Предисловие Мануэля Таленса

В семнадцатой главе «Общей истории Индий» (1554 г.) священник Франциско Лопес де Гомара описывает то, как Христофор Колумб, вернувшись в Испанию после своего первого путешествия к континенту, годы спустя получившему имя Америки, ехал из Палоса в Барселону, где в то время располагались  католические короли.  «Несмотря на то, что путь был длинным и полным препятствий, он был весьма известен и почитаем, и поэтому они вышли посмотреть на него на его пути к славе первооткрывателя другого мира и получить от него великие богатства и людей нового вида, цвета и одежд».  Только шестеро из них, тогда ещё необычных для старой Европы, пережили морское путешествие. «Шесть индейцев крестились, другие не добрались ко двору, и король, королева и принц  Дон Хуан, их сын, были крёстными, дабы утвердить своим присутствием священное таинство крещения этих первых христиан Индий и Нового Мира».

Это случилось в марте 1493 г., и ровно 516 лет и 5 месяцев должно было пройти с тех пор для того, чтобы потомок тех несчастных повторил тот же путь, будто бы возмещая ущерб, уже не в качестве пленника без голоса, а как острый на язык президент республики, которая, наконец, порвала последние связи к колониализмом. Эво Моралес, боливийский индеец племени Аймара, вернул должок родине-мачехе в глазах всех своих пострадавших и продолжающих страдать от неё братьев.  Стоит отметить, что сделал он это без злобы, открыто, но уверенно и громко говоря свою правду перед пятью тысячами латиноамериканцев из почти всех республик и немалого  числа испанских энтузиастов. Место, выбранное для речи, было явно символичным: Леганес – это не аристократический двор, дающий приют всё ещё царствующей в стране затхлой монархии, а 200-тысячный рабочий город в индустриальном поясе Мадрида. В прошлое воскресенье, 13-го сентября, городские власти Леганеса предоставили в распоряжение сановника из  Аймара свою современную арену для боя быков – «Ла Кубиэрта» – дабы он поговорил в своё удовольствие. И он сделал это, как всегда в уважительном тоне, но жестко.

Уже с пяти вечера трибуны «Ла Кубиэрты» начали заполняться. Были флаги всех цветов, серпы с молотами, транспаранты с требованиями, приветствия товарищу Эво и клятвы верности индейской, социалистической, межкультурной и многонациональной боливийской революции. Для разогрева аудитории прошёл зрелищный спектакль андийских фольклорных танцев Перу, Эквадора и Боливии, которые завершились великолепнейшей дьябладой («Дьяблада» - боливийский национальный индейский танец, прим. перев.) И, наконец, на трибуну вышел Эво Моралес. Прозвучал национальный гимн Боливии, который он слушал, подняв левый кулак вверх и положив правую руку на сердце.   Потом Рафаэль Гомес Монтойя, городской глава (алькальд) Леганеса, писательница Роса Регас, Федерико Майор Сарсгоса, в прошлом директор ЮНЕСКО и Кармен Алмендрас, посол Боливии в Испании, по очереди поприветствовали первого главу американского государства без капли белой крови в жилах. И когда Эво Моралес приблизился к микрофону дабы произнести свою речь, атмосфера была уже настолько праздничной, что с этого момента и до завершения, овации и аплодисменты не утихали. Публика буквально упивалась его словами, так как уже наступал час, когда в этой Европе без идей – такой правильной и выдрессированной, что ни один из её правителей не осмеливается нарушить её учёные заповеди в течение веков ложного морального превосходства – индеец из старой колонии, наделённый сегодня государственными полномочиями, назовёт вещи своими именами и скажет то, что все они знают (но никогда не говорят) о колониализме, эксплуатации, грабеже, расизме, капитализме, империализме и разрушении окружающей среды.

Эво Моралес продемонстрировал свои выдающиеся ораторские способности. Его экзотический испанский словно народное снадобье, раздражающее знатоков-пуристов.  Он заставляет любить себя, и ещё как. Он говорил и говорил, никуда не подглядывая, и из его уста будто бы оживляли силы  Куаутемока, Атауальпы, Тупака Омару, Камило Торреса и Че, которые предки его народа получили от Пачамамы (Пачамама – «мать-земля», центральный элемент мифологии индейских племён – потомков Инков, кечуа и аймара. Прим. перев.) в качестве духовной пищи, и когда он произнёс финальные благодарности восхищенной публике, трибуны будто бы сошли с ума и арена Леганеса превратилась в импровизированный уголок Боливии. Бывший профсоюзный лидер производителей коки, получивший своё образование в школе бедности, попал прямо в самое сердце бывшей метрополии…без шпаги и креста, и не пролив ни одной капли крови, просто вооружившись силой слова. Пришёл, увидел и победил.

