Дияб Абу Джахья. «Дневник Бейрут- Брюссель»

Дияб Абу Джахья

«Дневник Бейрут- Брюссель»

(отрывки)

(продолжение, начало см. здесь и здесь )

Победа народов всего мира

...По пути я подсел в машину, направлявшуюся в Саф-Эль-Хава, и когда мы туда прибыли, я увидел целые очереди из машин, возвращавшихся обратно. Повсюду я видел людей, игнорировавших угрозы и предупреждения Израиля, что им еще нельзя возвращаться. Я видел вокруг себя уничтожение, невероятное разрушение, но взгляды у людей были спокойные, довольные- и немного грустные. Спокойная, тихая радость, но все-таки это была именно она - и гордость, огромное чувство гордости. Контраст между разрушенным городом и человеческими эмоциями был огромен. Люди были усталыми, но не сдавшимися, они стояли прямо и глядели врагу в лицо, - море людей, по всему пути от Бейрута на юг, людское наводнение, которое смело с пути израильские иллюзии. В южном Ливане сионисты никогда своего не добьются, в южном Ливане всегда будут почитаться цвета арабского флага и будет жив дух Карбалы в лучшем смысле этого слова.

В ходе этой войны сопротивление заново развеяло многочисленные мифы: миф о непобедимой израильской армии, о невозможности вести войну без собственной авиации и в особенности - миф о технологическом и организаторском превосходстве израильского общества. Сопротивление в южном Ливане превосходило его по всем показателям. Это была стратегическая победа по всем показателям. В военной области это была революция военных стратегий. Теперь можно говорить о конце непобедимости танков и о необходимости переоценки значения пехоты и партизанской тактики. Израиль вдруг оказался уязвимым, и военная победа над ним, полная военная победа, уже не кажется такой невозможной. Эффект понимания этого факта невероятен - как на арабов, так и на израильтян. Эхо этой победы отзовется во всем арабском мире и по всему остальному миру тоже. «Это победа Ливана, арабов и всех свободных людей в мире!»- с вызовом сказал Сайед, выступая перед миллионной толпой на фестивале божественной победы. И да, он прав, это победа народов всего мира, от сапатистов в Мексике и Чавеса и Моралеса до борцов сопротивления в Палестине и в Ираке. Это победа и нас в Бельгии, всех угнетаемых и выброшенных за борт меньшинств, которые гордо развевали флагами Хезболлы во время демонстраций в Брюсселе, Лондоне, Париже, Амстердаме и других городах. Когда бедному и угнетенному народу удается одержать победу над своим угнетателем, от этого выигрывает весь мир.

Но они вернутся, мы это точно знаем, и когда они вернутся, они будут еще сильнее, и мы должны быть к этому готовыми. Но и мы тоже будем сильнее, ведь подготовка к следующему раунду уже началась. Ибо до тех пор, пока конфликт в Палестине не найдет справедливого решения, угроза войны не исчезнет. Мы никогда не забудем Палестину и ее судьбу, она важнее для нас, чем свет в наших собственных глазах, важнее для нас, чем сама жизнь. Следующая стадия может наступить через 6 месяцев или через 10 лет, но она настанет. Пусть ни у кого не возникнет иллюзии, что эта война была последней.

Заключение

По возвращении в Бельгию мне было трудно уделять внимание тамошней местной политике, даже Арабской Европейской Лиге и положению мигрантской общины. Все казалось таким маленьким, таким незначительным по сравнению с тем, что я испытал в Ливане, все казалось таким искусственным - политические дискуссии, маневры, требования, права…

Как это со мной бывает часто, мысленно я оставался в горах и долинах южного Ливана, и Бельгия казалась оттуда такой далекой, такой другой.... И речь не только о контрасте между холмами Джемаль Абеля и плоской землей, о которой так красиво пел Жак Брел: «Эта плоская земля, которая моя». Важнее содержание этой песни. Эта плоская земля за морями - не моя страна; вот эта горная страна здесь - единственная моя. Филип Девинтер, который называет меня чужаком, возможно, прав. В сердце своем я навсегда остался чужеземцем, хоть юридически я и не меньше бельгиец, чем он. Я - чужой в сердце своем, как и многие другие граждане, и я с удовольствием изменял (Бельгии), возвращаясь к образам другого общества, другого не столько по своему ландшафту или по погоде, сколько по своему содержанию и по ориентации. Каждый раз, когда я бываю в Ливане, я переоцениваю многое в Бельгии. Каждый раз, когда Израиль бомбардирует мою страну, я смеюсь над черными и красно-черными воскресеньями, где крайне правые и оппортунистические левые добиваются победы - за счет здорового общества. В Бельгии-то не так уж и плохо, неправда ли? Быть гражданином второго сорта - не то же, что быть гражданином сорта десятого. То, что нас дискриминируют на рынке труда, не сравнить с тем, когда нас дискриминируют в самом праве на жизнь. В Бельгии под угрозой наше право на достойную жизнь, в то время, как в Ливане, Палестине, Ираке под угрозой вообще наше право существовать. То, что правительство позволяет домохозяевам и работодателям дискриминировать, еще не сравнить с тем, когда правительства (включая это же вышеупомянутое правительство) позволяют Израилю уничтожать женщин и детей и снабжают его для этого боеприпасами (Фламандия поставляла оружие в Израиль во время его агрессии в Ливане, как писалось в газете «Де Стандаард»). Часто говорят, что больного СПИДом не волнует небольшой грипп. В чем-то, возможно, и правда, но и грипп этот может быть результатом СПИДа, и наоборот, в комбинации со СПИДом может привести к летальному исходу. Это тоже нельзя забывать. Но где же засела болезнь, и чем ее можно вылечить?

