С того самого момента, как Моралес был избран президентом тридцать три месяца назад, боливийским крайне правым удавалось извлечь выгоду из каждого соглашения, компромисса и жеста примирения со стороны режима Моралеса, чтобы увеличить свои политические силы, блокировать даже умеренные социальные реформы и парализовать работу правительства с помощью юридических уловок и банд жестоких уличных головорезов.

В то время как боливийское правительство применяло государственные репрессии к крестьянам, захватывавшим землю, и бастующим шахтерам, оно оставалось пассивным и бессильным наблюдателем за захватом правыми Учредительного собрания, главного аэродрома Санта-Круса (вынудившим президента бежать в свой дворец), прекращением работы общественного транспорта, федерального налогообложения, общественных инвестиций и проектов. Что еще хуже, парамилитаристские фашистские банды постоянно нападали на крестьян – сторонников Моралеса, этнических индейцев по происхождению, избивая, раздевая и прогоняя их, как преступников, по главным улицам и площадям столиц провинций, находящихся под их контролем.

Несмотря на 70 %-ную победу в национальном голосовании по подтверждению полномочий 10 августа 2008 г., Моралес не предпринял ни единой попытки выступить против захвата региональной власти фашистами, продолжая призывать к диалогу и компромиссу, когда крайне правые захватывали улицы и готовились к жестокой гражданской войне против бедных и этнических индейцев. Боливийское правительство выдворило американского посла, Филлипа Голдберга, только после того, как американское посольство активно включилось в захват власти в регионах крайне правыми, после почти трех лет финансирования и публичного сотрудничества с сецессионистами. Поскольку режим Моралеса не разорвал отношений с Вашингтоном, вероятно, что новый посол продолжит усиленно плести паутину заговора вместе с крайне правыми.

Контраст между постыдной пассивностью президента и агрессивным насильственным политическим путчем фашистских правых разителен. Эпицентром насильственного мятежа и успешного прихода фашистов к власти стали пять региональных департаментов: Санта-Крус, Пандо, Бени, Тариха и Чукисака, объединенные региональной массовой организацией под названием Национальный демократический союз (КОНАЛДЕ). Он включает местных префектов, мэров, деловых лидеров и глав организаций землевладельцев и стоит за бандами вооруженных правых головорезов, наиболее важной из которых является Союз молодежи Санта-Круса, специализирующийся на унижении, избиении и даже убийствах безоружных индейцев - сторонников Моралеса.

Прелюдия к гражданской войне и захвату власти

Гражданская война и захват власти в пяти департаментах правыми являются следствием последовательности событий, которые повлекли за собой постепенное восстановление их политического и общественного веса и начало наступления на разных фронтах, от действия изнутри правительственных учреждений до все более активного внепарламентского прямого действия. Это привело к эскалации конфликта, прошедшего путь от спорадических нападений до систематического насилия против личностей, организаций, общественных учреждений и стратегических экономических ресурсов. В последней фазе, оппозиция сбросила свои «легалистские» институциональные маски и перешла к насильственному захвату государственных учреждений, открыто провозгласив сецессию от центрального правительства, бросая вызов власти в управлении и законной монополии на использование полиции.

От народовластия к неофашистскому захвату власти

1. Начальным моментом неофашистского сецессионистского бунта стал 2005 г., когда, массовое рабоче-крестьянское индейско-шахтерское восстание свергло правящий неолиберальный режим и захватило улицы, создавая условия для нового революционного правительства.

2. Под руководством Эво Моралеса и бывшего функционера неправительственных организации Гарсии-Линеры и их электоральной партии Движение к социализму (МАС), массовое движение ушло от уличной политики, автономной активности и социальной революции в плоскость электоральной политики. Эво Моралес был избран президентом в декабре 2005 г. и пошел на политический пакт с правыми партиями, чтобы разделить институциональную власть для проведения левоцентристской политико-экономической программы. Она включала в себя совместные предприятия с сырьевыми ТНК (кроме тех, которые были экспроприированы и национализированы), минималистскую программу земельной реформы (так и не воплощенную в жизнь) и строгую фискальную политику, исключающую перераспределение доходов и привязывающую рост заработной платы к инфляции.

3. К середине 2006 г. крайне правые отошли к электорального поражения и благодаря присутствию в новоизбранном Учредительном собрании успешно заблокировали принятие новой конституции. Правительство сконцентрировало свою деятельность на политических реформах, укреплении совместных предприятий со всеми крупными газовыми и нефтяными ТНК, возобновило неблагоприятный газовый контракт с Бразилией (которая платила Боливии по ценам значительно ниже, чем на мировом рынке) и демобилизовало массовые движения благодаря контролю МАС над городскими и сельскими лидерами (за исключением шахтеров).

