Продолжение, предыдущая часть здесь

2. Враг моего врага - мой друг

Раскол Литвы

Хотя одним из направлений нынешней пропаганды является отрицание классовой борьбы в Литве, веяния приближающихся классовых столкновений чувствовалось уже в преддверии войны. Глубокое размежевание общественности на богатых и бедных, угнетателей и угнетаемых, в свою очередь рождало различные политические настроения. Позиции отдалившихся друг от друга классов в конце 30-ых стали диаметрально противоположными.

Симпатии к Компартии среди рабочих масс и мелких крестьян в конце 30-х имели широкий характер. Нынешняя историография этот факт старается умолчать. Или же опускается до простейшей лжи. Вот, например, нынешний орган антисоветской пропаганды «Геноцидас ир резистенция» писал: «Из-за малоразвитости литовской промышленности, немногочисленного и многонационального слоя рабочих, антигосударственной и нелегальной деятельности ЛКП, ее организационной несамостоятельности и ее статуса как организации чужого государства, литовская коммунистическая партия не имела стабильной базы роста, была немногочисленной и невлиятельной организацией. (…) Коммунисты не имели влияния среди рабочих больших промышленных предприятий… Антигосударственная деятельность ЛКП оттолкнула от нее множество литовцев» 1 . С 1934 г. Компартия начала занимать все более твердые позиции среди рабочих, почти половиной всех экономических забастовок 1934-1939 гг. руководили коммунисты (174 из 395) 2 . Компартия также активно участвовала в организации политических забастовок и демонстраций, по ее инициативе произошла знаменитая всеобщая политическая забастовка каунасских рабочих в 1936 г. И внезапно глубоко образумившиеся литовцы отворачиваются от нее, она становятся невлиятельной? Что ж, это не единственный пример того, чего стоят произведения нынешних «историков».

И опять же пролить свет на эти неясности позволяют в советские времена обнародованные архивные документы. Ещё в 1939 г. в июньском обзоре департамента госбезопасности о деятельности Компартии говорилось:

«В общем, Коммунистическая партия прилагала все усилия, чтобы приобрести доверие и влияние в широких массах рабочих. Доверие рабочих Коммунистическая партия пытается приобрести посредством провозглашения разных экономических лозунгов. Приходится констатировать, что вследствие своей пропаганды Коммунистическая партия среди рабочих стала очень популярной» 3 .

После того, как в октябре 1939 г. между буржуазной Литвой и СССР был заключен договор по взаимопомощи и Советский Союз вернул Литве Вильнюс, буржуазный режим 11 октября в Каунасе организовал торжество, в котором возвращение Вильнюса пытался представить как свою заслугу. Но Компартия в то же время организовала демонстрации рабочих, в которых выражалось благодарность Советскому Союзу. В этих демонстрациях, происходивших 11-12 октября, также дало о себе знать усиление просоветских настроений, среди разных антифашистских лозунгов имели место и лозунги установления Советской власти в Литве. В бюллетене департамента госбезопасности от 16 октября говорилось:

«События этих дней показали, что в среде наших рабочих агитация коммунистов находит себе неплохую почву. За коммунистами идут немало и тех рабочих, которые раньше с деятельностью коммунистов не имели ничего общего. Один известный коммунистический деятель проговорился, что теперь рабочие так настроены, что сами рвутся на демонстрации. Дескать, если б только Коммунистическая партия имела лучше организованную сеть агитаторов, то могла бы ежедневно устраивать по несколько демонстраций. Надо отметить, что такая характеристика обстановки не является слишком преувеличенной» 4 .

Трудящиеся Литвы радушно встретили дополнительные части Красной Армии в июне 1940 г., в Каунасе их встретили с цветами. Также приветствовалось новое Народное правительство. Из резолюции рабочих и служащих фабрики «Кауно аудиняй» от 19 июня 1940 г.:

«Мы, рабочие и служащие «Кауно аудиняй», с величайшей радостью поздравляем Красную Армию, которая протянула руку помощи бедствующему народу Литвы, предоставляя ему свободу и обеспеченное завтра, защищая от бойни империалистической войны. Также поздравляем настоящее Народное правительство Литвы и выражаем ему полное доверие.

Да здравствует СССР – защитник малых народов!

Да здравствует Красная Армия – носительница свободы и человечности!..

Да здравствует Народное правительство Литвы!

Да здравствует братское сосуществование народов Литвы и СССР!» 5 .

