вложить большую их часть в новые акции и другие ценные бумаги. Поскольку они могут себе позволить инвестировать гораздо большую часть своего дохода, чем рядовой наемный рабочий, их класс продолжает, от поколения к поколению, владеть наибольшей частью национального финансового капитала 2 .

Это небольшое меньшинство – конечный получатель денег, систематически недоплачиваемых работающему населению. И пока существует нынешняя рыночная система, это остается важнейшим источником экономического неравенства.

Безработица

Второй, но также важный источник экономического неравенства – безработица. Люди, имеющие работу, могут забыть или не понимать, насколько низко падает доход безработного. Десятки мелких повседневных расходов, о которых работающий и не задумывается – чашка кофе, проезд на общественном транспорте, билет в кино – вдруг оказываются ужасно дорогими. Те, кто остается без работы долгое время, истратившие свои небольшие сбережения, или те, кто никогда не имел возможности получить оплачиваемую работу, зависят от государственных пособий, обычно рассчитанных только на то, чтобы человек выжил. В некоторых капиталистических странах, и все в большей степени в Англии, даже это недоступно для целых групп безработных. Эти люди загнаны в мир криминала, проституции или зависимости от благотворительности.

Разница между условиями жизни работающих и безработных привлекает внимание политиков. Те говорят о появлении целого низшего класса постоянных безработных. Принцы на особом жаргоне выражают озабоченность положением в «гетто». Тем не менее безработица – только второй по важности источник неравенства. Прежде всего, она касается только меньшинства рабочей силы; число безработных колеблется, но обычно не превышает одного из семи работоспособных взрослых. Более важно то, что безработица служит для подкрепления эксплуатации работающих. Безработица создает рынок рабочей силы, на котором господствует покупатель: на каждое рабочее место приходится несколько желающих. Эксплуататорский уровень зарплаты не критикуют, когда некуда деваться. Профсоюзы не решатся обьявить забастовку для повышения зарплаты, если знают, что наниматель легко найдет штрейкбрехеров из безработных. Целые коллективы могут быть уволены, а замена нанята за меньшую плату.

Безработица – регулятор эксплуатации, и в таком качестве она поддерживается государственной политикой. Экономическая политика, приводящая к полной занятости, хорошо известна. В Англии она применялась примерно 20 лет после войны и держала безработицу на уровне 1 из 30 или 40 работоспособных. Эта же политика может применяться и сейчас. Экономические рычаги создания полной занятости остаются теми же самыми. Но они не применяются из-за того, что произошло за эти 20 лет.

Это было время, когда премьер-министр от консерваторов (Гарольд Макмиллан) мог честно сказать рабочим, что тем «никогда еще не жилось так хорошо». Полная занятость означала беспрецедентный период постоянно растущей реальной зарплаты. После полувека пребывания на одном уровне реальная зарплата почти удвоилась 3 . Но в тот же период доля дохода компаний, идущая на прибыль, уменьшилась вдвое: с 23,4% в 1950 до 12,1% в 1970. (Bacon and Eltis, 1978). Иными словами, наемные работники использовали нехватку рабочей силы для снижения степени своей эксплуатации. Попытки компаний поддерживать уровень прибыли путем увеличения цен привели к инфляции.

С середины 1970-х политики обеих крупнейших партий согласились, что полная занятость непрактична, и, если ее поддерживать, начнется инфляция. Экономика, основанная на систематической эксплуатации наемного труда, требует создания излишка предложения на рынке рабочей силы, а это означает безработицу.

Не существует логичной причины, чтобы безработица вызывала нищету и лишения. Если нет работы, цивилизованное общество может платить временно неработающим, но желающим работать, достаточно для приличной жизни. Если кто-то сидит сложа руки не по своей вине, почему он должен страдать от уменьшения доходов? Если, как многие ошибочно верят, причина безработицы – технологические изменения, роботы и компьютеры, то на пути такой разумной и гуманной политики не встали бы препятствия. Но безработица – результат не техники, а политики. Как только правительство признает безработицу постоянной необходимостью для регулирования рынка рабсилы, оно готово к наступлению на безработных. С каждым годом реальная стоимость пособия по безработице падает, в то время как условия для его получения ужесточаются. Уязвимые группы, например подростки, лишаются права на пособие; пособия на одежду и мебель заменяются займами; безработных обязывают платить подушный налог и т.д.

