Фондовые биржи мира – эти универсальные барометры капиталистической экономики повсюду показывают тревожное предгрозовое положение. Мировая экономика еще не сорвалась в неуправляемый штопор, но дыхание неумолимо приближающегося кризиса ощущается уже со всей очевидностью. Возможность второго издания «великой депрессии» представляется уже не чем-то фантастическим, а скорее почти неизбежным.

Не минет чаша сия и Россию с ее открытой всем ветрам сырьевой экономикой. Мы действительно интегрировались в мировую капиталистическую систему, причем на далеко не лучших условиях. В результате, когда на Западе еще только чихают, у нас уже падают в обморок. Российская биржа, да и экономика в целом сегодня больше зависят ни от родного правительства и центробанка, а от результатов торгов на Уолл-Стрит и действий Федеральной резервной системы (ФРС) США.

За последний месяц два обвальных падения потрясли российскую биржу. 22 мая индекс РТС обвалился сразу на 9,05%, потом акции немного отыграли вверх, но уже 13 июня произошел новый обвал на 9,4%. Все, кто комментировал эти обвалы, сходятся в том, что в данном случае мы имеем дело с реакцией российского рынка на общую неблагоприятную ситуацию в мировой экономике. Автор газеты «Ведомости» в статье «Сдали нервы» от 14 июня 2006г. констатирует: «Почти все, что заработали в этом году владельцы российских акций, растворилось в круговороте глобальных финансовых бурь.» Международными причинами вынужден был объяснить падение российского рынка и Герман Греф. В Санкт-Петербурге на X Международном экономическом форуме он заявил журналистам, что Россия - часть мировой финансовой системы "и те или иные решения монетарных властей других стран будут так или иначе сказываться на нашей экономике".

Что касается мировой экономики, то здесь давно бал правят пессимистические настроения. Процветания и бурного роста не ждет никто. Вот совершенно типичный для нашего времени комментарий, данный известным американским социологом Иммануилом Валлерстайном интернет-изданию «Страна.ру»:

«Маленькие подъемы и спады, происходящие от месяца к месяцу, на самом деле не важны. Если посмотреть на фундаментальные показатели, то мы увидим невероятно большой государственный долг и невероятно большой дефицит платежного баланса. И непонятно, откуда брать деньги, чтобы это оплатить - разве что повышать налоги, на что администрация Буша никогда не пойдет. Другой вариант - это обвал доллара, по сути - дефолт. В данный момент дефицит платежного баланса преодолевается за счет крупных инвестиций из Японии, Китая и Южной Кореи, а также выпуска государственных облигаций. Это привело к позитивному результату для этих стран - за счет их капиталов в США поддерживается платежеспособный спрос на их собственные товары. Негативный аспект этой тенденции в том, что эти страны вкладывают свои деньги в валюту, которая дешевеет и может вообще обрушиться. В какой-то момент они обнаружат, что рискуют потерять на этом огромные деньги. Тогда они перестанут покупать американские государственные облигации, и доллар рухнет. Экономические и политические последствия как для США, так и для остального мира будут колоссальны. Восстановить нынешнее экономическое положение Америке после такого кризиса будет уже не под силу… Проблема вот в чем - на США сегодня приходится такая значительная доля мирового потребления, что когда там наступит упадок, он наступит во всем мире. Нельзя сказать, что кто-то обрадуется коллапсу американской экономики, но этот коллапс, тем не менее, неизбежен. Вопрос в том, какие страны и регионы кризис затронет сильнее всего. Если Западная Европа и Восточная Азия пострадают меньше, чем США, это создаст для них преимущества».

Если посмотреть на график движения важнейших американских биржевых индексов, то можно легко увидеть, что вот уже несколько лет они практически не растут. Правда, они пока и не обваливаются. Dow Jones за последние пять лет снизился на 0,8%.

После краха интернет-компаний в 2001 году, когда, связанный с ними индекс Nasdaq упал более чем на 70%, США пережили рецессию, которая так и не переросла в полномасштабный кризис. Вот уже несколько лет в мировой экономике поддерживается некий «статус-кво», отражающийся на графике биржевых индексов в виде «бокового тренда».