Много говорит резолюция, принятая в митинге трудящихся Вильнюса 21 июля 1940 г., которая, как уже отмечалось в первой части, была лишь одной из множества резолюций такого характера, принятых в июле в митингах трудящихся во многих местах Литвы:

«Мы, народные массы, собравшиеся в большой демонстрации-митинге в Вильнюсе, в площади Лукишкес, 21 июля 1940 г., при участии представителей рабочих, трудовой интеллигенции и трудящихся крестьян из Вильнюса и всех уголков вильнюсского края, поздравляем Народный сейм в начале его работ… Литовский народ выражает полное доверие своему Сейму… Просим своих представителей сразу же решить: 1) вытянуть Литву из гнилой анархии капиталистического строя и направить ее на путь планового социалистического творчества; 2) национализировать банки и крупные предприятия, чтоб отобрать из рук капитала и отдать народу важные позиции нашего общественного хозяйства; 3) требуем отчуждать помещичьи земли и отдать их тем, кто над ними трудятся – безземельным и малоземельным крестьянам; 4) требуем ввести в Литве Конституцию СССР, которая обеспечит власть и права трудящихся масс, возможность полного хозяйственного, социального и культурного процветания и полное братство народов; 5) требуем обратиться к Советскому Союзу и просить принять Литву в состав в качестве союзной республики…» 6 .

Тем временем литовскую буржуазию и ее политическое руководство тянуло в сторону гитлеровской Германии. 27 октября 1939 г., т.е. уже после заключения Литвой и СССР договора о взаимопомощи, в своем дневнике деятель партии христианских демократов, сотрудник реакционной клерикальной газеты «ХХ амжюс» и преподаватель каунасского университета происхождением из кулаков З. Ивинскис писал: «В общем Шкирпа (К. Шкирпа – дипломат буржуазной Литвы, полковник – Ж.Б.) очень скептично относился к гарнизонам советов у нас. Намного лучше было бы идти с немцами… Вообще Шкирпа был за союз с немцами, пока еще не было поздно…» 7 . Можно сказать, что до заключения договора о взаимопомощи руководство буржуазной Литвы колебалось и в ней не было единого мнения. Например, хотя К. Шкирпа уже давно призывал идти в союз с гитлеровской Германией, 11 мая 1939 г. министр иностранных дел Литвы И. Урбшис сообщил всем зарубежным представительствам Литвы, что с ростом напряженности между Германией и Польшей «одним из основных тезисов литовской политики является строгий нейтралитет, выдерживать и защищать который мы решительно настроены» 8 . Но это длилось только до тех пор, пока дело касалось капиталистических государств. Совсем другая позиция имелась по отношению к Советскому Союзу. После подписания договора о взаимопомощи, испытывая дискомфорт из-за присутствия Красной Армии в Литве и сближения с социалистическим СССР, буржуазное политическое руководство стало тайно сотрудничать с гитлеровской Германией против Советского Союза. «До 1939 года литовская разведка… не вела разведывательной работы против СССР», - 7 августа 1940 г. показал арестованный летом того же года советскими органами безопасности начальник II отдела (занимавшегося военной разведкой) бывшего генерального штаба буржуазной Литвы К. Дулкснис 9 . Но уже ноябрем 1939 г. началось сотрудничество между Гестапо и департаментом безопасности Литвы по добыванию сведений о частях Красной Армии в Литве. И уже в январе 1940 г. данные, приобретенные департаментом безопасности, были переданы гитлеровцам. Также сотрудничество завязалось между военными. В тот самый день К. Дулкснис показал:

«В январе 1940 года по инициативе германского военного атташе в Каунасе полковника Юст мною с разрешения военного министра Литвы генерала Мустейкиса был установлен контакт с немцами по разведывательной работе против СССР.

Мы договорились с Юст взаимно обмениваться информацией о частях Красной Армии, расположенных как на территории Литвы, так и на пограничных с Литвой районах.

С Юстом у меня были три встречи, во время которых мы обменялись имевшимся у нас материалами о Красной Армии».

«Из бесед с Мустейкисом и уполномоченным Министерства иностранных дел Литвы в Берлине Шкирпа, стоявшим близко к бывшему президенту Сметоне, мне известно, что литовское правительство с приходом частей Красной Армии на территорию Литвы в своей внешней политике взяло резкий курс на сближение с Германией, - добавил К. Дулкснис. – Очевидно, этим обстоятельством и объясняется те, что Мустейкис санкционировал установление контакта с германской разведкой».

Кроме того, сотрудничество против СССР начало завязываться и между тремя прибалтийскими буржуазными режимами. «…после заключения договора с Советским Союзом, литовское правительство установило контакт с правительствами Латвии и Эстонии на предмет совместной работы против Советского Союза», - говорил в тот же день К. Дулкснис. 7-8 декабря в Талине собралась Х конференция министров иностранных дел Балтийской Антанты, в которой договорились о совместной работе против СССР. Чтоб не начался лишний конфликт с СССР из-за нарушения договора о взаимопомощи, официально это решение не было оформлено. Но в реальности сотрудничество началось. Вскоре после этого, 29 декабря, в Риге состоялось совещание представителей армейских штабов прибалтийских буржуазных государств. Вслед за этим начался совместный шпионаж Красной Армии. Из показаний К. Дулксниса от 31 июля 1940 г.:

«В ноябре 1939 года, когда согласно договору, части Красной Армии прибыли в Литву, при военном Министерстве был организован Особый Отдел.

Формально Особый Отдел был создан для связи с командованием, расположенных в Литве частей Красной Армии, фактически же Особый Отдел разведывательную работу против Советского Союза.