Доводя безработных до нищеты, правительство снижает уровень минимальной зарплаты. Когда молодежь вынуждена работать в так называемом «ученичестве» за 25 фунтов в неделю, удивительно ли, что зарплата для начинающих работать взрослых оказывается равна 1,70 фунту в час? И эти деньги обычно платят за неполную рабочую неделю: 12-24 рабочих часа. Бедность безработных – путь к бедности работающих.

Болезни и старость

Человек не должен быть беден только потому, что он старик, инвалид или по какой-то причине не может работать. Богатые собственники, выйдя в отставку, процветают. Только те, у кого нет собственности и кто зависит от продажи своей рабочей силы, впадают в нужду от болезни или старости. Поскольку это относится к большей части населения, большинство стариков и инвалидов живут в стесненных обстоятельствах, завися от скудной государственной пенсии.

Низкий уровень этих пенсий – результат политического решения. Это – официальная политика с целью поощрить людей обращаться в частные пенсионные фонды и страховые компани, потому что если бы люди могли надеяться на получение достаточной пенсии по закону, они бы не так охотно соглашались на другие способы. Так создаются условия для удержания государственных пенсий на низком уровне. Политики, принимающие такие решения, знают, что у них самих при выходе на пенсию будет куда больше средств. И это не может не повлиять на их решения, но действуют они не только из шкурных интересов. Когда они подталкивают людей к накоплению частных пенсий, они действуют в соответствии с логикой капиталистической частной собственности. Частное пенсионное обеспечение продлевает действие неравенства доходов, установившееся во время работы, еще и на время пенсии; таким образом укрепляется и обеспечивается безопасность основ классовой системы. Кроме того, у среднего класса появляются стимулы к накоплению. Через сбережения люди включаются в функционирование капиталистической финансовой системы, и в результате оказываются заинтересованы в ее долговечности.

Все было бы иначе, если бы не существовало частных пенсий, если бы решения о размере государственных пенсий принимали те, кому потом пришлось бы жить на такую пенсию. Тогда логично было бы ожидать, что государственная пенсия была бы выше относительно среднего заработка, чем сейчас.

Экономическое подчинение женщин

В странах Западной Европы существует общественный строй, составленный из нескольких разных форм экономики. Социалисты традиционно больше всего обращали внимания на капиталистический и госкапиталистический секторы. Когда говорят о смешанной экономике, имеют в виду их смесь: частной промышленности и национализированной промышленности. Вдобавок к этому различию, и иногда ошибочно принимаемое за него, существует разница между подлинно социалистическими элементами экономики (государственное здравоохранение и часть образования) и капитализмом – частным и государственным. Это – самые важные части смешанной экономики. Но при этом не обращают внимания на очень важную роль, которую в нашей общественной системе по-прежнему играет домашнее хозяйство.

Мы считаем, что капиталистическая экономика несет ответственность за один из видов экономического неравенства – между богатыми и бедными. Точно так же и домашнее хозяйство в конечном счете отвечает за другой вид неравенства – между мужчинами и женщинами.

Суть экономики домашнего хозяйства – неоплаченный труд в семье. Большая часть такого труда производится замужними женщинами, а пользуются ими мужья и дети. И ни за результаты работы, ни за работу не платят. Если жена варит обед для семьи, ей не платят за время, потраченное на эту работу, и не платят за саму еду. Если семья идет в ресторан, они могут получить такой же с точки зрения питательности обед, но общественный характер этой еды будет совершенно другим. Еда куплена как товар и произведена работниками ресторана, получающими зарплату.

Из-за того, что экономика домашнего хозяйства по сути своей не-денежная, ее вклад в национальный продукт не включен в официальную статистику. Если мы измерим этот вклад в размере усилий, приложенных для его достижения, количества домохозяек и прочих, количества их рабочих часов, то это может оказаться самой крупной отраслью экономики.