4. Начиная с 2006 г. и еще активнее в течение 2007 г. неофашистские правые перешли к опоре на внепарламентские ударные части, чтобы нападать на проправительственных представителей в Учредительном собрании, организовывать перекрытие дорог и декларировать свою независимость («автономию») от национального правительства. Боливийское правительство от какой бы то ни было народной мобилизации, которой требовали радикальные сектора шахтеров в Оруро и Потоси. Вместо этого, оно уступило давлению неофашистских правых, пойдя на уступки в процессе работы над конституцией. Моралес пошел на значительные стратегические уступки в вопросах о размере земельных наделов, не подлежащих сокращению в ходе земельной реформы, юридических и фискальных полномочиях фашистских региональных лидеров, и уступил контроль над дорогами, автотрассами и площадями бандам вооруженных неофашистов.

5. В течение 2008 г. неофашисты продолжали свой «марш через учреждения», укрепляя свой контроль над местными и региональными органами власти и доходами от стратегических экономических секторов (все они находятся в этих спорных регионах). К середине 2008 г. правые открыто озвучили свои сепаратистские требования и приступили к созданию параллельной полиции, таможни, налоговой инспекции и других правительственных учреждений. Сецессионистский режим дал свободу действий бизнесу, землевладельцам и городской элите из среднего класса. Осуществляя руководство над самозваными «гражданскими организациями» и вооруженными сторонниками, им удалось запугать или напасть на тысячи сторонников правительства, крестьян, индейских активистов, чиновников, проправительственных бизнесменов, уличных торговцев, школьных учителей, врачей и других общественных служащих. Неофашистская стратегия захвата власти базировалась на накоплении власти путем публичной демонстрации силы, массовых митингов и локаутов с целью закрытия городского бизнеса. Сторонники национального правительства, не пошедшие на поводу призывов к забастовке, подверглись общественному порицанию, включая избиение и публичное унижение сторонников Моралеса из числа индейцев и крестьян, которых раздевали и пороли под смех толпы, состоящей, в основном, из белых европейцев.

От протестов к захвату власти

Столкнувшись лишь с повторяющимися протестами со стороны режима Моралеса – Гарсии, за которыми не последовало никаких действий, в августе 2008 г. неофашисты перешли в полномасштабное наступление, осуществляя управление и предоставляя финансовую и политическую поддержку всесторонней атаке на главные федеральные учреждения и агентства и офисы профсоюзных и крестьянских ассоциаций в пяти департаментах, находящихся под их контролем. Они захватили аэропорты, отказывая в приземлении любым правительственным чиновникам, включая президента Моралеса и вице-президента Гарсию и других должностных лиц высокого ранга.

Непосредственным поводом к началу неофашистской «гражданской войны» и насильственному захвату власти стала электоральная победа Моралеса – Гарсии на референдуме 8 августа, где Моралес получил 67 % голосов. По этому результату стало ясно, что правые не смогут вернуться к власти в стране путем выборов, когда единственное электоральное большинство, на которое они могут рассчитывать, сосредоточено в департаментах, находящихся под их контролем. Но даже в пяти контролируемых правыми департаментах Моралес получил примерно 40 % голосов – явное меньшинство в городах и большинство в деревенских районах среди крестьян.

Как всегда в истории, столкнувшись с даже умеренными реформами в области собственности, и, что особенно важно, с малодушным и соглашательским режимом, капиталистический класс отбросил конституционные методы оппозиции. Он открыто ассоциировал себя с неофашистскими чиновниками на местах, «гражданскими» лидерами и даже жестокими бандами богатой молодежи в Санта-Крусе. Моралес отказался отдать армии и полиции приказ защищать общественные здания от поджогов и нападений, разрушающих общественное имущество и телекоммуникации и наносящих вред работе таможни, учету и землеустроению. Наоборот, Моралес отдал им приказ отступить.

В Пандо и Тарихе были взорваны нефте- и газопроводы, что привело к обширному ущербу и потерям для государственного бюджета в миллионы долларов недополученного дохода. Наконец, 11 сентября 2008 г. свыше ста поддерживающих Моралеса крестьян были убиты или ранены в ходе нападений со стороны вооруженных «комитетчиков», пользовавшихся поддержкой префекта департамента Леопольдо Фернандеса. Систематическое разрушение всех символов власти федерального правительства и убийство и запугивание сторонников Моралеса из числа рабочих и крестьян стало кульминацией трехлетнего процесса сецессии, этно-расовых репрессий и становления нового фашистского политического порядка.

В то время, как неофашистская гражданская война развернулась в пяти департаментах, не встречая сопротивления национального правительства, министры Моралеса выступили с весьма эксцентричными заявлениями. Гарсия-Линера попытался оправдать импотенцию режима, отрицая приход к власти в пяти департаментах неофашистов, ссылками на простые «акты вандализма со стороны банды в пятьсот отморозков». Когда Боливия горела, министр внутренних дел Альфредо Рада и министр «обороны» Валькер Сан-Мигель тщетно пытались преуменьшить незаконный неофашистский захват власти в почти половине страны, производящей 80 % национального дохода, сведя развернувшуюся гражданскую войну к актам «насильственного преступного вандализма в различных регионах на востоке и юге страны».