(…)

При каждом советском гарнизоне в Литве имелись так называемые «офицеры связи», подчинявшиеся Особому Отделу, фактически выполнявшие роль агентов по разведке в частях Красной Армии.

(…)

Офицеры связи занимались сбором сведений, которые концентрировались и обобщались в Особом Отделе.

(…)

В марте 1940 года генерал Реклайтис – представитель военного Министерства в Особом Отделе выезжал вместе с чиновником Министерства иностранных дел доктором Мачулисом в Латвию и Эстонию.

Там они связались с начальником Особого Отдела Эстонии генералом, фамилию которого забыл, и начальника Особого Отдела Латвии генералом Гартманом и договорились взаимно обмениваться добываемыми материалами о частях Красной Армии» 10 .

В феврале 1940 г. в Талине началось издание журнала Балтийской Антанты «Ревю Балтик», в первом номере которого премьер министр буржуазной Литвы А. Меркис призывал к «расширению и углублению» сотрудничества прибалтийских режимов. И уже 29 февраля эстонская буржуазная газета «Пиаевалехт» поднимала вопрос, не стоит ли пополнить договор о сотрудничестве стран Балтийской Антанты статьями о военной помощи, «чтоб зафиксировать уже фактически сложившееся положение».

В Генеральном штабе Литвы имели место агрессивные по отношению к Красной Армии настроения, которые не остались на уровне разговоров – буржуазный режим Литвы начал создавать планы военных действий против Красной Армии. Арестованный советскими органами заведующий II отдела по обработке сведений К. Пранцконис в сентябре 1940 г. показал:

«До последнего конфликта с Советским Союзом во 2-м отделе генерального штаба была вполне квалифицированная агентура, которая давала нам ценные материалы. При помощи агентов 2-й отдел генерального штаба знал, полную дислокацию расположения Красной Армии не только в Литве, но и на территории Советского Союза, ее вооруженность, персонально даже фамилии старшего и высшего командного состава армии, расположении постов пограничной и внутренней охраны на территории Литвы.

Весь собранный материал нам давал возможность, в случае необходимости, внезапно сделать налет на части Красной Армии, расположенные в Литве. Прежде всего, обезоружить посты, обезглавить армию командным составом, создать искусственную панику у красноармейцев и без особых сопротивлений обезоружить все части Красной Армии, находящиеся в Литве.

В начале агентура была направлена для того, чтобы собирать точные материалы для обеспечения оперативного плана нападения на части Красной Армии, расположенные на территории Литвы. В дальнейшем, по мере поступления дополнительных сведений о Красной Армии, в оперативном плане вносилось изменение.

Оперативный план нападения на части Красной Армии имелся, он хранился в 1-м оперативном отделе Генерального штаба Литовской армии…» 11 .

Конечно, буржуазный режим Литвы не осмелился бы даже думать о военном конфликте с СССР, если б не надеялся опереться на силу гитлеровской Германии. И взамен он был готов даже фактически упразднить суверенитет своего буржуазного государства – в феврале 1940 г. Сметона начал тайные переговоры с гитлеровской Германией с целью превращения буржуазной Литвы в протекторат последней. Как 3 марта 1941 г. показал арестованный директор департамента безопасности и кулак А. Повилайтис, Сметона послал его в гитлеровскую Германию неофициально сообщить ее правящим кругам, что он «решил переориентироваться в Германию», и выяснить, «согласится ли Германия взять Литву под свой протекторат». Логика Сметоны, как буржуазного деятеля, была ясна: «…Литва как малое государство не сможет остаться самостоятельной и сохранить отличную от соседних государств социальную-экономическую структуру,… раньше или позже Литве придется подчинить свою политическую и экономическую жизнь той или иной доктрине». Конечно, глазами буржуазного деятеля, это никоим образом не мог быть социализм, поскольку, как выразился адъютант Сметоны Жукайтис, «принять социалистическую систему… значило бы закопать себя в могилу своими же руками». Перепугавшееся социалистических перспектив буржуазное политическое руководство бросилось в сторону гитлеровской Германии: «…остается один выход – ориентироваться на Германию». «Поэтому, сказал в конце Сметона, если политическая конъюнктура этого потребует, то у него нету предубеждения осуществить национал-социалистические принципы в Литве, т.е. сделать фашистский переворот», - рассказывал А. Повилайтис о своем разговоре с Сметоной. Гитлеровцы пообещали, что «Германия сможет взять Литву под свой протекторат даже до сентября месяца 1940 г. и в любом случае не позже конца войны на Западе» 12 . Наверняка для общих действий и создавались планы нападения на Красную Армию.