Домашнее хозяйство пережило за время капитализма долгий период упадка своего относительного значения. Когда классики (как Аристотель – пер.) писали об oikonomia, они имели в виду управление домашним хозяйством, организацию домашнего производства (см. Tribe, 1978). В домашнем хозяйстве происходила такая большая часть экономической активности, что для Аристотеля добывание денег выглядело своего рода извращением. По своей природе оно противостояло нормальной производственной деятельности в рамках домохозяйства. Когда буржуазная экономическая мысль была формализована Адамом Смитом, все оказалось наоборот. Теперь производство на рынок рассматривалось как основная форма экономической активности. Этот взгляд на экономику как прежде всего на рыночно-ориентированную, отражает тот факт, что капиталистическая система на деле господствует над домашним хозяйством.

В эпохи бурного роста капиталистическая экономика развивалась за счет домашнего сектора. Исторически наиболее значимым этапом этого процесса была замена домашнего производства продуктов питания капиталистическим сельским хозяйством. В Англии этот процесс завершился в начале XIX века, но в других частях Европы он продолжался вплоть до последней четверти XX века. По иронии истории социалистические революции обычно совершались в странах типа Китая, где домашнее хозяйство все еще обеспечивало большую часть производства пищи. В передовых капиталистических странах объем экономики домохозяйства стал куда более ограничен. Он сводится к 1) последней стадии приготовления еды; 2) заботе о дошкольниках; 3) частичной заботе о школьниках; 4) частичной уборке и поддержанию в порядке дома и 5) частичной заботе о стариках и больных.

За время капиталистического развития можно наблюдать, как некоторые сферы продукции почти полностью ушли из домашнего хозяйства: 1) выращивание сельхозкультур; 2) забота о домашнем скоте; 3) помол зерна; 4) забой скота; 5) заготовка консервов; 6) прядение и ткачество и 7) строительство домов. Все эти виды деятельности перешли в капиталистический сектор. И процесс продолжается. Например, растет число предприятий общественного питания и доля продажи готовой еды и полуфабрикатов. Это снижает объем приготовления пищи в домашнем хозяйстве. Оплата услуг школ-интернатов буржуазными и состоятельными семьями – другой пример.

Это происходит в основном потому, что рыночный сектор более эффективен. В некоторых случаях, правда, использовалось принуждение для присвоения земли и уничтожения домашнего фермерства (огораживания в Англии, «очистка имений» в Шотландии (см. «Капитал», Первоначальное накопление – пер.), но и в странах, где принуждения не было, роль домашнего сельского хозяйства уменьшалась. Капитализм приносил технический прогресс во все виды своей деятельности. Конкуренция между производителями поощряет применение наиболее эффективных технологий, и производительность труда растет. Виды деятельности, бывшие прежде частью домашнего хозяйства, теперь требуют куда меньших затрат труда. Высвобожденная рабочая сила теперь доступна для новых видов промышленности, возникших в новое время.

Хотя много рабочей силы все еще используется в домашнем производстве, в физическом смысле его продукция относительно невелика. В противоположность этому производство рыночной экономики постоянно растет. Все большее число товаров доступно на рынке, в то время как производительность домашнего хозяйства относительно неизменна, хотя и не вполне; улучшения средств производства в домашнем хозяйстве значительны. Замена дровяного или кизячного огня газовой или электроплитой, замена колодца водопроводом и корыта - стиральной машиной означают, что теперь для выполнения той же работы нужно значительно меньше рабочей силы. Но эти улучшения были внешними для домашнего хозяйства; они возникли как импорт капиталистической технологии. Само по себе домашнее хозяйство никогда не проявляло большой способности к усовершенствованию.

Домашнее хозяйство проигрывало и социализму. В индустриальных странах стало стандартом, что государство предоставляет бесплатное обязательное образование для детей. Это влияет на домашнюю экономику двояко: снижает объем работы матери, которая больше не отвечает за детей весь день.

С другой стороны, это отвлекает потенциальную рабочую силу от домашнего сектора, поскольку дети находятся в школе до более позднего возраста, чем в более ранних экономических системах. Одним из трагических результатов возвращения к домашнему сельскому хозяйству в Китае была тенденция крестьянских семей забирать детей из школы – они полезнее как работники. Домашняя рабсила чаще всего безграмотна.

