Колин Пауэлл как-то сказал, что мы… превратим Северную Корею в угольный брикет. Я хочу сказать, что так мы разговариваем с Северной Кореей, хотя основные СМИ и не обращают внимания на такую манеру разговора. Угольный брикет…  1 

Следующее заявление правительства Южной Кореи было опубликовано в «Нью-Йорк Таймс» 28 мая 2009 года:

«Если Северная Корея пойдет на провокацию, мы дадим решительный ответ. Мы советуем нашему народу доверять армии и чувствовать себя в безопасности».

Задавшись целью представить Южную Корею агрессором и провокатором, редактор мог дать такой заголовок:«Южная Корея угрожает Северу военным ударом»

Вместо этого, «Нью-Йорк Таймс» рисует такую картину: «Северная Корея угрожает Югу войной»

Освещая последнее северокорейское ядерное испытание и запуск ракет, «Нью-Йорк Таймс», «Уолл Стрит Джорнелл», «Вашингтон Пост» и другие западные СМИ представили набор фактов без необходимого контекста. Путем критических умолчаний, КНДР была выставлена «провокатором и агрессором», следуя официальной оценке, сделанной госсекретарем США Хиллари Клинтон. Как обычно, американские СМИ действовали в качестве верной обслуги американского государства. То, что СМИ в США всегда озвучивают и оправдывают официальную позицию, есть неизбежное следствие их крепкой взаимосвязи с бизнесом и правительством.

Вопреки утверждениям западных СМИ, позиция Северной Кореи является оборонительной, рациональной и полностью предсказуемой. КНДР не занималась провокациями и не угрожала войной. Это США и их союзники – Южная Корея и Япония – выступают в роли поджигателей войны. Реакция Северной Кореи является здравой и оборонительной – такой, какую можно ожидать от любой страны, высоко ценящей свою независимость и не желающей поддаваться иностранному шантажу.

США и их союзники отвергают стремление КНДР к мирному сосуществованию. Усилия Северной Кореи, направленные на нормализацию отношений со своими соседями и с Западом, неизменно наталкиваются на грубое противодействие и желание наказать её за «плохое поведение».

Южнокорейский президент Ли Мён Бак изменил политику предыдущего правительства, направленную на сближение с КНДР. Вместо оказания помощи и экономического сотрудничества, Ли начал проводить жесткую линию с целью сломить сопротивление Севера. С точки зрения Пхеньяна, Южная Корея «встала на путь конфронтации» и отвергает «национальное примирение и сотрудничество».

Хотя до поры все складывалось вполне нормально. Северная Корея согласилась демонтировать свои ядерные объекты, обеспечить полную открытость своих ядерных программ и подтвердить свою приверженность нераспространению ядерного сырья и технологии.

Переговоры прервались после того, как США, Южная Корея, Россия, Китай и Япония либо перестали соблюдать свои обязательства либо вовсе от них отказались. Япония откололась, заявив о нежелании иметь дело с КНДР, покуда та не скажет всю правду о похищении японских граждан. В то время как Северная Корея призналась в этих преступлениях, Япония настаивала на том, что ей была предоставлена не вся информация. Это озлобило северокорейцев, возмутившихся раздуванием японцами трагедии своих похищенных граждан, число которых составляет ничтожнейшую часть от количества корейцев, переправленных против своей воли в Японию в качестве рабов и «женщин для утех» во время 35-летней японской колонизации Кореи. Независимо от того, принципиальна позиция японцев или они просто нашли удобный предлог для срыва процесса нормализации, совершенно ясно, что Токио рассматривает проблему похищений как более важную, нежели установление нормальных отношений с КНДР. Для Японии, которая эксплуатировала и угнетала Корею, конфронтация, а не примирение остается главной точкой отсчета в выстраивании своей политики в отношении Северной Кореи.