СССР не мог не реагировать на антисоветскую и прогитлеровскую политику действующего под его боком буржуазного режима Литвы, которая проявилась после заключения договора о взаимопомощи. 14 июня Советский Союз предъявил ультиматум, вскоре ввел дополнительные части Красной Армии и тем самым вызвал кризис буржуазного режима, что разрушило эти планы. Но никуда не пропала сама буржуазия, у которой не только политическое руководство негативно относилось к СССР, но и ее нижние слои. Никуда не исчез и назревающий классовый конфликт, который ещё более обострился с началом уже описанных социалистических преобразований в Литве. Спасая свое классовое положение, гибнущая буржуазия пала в объятия Гитлера.

Антисоветское подполье и первая выселка

Сложению такой ситуации способствовали интересы самой гитлеровской Германии, так как приближающиеся война требовала благоприятной почвы там, где будут происходить действия. Пропитанная ненавистью к советской власти и симпатизирующая к гитлеровской Германии литовская буржуазия вполне подходила для роли пятой колонны. Поэтому гитлеровцы не только не возражали, чтоб весной 1940 г. убежавшие в Германию буржуазные деятели начали создавать антисоветские организации, но и во многом способствовали их созданию.

Наверняка главная роль в этой истории отводится уже упомянутому прогитлеровски настроенному дипломатическому представителю буржуазной Литвы в Германии полковнику К. Шкирпе, имевшему связи в правящих кругах гитлеровской Германии и взявшемуся за создание антисоветской организации, которая будет иметь центры, как за рубежом, так и в подполье в Литве. По этому вопросу он поддерживал связи, как и гитлеровскими деятелями, так и с литовскими буржуазными слоями, синхронизируя их планы и т.д. В своих воспоминаниях, изданных уже в США, укрываясь характерной для буржуазных деятелей псевдопатриотической риторикой и понося «коммунистических палачей» он писал:

«…я… кажется, 20 июня, пригласил одного деятеля нацистской партии, своего старого знакомого с давних лет, пообедать со мною… Это был др. Георг Лейбраудт, один из близких сотрудников вон Розенберга, позже ставший директором центрального отделения Министерства по занятым на Востоке краям и исполнявший обязанности генерального секретаря этого Министерства. Имея в виду наше старое знакомство и дружеские отношения, я поставил ему прецизионный вопрос, есть ли надежда дождаться, что Рейх ударит по Советам, и когда этого можно ожидать? Др. Лебраудт на это ответил:

- По этому вопросу не может быть никаких сомнений. Политически этот вопрос уже решен. Как и когда осуществить это решение – дело стратегическое.

(…)

Прибыв 25 июня в Каунас, я мог услышать ото всех, с кем мне только пришлось разговаривать по политическим вопросам, одно и то же мнение, что спасение Литвы из лап Советов возможно только в том случае, если Гитлер направит германские военные силы против славянского востока для уничтожения там укоренившегося большевизма. (…)

Всех тогда волновал… вопрос, который тогда имел жизненное значение для каждого литовца, именно – как можно быстрее избавиться от советских захватчиков нашего малого края, пока они не успели причинить Литве и литовскому народу тяжело поправимых ран. В этих обстоятельствах мне даже не пришлось искать одобрения моей концепции спасения Литвы: глаза и надежды всех, кто только не перестал верить в освобождение Литвы, сами собой устремлялись на литовский дипломатический пост в Берлине.

(…)

…Настоятельно всем посоветовал не дразнить советского оккупанта хоть бы какими-то демонстрациями, которые могут спровоцировать его к превентивным мерам и как следствие привести к преждевременным жертвам. Указал, что они должны очень тихо стараться создать тайный скелет будущей подпольной организации для плановой подготовки вооруженной борьбы, когда для этого придет время и создастся благоприятные условия» 13 .

О том, что многие из буржуазных слоях своим спасителем считали гитлеровскую Германию, говорится и в незаконченных воспоминаниях народного комиссара финансов ЛССР Ю. Вайшнораса, которых можно найти в нынешнем Особом архиве:

«В 1940 г. должность Министра финансов в Народном правительстве, а позже и Народного комиссара финансов, дало возможность столкнуться и общаться… с многими буржуазными деятелями… Одни из них помогали преобразовать народное хозяйство на социалистической основе и поддерживали работу нового правительства. Другие надеялись с помощью Германии восстановить буржуазный строй и Литве. Эти люди не хотели и не верили, что с карты Европы может исчезнуть гитлеровская Германия, которая нагло поднимала в небо флаги украшенные свастикой и гордо мечтала столетиями господствовать в порабощенной Европе. Они не верили, что на свалке истории окажется и фашизм, высокопарно заявлявший, что двадцатый век будет вечно именоваться веком триумфа фашизма» 14 .

Среди этих слоев очень скоро распространились слухи о скором «наступлении против большевизма». Можно делать предположение, что эти слухи появились после упомянутого посещения К. Шкирпы в конце июня, когда господам и их детям, несомненно, была дана надежда о скором приходе их спасителя. С другой стороны, не исключено, что тем же временем гитлеровская разведка в Литве параллельно занималась распространением слухов или сами находящиеся в Литве буржуазные деятели, имея связи с представителями гитлеровской Германии, самостоятельно собирали обрывки данных и распространяли слухи, которым сами очень хотели верить. И уже в июле 1940 г. почти вся буржуазия жужжала об освободительном походе великого вождя Адольфа Гитлера на Восток.

