Выступление российского президента на конференции в Мюнхене вызвало, как и следовало ожидать, большой резонанс в наших и зарубежных СМИ. Никто не остался равнодушным – кого-то резкие и смелые слова, высказанные Путиным в адрес западного империализма и его Нового мирового порядка, привели в восторг, где-то вызвали одобрительное понимание, а кое-кого ввергли в бурную ярость. Третий мир, после распада СССР поставленный Империей на колени и вынужденный принять неолиберальный диктат западных банков и ТНК, слушал нашего президента с надеждой на возрождение былой мощи России – заступницы униженных и ограбленных, достойного преемника СССР - «гордых смирителя, слабых хранителя». Западный мир, вот уже почти 20 лет пожинающий сладкие плоды победы в Холодной войне и успевший привыкнуть к безраздельной гегемонии, почувствовал в речи Владимира Путина угрозу своему господству. За внешне скептичной и даже равнодушной реакцией многих европейских и американских политиков отчетливо просматривались нервозность и беспокойство. Кризис однополярного мира, начавшийся после 11 сентября 2001 года, с усилением позиций России в последние годы вышел на новый уровень, и мюнхенское выступление президента Путина ясно обозначило изменение баланса сил на международной арене.

Одним из самых интересных и неожиданных откликов на «мюнхенский демарш» Путина стала статья Антона Баумгартена «Ассиметрия или Ядрёна Феня?», опубликованная в прошлом номере Лефт.ру. Должен признаться, что являюсь большим поклонником публицистики товарища Баумгартена и всякий раз, читая его очередную статью, испытываю (как, думаю, и большинство читателей Лефт.ру) истинное удовольствие от остроты мысли, превосходного, живого языка и, конечно, от крайне редко встречающегося у нынешних журналистов и политологов безупречного классового анализа ситуации. Жаль только, что в последнее время Антон совсем нечасто радует нас своими новыми работами…

Баумгартеновский анализ антиимпериалистической риторики Путина подкупает диалектичностью и остротой взгляда. Автор не только вскрывает двойственный, противоречивый характер путинской критики империализма с позиций буржуазного неофита из «посттоталитарного мира», «который принял или сделал вид, что принял на веру все то прекрасное и высокое, что буржуазное общество выдает за свою действительность», но и верно увязывает эту противоречивость с анахронизмом капиталистической реставрации в СССР, с ублюдочностью порожденного этой реставрацией капиталистического класса:

«Отметим и анахронизм самой российской буржуазии. Она - как тот виноградарь, который пришел в виноградник за час до захода солнца, но хочет получить за целый день работы. У нас еще вовсю резвятся «олигархи», когда в Америке рассказы о «баронах-разбойниках» звучат как старинные сказки. У нас мафиози только-только становятся отцами семейств, почетными гражданами Калуги и церковными старостами».

Основная проблема для современной российской буржуазии состоит в том, что, захватив власть и собственность в своей стране и желая всей душой войти на правах равного участия в клуб избранных мировой капиталистической системы, она, в силу объективных причин, не только вынуждена довольствоваться незавидным местом на периферии этой системы, но и испытывает постоянное давление и угрозу своему существованию со стороны империалистического центра и его пятой колонны в России. Собственно, насколько я понимаю, именно в осознании ущербности позиции российского капиталистического класса относительно Запада, в определении современного российского государства «суверенной демократии» как «слабого звена в цепи империализма» - и заключается суть так называемой идеологии «красного путинизма».

Дав исчерпывающий марксистский анализ путинского выступления в Мюнхене, Баумгартен посвятил основную часть своей статьи обсуждению того, как российский правящий класс может, в условиях вопиющего неравенства сил, противостоять «триумфальному катку западного империализма». Сразу скажу, что очень многие мысли, высказанные в ходе этого обсуждения, вызвали у меня довольно сильное недоумение. Оттолкнувшись от заявления Путина о том, что Россия даст «ассиметричный, но очень эффективный» ответ на политическое и военное давление Запада, Баумгартен подверг резкой критике те положения российской военной доктрины, которые касаются применения ядерного оружия и выдвинул тезис о необходимости пересмотра этих положений в пользу принципа превентивного ядерного удара:

«Начну с тезиса. Отказ СССР сделать основой своей оборонной политики доктрину упреждающего или превентивного ядерного удара поставил его в заведомо проигрышное положение по отношению к империализму. Буржуазно-демократическая Россия не должна повторить эту ошибку».