Остаток своего визита, понедельник и вторник, он посвятил вопросам протокола, дипломатическим и экономическим переговорам, вероятно, неизбежным в мире официальной политики, но в то же время легко забываемым в ящике повседневности. И наоборот, волшебный вечер в Леганесе был незабываем и заслуживает своего почётного места в пантеоне Истории, закрывший старую рану, нанесённую Испанией достоинству мужчин и женщин Америки пять веков назад, когда по пути из Палоса в Барселону она унизила шесть пленных индейцев и таким несправедливым образом отказала им в праве говорить то что они думали.

И чтоб знал испанский неоколониализм и его корпорации: немые индейцы сегодня уже имеют голос избавления, голос, произнесший речь в Леганесе.

Мануэль Таленс

* * *

Уважаемый алькальд города Леганес, Рафаэль Гомес, представители городского управления, правительства Испании, дорогая посол Боливии в Испании, приветствую всех боливийских братьев. Большое спасибо, что пришли и приняли меня на этой земле Леганеса, земле Испании. Удивлён присутствию тысяч и тысяч боливийцев, эквадорианцев, уругвайцев, венесуэльцев, колумбийцев, братьев перуанцев, братьев кубинцев, такая латиноамериканская семья собралась этим вечером. Благодарю вас за вашу активность, такое большое объединение всех латиноамериканцев в Европе. Но также выражаю наше уважение народу Испании. Огромное спасибо, что пришли и организовали эту большую встречу народов мира.

Услышал выступление одних испанцев, поражённых вашей поддержкой процессов освобождения в Боливии и Латинской Америке, удивлён поддержкой глубоких изменений в социально-политической и экономической жизни.  Уверен, многие из вас, кто присутствуют здесь, знают, как мы сначала организовывались через профсоюзы, общественные, коммунальные организации для того, чтобы изменить Боливию и, разумеется, чтобы изменить Латинскую Америку. Если мы говорим о переменах, одной из этих перемен по справедливости будет являться освобождение народов Латинской Америки.

Борьба за эмансипацию. Колониализм и антикоммунизм

В Боливии, совместно с Центральным Боливийским Рабочим Профсоюзом, различные общественные движения вели постоянную борьбу против экономических моделей, нанёсших такой вред боливийцам.  Если мы вспомним ситуацию с политикой, проводимой в республиканский и до республиканский периоды, коренные индейские народы, кечуа, аймара, гуарани  вели постоянную борьбу против грабежа наших природных ресурсов, постоянную борьбу за равенство между индейцами, метисами и креолами в своё время, за новый образ жизни, равенство в достоинстве, но также и постоянную борьбу за уважение к нашим правам, в первую очередь правам индейских народов, наиболее презираемым в боливийской истории и истории Латинской Америки. Сильное сопротивление, восстание против колониального государства, восстание народов против грабежа наших природных ресурсов, постоянное восстание против форм подчинения. И эти бои, хочу сказать вам, боливийские братья и сёстры, не были напрасными, от профсоюзной, социальной, коммунальной борьбы мы перешли к борьбе избирательной.