В своих воспоминаниях Ю. Вайшнорас описывает первые дни своей работы в июле 1940 г., когда начал исполнять должность тогда ещё министра финансов, и атмосферу, с которой ему пришлось столкнуться с началом контакта с ещё не разбежавшимися буржуазными деятелями (вместе с тем, конечно, ему пришлось столкнуться и с представителями духовенства):

«Из моих посетителей в первые дни отличился прелат Якубаускис, позже ставший управляющим Каунасской епископией. Он пришел по поручению архиепископа Сквирецкиса с просьбой позволить пользоваться деньгами, находящимися на банковском счете курии. (…) Прелат говорил не столько о финансовых делах курии, сколько о чисто политических. Политические вопросы его интересовали больше чем финансовые. Он пробыл у меня почти час и имел достаточно времени для изложения своих, а может и Сквирецкеса, рассуждений о близком будущем Литвы и назревающих новых событий в Европе. Между прочим, близким другом Якубаускаса был директор иезуитской гимназии (агент гестапо) Кип.

Изложенные прелатом Якубаускасом мысли можно кратко описать так:

- Литва под влиянием Советского Союза находиться временно. Вскоре положение изменится, потому что Гитлер начнет наступление против большевизма. Временное договоренность с Советским Союзом Гитлеру было нужно по тактическим соображениям – дезорганизовать Запад и застраховаться от войны на два фронта. Теперь, когда Франция повалена, а в Западе главная цель Гитлера достигнута, Англии будет предложено договориться и тогда начнется поход Германии на Восток против большевизма.

- Ведь жизненной целью Гитлера является уничтожение большевизма, - закончил Якубаускас и просил этот разговор держать в секрете.

Удивительно похожие мысли изложили ещё два моих посетителей – это один из лидеров ляудининков (одна из буржуазных партий – Ж.Б.), директор акционерного общества «Варпас», издававшего «Лиетувос жиниос», Ф. Борткевичиене и бывший министр Е. Галванаускас.

Ф. Борткевичиене, войдя в кабинет, не сразу стала говорить. Поздоровавшись, она сразу же села и начала плакать.

- Что такое, мадам? – осторожно спросил я ее.

- Литва гибнет.

- Почему Литва гибнет?

Она дальше плакала и ничего не отвечала. Наконец-то успокоившись она сердито спросила меня:

- С каких-то пор ты стал коммунистом?

- Я не коммунист!

- Как это нет?

- Мадам, я не являюсь членом партии. Также членом партии не является Палецкис и многие другие люди, которые сегодня сотрудничают с коммунистической партией и исполняют директивы партии.

- А вы знаете, что Гитлер скоро заберет у русских Прибалтику?

- Нет, не знаем!

(…)

В скором времени меня навестил и Е. Галванаускас (Е. Галванаускас – министр финансов при Сметоне, несколько недель занимал должность в Народном правительстве, капиталист. Был председателем деревообрабатывающего треста в Клайпеде, в год получал 100 тыс. литов, также получал большие доходы как акционер некоторых предприятий – Ж.Б.). После ухода с поста министра финансов он был приглашен в Шяуляй для должности ректора Института торговли. Институт торговли находился в распоряжении Министерства финансов. Е. Галванаускас, как ректор института торговли, попросил принять и обсудить профиль института. Придя ко мне, о профиле института он почти не говорил, а коснулся того, чего я от него не ожидал. Он попросил приехать в Шяуляй и сделать преподавателям и студентам института сообщение по вопросам текущего момента. Это нужно, по мнению Галванаускаса, потому что в среде преподавателей и вообще интеллигенции ходят слухи. И Е. Галванаускас мне почти слово в слово рассказал то, что я несколько дней назад слышал от представителя архиепископа Сквирецкаса Яокубаускаса. Е. Галванаускас ещё добавил, что в Литве крупных сражений не будет, поскольку Германия будет оперировать крупными десантными группами и Советскому Союзу будет пресечен путь для переброски в Литву своей армии.

Я в Шяуляй к преподавателям и студентам Института торговли не поехал и не могу сказать, кто распространял такие слухи. Но предполагаю, что это мысли самого Е. Галванаускаса, основанные на сведениях, собранных в среде германского представителя Цехлина. Больше мне не пришлось встречаться с Е. Галванаускасом. Он с помощью Цехлина в первой половине июля удрал из Литвы в Германию» 15 .

