Как и следовало ожидать, речь Барака Обамы в Каире вызвала поток истерической критики справа. Шон Ханнити восклицал, что Обама предоставил «симпатизантам 11 сентября» голос на мировой сцене, Чарльз Краутхаммер высмеял примирительный тон выступления президента, а сенатор Джеймс Айнхоф назвал речь «неамериканской». В то же время, Билл О’Рейли навал речь «большим успехом», а Дэвид Горовиц написал, что консерваторы должны поддержать Обаму в данном вопросе.

Как объяснить эту странную шизофрению в среде консерваторов?

Очевидно, что каирская речь Обамы означает решительное изменение риторики американского империализма. Она означает признание того, что злобная исламофобская риторика режима Буша потерпела провал и что необходимо начать процесс улучшения образа США в глазах мусульман.

Но при резком изменении риторики, речь Обамы не обозначила нового поворота во внешней политике США. Вместо этого она сигнализировала возрождение либерального империализма, искусно упакованного и представленного в прогрессивном облике Барака Хусейна Обамы.

Ряд консерваторов признают необходимость изменений. События 11 сентября 2001 года предоставили неоконам алиби для осуществления своего взгляда на американскую внешнюю политику. Они оседлали эту беспрецедентную возможность и запустили проект переформатирования Ближнего Востока и установления нового Pax Americana. Идеи вроде «конфликта цивилизаций», которые администрации Буша старшего и Клинтона не принимали всерьёз, в эру Буша младшего стали господствующими. Их проникновение было столь всеохватным, что даже многие левые приняли тезис об отсталости мусульманских народов и необходимости их приобщения к цивилизации с помощью западного мира (вспомните аргументы в пользу экспорта демократии в Ирак или запрета паранджи во имя освобождения женщины). Отсутствие принципиальной антирасистской позиции в антивоенном движении имело самые серьёзные последствия для арабов и мусульман.

Поэтому будет очень важным начать наш анализ речи Обамы с признания его принципиального разрыва с исламофобской риторикой.

Отвергнув концепцию «столкновения цивилизаций», Обама сделал акцент на общей истории и общих устремлениях Востока и Запада. Если подход «столкновения» рассматривает Запад и мир ислама в качестве противоположных полюсов, то Обама обратился к «общим принципам». Он говорил о том, «сколь многим цивилизация обязана исламу», потому что именно ислам «проложил путь Возрождению и Просвещению в Европе». Он также признал вклад мусульман в развитие науки, медицины, навигации, архитектуры, каллиграфии и музыки.

Обама опроверг многие мифы, ставшие общим местом после 11 сентября. Отвергнув утверждения о якобы присущей исламу жестокости и склонности мусульман к насилию, Обама несколько раз обратил внимание на долгую историю исламской веротерпимости. Он привел цитаты из Корана, свидетельствующие о неприятии исламом насилия против невинных людей и напомнил о терпимости, проявленной мусульманами в Испании во время жестокой христианской инквизиции.

Обама отметил, что в таких мусульманских странах, как Индонезия. Турция и Пакистан, женщины избирались на ведущие государственные посты, и добавил, что «в Америке борьба за женское равноправие продолжает иметь место в некоторых аспектах жизни». Таким образом, он опроверг утверждение, что просвещенный Запад изначально и по определению уважает права женщин.

Обама отверг широко распространенное мнение о том, что женщины, носящие паранджу, «менее свободны», сказав, что это должен быть выбор самой женщины. Он заявил, что Запад не должен диктовать мусульманкам, что те должны надевать. Обама сказал: «Мы не можем скрывать своего враждебного отношения к какой-либо религии под маской либерализма».

Обама признал использование Америкой двойных стандартов. Он признал, что США действовали против «идеалов», применяя пытки. Он также отметил, что ни одна страна не может запрещать другой стране иметь ядерное оружие, имея в виду американское отношение к ядерным амбициям Ирана и отсутствие осуждения израильского ядерного арсенала.