Я отлично помню, когда приехал в Чапаре в 1980-м, где шли переговоры с правительствами и когда профсоюзные лидеры и экс-лидеры того времени внесли предложения о структурных изменениях, ответ неолиберальных правительств был таков, что крестьяне, индейцы не имеют право заниматься политикой и наши предложения о темах и повестках переговоров ставились под сомнение по предлогом того, что они носили политический характер, и я помню, что они нам говорили, я был делегатом, они говорили, что это политические предложения и что это не рассматривается; нам говорили, что политика тропической зоны Кочабамбы -  это топор и мачете, то есть  работа, и что мы не имеем права заниматься политикой. И на Альтиплано ( исп. «плоскогорье»  - обширный регион Перу и Боливии, прим. перев.) – это кирка и лопата, лопата, чтобы работать да и кайло тоже, чтобы работать.  И понемногу это общественное движение начало порывать со страхом к политике. Немногие имели право заниматься политикой, а большинство, рабочие и коренные жители, не имели такого права, и когда какой-нибудь рабочий, шахтёр в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые года занимались политикой, их обвиняли в том, что они коммунисты, кстати, поприветствуем Компартию Испании, Социалистическую партию, поприветствуем присутствующих гуманистов, огромное спасибо за то, что научили защищать жизнь, у нас были разные встречи, но я хочу, чтобы вы знали, братья и сёстры Латинской Америки, Европы, общественные движения этого континента, что наших профсоюзных лидеров в шестидесятых-семидесятых обвиняли в том, что они коммунисты и преследовали, проводили военные и государственные перевороты, чтобы покончить с профсоюзными лидерами шахтёров.  Таким образом, доктрина североамериканского империализма заключалась в том, чтобы обвинить нас в коммунизме, и под этим предлогом проводить резню в шахтёрских центрах и многие братья – шахтёрские профсоюзные лидеры отправились в изгнание, иногда в Европу. Хочу выразить моё глубокое восхищение и  уважение за то, что дали приют многим братьям-шахтёрам, крестьянам, которые бежали в Европу, чтобы выжить. Разумеется, именно гуманистические, коммунистические, социалистические правительства приютили их здесь в качестве политических беженцев.

Потом появилась другая доктрина, и это была уже борьба с наркотрафиком.  Я отлично помню, как в восьмидесятые, девяностые годы профсоюзные лидеры вдруг стали «наркоторговцами», помню проявления этой другой формы травли империей, и, начиная с 11 сентября 2001 года их стали обвинять в терроризме. Непременно нужно помнить тех братцев, что говорили будто бы  Эво Моралес  – андийский Бин Ладен, что крестьяне, выращивающие коку («кокалэрос») – это талибы, и под этим предлогом, с этой новой доктриной нулевых посадок коки, дабы вытеснить крестьянское движение из зоны производства коки, то есть, и я хочу, чтобы вы меня поняли, мы вынесли постоянные посягательства, иногда даже военного характера, наносившие удар по этому восстанию наших латиноамериканских народов. И эта борьба, рабочая или индейская, эта борьба метисов, эта борьба интеллектуалов, таких как Марсело Кирога Санта Крус, эта борьба революционных отцов, таких как Луис Эспиналь, испанца, отдавшего свою жизнь за боливийских бедняков, и, как Луис Эспиналь, эта борьба военных патриотов, таких как Герман Буч, как полковник Гуалберто Вильярроэль, хочу сказать вам,  братья и сёстры, не была напрасной. Например, одна из этих битв, разумеется, мирная и демократическая, битва за вхождение в правительство, в Паласио Кемадо ( исп., «сожженный дворец» - президентский дворец в Ла-Пасе, прим. перев.) для того, чтобы уже оттуда изменить экономическую и социальную политику. И я хочу, чтобы вы послушали, боливийские братья и сёстры, о некоторых её результатах: с 1940 года в Боливии никогда не было профицита бюджета, вплоть до 2005 года, до того, как я стал президентом. После того, как мы национализировали и восстановили свои права на углеводороды,  первый год работы  нашего правительства, 2006-й, закончился с профицитом. Уже нет в Боливии этого государства-нищего, занимавшего деньги на рождественские подарки. В 2005 году международные резервы Боливии насчитывали один миллиард семьсот миллионов долларов. Позавчера мы были в Боливийском Центробанке, подписывая внутренний заём, и президент Центробанка мне сообщил, что сейчас у нас имеется восемь миллиардов пятьсот миллионов долларов международного резерва. От миллиарда 700 миллионов к восьми миллиардам 500 тысячам долларов международного резерва. Представьте себе, братья и сёстры, сколько в течение двадцати лет власти неолиберального правительства ушло денег, и куда ушло,  - конечно, к экономистам, финансовым экспертам и в Европе, и в Испании, и в Латинской Америке. Я хотел бы, чтобы мне помогли в расследовании грабежа наших природных ресурсов. Сколько денег потеряла Боливия или Латинская Америка, сколько денег мы потеряли в последние годы,  без всякой общественной пользы; это будет небольшое, но утешение для многих боливийских семей. Теперь там есть резервы и теперь там есть профицит.

