- Какая волна? - собравшись с силами, сказал я.

- Лучевая,- пояснила старуха. - Ее распространяют лысые и
усатые. Вы поняли?

Кажется, я все понял. Старуха была "с приветом" и сейчас
пыталась передать мне этот привет.

Юрий Коваль. «Самая легкая лодка в мире»

Илья Кормильцев умер. Теперь он уже, будем надеяться, в раю, и гурии танцуют вокруг него эротический стриптиз. Отмучался, сердешный. Так ненавидеть страну, в которой живешь – не шутка, для этого нужны нервы даже не стальные, а титановые. Вместе с ним, похоже, издохло и его кривое детище – жутко рррадикальное издательство «Ультра.Культура». Туда ему и дорога. Ничего хорошего оно все равно не печатало – одну гниль, после чтения которой начинаешь сомневаться в собственном душевном здоровье. Маргинальная типография штамповала мемуары курильщиков опиума, агитматериалы скотоложцев, размышлизмы продажных диссидентов и просто записки сумасшедших. И на всей ее продукции лежала болезненная печать. Почему считалась «левой» - бог весть. Неужели за пару книжек Че и Шамира?

И начинал Кормильцев с такой же гнили, еще когда был студентом-бомбистом. Сейчас очень модно вспоминать, как «я, услышав в 198N году песню «Наутилуса» NNN, почувствовал вдруг глоток свободы. Бьющие своей уникальной чувственностью тексты, пронзительные всхлипы саксофона, встряска всего моего существа» и т.д. Ах, как хорошо в общем, это повлияло на всю мою дальнейшую жизнь. А я вот, когда впервые услышал тексты Кормильцева сотоварищи, никакой встряски не испытал, и ничего кроме отвращения не почувствовал. Есть у многих отвращение к паукам или дождевым червям. Вот и здесь было что-то такое, хоть и не настолько сильное.

Я слышал что-то мерзкое и совершенно чужое, неродное, и недоумевал, как можно продавать в магазине среди других пластинок это. И как его можно вообще называть музыкой и слушать в качестве песен.

Мне непонятен был сам подбор тем – какие-то мотоциклисты, сидящие на помойке; девица, мастурбирующая на портрет Алена Делона, Казанова-импотент. Любовь и та шизофренически-чахоточная. Тогда считалось, что все это суровая правда жизни. Увольте, нашей жизнью это не было.

За всеми этими саксофонами не стояло ничего, кроме болезненного отвращения ко всему миру и вселенской тоски, тяжелой как мокрое серое одеяло. Так могли бы петь какие-нибудь мелкие разумные ящеры, залегшие в анабиоз во время метеоритного холокоста. Потом они очнулись через пару миллионов лет и к своему ужасу обнаружили, что вся некогда их планета заселена какими-то отвратительными двуногими. Только и осталось, что замаскироваться под людей и изливать свою тоску в мертвящем унылом вое.

Возьмем, например, перестроечный манифест «Скованные одной цепью». Его тогда подавали как очередное свидетельство из серии «так жить нельзя». Забавно сейчас перечитать этот шедевр либерастического мироощущения – смесь тупоумия, ненависти к своему народу, откровенной лжи и просто бессмысленной чуши. Написано талантливо, тут крыть нечем, но что именно написано?

Круговая порука мажет, как копоть.

Первая строчка – и сразу недоумение. Ясно, что Кормильцеву не нравится круговая порука, то есть, как указывает нам Википедия, «групповая солидарная ответственность» сельской общины до революции. Или, более современно, «согласие членов группы с действиями любого из своих членов». Увы, автор не утруждается указать, какой конкретной группой он так недоволен – химиков? поэтов? группой «Наутилус Помпилиус»? В остальном тексте про поруку больше нет ни слова.

Я беру чью-то руку, а чувствую локоть,

А здесь круговая порука, заявленная в первой строчке, вдруг резко заменяется своей противоположностью: все предатели, ни на кого положиться нельзя. Это, как можно догадаться, тоже плохо.

Я ищу глаза, а чувствую взгляд

Специально посмотрел словарь. Ушаков со мной согласен: «взгляд» это «направленность глаз». Тоже плохо, но непонятно что. Ясно только, что лирическому герою ничем не угодишь.