Антисоветские и прогитлеровские настроения распространялись не только в элите буржуазии – они распространялись во всех ее слоях до деревенских кулаков в самых удаленных уголках Литвы. Об этом можно судить по предъявленному тем самим К. Шкирпой рапорту комиссара внутренних дел ЛССР А. Гудайтиса-Гузевичюса от 15 апреля 1941 г. о распространении антисоветских листовок в Литве. Призывы в этих листовках вполне характерны для тех, которые в бедном сметонолетии жили очень неплохо и ненавидели в 1940 г. начавшихся социалистических преобразований: «Литва литовцам», «Долой коммунистической террор», «Борись против коммунистической партии, Сталина, красной армии и жидов – за гитлеризм и реставрацию Сметоны», «Люди идите в костёлы, слушайте ксёндзов, будьте католиками», «Долгих лет Сметоне», «Долгих лет нашему вождю» (надпись на плакате с фотографией Сметоны), и т.д.

Этот рапорт попал в руки мятежникам 23-его июня 1941 г. и позже был обнародован в западной прессе. К. Шкирпа, как бы полемизируя, предъявляет его как доказательство, что в распространении антисоветских листовок участвовали все слои Литвы и это якобы доказывает борьбу всего литовского народа против «советских захватчиков». Но он наверняка сам даже не почувствовал, как промахнулся доказывая эти небылицы. Дело в том, что ни один хоть сколько-то мыслящий марксист не будет полностью схематизировать реальности и чертить прямой линии между двумя лагерями, утверждая, что в одном из них были только буржуа, а в другом только пролетарии. Действительно, в антисоветском лагере попадались и пролетарии, и малоземельные крестьяне, ровно как и симпатизирующие Советской власти попадались и среди зажиточных. Но если подсчитаем удельный вес трудового народа в антисоветском лагере, то получим довольно интересную картину. Судя по предъявленному К. Шкирпой рапорту, начиная с лета 1940 г. до 15 января 1941 г. за распространение антисоветских листовок в Литве было задержано около 140 человек. Как малоземельные или их дети здесь обозначены только 3 лица, как рабочие или их дети – 7, ещё несколько ремесленников, незажиточных трудящихся («сын прачки», «бедный хозяйственник»), также несколько середняков. Остальные – кулаки, помещики, разные чиновники буржуазной Литвы, адвокаты, офицеры, поскольку само офицерство было полно происходящими из буржуазных слоев, некоторые служащие и т.д. или их дети. Таким образом, трудовой народ в антисоветском лагере составлял лишь около девятой части участников. Правда, в предъявленном Шкирпой рапорте, который он, как признается, несколько сократил, совсем не указаны фамилии и классовая принадлежность около сорока людей. Социальное положение ещё десятка людей точно не указано, и они обозначены лишь как «хозяйственники». Поэтому трудно судить, были ли это малоземельные, или середняки, или крупные собственники. Но вряд ли они могут кардинально изменить те тенденции, которые видны в остальной массе. Вот несколько примеров. 4 ноября 1940 г. в области Рокишкис, деревне Палиепе была найдена листовка: «В борьбу! Боритесь против большевиков, которые похоронили нашу собственность и свободу. Боритесь против них из всего сердца и всеми силами. Прогоняйте этих пролетарских гуннов вон, так чтоб наши глаза их больше никогда не видели…». Подпись «Партизаны». Арестован собственник поместья Палиепе. В области Утена, в Дубейкяй, 23 сентября 1940 г. за распространение антисоветских листовок (например, «Борись против коммунистической партии, против Сталина, против красной армии, за восстановление национальной Литвы») арестованы: Рогажинскас – дубейкяйский ксёндз, из семьи помещиков; Матулис Йонас – председатель комитета прихода, кулак; Матулис Йонас – сын Йонаса, член союза стрелков (или «Союз шаулистов» - сметонская военизированная организация); Матулись Йозас – сын Йонаса, член союза стрелков; Расчюс Повилас – кулак, член союза стрелков; Шукис Повилас – кулак, член союза стрелков. 7 октября 1940 г. в области Утена, в Аникшчяй за распространение листовок подобного содержания арестован гимназист, сын кулака Шлижис Владас. В 1941 г. в области Расейняй были выявлены 3 группы распространителей листовок, всего – 17 человек. Среди них как малоземельные или их дети обозначены только те самые 3 лица. Ещё 2 середняка, и это не удивляет из-за вечной неоднородности и неустойчивости мелкой буржуазии. Остальные – кулаки, офицеры или их дети, 1 сын адвоката, 1 учитель 16 .

Буржуазные слои начали создавать свои нелегальные подпольные организации и объединялись в организуемый К. Шкирпой и гитлеровской разведкой так называемый «Фронт литовских активистов», о котором будет говориться в следующей части. И опять же в этих организациях почти не было представителей пролетариата и широкого слоя малоземельных крестьян, которые в силу уже описанных реалий буржуазной Литвы и начатых социалистических преобразований не могли быть настроены против Советской власти. Напротив – они были на ее стороне, так как получили большую пользу от осуществляемых ею преобразований.

Время передела земли. Батраку митенишкяйского поместья М. Стасюкайчюсу вручается удостоверение, свидетельствующие о передаче земли. Кедайняйская область, сентябрь 1940 г.