Президент США признал роль Соединенных Штатов в свержении иранского премьер-министра Мохамада Моссадыка в 1953 году, а также причастность своей страны к колониализму в других частях света во время Холодной войны. Отойдя от традиционного акцентирования на проблемах Израиля, он говорил о палестинцах как о пострадавшем народе.

При всех положительных моментах, содержащихся в каирской речи Обамы, среди которых особенно следует выделить отказ от исламофобской риторики режима Буша, политика Обамы на Ближнем Востоке и в Южной Азии не является разрывом с политикой предыдущих администраций. Есть малозначительные отличия от линии администрации Буша, однако в целом внешняя политика Обамы остается в фарватере империалистических целей США в регионе.

Как и предыдущие президенты, Обама усматривает проблему в иранском сопротивлении американской гегемонии в регионе. Призывая к прекращению строительства поселений на оккупированных палестинских землях, Обама выступает за беззубую стратегию «создания двух государств», возникшую в политических кругах США в начале 1990-х. Он ничего не говорит о ликвидации уже существующих израильских поселений на Западном берегу.

В отношении Ирака Обама предлагает вывод американских боевых частей, при этом оставив в этой стране 50000 солдат для осуществления контроля. В Афганистане и Пакистане стратегия Обамы «Аф-Пак» привела только к увеличению военного присутствия США в Афганистане и создала острую проблему беженцев в Пакистане – всё это ради продвижения американских сырьевых и геополитических интересов в регионе.

Речь Обамы упаковывает имперские цели США в либеральную обертку. Она знаменует собой новый риторический подход, построенный на обломках широко дискредитированной ковбойской дипломатии эры Буша.

Именно по этой причине речь Обамы в Каире заслужила похвалу таких правых ястребов, как Дэвид Горовиц. В статье озаглавленной «Друзья консерваторы, согласитесь: Обама произнес великую речь», Горовиц утверждает, что Обама заслуживает поддержки, потому что он защищал политику США в отношении Израиля, иракской и афганской войны. Сенатор-республиканец Ричард Люгар также отмёл критику других республиканцев, назвав речь «выдающимся достижением». Говоря о мирном процессе на Ближнем Востоке, Люгар отметил, что в речи был сделан упор на риторику, однако её действительное влияние останется минимальным.

В самом деле, Горовиц и Люгар не одиноки в оценке пользы такого изменения риторики. В последние годы, на фоне катастрофически упавшей репутации США по всему миру, особенно в мусульманских странах, часть политической элиты стремилась найти новые подходы для облагораживания образа Америки.

Одна из таких попыток была сделана в январе 2007 года, под руководством бывшего госсекретаря Мадлен Олбрайт, бывшего зама госсекретаря Ричарда Эрмитажа (Richard Armitage) и ещё нескольких политиков. Группа выпустила документ под названием «Изменение курса: Новое направление в отношениях США с исламским миром», получивший высокую оценку таких политических фигур, как Люгар, Ховард Берман и Леон Панетта, отставного генерала Энтони Зинни и некоторых других.

В «Изменении курса» на первых страницах отмечалось, что недовольство Соединенными Штатами в мусульманских странах является продуктом «политики и действий, а не столкновения цивилизаций». В документе утверждается, что для победы над «жестокими экстремистами» военная сила является необходимой, но недостаточной мерой, и что США должны выдвигать «дипломатические, политические, экономические и культурные инициативы». Документ требовал от американского руководства улучшения «взаимоуважения и взаимопонимания между американцами и мусульманами», а также внедрения улучшенного «управления и гражданского участия», помощи в создании рабочих мест и экономического роста в исламских странах.

Документ требовал от будущего президента обратиться в своей инаугурационной речи к мусульманам с предложением улучшения отношений и подтверждением намерения США «запретить все виды пыток». Обама претворил в жизнь эти и некоторые другие советы, и его каирская речь отразила многие из поднятых в документе проблем.