Там, где выше голов находится зад,

Здесь автор намекает, что на шее народа кто-то сидит. Молодежь не догадается, кто именно, но мы, кто в подростковый период получал лучевые удары «Наутилусом» еще помним. Речь, конечно, о страшной номенклатуре. Была тогда такая тема вброшена с целью манипуляции сознанием. Непонятно только, почему номенклатура сидит задом наперед, да еще и ухитряется этим задом как-то смотреть. Великая сила – поэзия.

За красным восходом - розовый закат,

Ну это явно про Горбачева и его еврокоммунизм. Единственная осмысленная строчка во всей песне.

Скованные одной цепью,
Связанные одной целью,

Это, конечно же, проклятые «совки», которые не давали Кормильцеву спокойно жить. И если бы только ему! Архетипический кошмар всей нашей интеллигенции. «Совки» друг друга заставляют строить коммунизм. Это ладно, но они ведь и нас заставляют, когда мы хотим жрать лобстеров и ездить на Канары. Вот где самый кошмар!

здесь составы вялы
а пространства огромны

В этом месте Кормильцев демонстрирует свое дремучее невежество. Именно из-за того, что «пространства огромны», а судоходных рек мало, железные дороги были основным, самым дешевым и самым развитым видом советского транспорта. Достаточно упомянуть только, что пропускная способность километра пути была в 4 раза выше, чем в США. Так что критика пролетает мимо кассы как Сент-Экзюпери над Парижем.

здесь суставы смяли чтобы сделать колонны

Какие колонны – непонятно. Бывают колонны архитектурные, бывают праздничные. Еще существуют пятые колонны. В ней, например, состоял сам Илья Кормильцев. Ни один вид колонн из суставов не делается.

Возможно, здесь нам хотят сообщить, что кровавая гебня (tm) пытками заставляла ходить колоннами на 1 мая. Но эту чушь опровергают даже сами либералы. Помните, как они наперебой врали, что за выход на демонстрацию рабочим якобы платили по десятке?

одни слова для кухонь
другие для улиц

Это воспоминания об интеллигентских кухонных посиделках, на которых участники читали вслух Солженицына и шипели в адрес советской власти, а потом шли на работу и там эту советскую власть печатно прославляли. Яркий пример – Довлатов. Кормильцев, наверное, тем же самым занимался.

Тут было бы самое место добавить самокритики. Дескать, так ведь нельзя, господа. Или давайте уже на улицах шипеть, или на кухнях будем цитировать передовицы «Правды». Но увы – в собственной кривой роже обвиняется почему-то советская власть.

здесь брошены орлы
ради бройлерных куриц

Просто белиберда. Орлы, как известно, были брошены ради серпа и молота, а не ради куриц. Может, конечно, в брежневские времена кто-то бросил ради бройлеров серп и молот, но это были явно не рабочие и не крестьяне. Опять камень в собственный огород.

и я держу равнение даже целуясь
на скованных одной цепью

Ну да, проклятые «совки», как известно, даже целоваться мешали. Может быть, еще и свечку держали?

можно верить и в отсутствие веры

Типа обвинение в атеизме. Довольно странно слышать это от человека, который перед смертью велел пригласить какого-нибудь священника. Случайно это оказался имам, и в результате Кормильцев умер мусульманином. А если бы пришел ктулхупоклонник?

Да и форма изложения, несмотря, на эффектность, представляет собой классический парадокс лжеца, что полностью портит весь смысл. Если атеизм – это вера, то вера присутствует. Если атеизм – не вера, то в отсутствие веры никто не верит.

можно делать и отсутствие дела

Сам Кормильцев, как известно, нигде толком не работал, а вот Бутусов какое-то время трудился в проектном институте. Там он, очевидно, и бездельничал таким вот образом.

нищие молятся молятся на
то что их нищета гарантирована

Снова эти совки. Ну, положительно, нет от них спасения. Правда, г-н Кормильцев что-то путает. Советская власть гарантировала не нищету, а право на работу и отдых. Господа прекраснодушные либералы, далекие от понимания политики и экономики, почему-то считали свою жизнь нищенской. Нечего и говорить, что это были лишь иллюзии. СССР обеспечивал, причем всем своим гражданам, вполне приличный по мировым меркам уровень жизни. Пересчитайте-ка бесплатные квартиры, здравоохранение и образование, а также зарплаты и стипендии, в современные цены.