К июлю прошлого года КНДР демонтировала 80% своих ядерных установок. Пхеньян был готов выполнить до конца свою часть сделки, ожидая в ответ прекращение длившейся много десятилетий изоляции, навязанной США. Страна сильно выиграет от нормализации отношений и северокорейцы жаждали успешно завершить процесс. Необходимость поддержания постоянной боеготовности перед лицом потенциальной агрессии США приводила к серьёзным проблемам в северокорейском обществе. Значительная часть ограниченных ресурсов страны шла на военные нужды, вместо того, чтобы вкладываться в экономику и улучшение жизни граждан. Американские санкции блокируют северокорейский экспорт и ограничивают доступ страны к кредитам и иностранным инвестициям, сдерживая экономическое развитие КНДР. Трудности экономики Северной Кореи не являются порождением центрального планирования и общественной собственности (любимая песня антикоммунистов). Они в значительной степени обусловлены враждебностью Соединенных Штатов и вынужденным расходованием огромной части ресурсов на военные нужды. Пхеньян неоднократно умолял Вашингтон объявить о формальном прекращении корейской войны и подписать долгосрочное мирное соглашение, но всякий раз натыкался на отказ. Переговоры давали КНДР надежду, пусть и скромную, наконец вздохнуть свободно и освободиться от американских домогательств.

К июлю прошлого года лишь 60% энергетических поставок, обещанных США и другими сторонами переговорного процесса в качестве компенсации энергетических потерь от закрытия реактора в Йонгбьяне, были выполнены. Всё это выглядело как продолжение политики администрации Клинтона, заключавшейся в бесконечных задержках, санкциях и эмбарго, с целью заставить Пхеньян подчиниться нажиму Вашингтона. Режим Клинтона обещал Северной Корее поставки топлива и реакторов на легкой воде в обмен на закрытие установок в Йонгбьяне. КНДР использовала этот реактор для производства ядерного топлива, но начала делать это лишь после того, как США объявили о перенаправлении своих стратегических ракет на Северную Корею после распада СССР. Северная Корея была в буквальном смысле сровнена с землей американскими ВВС во время Корейской войны и северокорейцы имели все основания опасаться таких шагов Вашингтона. Развитие ядерных вооружений представлялось наилучшим способом сохранения столь тяжкой ценой завоеванного суверенитета.

Администрация Буша отказалась уважать своё обязательство вычеркнуть КНДР из черного списка эмбарго (Trading with the Enemy Act). Буш заверил антикорейских консерваторов, что, несмотря на сделку с Северной Кореей, широкий спектр американских санкций останется в силе на самое долгое время. Нормализация не входила в повестку дня.

Вашингтон оправдывал невыполнение собственных обязательств тем, что добавил новое требование и затем заявил, что не может двигаться дальше, пока Пхеньян не удовлетворит новые условия. Условия эти, тем не менее, никогда не были проговорены американскими официальными лицами в качестве новых условий. Вашингтон же действовал так, как будто Северная Корея уже на них согласилась, и что Пхеньян, а не Вашингтон изменяет своему слову. Теперь, вдобавок к полному открытию своей ядерной программы, Северная Корея должна была подчиниться проверочному протоколу, позволявшему американским инспекторам заявляться в любое место на территории КНДР, включая военные объекты и совать свой нос в обустройство защитных сооружений. Пхеньян выдвинул встречное условие, потребовав неограниченный доступ к аналогичным объектам в Южной Корее, с целью проверки возможного складирования американских тактических ядерных вооружений на корейской земле. Вашингтон утверждает, что он не складирует, однако Пхеньян относится к таким заверениям скептически. США отклонили эти требования, поэтому КНДР объявила об окончании переговоров, не испытывая никакого желания жертвовать своей национальной безопасностью. К этому времени США, Южная Корея и Япония показали, что не имеют реальной приверженности делу нормализации. Переговоры были лишь способом отнять у Северной Кореи последнее средство, защищающее её от повторения судьбы саддамовского Ирака – оружие массового уничтожения.