В 1991 году Соединенные Штаты Америки продемонстрировали свое военное превосходство молниеносной победой над иракской армией, используя для этого наиболее устрашающее и разрушительное оружие того периода. Сделав это, они определили правила игры нового мира, мира, в котором они являются единственной сверхдержавой, и над которым они думали что имеют полный контроль.

Какая бы страна ни пыталась сопротивляется их диктату, она тут же объявлялась страной-изгоем, и только благодаря разрешению США народы и страны могли быть допущены в круг уважаемого международного сообщества.

Перед каждой нацией с этого момента встал простой выбор: или присоединиться к каравану глобализации и стать американским вассалом, или попасть в полную изоляцию, со всеми вытекающими отсюда опасностями. К таким странам приклеивался ярлык стран-изгоев, за этим следовали санкции и очень возможно рано или поздно, - военная интервенция.

Гегемония американской империи является гегемонией не только военной, но и экономической, культурной и идеологической. Этим инаугурируется новая эпоха, эпоха, в которой якобы наступает конец идеологии, конец разнообразию, конец истории. Эпоха, имя которой - глобализация. Сторонники этой глобализации уверены, что она принесет равенство, процветание и свободу всем народам. Но также и в том, что любая оппозиция ей лишь только продлит страдания народов Земли, а потому является реакционной. Ассимиляция в американский образ жизни якобы неизбежна, и любое сопротивление империи тщетно, говорят они.

Эти апологеты новой имперской эпохи забывают, что история - это процесс бесконечный, и что идеологии, системы и культуры так же динамичны, как и люди, из которых они берут свои истоки. Они рождаются и умирают, мутируют, стареют, а, кроме того, могут и вызвать к жизни совершенно обновленные и полные энергии свои версии. Они непредсказуемы, так же, как и диалектика человека, его чаяния и обстоятельства его жизни.

Они также забывают, что любое заверение в вечности мысли или системы или государства противоречит началам логики и основам науки: все течет, все изменяется. Нравоучения о вечном статус-кво на основе какой бы то ни было идеологии - это наивное, полное мечтаний о пророках заявление, глупое и по форме, и по содержанию.

Американская глобальная гегемония не принесет с собой никаких решений мировых проблем. Она не решает проблему бедности, она только еще больше заостряет ее. Она не решает проблемы СПИДа, рака, малярии, холеры. Она не дает удовлетворительных ответов на загадку избыточного производства и выбрасывания на свалку пищевых продуктов на Западе, в то время как ежегодно миллионы людей умирают от голода во всем остальном мире. Она не решает проблему бездумного расходования воды на Западе, в то время, как миллионы людей в остальном мире не имеют доступа к питьевой воде. Она не поможет снизить напряженность в отношениях между охраной окружающей среды и экономикой, она не принесет никакой международной системы, которая обеспечивала бы правосудие и соблюдение международного законодательства, а только использует в своих целях эти законы, чтобы рассчитаться со своими врагами, в то время как друзья империи пользуются скандальным иммунитетом. В реальности она означает лишь больше власти в руках американского и европейского правящих классов, включая средний класс, чтобы позволить им еще прочнее захватить в свои руки судьбу планеты и всего остального человечества.

Глобализация привела к формированию мирового среднего класса в размере 1 миллиарда человек. Один миллиард человек, которые в определенной степени свободны от голода, войн и болезней. Люди, у которых есть доступ к правосудию, к информации, к Интернету, которые могут быстрее друг с другом связываться для общения - по правилам кукловода. Этим кукловодом является не тот или другой тайный правитель мира, не секретная и таинственная организация, а сам способ производства, капитализм, контролируемый крайне небольшой группой западной элиты.

Тот миллиард человек, который в абсолютном большинстве своем принадлежит к среднему классу и имеет средства и способности для того, чтобы работать и процветать в этом новом глобализированном мире, - это лишь маленькие солдаты-пешки сегодняшнего капитализма, которые верно служат ему, пользуясь плодами труда остальных 5,5, миллиардов человек, угнетая их и уничтожая. Этот глобальный средний класс составляет большинство населения в Западной Европе и в Северной Америке, но присутствует он и во всех частях света. Например, в Индии к нему принадлежат около 200 миллионов человек - но при этом 700 миллионов живут там в абсолютной нищете. Это глобализированный класс, очень лояльный системе и статус-кво. Всемирный средний класс с каждым днем становится все более однородным: по образу жизни, культуре и даже языку (английский). Люди, принадлежащие к этому классу, потребляют одни и те же товары, имеют одни и те же мечты и цели и скорее всего воспроизведут одни и те же социальные модели.

