Фон Паннвиц – группенфюрер СС, один из небожителей фашистского Олимпа, кавалер всех высших наград гитлеровского рейха. Воевал он против России в первую мировую самым ретивым образом, а душу вложил в военный поход против Советского Союза четверть века спустя. Тогда корпусом командовал он, печально известным своими зверствами и насилием над гражданским населением. Из предателей русской земли скомплектованы были его дивизии, выполнявшие палаческие функции в родных городах и селах, в Белоруссии, в Польше, на Балканах. Казачьи лампасы носили вояки фон Паннвица, усы и бороды стригли под станичную старину, называли себя наследниками донского и кубанского войска. А по сути своей - преданные холуи гитлеровцев, за что и пожалованы были эсэсовским чином с барского плеча. В 1945 году фон Паннвица и его подельников, фашистских атаманов, советская контрразведка задержала в Австрии, пресекла бег к американцам. А год спустя московский трибунал отправил их на эшафот как военных преступников.

А полвека спустя, уже в «демократической» России фон Паннвиц был реабилитирован как «жертва политических репрессий». Причем громогласно и беззастенчиво, с объяснением, потрясающим своим цинизмом: «выполнял свой военный долг в соответствии со своей национальной принадлежностью». Потом, правда, отечественная Фемида скромным шепотком объявила об ошибке в реабилитации маститого эсэсовца. Лукавые правоведы отменили собственное решение, но это было много времени спустя и самым тишайшим образом. Ну, а тогда, после реабилитации фон Паннвица, приободрившиеся враги советской власти дружно заголосили о «великом нравственном подвиге» эсэсовца. Они, в трепетном экстазе почитания, немецкого барона - фашиста величали не иначе как «батька». Одновременно с этим больным восторгом началась инспирированная властями компания восхваления кубанского атамана Науменко, что вместе с христопродавцами Красновыми трудился на ниве формирования казачьих полков СС. Добрым словом помянуты были с благословления сильных мира сего кровавый изверг Каминский и иуда Башилов из тех же войск СС, и многие другие. А интернет – сайты, книги, глянцевые альбомы святош, власовцев, националистов и им подобных сегодня вообще полны дифирамбов тем, кто воевал на стороне гитлеровцев и уничижительным третированием Красной Армии. Кстати, нотками этими не гнушаются и крупнейшие телеканалы с известными радиостанциями. Ну, а на западных окраинах бывшего Советского Союза с реставрацией капитализма доморощенные эсэсовцы вообще были превращены в национальных героев. А советский солдат – освободитель дружными усилиями эсэсовских наследников низведен до уровня захватчика.

Вполне определенно можно говорить о реванше СС на постсоветском пространстве, в том числе и на российской земле. И это святотатство несомненное, плевок на святые могилы миллионов известных и безымянных героев, павших в войне с фашизмом, глумление подлое над солдатским наградами и ранами. Объяснить сей прискорбный факт для нашей страны можно только высшим градусом антисоветизма российских властей, что роднит их с гитлеровской элитой. Ненависть к социализму у нацистов и нынешних российских капитализаторов во многом родственна. Потому ближе и родней власть имущим враги советской власти, пусть даже в мундире СС, нежели воины Красной Армии, что миллионами погибали на фронтах, защищая независимость советской Родины. Вот почему поют аллилуйю эсэсовскому зверью куколки прикормленной журналистики, дивы коммерческого образования, мышки музейного дела. За оды эти хвалебные сегодня хорошо платят и бодро двигают по служебной лестнице.

Без особого усилия осознать это можно и в столице, и на местах, в том числе и в Краснодаре. Губернская власть на юге давно уж поддерживает связь с кубанскими эмигрантами из семей нацистских преступников, что осели после разгрома гитлеризма в Америке. Икону делают совместными усилиями из эсэсовского атамана Науменко, лепят сообща из него образ беззаветного патриота, бескорыстного радетеля Кубани. Как будто и не лежит под монументом Первомайской рощи прах тысяч мирных жителей Краснодара, замученных в душегубках однополчанами Науменко. Как будто зондеркоманды СС и не сжигали заживо пленных красноармейцев в концлагерях на городских улицах в районе мясокомбината и стадиона «Динамо». Как будто и не было сожженного теми же оккупантами поселка лесорубов Михезиева поляна со всеми его жителями. Как будто и не было сотен тысяч других советских граждан, зверски убитых нацистами на Кубани. Да кого угодно прославляют сегодня на благословенной кубанской земле стараниями властей. Не любят вспоминать в чиновных кабинетах только тех, кто проливал кровь и отдавал жизни в боях за советскую Родину.

