Если верно утверждение, что Минаев и Робски являются лицом национальной буржуазии, то следует отметить, что лицо это перекошено гримасой раздражения. Трудно понять, чем это раздражение вызвано: то ли в Куршевель больше не пускают, то ли еще чего, поди разбери их сложный внутренний мир?

Если в "Духlessе" еще оставалась какая-то надежда на духовное (к чему отсылало название) преображение героя, то своим вторым романом писатель поставил на возможности чуда крест. Второй минаевский герой (Антон Дроздиков) с первых страниц предстает гламурным подонком, озлобленным на окружающее быдло. Все женщины в его представлении проститутки, если не по профессии, то уж по призванию точно. А начальники до того тупые твари, что подсовывать им переписанного Геббельса просто жизненно необходимо. На смену кокаиновым дорожкам "Духlessа" приходят разрешенные законом виски, поэтому текст читается как тяжелый алкогольный сон.

Герои Минаева сравнимы по цельности натуры с большевистскими комиссарами. Если герой "Духlessа" иногда мог вызвать сочувствие, то в "Мedia sapiens" с этим покончено. Удивительный феномен - пацанский мачизм 90-х, постепенно уходя из реальности (во всяком случае столичной), все уверенней себя чувствует в сфере, так сказать, актуального искусства. Отрефлексирован образ пацана был в тот момент, когда его уже фактически вытеснили "из бизнеса". Может быть, конечно, Минаев и ассоциирует свои книги с "Бойцовским клубом", а получается-то все равно "Бумер". Поэтому книги московского менеджера вызывают в провинции больший отклик, чем в рафинированной столице.

Если "Духless" отдельные бдительные сограждане осторожно определяли как протофашистский роман, то "Media sapiens" делает уже откровенный реверанс в сторону нацистской эстетики. Главный герой не только учится мастерству пиарщика у Геббельса, но и высокомерно восхищается "Триумфом воли". Понятно, конечно, что Дроздиков работает на врагов России, но альтер эго писателя в данном случае слишком уж выпукло, чтобы это смогло запутать антифашиста.

По ходу чтения романа возникает смелая догадка: а может, Дроздиков этот - киборг? Робот, запрограммированный на раздражение. Слишком уж мало у него человеческих черт, зато комплекс сверхчеловека доминирует до пародийности. Десяток страниц романа посвящен внутренним комментариям Дроздикова на реплики окружающих. Выплеснувшись наружу действием, они бы превратили книгу из псевдополитического триллера в боевик.

Читать Минаева, продираясь сквозь джунгли без мастерства употребляемых матюгов и "профессиональных" пацанских диалогов, трудно, но все-таки стоит постараться. Потому что он действительно современный писатель. Писатель, которому не под силу играть со смыслами или построить захватывающую фабулу. Он берет другим. Как это ни странно, но именно своей пацанской непосредственностью. Писатель сумел обнажить самое сокровенное место народившегося российского верхнего миддл-класса - его хамовато-тупую растерянность, склоняющую его к "гламурному" фашизму. Приемом срывания с себя литературной одежки раньше, как правило, пользовались только маргинальные писатели. Честь и хвала писателю из мейнстрима, который не побоялся быть откровенным с читателем. "Мне нечего тебе сказать, и я тебя ненавижу", - говорит каждая страница минаевского романа.

Самая слабая линия романа - конспирологическая. Тут и без того небогатая фантазия писателя движется со скоростью БМВ, застрявшего в московской пробке. Поверхностное знание и романтизация журналистской и политической жизни - слабая почва для литературы, даже массовой. Описывать продажи у автора получалось куда лучше, хотя справедливости ради стоит отметить, что весь бизнес в России строится по похожим принципам, и медиа здесь не являются исключением. Но в "Media sapiens" проявляется типичная графоманская черта: автор упорно делает "открытия", которые уже сделаны до него. Можно допустить, что минаевский читатель не слышал о Ги Деборе, но вступать в соперничество с признанным гением масс-культуры Пелевиным, давно переработавшим тематику тотальной власти медиа в "Generation П", со стороны Минаева крайне самонадеянно. В общем, Минаев и Робски - это Адам и Ева новой русской литературы, они пишут так, как будто до них не было никого. Кроме Павловского, разумеется?

Новый русский средний класс трудится как Сизиф. С боем пробивается на карьерные вершины. А там - тупые хамы, проститутки да банька с пауками. Если это действительно самоощущение национальной буржуазии, то Боже храни нас всех!

Первая публикация - http://russ.ru/book/v_izdatel_stve_astrel_vyshla_kniga_sergeya_minaeva_media_sapiens_povest_o_tret_em_sroke