Но этот «статус-кво» прямо опирается на постоянный рост госдолга США, а также долгов американских домохозяйств и корпораций. В настоящий момент госдолг США перевалил за 8трл. долларов, а общий долг государства, домохозяйств и корпораций достиг фантастических 40трл. долларов. Дефицит бюджета 2006 года планируется на уровне 400млрд. долларов. Таким образом, крупнейший мировой потребитель, коим являются США, давно потребляет в долг. А значит, в долг крутится и вся мировая экономика. Сам же долг становится все более и более безнадежным. И это ясно уже практически всем. Не ясно только, что делать дальше. Ведь если США перестанут наращивать долг, начнут проводить жесткую финансовую политику, поднимут учетную ставку, примут бездефицитный бюджет, то это сразу же обрушит всю мировую экономику. Ведь деньги станут дороже и многочисленные должники не смогут обслуживать свои долги. Начнется всеобщая волна банкротств, сокращения производства по всему миру, словом, та самая «великая депрессия». Решится на такой шаг крайне сложно даже для право-консервативного правительства Буша. По сути, убегая от кризиса, это правительство вынуждено проводить кейнсианскую (в американском понимании левую) политику, стимулируя экономику путем увеличения госрасходов и огромного бюджетного дефицита.

Но и такая политика не может проводиться бесконечно. Постоянное увеличение долга ведет сначала к инфляции и девальвации доллара (что мы уже хорошо видим), а потом и к полному параличу всей финансовой системы. И результатом будет все равно все тот же кризис с массовыми банкротствами и всеобщим падением производства. Как не крути, итоговый результат получается один и тот же – масштабный мировой кризис. В данном случае, кейнсианская политика стимулирования мировой экономики большими государственными расходами способна лишь оттянуть кризис, но никак не предотвратить его, поскольку эта политика никак не затрагивает фундаментальных причин кризиса, заключающихся в самом капиталистическом способе производства. Более того, отложенный кризис, рванет еще сильнее и разрушительнее, потому что так бывает всегда, когда наружу вырывается что-то долго сдерживаемое.

Ситуация безвыходная.

То, что надвигающийся кризис не ограничится США, а будет носить мировой характер тоже вполне очевидно. Схема распространения кризиса, в общем, проста и понятна. Газета «Коммерсант» в статье «Американская зависимость» пишет:

«Развивающийся мир слишком зависим от спроса на его товары в США, и эта зависимость от американского потребителя может стать причиной нового финансового кризиса, пишет главный экономист Morgan Stanley Стивен Роуч. Он напоминает, что повышение ставки ФРС может привести к замедлению экономики США и, соответственно, к падению спроса, в том числе на импорт из развивающихся стран. Между тем в Штаты уходит около 40% китайского, 20% индийского, 20% бразильского и 10% российского экспорта. Из-за замедления американского спроса замедлится экономика Поднебесной, а это уже приведет к замедлению роста спроса на нефть и ее удешевлению, что ударит по России. Кстати, настроения американских потребителей действительно ухудшаются. Так, рост индекса розничных продаж в США в мае замедлился с 0,8% до 0,1%».

Известный аналитик ИК «Ай Ти Инвест» Сергей Егишянц, публикующийся регулярно на сайте Михаила Хазина www.worldcrisis.ru , озаглавил одни из последних своих еженедельных обзоров «Кризис приближается». В своем обзоре Сергей Егишянц пишет:

«Американские финансовые власти могут лишь выбирать между двумя сценариями. В первом варианте они оставляют всё как есть – и тогда взлёт цен на мировых сырьевых рынках грозит обрушить на все национальные экономики такой вал так называемых «вторичных инфляционных эффектов» (т.е. ретрансляции дорожающего сырья на рост цен конечных продуктов), что мы можем в масштабах всего мира увидеть нечто вроде 1992 года в России; а ведь это ещё и сильнейший удар по потребительским настроениям – стоит отметить, что в мае в Америке настроения эти уже ухудшились крайне агрессивно (такого резкого снижения оценки текущей ситуации, что произошло между апрелем и маем, проводивший исследование Мичиганский университет не фиксировал ни разу за все 28 лет наблюдений). Во втором варианте американцы решают спасти мировую резервную роль доллара и резко ужесточают денежную политику – и в этом случае мы получаем реинкарнацию Великой депрессии, т.е. дефляционного коллапса экономики и обвала финансовых рынков. Пока сильные мира сего пребывают в явной растерянности и не могут чётко определиться, какой из этих сценариев они предпочитают (понятно, что хотели бы избежать обоих – но это не реально) – и всё же рано или поздно им придётся сделать выбор, а в этом случае (на взгляд из сегодняшнего дня) шансы дефляционного сценария несколько выше просто по причине частных интересов богатейших людей планеты, которым этот вариант представляется более привлекательным».