А ведь на параде Победы летом сорок пятого года среди сводных полков победоносных советских фронтов были и кубанские казаки. Не кинематографические, а самые настоящие, из гвардейского казачьего корпуса, что прошел славный боевой путь от Приазовья до Берлина и Праги. Станицы и хутора, что раскинулись вдоль степных речек, страшным летом сорок второго года, когда фашисты вторично взяли Ростов и рванули танковыми колоннами к Сталинграду и Кавказу, сформировали эскадроны из тех, кто по возрасту не подлежал немедленному призыву в Красную Армию. Из дедов и внуков комплектовались кавалерийские соединения, что в плавнях и балочках встретили моторизованные части вермахта, и остановили их продвижение в упорнейших и кровавых боях. Немцам пришлось маневрировать и обходить кубанские эскадроны Красной Армии в своем движении к нефти и морю. За восемь месяцев боев эти добровольческие части, где плечом к плечу воевали старые и малые родственники, превратились в боевой корпус. Тогда же за массовое мужество и героизм его бойцы получили гвардейское звание. Не все кадровые дивизии добивались такой высокой оценки командования в столь короткое время. Так что совершенно не случайно прошли кубанцы по кремлевской брусчатке в парадном расчете перед поверженными знаменами рейха. Не случайно праздновали великую Победу и бойцы кубанских партизанских отрядов Игнатова, Славина, Бережного, что превратили фашистский тыл от устья Лабы до Тамани в огненный ад. Не случайно ликовали и плакали вдовы и матери тех, кто погиб в боях с оккупантами, а с ними великую Победу прославляло абсолютное большинство кубанцев. Вместе со всем советским народом они положили предел вселенскому злу, и этим достойны благодарной памяти потомков.

Но советский патриотизм не по нраву властям, потому о красных казаках и партизанах, коммунистах и советских работниках, что вдохновляли земляков на борьбу с фашизмом, предпочитают помалкивать и на высоких трибунах в праздники, и на деловых мероприятиях в будни. Так, отделываются редкими минутами неизбежного обязательного протокола. Впрочем, понять чиновников и подкоблучный им официоз в симпатиях и антипатиях не так уж и сложно, и не только в социальном, но и в личном плане. В самом то деле, как может говорить о тех же Героях Советского Союза братьях Игнатовых кубанский губернатор Ткачев, состоявшийся в свое время в номенклатуре ВЛКСМ, затем преуспевший в бизнесе, потом отметившийся в полном объеме на ниве правительственных реформ. Всегда в рядах партии власти господин Ткачев, какой бы эта власть не была, и каких бы моральных кульбитов это не стоило, всегда в достатке и холе, в отличие от многих соотечественников, хлебнувших досыта горя от этих самых реформ. А братья Игнатовы, минеры партизанского отряда, где командиром был их отец, погибли при взрыве вражеского эшелона у станции Афипская осенью сорок второго года. Тогда под откос был пущен эшелон противника, что вез боевую технику и батальон вражеских солдат на новороссийский рубеж. Не надеясь на детонатор, братья привели в действие фугас ручными гранатами. Старшему, коммунисту Евгению, было двадцать семь лет, до войны он работал ведущим инженером конструктором на крупнейшем комбинате Краснодара, а младшему, комсомольцу Геннадию, было только семнадцать, летом сорок второго он оканчивал среднюю школу. Талантливые, чистые люди с высокими помыслами, они без колебаний пожертвовали своими молодыми жизнями ради счастья будущих поколений. И это бескорыстие, самоотверженность, героизм советских бойцов в веках будет горьким укором и несмываемым обвинением нынешним капитализаторам России. Думаю, что в том числе и по этой причине была закрыта музейная экспозиция Краснодара, рассказывающая о подвиге советских партизан на Кубани. А вместе с ней преданы забвению имена кубанцев – защитников Брестской крепости, сталинских соколов, сломивших хребет фашистской авиации в южном небе, летчиц женского авиаполка, беззаветных тружеников советского тыла и многих других героев той Великой войны. Не нашлось им места среди склянок, банок, битых самоваров, имперских вензелей и прочего старья, олицетворяющего официальную доктрину исторического прошлого Кубани.

А имя «батьки» фон Паннвиц по прежнему на слуху. Недавно неизвестные люди разрушили ударами кувалды памятник, что стоял за церковной оградкой чуть ли ни в центре Москвы. На нем были запечатлены в мраморе для вечного поминания эсэсовцы, выросшие на русской земле, а вместе с ними и этот самый фон - барон. Так разрешились долгие препирательства общественности с властями по поводу законности и моральности монумента фашистам на московской земле. Да, видно не для всех фон Паннвиц батька и нравственный авторитет. И это, пожалуй, единственная отрадная страница современной эсэсовской эпопее в России.