Говорить о демократии нынче модно. О ней написано и наговорено столь много, что мы рискуем оказаться в незавидном положении человека, рассказывающего приевшийся и затасканный анекдот, слышанный сотню раз, пусть и из разных уст. И, тем не менее, мы решились написать о столь популярной нынче теме, чтобы пополнить богатую коллекцию измышлений и нашей точкой зрения на этот вопрос.

Что такое демократия? Она никогда не бывает вообще. Она не существует без какой-либо приставки в виде прилагательного: она всегда либо буржуазная, либо пролетарская, или либо представительная, либо прямая. Она всегда какая-нибудь. И это абсолютно верно. В мире всё взаимосвязано: экономика и политика, социальное и политическое, экономическое и социальное. Примером демократического движения вообще, может служить разве что Движение Сопротивления, не имевшего практически никакой социально-экономической программы. Его цель – свергнуть фашистскую диктатуру и всё, а там, как народ решит. В этом, наверное, и заключается чистая идея демократии – система, где решать свою судьбу будут сами народные массы. Но подобная идея заканчивается там, где начинается социально-экономическая сторона вопроса. А от неё никуда не денешься. Политическая сфера напрямую зависит от экономической, экономика определяет политику. Повторимся, на практике демократия всегда какая-нибудь, точнее говоря, капиталистическая (буржуазная) или социалистическая (пролетарская), ибо есть только два пути у человечества – либо капитализм, либо социализм. Третьего не дано. Исходя из этого, и приступим к рассмотрению проблем демократии.

Основным видом современной нам буржуазной демократии является её представительная модель. Представительная модель демократии зародилась в эпоху великих буржуазных революций, и в силу тех условий, какие существовали тогда, на рубеже 18 – 19 веков. Эта модель могла быть только буржуазной, и только представительной. На наш взгляд, сейчас этот тип окончательно устарел и его спасает лишь то, что господствующему классу, классу буржуазии, выгодна именно эта модель, основанная на представительстве. Почему? Потому что классу буржуазии выгодна не демократия как таковая, а лишь её видимость, и представительная демократия блестяще подходит на роль этой видимости. Да, мы сами и добровольно выбираем своих «представителей», но, во-первых, мы выбираем лишь из тех, из кого нам дают выбирать. Во-вторых, мы выбираем их так, как выбираем товар в магазине: чаще всего лишь на основе хорошо поставленной профессиональными пиарщиками политической рекламы (а, следовательно, тех, у кого на это есть деньги, причём немалые). В-третьих, эти представители вовсе не выражают нашу волю, а решают за нас, что для нас же с вами лучше и что в наших интересах. И, наконец, в-четвёртых, они не столь пользуются даже собственной точкой зрения, сколько точкой зрения тех кругов, что оплатили им предвыборную кампанию и обеспечили им победу взамен на лоббирование их интересов. Какое отношение всё выше сказанное имеет к демократии?! Демократия – даже согласно своему переводу это власть народа, а не его «представителей», которые в свою очередь являются представителями лишь определённых кругов, точнее говоря, представителями и проводниками интересов буржуазии. Прав был Маркс, когда писал в своём «Манифесте»: «Современная государственная власть – это только комитет, управляющий общими делами всего класса буржуазии». Справедливость этого утверждения не ослабела и в наши дни, когда «современную государственную власть» представляет такая вот «демократическая система», основанная на таком вот представительстве.

Подлинно демократической системой может быть лишь партисипативная демократия, или демократия участия, обеспечивающая максимально полною возможность для непосредственного волеизъявления народных масс и каждого гражданина в отдельности. Что из этого следует? Прежде всего, что, по рассмотренным выше причинам, подлинная демократия невозможна в рамках капиталистического строя. И в тоже время сможет быть осуществлена только при социализме. Во-первых, потому что только социалистическое общество освобождено от господства буржуазии и, следовательно, от её стремления подчинить себе трудящиеся большинство населения. А, во-вторых, потому что именно социалистическое общество реально заинтересовано во власти большинства, т.е. именно этих самых трудящихся классов.