Спустя несколько месяцев Северная Корея запустила искусственный спутник при помощи ракеты. Так как это указывало на прогресс в развитии ракетных технологий и на возможность использования ракет с ядерной боеголовкой, США убедили членов Совбеза ООН осудить КНДР. Пхеньян отметил, что имеет полное право на запуск спутника и что любое наказание будет неоправданным.

Никакой стране нельзя отказывать в праве доступа к ракетным и ядерным технологиям и в праве выбора средств для самозащиты, включая ракеты и ядерное оружие.

Северная Корея никогда не вела войн вне пределов корейского полуострова. Ядерные технологии нужны КНДР не для ведения агрессивных войн, а для защиты от возможной агрессии со стороны США и Японии – стран с долгой историей ведения кровавых колониальных войн по всему миру. Брюс Каммингс объясняет:

«Если вернуться к Корейской войне, то контекст для Северной Кореи состоит в том, что мы направляли на неё ядерное оружие начиная с 1950-х годов. Мы единственная держава, имевшая ядерное оружие на корейском полуострове с 1958 по 1991 год. И когда вы смотрите на Дона Рамсфельда образца 2003 года, когда он думал что мы выиграем войну в Ираке к маю-июню 2003 года, то тогда же он просил Конгресс выделить деньги на новые ядерные противобункерные бомбы, чтобы уничтожить Ким Чен Ира и северокорейское руководство» 2 

Развитие Северной Кореей ядерных и ракетных технологий создает две угрозы США и Японии: угроза самозащиты и опасность примера другим странам, как можно развиваться экономически вне структур капитализма и империализма.

Читая о северокорейских ядерных испытаниях в «Нью-Йорк Таймс», «Уолл-Стрит джорнелл», «Вашингтон Пост» и других западных СМИ, я был поражен одинаковостью освещения событий. Такое впечатление, что репортеры просто переписывают один у другого. В таком подходе есть свои выгоды. Как можно призвать вас к ответу, если то, что вы пишете, полностью совпадает с тем, что говорят другие? Однако копируемые идеи должны же откуда-то исходить. Откуда? Госдеп США и Совет по международным отношениям – вот те источники, из которых журналисты-международники черпают свои мысли. Мнения официальных лиц, служащих в этих учреждениях, регулярно реплицируются в главных СМИ и в академических институтах. Джереми Палтиэль 3 , профессор политологии университета города, в котором я живу, предлагает удобное и компактное изложение идеологических штампов, которые журналисты распространяют о Северной Корее и её последнем ядерном испытании. Давайте окинем их взглядом.

Палтиэль характеризует северокорейский подземный ядерный взрыв как «явную провокацию», испытывающую «решимость мирового сообщества». При этом он не говорит о том, каким образом подземная детонация может являться провокацией и кто такое «международное сообщество». В мире было испытано до сего дня 2054 ядерных устройства, их которых только два были северокорейскими, а большая часть принадлежала великим державам – постоянным членам Совбеза ООН. Именно эти страны Палтиэль имеет в виду, когда говорит о «международном сообществе». Т.е. страны, входящие в ядерный клуб, озабочены тем, что другая страна бросает вызов их приятной монополии.

«Угроза велика» - пишет Палтиэль – «не только потому, что провокации Пхеньяна подрывают безопасность в северо-восточной Азии, но также из-за критической для США проблемы Ирана, стремящегося к приобретению ядерного оружия».