Планы ФРС поднимать учетную ставку говорят в пользу того, что верхи США настроены спасать доллар, даже сбрасывая при этом экономику в кризис. Впрочем, выхода у них все равно нет. В этой связи весьма интересной представляется книга правых американских экономистов, представителей нео-австрийской экономической школы Уильяма Боннера и Эдисона Уиггина «Судный день американских финансов», подводящая идеологию под проведение жесткой консервативной (либеральной в российском понимании) экономической политики. Авторы прекрасно понимают, что такая политика приведет к серьезному кризису, но все равно предлагают идти на нее во имя сохранения нормального капитализма. Книга имела большой успех, и уже спустя неделю после выхода в 2003 году заняла 4-е место в рейтинге Wall Street Journal Best Seller list и 8-е место в рейтинге New York Times. Несмотря на то, что книга вышла 3 года назад она сохраняет свою актуальность, так как перед американской и мировой экономикой стоят те же самые проблемы, решение которых все эти годы просто оттягивалось. Призывая сокращать госрасходы, авторы даже призывают Америку отказаться от роли мирового жандарма:

«При этом администрация имеет возможность урезать государственные расходы. Например, она могла бы отказаться от роли мирового жандарма и ограничиться только задачами обороны. Если сильно сократить госрасходы, правительство смогло бы сбалансировать бюджет и одновременно снизить налоги. Да и граждане, разумеется, могли бы ограничить свои расходы и начать сберегать процентов эдак по 10, как они делали в 1950-1960 годы. Тогда дефицит торгового баланса исчезнет и появится возможность выплачивать долги. Возможно, что и доллар можно было бы спасти… Тогда после очень тяжелой рецессии, в ходе которой были бы существенно снижены курс акций и уровень жизни, американская экономика смогла бы оправиться и утвердиться на прочном фундаменте внутренних сбережений»(Уильям Боннер, Эдисон Уиггин «Судный день американских финансов» стр. 270, «Социум», Челябинск).

Дальше авторы пишут:

«Мы полагаем, что американский потребительский капитализм обречен… Похоже, что тенденции, которые не могут длиться вечно, почти исчерпали себя. Потребители не могут еще глубже залезать в долги… Иностранцы не будут финансировать чрезмерное потребление американцев до второго пришествия, по крайней мере не при нынешнем курсе доллара. А бумажные деньги не могут быть лучше, чем реальная вещь – золото… А бедный люмпенинвесториат (рядовые американцы – Д.Я.) – благослови, господи, их мелкие жадные души – никогда не откажется от мечты об американском потребительском капитализме; ее придется выдавливать из них.» (Там же, стр. 331)

И тут же рисуется благостная жизнь во время Великой депрессии:

«В период Великой депрессии многие благоденствовали. Если у вас была хорошо оплачиваемая работа, это была райская жизнь – никаких очередей, в любой ресторан можно идти, не заказывая предварительно столик. Никогда не было проще не отставать от соседей, потому что у соседей все было иначе. Чувство превосходства над другими приносит непередаваемое удовлетворение. Депрессия – лучшее время наслаждаться им!» (Там же, стр. 330).

На фоне всеобщей нищеты и безденежья немногие счастливчики, вероятно, действительно чувствуют себя великолепно. Только вот большой вопрос: согласится ли современное общество, прежде всего западное, тот самый «люмпенинвесториат» платить цену, которую от него требуют за сохранение капитализма? Кризис, пойти на который столь смело предлагают авторы книги, может оказаться последним для действующей общественной системы. Чувствуя эту опасность, руководители капитализма тянут до последнего. И, тем не менее, час Х неизбежен, и он уже совсем близок. Никакие ухищрения не могут отменить кризисы, вызываемые объективно существующим несоответствием производительных сил и капиталистических производственных отношений.