И действительно, могла ли ситуация сложится по-другому? Могли ли те слои, в буржуазные времена за счет чужого труда скопившие большие богатства, согласиться с изменением строя, что означает потерю их прежнего состояния? Могли ли они не повернуть в сторону врага Советского Союза – гитлеровской Германии – таким образом надеясь спасти прежний порядок, свое положение и награбленные богатства? И могли ли голодные, обедневшие, двадцать лет бастовавшие трудящиеся массы не повернуться в сторону Советской власти?

Часть этих организаций советским органам безопасности удалось ликвидировать до начала Великой Отечественной войны. Из документов советских органов безопасности об это периоде:

«За время с июля 1940 года по май 1941 года НКГБ Литовской ССР вскрыто 75 нелегальных организаций и групп. При этом изъято большое количество винтовок, пистолетов, гранат, боевых патронов, 15 множительных аппаратов.

Из числа ликвидированных организаций и групп заслуживают внимания следующие: «Шаулю Миртиес батальонас» (Шаулиский батальон смерти) – широко разветвленная организация, поставившая своей задачей подготовку вооруженного восстания с целью свержения советской власти. Организацией руководил Комитет в составе: бывшего сотрудника литовского посольства в Берлине Яблонскиса Ионаса, бывшего генерала литовской армии Густайтиса Антанаса, бывшего члена центрального правления союза «Шаулистов» полковника Араускаса Иозаса и профессора Петкевичуса Тадаса – доцента юридического факультета Вильнюсского университета. Все указанные лица остались на оккупированной территории Литовской ССР. Организация имела филиалы в Каунасе, Вильнюсе, Расейняй, Мариамполе.

«Пенктон Колона» (Пятая колонна) – фашистская организация литовских националистов, созданная в конце 1940 года немецкой разведкой. Руководители – немец Патас (репатриировался в марте 1941 года в Германию) и отставной капитан бывшей литовской армии Жадвидас Освальдас (скрылся). Состав – бывшие шаулисты, отставные офицеры литовской армии, полицейские, кулаки. Цель – подготовка вооруженного восстания в момент начала войны Германии с СССР, совершение диверсионных актов на наиболее важных в стратегическом отношении объектах и захват их в руки организации. При аресте изъяты боевые винтовки, гранаты, взрывчатые вещества, патроны, листовки» 17 .

Но эта борьба советских органов не была достаточно продуктивной, так как в Литве все ещё существовало та почва, из которой эти организации и росли – буржуазия. Поэтому, несмотря на то, что разные группировки ликвидировались, антисоветское подполье дальше действовало и становились все более активным. Из докладной записки Народного комиссара государственной безопасности ЛССР от 12 мая 1941 г.:

«За последние месяцы в республике значительно растет активная враждебная деятельность. Этому способствует непосредственная близость границы и подрывная деятельность германских разведывательных органов.

За февраль-март-апрель 1941 года органами НКГБ в Литве арестовано 262 человека» 18 .

Это стало причиной первого выселения из Литвы. Поскольку было понятно, что война с гитлеровской Германией не за горами, а пятая колонна в тылу в такой обстановке крайне опасна, в данной записке от 12 мая было предложено «приступить к аресту и принудительному выселению из Литовской ССР наиболее активных категорий лиц», т.е.:

«Государственный буржуазный аппарат:

- чиновники государственной безопасности и криминальной полиции;

- командный состав полиции;

- административный персонал тюрем;

- работники судов и прокуратуры, проявившие себя в борьбе с революционным движением;

- офицеры 2-го Отдела Генштаба Литовской армии;

- видные государственные чиновники;

- уездные начальники и коменданты;

Контрреволюционные партии:

- троцкисты;

- активные эсеры;

- активные меньшевики;

- провокаторы охранки.

(По данным литовской охранки этих категорий числится 963 человека).

Литовская националистическая контрреволюция:

(считаем необходимым подвергнуть аресту только руководящий состав наиболее реакционных фашиствующих партий и организаций)

- таутининков (сметонская партия – Ж.Б.);

- яунои-лиетува (молодые таутининки)

- вольдемаристы (фашистская организация германской ориентации – всех);

- руководящий состав «Шаулю Саюнга» (от командиров взводов и выше).

(По статистическим данным бывшей литовской буржуазной прессы руководящего состава насчитывается более 10 тысяч человек).

Фабриканты и купцы Литвы:

- фабриканты, годовой доход коих свыше 150 тыс. лит;

- крупные домовладельцы, недвижимость коих оценивалась более 200 тыс. лит;

- купцы, годовой оборот коих свыше 150 тыс. лит;

- банкиры, акционеры, биржевики.

(По данным б[ывшего] Министерства финансов Литвы по таким категориям числится 1094 человека).

Русские белоэмигрантские формирования:

- Российский фашистский союз;

- Российский общевоинский союз;

- младороссы;

- все офицеры белых армий, контрразведок и карательных органов.

(По учетам литовской охранки по этим категориям числится 387 человек.)

Лица, подозрительные по шпионажу.

Уголовный и бандитский элемент – более 1 тысячи человек.

Проститутки и притоносодержатели – более 500 человек» 19 .