Мы можем спросить, чья безопасность в северо-восточной Азии подверглась угрозе, и каким образом? Соединенные Штаты направляли стратегические ядерные ракеты на Северную Корею, и делали это до того, как эта страна обрела ядерный потенциал. На самом деле Северная Корея обзавелась ядерным оружием для того, чтобы обезопасить себя от уже существовавшей американской угрозы. Реальные американские ракеты, направленные на КНДР, являются угрозой безопасности Северной Кореи – но Палтиэль не считает это провокацией. Некоторым образом, северная Корея с её отсталой ядерной программой является провокатором, в то время как Соединенные Штаты, с сотнями ядерных зарядов, направленных на Северную Корею, с 27000 своих солдат на корейской земле и 400000 на японской, провокаторами не являются! Ни один человек в здравом уме не поверит в то, что КНДР представляет угрозу для кого-либо. Учитывая то, что Южная Корея и Япония находятся под американским ядерным зонтом, первый удар с применением ядерного оружия против своих соседей будет для Северной Кореи гарантированным самоубийством. Руководство Северной Кореи вполне отдает себе в этом отчет.

Что касается ядерного Ирана, то не понятно, имеет ли Палтиэль в виду создание Ираном гражданской ядерной промышленности. Если да, то в таком случае он обязан объяснить, почему Иран, подписавший договор о нераспространении, не имеет права пользоваться выгодами от использования ядерной энергии в мирных целях и почему он должен зависеть от милости великих держав, чтобы получить доступ к ядерной энергии. Если же он подразумевает необоснованные обвинения Ирана в секретной разработке ядерного оружия, то он вторгается в область политической фантастики. Ведь даже разведывательное сообщество США заявляло, что у Ирана нет программы ядерных вооружений. Но даже если такая программа и имеется, то разве можно винить Иран в том, что он пытается защититься от угроз со стороны Израиля и США? Кто-нибудь скажет, что были угрозы иранского президента Махмуда Ахманидежада стереть Израиль с карты мира. Проблема в том, что это было искажение настоящих слов иранского президента. На самом деле Ахмадинежад сказал, что Израиль как сионистское образование обречен на неминуемое исчезновение в будущем, так же, как исчез режим апартеида в ЮАР. В словах Ахмадинежада не содержалось никаких угроз ядерного нападения на Израиль, впрочем, как и вообще угроз применения силы. В то же время, США угрожали напасть на Иран ещё до того, как Ахмадинежад выступил со своей перевранной западными СМИ речью – когда администрация Буша занесла Иран в список стран «оси зла», а затем напала на первую страну в этом списке – Ирак. Так что отнюдь не Ахмадинежад вызывает враждебность Вашингтона к Ирану.

Палтиэль перебрасывает мостик между ядерной КНДР и угрозой ядерного уничтожения Израиля: «Если Северная Корея обретет статус ядерной державы, то все усилия по недопущению Ирана к ядерному оружию пойдут насмарку».

Мне для начала вообще непонятно, что за ценность представляют эти усилия и для чего они нужны. Он продолжает: «Перспектива ядерного Ирана ослабит политику США на Ближнем Востоке, неся угрозу выживанию Израиля и безопасности Саудовской Аравии и стран-экспортеров нефти персидского залива»

Всё это очень расплывчато. Неясно, каким образом ядерный Иран ослабит ближневосточную политику США и как ослабление этой политики приведет к разрушению Израиля. Только если предположить, что без американской поддержки Израиль перестанет существовать как колониальное сеттлерское государство. Если так, то нечего и опасаться. Ведь это будет означать поражение расистской идеологии и принесет огромную пользу человечеству.