Тезис силён, ничего не скажешь. Объявить ошибочной советскую оборонную доктрину и тут же, не сходя с места, потребовать от нынешней, едва отшагнувшей от роковой черты распада РФ начать грозить всесильной Империи превентивной ядерной войной – такой шаг, согласитесь, требует тщательного обдумывания и большой ответственности. Автор знает, что столь радикальный посыл вполне может сбить читателя с толку, и поэтому дает понять, что над темой «значения ядерного оружия для социализма, а теперь, после гибели СССР, и для антиимпериалистических сил», он задумывается уже давно, отдает себе отчет в её серьезности и проблематичности, и поэтому предлагает даже «не принять, а выстрадать новую военно-политическую доктрину». Но дальнейшее развитие темы, к сожалению, не вселяет уверенности в том, что, советуя россиянам «выстрадать» новые, и, прямо скажем, крайне сомнительные и опасные принципы военной доктрины для своей Родины, сам автор их достаточно хорошо продумал и уяснил.

Начнем с понятия «асимметрия», ибо, от заголовка и до «последних аккордов», оно красной нитью проходит через всю статью. Кстати, слово это пишется с одним «с» и двумя «м» - казалось бы, мелочь, но грамматика не любит небрежного к себе отношения и часто безжалостно мстит тем, кто по тем или иным причинам пренебрегает её правилами. В данном случае вполне вероятно, что именно грамматическая ошибка помешала Антону Баумгартену четко и вразумительно аргументировать свою позицию. В чем же собственно проблема?

Очевидно, что в нынешнем своём положении Россия не может разговаривать с Империей на равных. Россия является наследницей СССР, потерпевшего тяжелое поражение от Запада в Холодной войне, её экономика подверглась в первое десятилетие так называемых «реформ» страшному, беспрецедентному для мирного времени разрушению, общество оказалось неспособным противостоять немногочисленной, но сплоченной и хорошо организованной пятой колонне, силовые структуры были если не полностью демонтированы, то обескровлены и деморализованы. Наконец, её ВВП и оборонный бюджет просто несопоставимы с таковыми у США, имеющими ясное и плохо скрываемое намерение повторить в отношении РФ то, что им удалось сделать с Советским Союзом. В таких условиях у национально ориентированной части российского правящего класса нет иного выбора, кроме как выработать некий «асимметричный ответ» - т.е., попросту говоря, попытаться так распорядиться имеющимися в его распоряжении скромными силами и ресурсами, чтобы если не полностью нейтрализовать угрозу существованию своей страны (что невозможно), то, по крайней мере, сдержать эту угрозу в определенных рамках хотя бы на некоторое время. Как решить эту задачу на практике – вопрос не для одной статьи и даже книги. Скорее всего, книги и статьи вообще мало здесь помогут. Но что касается вопроса об асимметрии - вроде бы все ясно. Что же мы видим в статье Баумгартена? Он пишет:

«Дело представляется таким образом, что руководство страны твердо намерено избежать «ошибок» советской бюрократии и не дать вовлечь себя в новую гонку вооружений. Говоря простым языком, создается впечатление, что возможно обеспечить национальную безопасность сравнительно задешево и отделаться рублем там где американцы вложат сто. Боюсь, что это опасное заблуждение».

Что значит «намерено избежать «ошибок» советской бюрократии»? Можно подумать, что перед режимом Путина стоит эдакая приятная дилемма, «избегать или не избегать» - вовлекаться в гонку вооружений или не вовлекаться - потратить все деньги на Олимпиаду в Сочи, а на то, что останется приобрести недорогой «асимметричный ответ». Да российское руководство может быть, и радо было бы «вовлечься», потратить сто, а то и сто пятьдесят рублей против ста американских - но возможности на равных состязаться с Западом в гонке вооружений, которая была во времена СССР, оно давно уже лишилось! Как говорится, не до жиру…

Далее Баумгартен противопоставляет советских правителей нынешним российским и пишет довольно странные вещи:

«…советские руководители дураками не были. Они понимали, что в тех условиях «ассиметричный ответ» должен был включать в себя и лурдесы, и гигантские танковые армии, способные достичь Ламанша в три дня, и поддержку ангольских «марксистов». Дураками они не были».

Но ведь СССР, по крайней мере, со сталинских времен, никогда и не искал «асимметричного ответа» империализму Запада. Совсем наоборот, целью всегда являлось достижение экономического, военного и ядерного паритета между социалистическим и капиталистическим блоками – вспомним хотя бы сталинское «если мы за 10 лет не пройдем путь, которые Запад проделал за несколько столетий – нас сомнут», хрущевское «догнать и перегнать Америку», детант начала 1970-х – речь всегда шла именно о симметрии, о равновесии. Какая же это «асимметрия» - с лурдесами, планами танковых бросков к Ламаншу и поддержкой Анголы?

