6 августа 2007 года исполнилось 350 лет со дня смерти Богдана Хмельницкого. Трагизм периода реакции, в котором нам выпало жить, состоит в том, что мертвым кажется само его дело. В этом нет ничего удивительного – реакция ударами своим сапогом отбивает угнетенным их чувство социального и чувство истории, что, в конечном счете, одно и то же.

Нынешний официоз по разные стороны украино-российской границы может славить Хмельницкого, облекая его в бронзу, или с трусливой «объективностью» взвешивать на весах «за» и «против», разрываясь между искренним желанием навеки похоронить память о нем и прагматичным мифотворчеством, представляющим его неотъемлемой фигурой длинного ряда борцов за «независимость» Украины, «своим парнем» в ряду мазеп, петлюр и бандер, которому исключительно по чистой случайности не повезло воплотить в жизнь их мечту.

Лишь глядя на историю «снизу» можно понять, в чем нас обманывают правящие классы. И подлинное понимание истории заставляет нас смеяться им в лицо.

Наш Хмельницкий неотделим от революционной стихии освободительной войны, от народной энергии эмансипации. И то, что ее логическим результатом стало Воссоединение с русским народом, делает его вдвойне актуальным не только для понимания нашего прошлого, но и будущего нашей борьбы. Сегодня история сделала новый виток, заново поставив, казалось бы, уже навсегда решенные задачи 1654 и 1917 годов. И вновь, как и более трехсот лет назад, социальное освобождение и Воссоединение идут рука об руку, представая братьями-близнецами, прокладывающими нам путь вперед.

Сегодня мир с надеждой смотрит на то, как социализм, пошатываясь, но не сдаваясь, поднимается из своего исторического нокдауна на латиноамериканской периферии глобального империализма, не обращая внимания на то, что жуликоватый рефери не потрудился выждать время и сразу же поднял вверх руку его исторического противника. Разве можно сейчас представить себе этот подъем без революционного боливарианизма, идеологии радикальной субстанциональной демократии и слома искусственных перегородок между государствами вновь пылающего континента? И разве не нужно нам осознавать, что и у нас есть свои Боливары, способные вдохновить на борьбу за новое, справедливое общество?

Для наших народов эта борьба не может не быть общей.