В основе надвигающегося кризиса лежит все тот же механизм, известный уже около 200 лет. В «Анти-Дюринге» Фридрих Энгельс писал:

«Огромная способность крупной промышленности к расширению, перед которой расширяемость газов оказывается настоящей детской забавой, проявляется теперь в виде потребности расширять эту промышленность и качественно и количественно, - потребности, не считающейся ни с каким противодействием. Это противодействие образуется потреблением, сбытом, рынками для продуктов крупной промышленности. Способность же рынков как к экстенсивному, так и к интенсивному расширению определяется совсем иными законами, действующими с гораздо меньшей энергией. Расширение рынков не может поспевать за расширением производства. Коллизия становится неизбежной, и так как она не в состоянии разрешить конфликт до тех пор, пока не взорвет самый капиталистический способ производства, то она становится периодической… В торговле наступает застой, рынки переполняются массой не находящих сбыта продуктов, наличные деньги исчезают из обращения, кредит прекращается, фабрики останавливаются, рабочие лишаются жизненных средств, ибо они произвели эти средства в слишком большом количестве; банкротства следуют за банкротствами, аукционы сменяются аукционами. Застой длится годами, массы производительных сил и продуктов расточаются и уничтожаются, пока накопившиеся массы товаров по более или менее сниженным ценам не разойдутся, наконец, и не возобновится постепенно движение производства и обмена…В кризисах с неудержимой силой прорывается наружу противоречие между общественным производством и капиталистическим присвоением… способ производства восстает против способа обмена, производительные силы восстают против способа производства, который они переросли»(Маркс К, Энгельс Ф, т. 20, стр. 287).

За разыгрывающимися на наших глазах биржевыми бурями стоит все то же перепроизводство. Рынок достиг пределов расширения и уткнулся в невидимую стену. Созданные человечеством гигантские производительные силы отказываются работать в рамках капиталистических отношений, которые просто тесны для них – вот в чем суть происходящего. Маркс остается самым актуальным экономистом современности и человечеству в поисках выхода из капиталистического тупика предстоит вернуться к марксизму, другого пути просто нет. Разве не актуально звучат сегодня слова «Манифеста коммунистической партии», написанного еще 1847 году:

«Современное буржуазное общество, с его буржуазными отношениями производства и обмена, буржуазными отношениями собственности, создавшее как бы по волшебству столь могущественные средства производства и обмена, походит на волшебника, который не в состоянии более справиться с подземными силами, вызванными его заклинаниями. Вот уже несколько десятилетий история промышленности и торговли представляет собой лишь историю возмущения современных производительных сил против современных производственных отношений, против тех отношений собственности, которые являются условием существования буржуазии и ее господства. Достаточно указать на торговые кризисы, которые, возвращаясь периодически, все более и более грозно ставят под вопрос существование всего буржуазного общества. Во время торговых кризисов каждый раз уничтожается значительная часть не только изготовленных продуктов, но даже созданных уже производительных сил. Во время кризисов разражается общественная эпидемия, которая всем предшествующим эпохам показалась бы нелепостью, - эпидемия перепроизводства. Общество оказывается вдруг отброшенным назад к состоянию внезапно наступившего варварства, как будто голод, всеобщая опустошительная война лишили его всех жизненных средств; кажется, что промышленность, торговля уничтожены, - и почему? Потому, что общество обладает слишком большой цивилизацией, имеет слишком много жизненных средств, располагает слишком большой промышленностью и торговлей. Производительные силы, находящиеся в его распоряжении, не служат более развитию буржуазных отношений собственности; напротив, они стали непомерно велики для этих отношений, буржуазные отношения задерживают их развитие; и когда производительные силы начинают преодолевать эти преграды, они приводят в расстройство все буржуазное общество, ставят под угрозу существование буржуазной собственности. Буржуазные отношения стали слишком узкими, чтобы вместить созданное ими богатство».

Кризисы перепроизводства присущи исключительно капиталистической общественной системе. К примеру, Советский Союз не знал таких кризисов. Когда в капиталистическом мире бушевала «Великая депрессия», сократившая производство Соединенных Штатов почти вдвое, в СССР был уверенный рост. При социализме между продуктом и потребителем не стоит рынок и частный собственник, обязанный продавать принадлежащие ему продукты труда с прибылью. Весь произведенный продукт является общественной собственностью и может быть полностью потреблен. Рост производства в такой системе ведет ни к кризисам, а к улучшению качества жизни и более полному удовлетворению потребностей всех членов общества.

Надвигающийся кризис обещает быть чрезвычайно сильным и затяжным, так как созданные человечеством производительные силы огромны и способны в короткие сроки с избытком удовлетворять любой платежеспособный спрос. Именно поэтому они уже и не совместимы с капитализмом.