Автор продолжает свои «асимметричные» упражнения, плавно переходя к проблеме социализма в одной стране:

«Почему советское руководство стало играть в «ассиметричные», а то и идентичные методы военного противостояния империализму, которые безнадежно деформировали социалистическую экономику, культуру и социально-политическую организацию советского общества? До создания советского ядерного оружия и межконтинентальных средств его доставки такая политика была неизбежной. И в этом заключалась трагедия социалистического строительства в СССР. Потому что социализму противопоказаны война и производство оружия, в отличии от капитализма, который жиреет на них. Но появление ядерного оружия, казалось бы, давало уникальный шанс на нейтрализацию военной угрозы, шанс на свободное строительство социализма под прикрытием ядерного зонта, делало ненужными огромные материальные и человеческие траты на аппарат войны и госбезопасности, не говоря уже об освобождении от морального и социального уродства, которое представляет из себя этот аппарат в социалистическом обществе.

С чисто военной точки зрения это, наверное, может показаться нелепостью».

Я не являюсь военным специалистом, и мне данный пассаж представляется нелепостью с точки зрения истории и здравого смысла. Насчет «асимметричных» игр советского руководства мы уже говорили. Теперь выясняется, что эти странные игры ещё и «безнадежно деформировали социалистическую экономику, культуру и социально-политическую организацию советского общества». Это как понять? Что значит «деформировали»? Автор не разъясняет нам, что он имеет в виду под «деформацией», но очевидно считает, что социализм в СССР был «деформированный», т.е. не такой «как надо». Ну, это песня знакомая – есть масса любителей покалякать «за правильный социализм», посокрушаться о горькой его судьбе в СССР, и, разумеется, о том, что вот если бы в своё время они или их идеологические гуру не были отодвинуты от власти «тоталитарными методами», то уж, ядрена мать, они бы не подкачали, построили бы тот социализм, который надо, не «деформированный»… Таких любителей - пруд пруди, но я никогда не думал, что Антон хоть каким-то бочком принадлежит к этой компании. Никогда не ожидал услышать от него и то, что «социализму противопоказаны война и производство оружия». Какому социализму, интересно знать – шведскому или, может быть, новозеландскому? Что за, простите, дешевая и пустая демагогия? Социализму противопоказано оружие, а капитализм – на нем жиреет. Но капитализм от всего жиреет – от производства оружия, предметов женской гигиены или компьютерного софтвера - ему все равно, на чем жирок свой наращивать, ибо такова уж его природа: труд превращать в товар, товар в деньги, а из денег прибыль получать. И из таких вот «природных» особенностей капитализма никак не следует, что социализм, который, как известно, является переходным историческим этапом от капитализма к коммунизму, должен если не вовсе отказаться от права и обязанности себя защищать, то уж точно делать это с отвращением и сознанием того, что ему это, дескать, «противопоказано». Излишне и говорить, что сама постановка вопроса о «противопоказании социализму» войны и производства оружия не имеет и никогда не имела ничего общего с теорией и практикой построения социалистического общества, как в СССР, так и в других странах. Большевики во главе с Лениным первыми из марксистов разработали вопрос о вооруженных силах пролетарского государства, и сформировали научные основы организации и строительства Советской Армии – армии нового типа, создаваемой для освобождения трудящихся и воспитываемой на принципах пролетарского интернационализма. В самом конце 1917 года для зашиты завоеваний революции была создана ВЧК, возглавленная Дзержинским. Кому в те времена могла прийти в голову мысль о том, что эти меры «противопоказаны» социализму или «деформируют» его? Тогда было принято считать, что «всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться» и думать о том, как лучше защитить социалистическое Отечество. Но даже если принять тезис Баумгартена о «деформировании», согласиться с тем, что занятия войной, шпионажем и подобными видами деятельности вредны для социализма, то все равно остается вопрос, как здесь может помочь атомная бомба? Как она может заменить, к примеру, разведку или службы госбезопасности? Вот есть у нас ядерное оружие – замечательно, никто не спорит. Но ведь наличие этого грозного оружия никак не решает проблемы внутренней безопасности – например не спасет оно от опасности попадания того же ядерного «чемоданчика» в руки предателей и изменников. Да и вообще – ядерное оружие во всем мире рассматривается как оружие апокалипсиса, последнего шанса, им никак нельзя затыкать любые дырки в обороне страны. Реагировать, прибегая к атомной дубинке, на любые угрозы – дело абсолютно невозможное. Баумгартену не нравится военная доктрина РФ потому, что она оборонительная – применение ядерного оружия предусмотрено лишь при «использовании против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового уничтожения, а также в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия в критических для национальной безопасности Российской Федерации ситуациях». Он предлагает определить некоторый «порог угроз», после которого «западный империализм будет иметь дело с ядрёной феней». Эффектное предложение! Но как определить этот порог? Будет ли «триггерным» такое событие, как победа (не дай бог!) оранжевой революции в Беларуси? Или может быть таким событием станет нарушение границы с Таджикистаном или обострение чеченского конфликта? А может быть снос памятника советскому солдату в Эстонии? Между тем, в существующей военной доктрине РФ, столь не нравящейся Баумгартену, этот самый порог уже вполне четко определен – это «крупномасштабная агрессия с применением обычного оружия в критических для национальной безопасности Российской Федерации ситуациях». Т.е. потенциальному противнику ясно сказано, что когда речь пойдет об угрозе существования России – «мы за ценой не постоим». Зачем же ломиться в открытую дверь и начинать изобретать какой-то новый порог для «ядреной фени»? Разве это должно быть сегодня нашей головной болью?