Однако, под либеральной оберткой «улучшенного понимания» и «взаимного уважения» документ не содержит никаких реальных попыток «изменить курс» и цели американской внешней политики. Он просто потребовал применения более опосредованных и дипломатичных средств для достижения все тех же прежних целей.

В нем утверждается, что США должны заставить Иран придерживаться политики нераспространения, создать условия для осуществления «опции двух государств» в Палестине-Израиле, способствовать политическому умиротворению в Ираке и укреплять международную приверженность обузданию экстремистов в Афганистане и Пакистане. Короче, документ подтверждает цели американского империализма, однако настаивает на использовании менее односторонних и жестких средств, чем было принято при режиме Буша.

Не должен удивлять тот факт, что речь Обамы была довольно равнодушно встречена в мусульманских странах. В то время как некоторые приветствовали выражение доброй воли и уважения, многие высказывались со скептицизмом, требуя от Обамы дополнить свои слова поступками. В редакционных статьях и высказываниях простых людей слышался вопрос к Обаме о реальных изменениях во внешней политике.

История американской пропаганды в исламских странах объясняет здоровый скепсис, развившийся по отношению к ней у населения. Для борьбы с советским влиянием и представления в положительном свете своего присутствия, США разработали стратегию интенсивной пропаганды, включавшую использование плакатов, радиопередач, книг, памфлетов, вмешательство в составление школьных программ и т.д.

Так, например, в Иране распространялась одна небольшая история о двух мальчиках, один из которых добросовестно учился и был прилежным и трудолюбивым, в то время как другой увлекся коммунизмом. Неудивительно, что второй мальчик погиб на демонстрации, а первый вполне преуспел в жизни. Были и ещё более комичные акции, включая распространение плакатов, на которых СССР изображался в виде «жадной красной свиньи» с хвостом в виде серпа и молота!

Американская пропаганда времен Холодной войны подчеркивала христианские и религиозные корни США, противопоставляя их безбожию атеистического СССР. Посольство США в Ираке распространяло плакаты с фотографиями вашингтонского исламского центра, стремясь представить Америку колыбелью веротерпимости. Когда Обама говорит о мечети в каждом штате, он просто использует старые пропагандистские приёмы.

Некоторые ключевые темы пропаганды времен Холодной войны на Ближнем Востоке включают изображение США в качестве маяка свободы и демократии, миролюбивой и дружественной исламу страны, строящей «общий моральный фронт» против СССР. Вся эта пропаганда шла нога в ногу с действиями США по свержению демократических режимов и поддержке исламистов.

Нам в Америке необходимо выработать аналогичный скептицизм к имперской риторике. Либеральный империализм имеет в США долгую историю. Начиная с американо-испанской войны, политические элиты утверждали, что вмешательство США в различных странах преследует чисто гуманитарные цели.

Соединенные Штаты заявляли, что освобождают Кубу от испанцев, на деле лишь отбирая у последних бразды правления. Вудро Вильсон превозносил право наций на самоопределение, но применял его только для разрушения Оттоманской и Австро-венгерской империй.

Франклин Рузвельт продвигал демократию во время Второй мировой войны, и в то же время американские негры не имели права голоса по законам Джима Кроу. Джон Кеннеди утверждал, что хочет «помочь» Третьему миру развивать экономику и демократию, создав для этой цели «Корпус мира». Но ещё больше войск он послал во Вьетнам, а также, пытаясь свергнуть Фиделя Кастро, устроил вторжение в «Заливе свиней».

В общем, США, как всякая империя, всегда пытались скрыть свои истинные цели за фасадом из красивых фраз. Хотя речь Обамы и является определенным шагом вперед, она мало дает реальным арабам и мусульманам, продолжающим страдать от дискриминации, унижения, пыток, войны и оккупации.

Чтобы решить эти проблемы, необходимо широкое антивоенное движение, которое использует риторику Обамы для борьбы за права арабов и мусульман по всему миру, и заставит Обаму отвечать за свои собственные слова.

Оригинал находится: http://monthlyreview.org/mrzine/kumar120609.html

Перевод Ильи Иоффе