12 сентября 2008 г., Моралес с видимым равнодушием к массивному и упорному наступлению и захвату власти созвал встречу с неофашистскими префектами для «диалога без всяких предварительных условий». Иными словами, Моралес простил им резню и издевательства над сотнями крестьян и проигнорировал экономический саботаж и разрушение нефтегазового сектора и других прибыльных секторов экономики, сопровождавшие их узурпацию власти. Не стоит и говорить, что на встрече неофашисты не сделали уступок ни в одном вопросе. Фактически, единственной причиной, по которой они явились на встречу стало то, что Моралес был наконец-то вынужден объявить «чрезвычайное положение» в Пандо после того, как тридцать крестьян были убиты вооруженными «комитетчиками» под контролем префекта Пандо Леопольдо Фернандеса.

Солдаты освободили аэропорт от правых головорезов, которые ранее мешали приземлению правительственного транспортного самолета. Чрезвычайное положение никак не повлияло на остальные четыре департамента, находящиеся под контролем неофашистов. В Пандо, где военные теперь защищают общественные здания и нефтегазовую инфраструктуру, правительство наконец решило арестовать правого префекта за его роль в резне.

К хорошему правительству?

Президент Моралес наконец отдал приказ американскому послу Филлипу Голдбергу покинуть страну после двух лет прямого вмешательства в планирование и финансирование неофашистской классовой войны и узурпации региональной власти. USAID потратил свыше 125 млн. долл. практически исключительно на неофашистские «гражданские» организации и, посредством них, на вооруженный расистский «Союз молодежи Санта-Круса». Моралес пошел на долгожданное объявление чрезвычайного положения только под давлением бесчисленных сторонников в крестьянских и городских массовых движениях, которые начали организовываться и действовать самостоятельно от бессильного федерального правительства. Моралес также действовал под давлением Бразилии, Аргентины, Венесуэлы и других стран, требовавших прекратить насилие. На Бразилию и Аргентину повлияли перебои в поставке жизненно необходимого им боливийского природного газа. Даже конституционалистские правые режимы Бачелет (Чили) и Алана Гарсии (Перу) поддержали Моралеса и косвенным путем надавили на него, опасаясь прецедента успешного сецессионистского захвата власти на региональном уровне со стороны правых, который потенциально возможен и в их странах.

Выводы

Чрезвычайное положение и высылка американского посла можно рассматривать как сильно запоздавшие позитивные действия, призванные восстановить суверенитет Боливии и защитить конституционный порядок. Но что дальше?

Неофашисты захватили власть на уровне региональных правительств. Они по-прежнему контролируют 80 % ключевых экономических ресурсов Боливии. Большая часть населения, живущего в условиях правых режимов, не получает защиты со стороны центрального правительства. Только некоторые из нефте- и газопроводов находятся под временной защитой федеральных сил. Моралес положился в деле защиты режима на армию, оставив в стороне, маргинализировав и демобилизовав нарождающиеся народные движения самозащиты. Но нельзя гарантировать верность боливийской армии. Став ключевой фигурой, защищающей режим Моралеса против неофашистских правых, вооруженные силы могут потребовать более широких полномочий, как сила, определяющая будущее страны. Моралес в Андах находится в относительной безопасности, но как насчет его сторонников в пяти восточных департаментах, сталкивающихся с репрессивной неофашистской властью и бандами «гражданских комитетов»? Что столь же важно, Моралес, столкнувшись с ожесточенным сопротивлением крайне правых, демонстрирует готовность пойти на новые уступки, будучи готовым разделить полномочия с властвующей элитой. Он открыт к еще большим уступкам сотне крупных землевладельцев, медиа-магнатов, банкиров и агроэкспортеров, проталкивающих сецессию.

За последние три года индейцы, крестьяне, шахтеры, жители городских трущоб и общественные служащие неоднократно организовывались в борьбе за земельную реформу, национализацию шахт и нефтяных полей под рабочим контролем и достойную заработную плату. Что они получили от Моралеса, это политику финансовой экономии на социальных расходах, экономические соглашения с зарубежными сырьевыми корпорациями и неприкосновенность огромных земельных наделов аграрного бизнеса. Несмотря на политические полномочия, Моралес сделал целую серию уступок с целью добиться взаимности от экономических и региональных элит. Если есть урок, которому Моралеса могут научить крестьяне, избитые и отхлестанные на улицах Санта-Круса, профсоюзные активисты, сожженные в своих штабах и домах в Пандо, и уличные торговцы, изгнанные с рынков в Тарихе, так это то, что с фашистами нельзя заключать сделок. Нельзя победить фашизм путем выборов и уступок денежным мешкам.

Предыдущие материалы Лефт.ру по этой теме:

Хайнц Дитрих. Боливия: правые идут к власти

Эдуардо Димас. Боливия: между политикой и насилием

Нестор Коан. Дилеммы Эво

Оригинал опубликован по адресу: http://petras.lahaine.org/articulo.php?p=1754&more=1&c=1

Перевод Юрия Дергунова