Но вернемся к рассуждениям Баумгартена насчет того, какую огромную пользу мог бы принести социалистическому строительству в СССР переход на чисто ядерную оборонную концепцию. Он считает, что такой переход освободил бы советское общество от необходимости содержать огромный аппарат войны и госбезопасности и «от морального и социального уродства, которое представляет из себя этот аппарат в социалистическом обществе». И снова мы в недоумении. Речь пошла уже об «уродстве» - моральном и социальном. Опять никакой расшифровки – в чем именно заключалось уродство, кто и как уродствовал, как выглядели самые отвратные уроды? Считает ли автор «моральными уродами» сотрудников КБ Туполева, института Курчатова или солдат и офицеров Таманской дивизии? Не думаю. Видимо что-то другое имеет в виду. Но что именно? Я так, например, даже пресловутое 5-ое управление КГБ не поставил бы в список «моральных и социальных уродов» - по крайней мере, до тех пор, пока оно исправно и регулярно давило диссидентское отребье и не начало поддерживать «перестройку и гласность». Для меня основная проблема с силовыми структурами состоит не в том, что они что-то там «деформировали» в социализме, а в том, что в критический момент не смогли его защитить и сберечь страну, которой присягали и которая, в целом, очень неплохо оплачивала их услуги. Как говорил Владимир Максимов – «За анекдоты сажали, а главных врагов проворонили». А если уж искать «моральных и социальных уродов», то в советском обществе они, разумеется, присутствовали, вот лишь краткий списочек: закрытые распределители, Институт США и Канады, МГИМО, Союз Журналистов – продолжите ряд…

Конечно же, трагедия социализма в СССР была не в том, что кто-то там его «деформировал» и «морально уродовал», а в том, что сам этот социализм стал постепенно уходить из нашей жизни где-то с начала-середины 1960-х годов, медленно, но неуклонно сдавая пядь за пядью мещанской морали и буржуазному образу жизни. Пока, в конце концов, совсем не ушел с исторической арены, уступив месту самому свирепому капитализму неолиберального толка. Спасла бы социализм от такой печальной судьбы доктрина превентивного ядерного удара? Вопрос, на мой взгляд, совершенно бессмысленный…

Для обоснования своей точки зрения на необходимость постановки во главу военной стратегии принципа упреждающего ядерного удара, Баумгартен обращается к истории и приводит в пример поведение СССР и Кубы во время Карибского кризиса. Он упрекает Хрущева за то, что стоя на пороге ядерного столкновения с Соединенными Штатами, Советский Союз пошел не попятную и согласился вывести свои ракеты среднего радиуса действия с Острова Свободы:

«Зато Хрущев умирать за социализм не хотел. Поболеть за него он еще худо-бедно согласился бы. Но умирать? Да, вы что с ума сошли! И Хрущев убирает наши ракеты с Кубы, даже не сообщив об этом кубинцам. А что если бы он тогда их не убрал? Что если бы советский народ повторил за кубинским: «Социализм или смерть!»»