Таким образом, для существования демократии участия социализм является необходимым условием. Но является ли демократия участия необходимым условием и для развития социализма, или он может обойтись и старой формой представительства, ограничившись лишь уничтожением господства буржуазии? На наш взгляд, не может. Представительная демократия сама по себе, вследствие самой собственной системы, несёт на себе печать отчуждения широких масс от реального управления. Даже в социалистическом обществе такое положение вещей сохранится. Да, буржуазное господство будет уничтожено, но это ещё не означает, что именно воля трудящихся будет играть решающую роль в развитии социалистического общества. Что реально обеспечит представительная демократия, так это власть «представителей» трудящихся классов, а, точнее сказать, профессиональных политиков и новой, социалистической, бюрократии. Нужно ли говорить, что их точка зрения на интересы трудящихся далеко не всегда может совпадать с действительными их интересами. Это тем более будет проявляться и тем более становиться опасным, чем меньше будет возможность альтернативы и меньше будет политической свободы в социалистическом государстве. В условиях, когда власть в стране a priori принадлежит одной партии, всё инакомыслие преследуется, и власти этой партии ничего не угрожает, ибо нет никакой, по крайней мере, легальной, возможности сменить её, отрыв этой партии от народа, а, следовательно, и власти от народных масс произойдёт с гораздо большей степенью вероятности, чем при иной системе. Какой вывод мы можем из этого сделали? Партисипативная (поскольку прямая демократия в полном объёме вряд ли сможет быть достигнута, а задача стоит в том, чтобы максимально к ней приблизиться) демократия невозможна без социализма, а социализм, в свою очередь, может стабильно развиваться лишь тогда, когда власть в стране действительно принадлежит трудящимся. Это обеспечивает стабильность пролетарского курса, поскольку курс определяется самими трудящимися, и в случае отхода правящей партии от этого курса, её место занимает та политическая сила, которая отвечает на данный момент интересам трудящихся масс. Собственно этим и подкрепляется непреложность буржуазного курса в странах буржуазной демократии: у власти всегда находится та политическая сила и проводит тот курс, в которой заинтересована сама буржуазия. В этом же заинтересована и социалистическая демократия, которая не должна ограничиваться лишь политической демократией, но должна и включать в себя демократию производственную. Такую систему, систему партисипативной социалистической демократии, мы называем Демократией Советов, так как считаем, что именно государственная власть, построенная по типу Парижской Коммуны или российских Советов, наиболее подходит к выражению этих принципов. Как раз таки мы являемся наиболее последовательными сторонниками лозунга «Вся власть Советам!». Конечно, Демократия Советов никакого отношения не имеет к той пародии на Советскую власть, которая была осуществлена в СССР и на деле означала диктатуру партии, что в принципе и не скрывалось, а провозглашалось принципом «диктатуры пролетариата, выраженной в диктатуре партии».

Тут мы подошли к другому вопросу. Как относится Демократия Советов к диктатуре пролетариата, как политического переходного этапа от капитализма к социализму? Мы не раз слышали позицию, что всё сказанное нами верно, но применимо лишь к социализму, а в условиях переходного общества – нет, и противоречит диктатуре рабочего класса. В принципе ответ на этот вопрос является ответом на вопрос о соотношении социалистической демократии и диктатуры пролетариата. Так чем же отличается первое от второго? Практически ничем, за исключением лишь одной детали – необходимостью проводить радикальные преобразования, которые неизбежно вызовут сопротивление буржуазии, и, как следствие, необходимость подавить это сопротивление. Если буржуазная демократия есть диктатура буржуазии, то социалистическая демократия есть диктатура пролетариата, или, что по нашему взгляду более верно, диктатура трудящихся классов. Нас обвиняют в отказе от диктатуры пролетариата. Мы не хотим и не должны отвергать этого обвинения. Да, мы отказываемся от неё в пользу демократической диктатуры трудящихся, как политической формы переходного периода. На самом деле попытки представить диктатуру пролетариата, именно как диктатуру трудящихся были предприняты ещё большевиками. Например, ленинское определение пролетарской диктатуры: «Диктатура пролетариата есть особая форма классового союза между пролетариатом, авангардом трудящихся, и многочисленными непролетарскими слоями трудящихся (мелкая буржуазия, мелкие хозяйчики, крестьянство, интеллигенция и т.д.), или большинства их, союза против капитала, полного подавления сопротивления буржуазии и попыток реставрации с её стороны (выделено нами), союза в целях окончательного создания и упрочнения социализма». Вдумайтесь, диктатура рабочего класса «есть форма классового союза». Где логика? Или другой пример, в своей статье «О демократии и диктатуре» Ленин открыто заявляет, что диктатура пролетариата есть не диктатура одного класса, а диктатура всех сил, заинтересованных в социализме. Ленин даже употребляет выражение «демократия для бедных». Интересно, с каких это пор понятие «бедные» имеет классовое определение?! Итак, в принципе ничего нового мы не утверждаем, просто вместо того, чтобы прикрываться старой фразеологией, мы называем вещи своими именами. Диктатуры пролетариата, как власти одного пролетариата быть не может, поэтому мы выступаем за демократическую диктатуру трудящихся, которая есть та же социалистическая демократия, лишь применённая к переходного периоду и являющейся самой широкой демократией для трудящихся и диктатурой для буржуазии, и только для буржуазии. Тут возникает другой вопрос, а что мы понимаем под диктатурой для буржуазии и под подавлением её сопротивления и не станет ли этот принцип прикрытием для террора и подавлением всякой оппозиционности. В своей работе «Чего хочет Союз Спартака» товарищ Роза Люксембург писала: «В буржуазных революциях необходимым оружием в руках восходящих классов были кровопролитие, террор, политическое убийство. Пролетарская революция не нуждается в для своих целей в терроре, она ненавидит и с отвращением отвергает убийство людей. Она не нуждается в этом средстве борьбы потому, что борется не против индивидуумов, а против учреждений… ».