С прошлого года нам сообщают, что настал экономический кризис, кризис финансовый. Нас запугали, нагнали страху, дабы посмотреть, как мы будем реагировать.  И я, по правде сказать, было подумал, братья и сёстры, что этот финансовый кризис достаточно сильно ударит и по нам. Думал, что не будет профицита. Хочу сказать вам, боливийские братья и сёстры, что на 30 июля этого года у нас  положительное сальдо торгового баланса в триста миллионов долларов.  Никогда у Боливии не было положительного сальдо торгового баланса. И поэтому, братья и сёстры,  я убеждаю в необходимости структурных изменений в системе демократии, и что когда какая-либо часть общества возражает, то лучше подчиниться боливийскому народу, и объявить референдум. Сегодня боливийцы, мужчины и женщины, не только имеют право выбирать свои как общенациональные власти или власти департаментов, но и муниципальную власть.

Демократия участия

Сегодня боливийский народ имеет право решить посредством референдума любой вопрос собственной экономической политики. Это референдумы, которых раньше никогда не было. Но также, благодаря новой Политической Конституции Боливийского Государства, боливийцы и боливийки не только получили право избирать общенациональные, местные и муниципальные власти, или парламентариев.  Сегодня волеизъявлением самого народа они имеют право отозвать любого президента, вице-президента, любого парламентария, любого префекта или любого алькальда,  плохо поступающих со своей землёй, их можно отозвать своим голосованием.  Это глубокая демократия, которая является не только представительной, это демократия участия, когда путём голосования решение принимает сознание боливийского народа.  И хочу сказать вам, братья и сёстры, нормы, правила управления государством также можно изменять в Боливии. В первый раз за сто восемьдесят три года республиканской жизни, боливийский народ принял новую Конституцию, чего раньше никогда не было, лишь политический класс, партии и, в конечном счёте, партии, представленные в парламенте, имели право реформировать Конституцию. То есть, мы изменились до самых основ.

Колониальная ментальность

Я хочу сказать Вам, братья и сёстры, что у нас есть одно слабое место, это медленное изменение образа мыслей госслужащих. Некоторые всё ещё не понимают, что значит быть госслужащим. Я говорил, мне не нужны простые госслужащие, мне нужны революционеры на службе боливийского народа и нужно найти тех, кого можно поставить на службу народу уже сегодня. Существует образ мыслей, ментальность, я бы сказал, колониальная, наследие покровительства, патрона, грабителя, эксплуататора, и этот образ мыслей невозможно легко поменять, это одна из  слабостей, всё ещё присутствующих в сегодняшней Боливии. И, тем не менее, несмотря на эти слабости, начинаем меняться, не в достаточной степени, однако несомненно и то, что участие общественных движений продолжит оставаться важным в этих глубоких преобразованиях. Буквально недавно министр иностранных дел Испании сказал мне, что в Боливии много движения, выборы идут за выборами, проходят кампании за референдумы, иногда об отзыве, иногда за принятие новой Конституции. И я ответил ему, что раньше шли военные перевороты за переворотами, а сегодня выборы за выборами. Я очень доволен, пусть хоть каждый год будут выборы и референдумы, но не государственные перевороты.

Нет иностранным базам в Латинской Америке!

Но также хочу вам сказать, что по нашей новой Политической Конституции Боливийского Государства, принятой боливийским народом, не будет позволено, не позволяется нахождение никакой иностранной военной базы, тем более Соединённых Штатов.  И хочу, чтобы меня поняли братья из Европы, из Испании. В Латинской Америке, там, где есть военная база Соединённых Штатов происходят военные перевороты, не гарантируется мир, не гарантируется демократия, и говорю это с полным правом, потому что сам был постоянной жертвой в девяностые и части восьмидесятых, части двухтысячных, во время присутствия в стране  вооружённых иностранцев в униформе, в особенности из Соединённых Штатов. К счастью, благодаря сознательности боливийского народа, это прекратилось. Я прошу общественные движения Европы и всего мира: помогите нам покончить с военными базами в Латинской Америке. Всё для жизни, всё для демократии, всё для мира, и всё для социальной справедливости.