Мне думается, что такая трактовка давних драматических событий Карибского кризиса содержит в себе существенные искажения и передержки. Дело в данном случае было не в личностных качествах Хрущева. Никита Сергеевич, как известно, при всех своих недостатках, не был человеком из робкого десятка. Более того, я бы не спешил относить его даже к категории осторожных политиков. Сама идея поставить на Кубе советские ракеты среднего радиуса - была его детищем. Сталин, можно предположить, ни за что бы не пошел на такой смелый, граничащий с авантюризмом, шаг. Сталин был готов помочь Корее отстоять независимость в войне с Америкой, но возможность предоставления Ким Ир Сену атомного оружия, которым СССР тогда уже обладал, даже не рассматривалась. То, что Хрущев, несмотря на возражения военных и многих членов Политбюро, принял решение оказать Кубе помощь поставкой ракет – уже характеризует его как смелого революционера-интернационалиста. К примеру, Серго Микоян в своей книге «Анатомия Карибского кризиса», называет Хрущева, в связи с его поведением в ходе кризиса, «последним романтиком». Напрасно Баумгартен вспоминает (не без попрека) хрущевских отпрысков, наслаждающихся ныне «мещанским раем» в Америке. Это тот случай, когда «отец за сына не отвечает». И к Карибскому кризису это не имеет никакого отношения. Решение отступить, не втягиваться в ядерную войну с Западом, было не только и даже не столько личным ходом Хрущева. Это было решение советского народа, того самого, над которым иронизирует товарищ Баумгартен, как он пел «хотят ли русские войны», тех самых бабушек, которые «повторяли на все лады «только бы ее не было»». Да, этот народ не готов был в тот момент произнести вслед за кубинцами «революция или смерть» - и у нас, нынешних умников, нет никакого права ставить ему это в упрек. Давайте вспомним, что к моменту начала ракетного кризиса советская страна, её народ едва начали приходить в себя после самой страшной и разрушительной в человеческой истории войны, раны, этой войной нанесенные, ещё вовсю кровоточили и бабушки не просто так боялись новой войны – почти каждая их них потеряла 15-20 лет назад мужа, сына или брата. Советские люди не хотели новой войны, грозившей унести ещё многие и многие миллионы жизней и принести колоссальные разрушения только что восстановленному хозяйству страны, тем более что это была бы «война выбора» - война, которой можно (и нужно) было избежать. Так что не в Хрущеве, который «не хотел умирать за революцию», было тогда дело…

Теперь укажу на тот момент в статье Антона Баумгартена, который лично на меня произвел самое неприятное впечатление. Хотя допускаю, что это чисто личное впечатление, и у других читателей оно не возникло. Речь идет о подспудном нагнетании автором страха и безысходности, чуть ли не паники – дескать, не последуй Россия немедленно совету Антона и не начни грозить западной буржуазии ядерным Армагеддоном, всё – каюк нам всем! «Один на один с триумфальным катком западного империализма», «как защититься от этого катка», «мировая война неизбежна», «мало надежд дает и ситуация в Третьем мире», наконец – раненный медведь из британского фильма – ни дать ни взять «конец света в отдельно взятой стране»… Зачем так, Антон? Да, положение тяжелое, да мы сегодня в несколько раз слабее «телом и духом», чем были ещё каких-то 20 лет назад, да, «товарищ волк» рычит, хищно щелкает зубами и пускает слюну. Но ведь и не так уж все безнадежно, чтобы проникаться ментальностью шахида и начинать вести себя «как сумасшедший с бритвою в руке». Все таки, народ России пока ещё далек от ситуации, в которой оказались, скажем, иракцы или палестинцы, лишенные «цивилизованным сообществом» государственности, земли, доброго имени… У русских есть своё государство, огромная территория, богатейшие природные ресурсы, кое-какая промышленность сохранилась, наука - несмотря на все «реформы». Наконец, у нас есть мощный ядерный щит, надо только использовать его с умом, не делая панических телодвижений – чтобы в один прекрасный момент он не превратился в ядерный shit.

Да, Запад един, как никогда прежде, и даже политический гений, равный сталинскому, не сумел бы сегодня расколоть империалистический лагерь. Но, с другой стороны, нынешний Запад, изнеженный и погрязший в гедонистическом потребительстве, уже не готов, как это было прежде, платить высокую цену жизнями своих граждан за империалистические проекты. За 4 года войны в Ираке погибло столько американских солдат, сколько гибло за день хороших боевых действий в Первую или во Вторую мировую войну. А общественное мнение уже в ужасе от иракской авантюры, не готово оплачивать счета Пентагона и оппозиция призывает к «немедленному выводу американских войск из Ирака». «Триумфальный каток западного империализма» на деле не столь уж и «триумфален». Он пробуксовывает в Южной Америке, на Ближнем Востоке, после блестящей победы Хизбаллы над сионистами в Ливане минувшим летом у многих отчаявшихся в Третьем мире появилась надежда – с империалистическим монстром можно бороться, его можно побеждать!

России не нужна ядерная истерия. Ей необходимо возрождение государственности и социалистических начал в общественной жизни.