Один вопрос здесь очень важен: может ли этот средний класс когда-либо стать большинством населения на мировом уровне? Если да, то глобализация работает эффективно, а капитализм и неолиберальная модель в конечном итоге разрешат мировые проблемы и смогут гарантировать благополучие для всех людей. Но что если один миллиард является числом, необходимым для того, чтобы система функционировала, или, хуже того, максимальным числом, при котором эта система может функционировать?

Очевидно, что современный процесс концентрации капитала не сможет поддерживаться, если всем людям на земном шаре предоставить одинаковый доступ к средствам. Это означает, что данная система может функционировать лишь не более чем для части человечества, в соотношении 1/6 к общему его числу. Капитализм занимается распределением только в том смысле, что он поддерживает процесс концентрации капитала, другими словами, занимается им в качестве меры безопасности - в такой степени, что он может исключать, эксплуатировать и дискриминировать людей в массовых количествах. В любой момент, когда равновесие не сможет больше поддерживаться социальными коррекциями, оно будет поддержано грубой силой и применением насилия.

Капитализм - это отличная система для того вышеупомянутого миллиарда человек, который разбросан по всему миру, но он же является убийственной машиной бедности, болезней и войн для всего остального населения планеты. И он всегда готов зубами драться за сохранение такого положения вещей, почему? Да потому, что это просто невозможно, чтобы какие-то люди были настолько скандально богатыми без того, чтобы не удерживать других людей, - и слишком огромное количество других людей!- в скандальной нищете.

На Западе, в «государстве всеобщего благоденствия», и даже в менее развитой в сфере социальной защиты англо-саксонской его версии, до сих пор удавалось поддерживать спокойствие большинства западного населения путем удержания его в рядах среднего класса, а угнетаемый низший класс состоит в значительной своей части из этнических меньшинств, которых и в культурном отношении подвергают дискриминации и маргинализации. «Белый» рабочий класс, в традиционном марксистском понимании этого слова, является меньшинством, и это понятие уж точно не относится к «рабочей аристократии», являющейся нижней прослойкой в рядах западного среднего класса, прочно влившейся в систему.

Распределительный капитализм является успешной стратегией на Западе, и все данные указывают на то, что он будет там сохранен. Единственный серьезный вызов системе - это демографический кризис и этнический разрыв, который растет в обществе как последствие этого демографического кризиса. Но с учетом того, что в интересах капитализма постоянно успокаивать свою «домашнюю базу», со временем восторжествует культурная ассимиляция - как средство вливания этнических меньшинств в западный средний класс. При одном условии: если капиталистические элиты смогут подняться над своими иррациональными расистскими позициями для защиты собственных экономических интересов.

Именно поэтому сопротивление культурной ассимиляции на Западе в случае этнических меньшинств равняется сопротивлению капитализму. Это так - потому что капитализм на Западе никогда не примет в ряды своего среднего класса группу населения, которую он считает связанной пуповиной с мировым угнетенным большинством. Для этого ему надо сначала оторвать этнические меньшинства от их культурных, юридических или любых других форм связанности с угнетенными массами вне их западного места жительства. Иначе в один прекрасный день они столкнутся с революционными дрожжами, связанными со страданиями Третьего мира, и это будет означать конец капитализма...

В свете этого анализа наша борьба за то, чтобы оставаться самими собой и за равные права в Европе имеет большое значение. Если нам удастся сохранить свою сущность и в то же время стать полноправными гражданами, то мы сможем органически связать наши европейские страны жительства со странами нашего происхождения. Другими словами, мы свяжем Запад с Третьим миром и заставим изменить отношения в рамках Север-Юг. Это может привести к конфликту, если мы столкнемся с отказом изменить эти отношения демократическим путем и с продолжением угнетения растущей группы людей арабского, африканского или азиатского происхождения. Но если мы останемся самими собой и останутся прочными наши связи со странами нашего происхождения, то наши позиции будет сильны настолько, что всегда будет место для переговоров и компромиссов, и это сможет дать арабской общине в Европе статус «моста» для взаимного понимания и сотрудничества по обоим берегам Средиземного моря, и Европа сможет все больше и больше защищать собственные интересы, а не американские. Но если европейские правящие круги будут продолжать свою курс на дискриминацию и ассимиляцию, то это приведет к сценарию, который я уже описывал выше в этой книге - где отчужденные, «выплюнутые» и потерянные молодые люди 3-го поколения мигрантов начнут всеобщую революцию в Европе, которая сможет привести к настоящей гражданской войне.

(окончание следует)

Перевод Ирины Маленко