Уже в недавнее время государство взяло на себя часть заботы о престарелых. В отличие от вторжения капитализма в домашнее хозяйство, которое происходит спонтанно, замена домашнего труда бесплатными общественными услугами требует прямого политического решения. В наше время противоречие между социалистическим и домашним хозяйством включает питание детей (школьные обеды) и заботу о младенцах (ясли и детские сады). Существуют значительные возможности для расширения полусоциалистического сектора за счет домашнего в приготовлении еды, уборке и заботе о детях. Как сказано выше, в домашнем хозяйстве замужние женщины обычно бесплатно работают на мужей и детей. Эта форма эксплуатации сильно мистифицирована. Люди не видят ее за идеологическим туманом половой и материнской любви. Посколько по природе она весьма приватна, классовые противоречия между эксплуатируемым и эксплуататором проявляются в форме личного противостояния. Эта экономическая классовая борьба проявляется в виде споров, морального давления, избиения жен, ухода из семьи и разводов.

Экономическая классовая борьба, даже между нанимателем и наемным работником, представляется наблюдателю в основном как частные разногласия. Собрание частных разногласий переходит в классовый конфликт, когда в нем участвует класс личностей с общими общественными свойствами против другого класса. Именно потому, что противоречие интересов между женой и мужем или между нанимателем и наемным работником не просто случается раз-другой, но происходит миллионы раз, в нем нужно видеть классовый конфликт.

Для участников этих споров становится ясно, что тут присутствуют классовые проблемы, когда споры оказываются политизированы. То есть, когда та или другая сторона требует вмешательства государства для устранения причин жалоб. Это особенно касается домашних классовых противоречий, поскольку только в сфере политике женщины могут сотрудничать в массовых масштабах, чтобы вместе бороться против эксплуатации. В этом случае, как и в других, в интересах эксплуататоров удерживать противоречия в сфере частного и личного.

Всякая политическая классовая борьба требует как классово-сознательного руководства, так и программы требований, вокруг которых класс может объединиться. До сих пор, возможно, самой важной в политической борьбе женщин была борьба за право на аборты. Пока продолжается домашний способ производства, контроль над плодовитостью важен для женщин, желающих контролировать свое рабочее время. Борьба женщин как класса против домашней эксплуатации может стать революционной, только если ее целью станет замена домашней экономики более передовыми формами политических отношений. Если не будет постоянной пропаганды альтернативных способов для людей жить вместе, готовить еду, заботиться о детях и давать друг другу эмоциональную поддержку, невозможно поднять противоречия между мужчинами и женщинами на уровень политической классовой борьбы. В этом смысле мы видим противоречия между женщинами и мужчинами как все еще подавленную и скрытую тему в английской политике.

Мы верим, что борьба женщин вернее всего преобразуется в революционную путем выдвижения на первый план конкретной картины коммуны как образа жизни, которая может заменить нынешнюю патриархальную семью. Об этом см. главу 12.

Итоги

В этой главе мы привлекли внимание как к уровню неравенства, производимого рыночной экономикой, так и к некоторым его причинам. Мы исследовали экономические корни неравенства в эксплуатации рабочей силы. Попытка уничтожить ее лежит в основе любой социалистической политэкономии. В последующих главах мы покажем что, последовательно придерживаясь принципа, что только труд есть источник стоимости, возможно создать экономическую систему, которая была бы одновременно справедливой и эффективной.

Примечания

1  Не вполне точно было бы сказать, что неравенство «вызвано» эксплуатацией. Эти два условия взаимно подкрепляют друг друга. Лежащая в основе неравенства частная собственность на средства производства вынуждает большинство людей, не владеющей такой собственностью подчиняться эксплуатации, продавая свою рабочую силу владельцам, что, в свою очередь, усиливает неравенство доходов.

2  Независимо от того, что собственность на промышленный капитал сейчас в основном выражается в безличных компаниях, а не в индивидуальных капиталистах. Об этом см. Cottrell (1984)

3  Historical Abstract of Labour Statistics 1886–1968, Department of Employment and Productivity, 1971.