Большое спасибо, братья и сёстры, кажется, меня в Испании любят больше, чем в Боливии, большое спасибо.  Уверен, братья и сёстры, что процесс освобождения, процесс глубоких преобразований не только в Боливии, но и во всей Латинской Америке – это путь без возврата назад. Процессы демократических преобразований в Боливии неостановимы. Почему я это говорю? Вы, как братья, живущие здесь, должны быть информированы, несколько раз неолиберальные группы фашистских, расистских правых сил пытались выкинуть меня из правительства, я это прекрасно помню. В первый год моего правления,  что они говорили? Говорили:  «бедный индейчик, он продержится три, четыре, пять, шесть  месяцев, он не сможет править и потом убежит, его выкинут». Это было в 2006-м. Настал 2007-й. Что сказали эти группы? «Думаем, что этот индеец останется надолго, надо что-то делать». 2008-й. В 2008-м они кое-чего сделали. И что это было? Сначала попытались выкинуть меня посредством волеизъявления боливийского народа, путём отзыва. Я это принял, давайте пойдём на референдум об отзыве. Вы знаете, что мы выиграли выборы с 54-мя процентами. На референдуме об отзыве нас утвердили с 67-мью.  Когда проиграли, когда они проиграли на референдуме и заставить меня уйти по воле народа, в прошлом году они попробовали устроить гражданский переворот, не военный. И я хочу поблагодарить страны Европы, защитников демократии, УНАСУР (UNASUR, «Союз Южноамериканских Наций» - проект интеграции и сотрудничества 12-ти южноамериканских государств, прим. перев.), ООН  за защиту демократии, они потерпели неудачу и со своим гражданским переворотом префектов.  А потом был большой триумф боливийского народа в политическом и конституциональном смысле. В этом году, благодаря силе и сознательности народа, мы приняли новую Конституцию.  Сегодня у нас есть обязанность использовать и реализовывать эту новую Политическую Конституцию Боливийского Государства, которая на самом деле, как мне говорят в ряде стран Европы, в социальном плане, в плане социальных прав, наша Конституция более продвинута, чем в какой-либо стране. О каких правах мы говорим? Мы говорим не только о личных правах, не только о правах политических, права коллективные, наряду с частными, тоже представлены в этой новой Политической Конституции Боливийского Государства. Например, все основные услуги – это право человека, и само по себе право человека не может быть в руках частного предприятия, а может быть только общественной службой. 

Все имеют право жить в любом уголке мира

Братья и сёстры, я могу достаточно долго комментировать эту новую Конституцию Боливийского Государства, но я уверен, пока ещё не все требования мы смогли удовлетворить, в особенности касательно работы за рубежом. Я посещал уголки Боливийского Государства, сегодня признанного во всём мире как государство многонациональное,  и в этих многонациональных уголках обитает множество простых людей, словно на родной земле, в Боливии. Мне повстречалось по меньшей мере два таких уголка в Испании: в Мадриде и Барселоне. Сегодня мы создаём ещё одно консульство в Мурсии, знаю, что этого не достаточно, мы обсуждаем, как расширить сеть консульств в шести, в четырёх или пяти городах Испании, включая Канарские острова, Тенерифе и, наконец, Мальорку, Менорку, которые мне несколько раз удалось посетить, братья и сёстры, дабы обсудить проблемы миграции и соответствующих документов. Также хочу сказать вам, братья и сёстры, что наше посольство в Испании, которое информируют все консульства, благодаря пониманию испанского правительства, уделяет внимание некоторым важным темам.  Например, продвинулась вперед тема разрешений на управление, включающая в себя соглашение об обоюдном голосовании, то есть жители Боливии смогут получить право участвовать в избрании здешних городских властей.  Этот вопрос голосования в Испании мы надеемся согласовать в ходе данного визита.

Одна тема стала проводом постоянного беспокойства, голосование при нахождении за границей. Хочу, чтобы вы знали, братья и сёстры, в 2006 году мы направили проект  закона из президентского дворца в Национальный Конгресс. К счастью Палата депутатов одобрила голосование из-за рубежа без каких-либо ограничений. Однако с 2006-го по 2009-й год его не утверждал Сенат, и вы знаете, почему он этого не делал: сенаторы-неолибералы очень сильно боялись тех братьев, что оставили Боливию в поисках лучших условий жизни.  Наконец, такое давление в Боливии, Аргентине, знаю, что там мобилизовались дабы надавить на Национальный Конгресс, привело к утверждению одного закона, разрешающего голосование из-за рубежа, утвердили в первый раз и не так, как того хотелось бы мне. Утвердили определённое ограничение, но это будет убрано, братья и сёстры, и тот момент, когда появятся такие члены конгресса, которые разделяют чувства многих братьев, живущих за рубежом, мы посвятим тому, чтобы голосование из-за рубежа не было ограничено. Я не согласен с ограничением, это форма нарушения прав человека, права боливийских граждан, живущих за рубежом. Но начнем пока с этого года, с этого года  с возможностью голосования из-за рубежа, хоть и ограниченной.