Палтиэль переходит к объяснению, почему Северная Корея произвела ядерное испытание. Его аргументы были повторены всеми основными СМИ, точнее Палтиэль повторяет аргументацию главных СМИ. Он утверждает, что ядерные амбиции КНДР не имеют никакого отношения ни к конфронтационной позиции США, Южной Кореи и Японии, ни к санкциям, наложенным великими державами на КНДР за запуск спутника, ни к американскому ядерному оружию, направленному на Северную Корею, ни к провокационным военным игрищам США и Южной Кореи у северокорейских границ, ни к агрессивным войнам, развязанным США в последние годы по всему миру и т.д. и т.п. Палтиэль даже не упоминает обо всех этих вещах, хотя они имеют самое прямое отношение к действиям Северной Кореи. Вместо этого Палтиэль объясняет приобретение КНДР ядерного оружия «стремлением династии Кимов обеспечить своё выживание». Перед нами классический пример нарушения «принципа Оккама». Каким образом ядерное оружие может обеспечить выживание Кимов? Я уверен, что Палтиэль мог бы привести кучу доводов в пользу связи между ядерным оружием и интересами семьи Кимов, но зачем это надо, когда существует простое, исчерпывающее объяснение того, почему КНДР испытала атомную бомбу? А надо это затем, чтобы отвлечь внимание от истинной подоплёки, от реальных причин, стоящих за поведением Северной Кореи. Необходимо мобилизовать общественное мнение на поддержку акции по «освобождению» северокорейцев от «властолюбивых» и «безжалостных» Кимов.

Оторванность Палтиэля от реальности становится очевидной, когда он говорит о «мечте президента США Барака Обамы о безъядерном будущем», вырождающейся «в грибовидное облако». Ну что с этим Палтиэлем делать! Обама может мечтать о безъядерном будущем, но шансы на то, что США возглавят поход к такому будущему, взявшись уничтожить или хотя бы серьёзно сократить свой ядерный арсенал, равняются шансам на то, что Ким Чен Ир сыграет на пару с Дженифер Анистон в романтической комедии. Будь Обама по-настоящему заинтересован в безъядерном будущем, он прекратил бы охоту своей страны за неядерными государствами, являющейся истинной причиной ядерного вооружения Северной Кореи. Он бы начал борьбу с американским пристрастием захватывать слабые страны. Если бы он сделал это, то необходимость для стран, испытывающих угрозу, стремиться к приобретению ядерного оружия отпала бы сама собой. Вот он – единственный реальный путь к безъядерному будущему.

Статья Палтиэля была написана до того, как Южная Корея объявила о присоединении к «Инициативе распространения безопасности» (Proliferation Security Initiative), американской программе по предотвращению прохода северокорейских кораблей за пределами своих территориальных вод, инспектированию их груза на предмет так называемой «контрабанды» - ракет, которые Северная Корея продает другим странам, чтобы раздобыть столь необходимую ей иностранную валюту. Пхеньян корректно заявил, что это означает объявление войны, так как нарушение судоходства другой страны является актом войны. Начните войну против нас, предупредили северокорейцы, и мы ответим. Палтиэль, можно не сомневаться, с удовольствием присоединился бы к хору осуждения этого предостережения КНДР. Он бы сказал, что это есть ни что иное, как угроза войной Южной Корее.

Невозможно составить объективной картины происходящего на Корейском полуострове из того, что пишут западные газеты, потому что они опускают контекст и сопутствующие обстоятельства. Факты сообщаются верные, но они преподносятся в рамках нарратива, который изображает Северную Корею как провокатора и поджигателя войны, её лидера как сумасшедшего и непредсказуемого. Это чистейшая политическая фантастика, в которой черное становится белым, ночь - днем, а самозащита превращается в провокацию. «Если ты не осторожен» - предостерегал Малкольм Икс - «газеты заставят тебя ненавидеть угнетенных и полюбить угнетателей». А также поверить в то, что агрессорам угрожают.

Оригинал статьи находится: http://gowans.wordpress.com/2009/05/31/turning-the-threatened-in-the-aggressor-media-distortions-in-coverage-of-north-korea’s-nuclear-test/

Перевод Ильи Иоффе

Примечания

1  Bruce Cumings: Latest North Korean provocations stem from missed US opportunities for demilitarizaton,” Democracy Now!, May 29, 2009.

2  Ibid

3  Jeremy Paltiel, “Chimerica must rise to Kim Jong Il’s challenge,” The Globe and Mail (Toronto), May 25, 2009.