Операция по выселению проводилась 14 июня 1941 г. В обнародованной в 1990 г. справке из Центрального архива КГБ указаны результаты операции:

«1. Активные члены контрреволюционных националистических и белогвардейских организаций и члены их семей: арестовано – 1877, выселено – 4277.

2. Бывшие охранники, жандармы, руководящий состав полицейских и тюремщиков, а также рядовые полицейские и тюремщики, на которых имелись компрматериалы, и члены их семей: арестовано – 617, выселено – 1266.

3. Бывшие крупные помещики, фабриканты и чиновники государственного аппарата и члены их семей: арестовано – 1122, выселено – 2560.

4. Бывшие офицеры литовской и белой армии, на которых имелись компрматериалы, и члены их семей: арестовано – 104, выселено – 176.

5. Члены семей участников контрреволюционных организации, которые были осуждены к ВМН: арестовано – 27, выселено – 64.

6. Лица, прибывшие из Германии в порядке репатриации, а также немцы, записавшиеся на репатриацию в Германию, и не уехавшие по различным причинам, в отношении которых имелись компрматериалы: арестовано – 66, выселено – 99.

7. Беженцы из буржуазной Польши: арестовано – 337, выселено – 1330.

8. Военнослужащие армейских территориальных корпусов: арестовано – 285.

9. Проститутки, зарегистрированные бывшими полицейскими органами Литвы, которые продолжали заниматься проституцией: выселено – 395.

10. Уголовный элемент: арестовано – 1229» 20 .

Итак, 14 июня 1941 г. были арестованы 5664 человека, выселено – 10 187. «Арестованные» и «выселяемые» - это две категории высылаемых из Литвы. «Арестованные» отправлялись в лагеря (что касается 1 - 4 пунктов, это были главы семейств указанных категорий), а «выселяемые» - жить на восточные края (в 1 - 4 пунктах это члены семьи). Так что всего выслано из Литвы – 15 851.

Эта справка ещё раз подтверждает, что представители буржуазных слоев составляли большинство высылаемых и ничего общего с «геноцидом» всего литовского народа эта операция не имела. Цель была устранить только те слои общества, из которых больше всего появлялись союзники гитлеровцев, готовившие для Советской власти кровавую баню. С другой стороны, некоторые «знатоки» истории любят фразу, что это были все, которые «могли сопротивляться оккупации». Но это уже подмена понятий. Это были не единственные способные сопротивляться так называемой «оккупации», а единственные заинтересованные в сопротивлении осуществляемым социалистическим преобразованиям.

Насколько правильная была эта операция – это дискуссионный вопрос. Ведь высылая помещиков или фабрикантов не было принято во внимание презумпция невиновности. С другой стороны, было ли время принять во внимание все это, когда в любой момент могла начаться война? В конце концов, ни помещики, ни фабриканты в буржуазные времена не жалели своих голодных рабочих, полиция не стеснялась расстреливать демонстрантов, так стоит ли жалеть их самих? Одно ясно – эта операция имела слишком малый масштаб, чтоб уничтожить антисоветское подполье, поскольку коснулась в основном только самих «верхов». Оставшиеся в Литве буржуазные слои в первые дни Великой Отечественной войны проявились так, как гитлеровские спецслужбы и планировали.

Продолжение следует

Примечания

1  Nijole Maslauskiene “Lietuvos komunistu tautine ir socialine sudetis 1939 m. pabaigoje-1940 m. rugsejo men.“, Genocidas ir rezistencija, 1999 m., Nr.1(5) http://www.genocid.lt/Leidyba/5/nijole5.htm

2  A. Marcelis „Uz proletariato ir darbo valstieciu sajunga“, Vilnius, 1976 m., p. 166

3  Tarybu valdzios atkurimas Lietuvoje 1940-1941 metais. Dokumentu rinkinys. Vilnius, 1965 m., p. 37

4  Там же, p. 44

5  Там же, p. 70

6  Там же, p. 119-120

7  Isdavyste. Vilnius, 1988 m., p. 23

8  R. Ziugzda „Lietuva imperialistiniu valstybiu planuose 1917-1940“, Vilnius, 1983 m., p. 142

9  Lietuvos Ypatingasis Archyvas, f.3377, ap.55, b.40, l.75

10  Там же, l. 87-88

11  Там же, l.119-121

12  Komunistas, 1960 m., Nr.6, p. 35-36

13  K. Skirpa „Sukilimas Lietuvos suverenumui atstatyti. Dokumentine apzvalga“. Vasingtonas, 1973 m., p.19-21

14  LYA, f.3377, ap.51, b.251, l. 26

15  Там же, l. 27-28, 32-35

16  K. Skirpa „Sukilimas Lietuvos suverenumui atstatyti. Dokumentine apzvalga“. Vasingtonas, 1973 m., p.130-145

17  Известия ЦК КПСС, 1990 г. №10, с. 131-132

18  Там же, с.132

19  Там же, с. 132-133

20  Там же, с. 133-134