Братья и сёстры, недавно я слушал обсуждение проблемы миграции. Хочу сказать странам Европы и мира, особенно Европы, правительствам, которые тоже вступят в полемику, что когда ранее европейцы, испанцы приезжали в Боливию, наши деды никогда не говорили, что они нелегалы.  Сегодня латиноамериканцев, приезжающих в Европу нельзя объявлять нелегалами, потому что все, все имеют право жить в любом месте, все имеют право жить в любом уголке мира, уважая нормы каждой страны, но объявлять их нелегалами  - это большая ошибка, в этом я не согласен с ООН. К счастью, многие страны присоединяются к нашим предложениям, надеемся, что скоро ООН провозгласит нормы, позволяющие признавать этих так называемых иммигрантов персонами, не нарушающими закон и, повторяю, уважая нормы каждой страны, быть людьми, приехавшими искать лучших условий жизни; и будьте уверены, братья и сёстры, будет другая битва, другая битва за то, чтобы наши братья и сёстры из Боливии или  другие латиноамериканцы в Европе стали европейцами. Их нужно объявлять легально приехавшими, которые своими усилиями, живя и работая, улучшают экономическое и социальное положение.

Защитить права матери-земли

Существует другая центральная тема, вопросы окружающей среды. Несомненно тут много выходцев из Ла-Паса. Представьте себе Чакалтайю, наша Чакалтайя уже не покрыта снегом. В Потоси, Чоролке уже нет снега, уверен тут присутствуют выходцы из Потоси. Эти горы боливийского плоскогорья, Альтиплано Ла-Паса,  день за днём постепенно теряют своё белое пончо. Мы спрашиваем себя, кто виноват? Модели капиталистического развития, слишком большая и неограниченная индустриализация некоторых стран Запада. Но эта проблема сказывается на всём человечестве. Поэтому хочу сказать вам, что пришёл к выводу, к следующему выводу: в этот момент, в этом новом тысячелетии, важнее защитить права матери земли, чем права обычного человека. Если мы не защитим права матери земли, то уже не за чем будет защищать право человека. Братьям гуманистам, тем общественным движениям, объединениям, интеллектуалам, личностям, посвятившим себя защите окружающей среды, а потому и матери-земли, хочу сказать: объединяйтесь, соединяйтесь, помогите президентам, правительствам, которые защищают право матери-земли и все вместе защитим окружающую среду, и мать-землю, защитим планету Земля, дабы спасти человечество. Если мы не объединимся, не сориентируемся, не будем работать вместе, начиная с сегодняшнего дня и двадцать, тридцать, пятьдесят лет, то каким будет положение каждого простого человека? Хочу сказать, что будь то индеец, рабочий или предприниматель, сотрудник ТНК – ничья жизнь не будет в безопасности. Единственный способ гарантировать жизнь простых людей, обитающих на этой планете Земля – это защитить мать-землю.

Было бы крайне своевременно принять огромную ответственность и все мы стоим перед этой почётной священной целью защиты окружающей среды.  Я призываю так называемые индустриальные страны начать всерьёз думать о погашении климатического долга, исторического долга за нанесение такого вреда окружающей среде. Думаю, что в этом тысячелетии мы должны принять эту ответственность, дабы защитить человечество.

Братья и сёстры, я знаю, что вы приехали из разных уголков страны. Приветствую братьев, приехавших из разных городов увидеть нас, поприветствовать нас, аплодировать нам вместе со всеми, братьев, приехавших с островов, латиноамериканских товарищей, пришедших разделить этот момент и организаторов, благодарю алькальда Леганеса за то, что он разрешил нам собраться тут. Со своей стороны хочу сказать вам, братья и сёстры, огромнейшее спасибо всем. До скорой встречи, мы продолжим работать во имя равенства, достоинства и достатка боливийцев и всех латиноамериканцев, за их освобождение, зарождающееся в Южной Америке. Огромнейшее спасибо.

Перевод Павла Барабанова