Мы готовы подписаться под каждым словом в этой цитате. Социалистическая революция борется не с людьми, а с институтами – и уничтожение института частной собственности есть самый сильный и самый действенный способ подавления, а затем уничтожения буржуазии, как класса. Подавление буржуазии – это, прежде всего, её экономическое подавление и уничтожение. Что же касается её политического подавления, то вопрос для нас тут даже не стоит. Безусловно, те политические силы, которые встанут на путь насильственного, вооружённого сопротивления революции должны быть разгромлены. Те же силы, которые не пойдут по этому пути, вряд ли, будут представлять серьёзную опасность, в условиях, когда произойдёт социалистическая революция, и уничтожать ради них весь институт политических прав и свобод по-нашему мнению не стоит. Тем более что это будет удар, прежде всего, по правам трудящихся, как большинства населения. Нас серьёзно настораживает проявившаяся тенденция в среде нынешних революционно-коммунистических организаций считать, что успешное построение социализма возможно лишь при полном подавлении любого инакомыслия и любой оппозиции. Да, иногда это необходимо, но страшно, когда необходимость превращается в добродетель. Особо стоит подчеркнуть, что мы выступаем за предоставление полной возможности легально и свободно участвовать в политической жизни общества представителям и всех левых партий. Возвращаясь к вопросу о демократической диктатуре трудящихся над буржуазией, мы можем кратко резюмировать, что под ней мы понимаем абсолютный примат интересов трудящихся над интересами буржуазных слоёв и полное политическое господство трудящихся над буржуазией. Понятно, что когда класс буржуазии отомрёт, в этом синониме социалистической демократии просто отпадёт необходимость.

Последний вопрос, который мы бы хотели затронуть в этой статье, это краткое изложение тех разногласий, которые отличают нас от ленинско-сталинской концепции социалистической демократии и диктатуры пролетариата (в нашем варианте, диктатуры трудящихся). Во-первых, мы не согласны с ленинским утверждением, что принципу советского демократизма не противоречит принцип личной диктатуры. На наш взгляд, ещё как противоречит. Во-вторых, мы не согласны с их концепцией, что диктатура пролетариата может найти своё выражение в «диктатуре партии». Мы уверены, что подобная система неизбежно приведёт партию к отрыву от масс и сконцентрирует всю полноту власти в руках кучки «социалистических диктаторов» из числа высших партийных чинов, которые вряд ли будут иметь верное представление об интересах трудящихся. Подобный принцип, на наш взгляд является залогом создания нестабильной системы и хорош лишь до тех пор, если и пока партия действительно, а не на словах, выражает интересы трудящихся. А если нет?! Или перестанет их выражать?! К тому же, мы считаем, что этот принцип вообще противоречит политическому принципу социализма, который прекрасно сформулировала Роза Люксембург: «Суть социалистического общества состоит в том, что огромная трудящаяся масса перестает быть массой, которой правят, а, наоборот, сама живет всей полнотой политической и экономической жизни и руководит ею в духе сознательного самоопределения». И, наконец, в-третьих, мы не согласны с отношением современных ленинцев-сталинцев к вопросу о политических свободах и многопартийности, считая, что лишь в условиях наиболее полной политической жизни можно обеспечить стабильное развитие социализма в стране. Наше отношение к этой проблеме можно выразить словами Виктора Сержа: «Свобода столь же необходима социализму, как кислород живым организмам».

Конечно, мы сознаем, что у нашей точки зрения найдётся немало противников. Подобные взгляды не популярны в современной коммунистической среде. Но, что поделаешь, если современный коммунизм в своих различных проявлениях от сталинизма до троцкизма представляет собой коммунизм (как идеологическую концепцию) авторитарный. Мы попытались, как могли выразить наш взгляд на политическую форму социализма, на демократию, как буржуазную, так и социалистическую, на диктатуру трудящихся. Мы сказали, а сказать – это уже не мало. Осталось лишь выразить надежду, что наша статья будет интересна левому читателю.