здесь можно играть про себя на трубе

Автор хочет сказать, что ему зажимали рот. Обвинение тем глупее, что звучит в публично исполняемой песне, сопровождающейся «пронзительными всхлипами саксофона».

но как не играй все играешь отбой

Это характеризует разве что отвращение к жизни, питаемое автором. Или же неумение играть.

и если есть те кто приходит к тебе
найдутся и те кто придет за тобой

Намек на распространенность стукачей в интеллигентской среде. Не «совки» же, в самом деле, приходили почитать на кухне Пастернака. Но стрелки почему-то снова переводятся на советскую власть.

здесь женщины ищут
но находят лишь старость

Что ищут-то? Нет ответа. Ищут и все. Надо понимать так, что на Западе женщины искомое находят и при этом вообще не стареют.

Вся строчка, честно говоря, переписана из песни «Казанова». Халтурил господин хороший.

здесь мерилом работы
считают усталость

Кто считает, где это здесь? В СССР, что ли? Так это неправда, в Советском Союзе, как и в любой другой промышленно развитой стране, труд оценивался по результатам в натуральных показателях. Кормильцев, прежде чем садиться за творчество, хоть бы своих духовных гуру почитал для приличия. Они тогда много писали, как адский Сталин повышал рабочим нормы.

здесь нет негодяев
в кабинетах из кожи

Кабинеты из кожи – это кабинеты начальников, надо понимать. Из кожи они потому, что там обычно стояли кожаные кресла и диваны. Негодяев там действительно было мало, как показывает современный опыт. Но автора это почему-то расстраивает.

здесь первые на последних похожи
и не меньше последних
устали быть может
быть скованными одной цепью

Конечно, конечно. Все руководители – тоже «совки» и не понимают мятущуюся душу поэта. В общем, страна рабов, все рабы сверху донизу. Как же иначе?

Одно утешает – раз устали, значит, хорошо поработали. И на том спасибо.

Подведем статистику: явных противоречий – 3, либеральных трюизмов – 6, безграмотной чуши – тоже 6, обвинений не по адресу – опять 6. Хорош манифест, нечего сказать. А как гневно звучит! Если в слова не вслушиваться.

И все-таки, все-таки... Тогда полно было этих самых манифестов, но почему-то только Кормильцев оставляет такое гнетущее впечатление. Даже ближайший его соратник Бутусов был как-то полегче и вменяемее. Он потом вовсе перешел на политкорректные и безопасные темы типа подросткового онанизма (что за странная любовь такая?).

Но Кормильцев – совсем другое дело. Если слушать внимательно, то становится понятно, что его болезненный надрыв не объяснишь просто стремлением выйти на столбовую дорогу цивилизации. Это не политика и не вера, а чистая биология. Или глубокая психологическая травма, или какое-то тщательно скрываемое от всех физическое уродство, заставляющее ненавидеть всех здоровых людей. Такие стихи мог бы писать Квазимодо, сидя на своей колокольне.

Как назвать подобного индивидуума? Только старым, уже немодным, но самым точным словом – отщепенец.

Какую трезвость взгляда, сочувствие, понимание можно ждать от социопата? Русские – крутая сволочь, все отвратительно, абсолютно все, а политическая программа должна быть такая: все надо к черту сжечь и бомжевать под дверями общеевропейского дома. А когда все действительно рухнуло, обвинять в этом не себя и своих братьев по разуму, а ... все тех же «совков».

Это как раз понятно.

А вот чего я не могу понять – как могли тысячи молодых и вполне нормальных людей, не страдающих телесными и душевными отклонениями, впускать в свои уши эту вонючую слизь и находить в ней жизненно важные истины?

А потом действительно разломать свой дом и устроить пожар, в котором сгорели миллионы людей.

Кормильцеву хорошо – он умер на вожделенном Западе, вдали от ненавидимых «совков» и находится теперь вне суда людского, в юдоли Аллаха, где несть ни скорби, ни воздыхания. А нам сидеть в горелых развалинах. Нам здесь жить.