После окончания Второй мировой войны в политической лексике многих государств появился новый термин - коллаборационизм (фр. collaboration - сотрудничество). Это слово означало - сотрудничество с врагом в его интересах и в ущерб своему государству. Первоначально «коллаборационизм» означал сотрудничество французов с немецкими властями в период оккупации Франции в ходе Второй мировой войны. Затем стал применяться и к другим европейским правительствам, либо военным организациям, действовавшим под германской оккупацией либо под контролем гитлеровского блока.

В уголовном законодательстве подавляющего большинства стран мира факт коллаборационизма квалифицируется как государственная измена.

Украинский коллаборационизм означает сотрудничество украинских националистических организаций и отдельных граждан с нацистской Германией во время Второй мировой войны. В материалах дела канадской комиссии по военным преступникам в качестве аргументации причин вступления значительного количества добровольцев Галиции в ряды СС указывалось, что они добровольно записывались в дивизию не потому что любили немцев, но потому что ненавидели русских и советскую власть. Так, в добровольческую дивизию СС «Галиция», за полтора месяца 1943 года записалось более 80 тысяч добровольцев из Галичины.

Завершение Второй мировой войны ознаменовалось массовыми расправами с коллаборационистами. Большие масштабы коллаборационизма во Франции в годы нацистской оккупации общеизвестны. Многие тысячи французов не только за страх, но добровольно и активно способствовали Германии в войне против западных держав и, особенно против СССР, вступая добровольцами в вермахт и в СС. Однако это не помешало французам, когда пробил час Освобождения, воздать предателям по заслугам. За коллаборационизм были осуждены на смертную казнь тысячи французов, вплоть «до девушек, переспавших с немецким солдатом».

Фактически было две Франции - одна против Гитлера, другая за. Но никто во Франции не пытается уравнять обе стороны, хотя в численном отношении они практически равны. Не ставится и вопрос о реабилитации коллаборационистов. И, тем более, никто не делает героев из ветеранов дивизии СС «Шарлемань» (Карл Великий).

В Советской Украине, как и во всем СССР, отношение к коллаборационистам или предателям (по-нашему) – было однозначно.

Если человек сотрудничал с немцами – он получал «десять лет» и отправлялся на «стройки народного хозяйства» - валить лес. Если же он был замешан в военных преступлениях, в лучшем случае получал «двадцать пять», или же – «высшую меру». И народ понимал и одобрял справедливость такого наказания.

Но после 1991 года руководством Украины было сделано многое для того, что бы изменить моральную ориентацию украинцев. В результате то, что считалось позором и изменой Родине, частью граждан Украины стало восприниматься как достоинство и «боротьба за незалежность». И в этой переориентации особенно преуспели сами Президенты нашей страны.

Вспоминается образное определение, которое дал первому президенту Украины Председатель Верховной Рады Владимир Литвин.

«У меня нет желания давать оценки президентам и президенту Кравчуку, но это - патентованная профессиональная политическая проститутка, которая должна была бы помолчать, поскольку она предала всех и все, что только можно было предать в нашей жизни», - сказал Литвин.

О третьем президенте Украины очень мягко, и, по-женски деликатно, сказала его верная соратница Юлия Тимошенко. «…я думаю, что Ющенко нужно уйти из политики, и чем быстрее, тем лучше, ведь то, что было сделано во времена Ющенко, не удавалось сделать даже во времена Кучмы, в плане развала государства» - сказала она на итоговой пресс-конференции 11 марта в Киеве.

Не зря говорят, что «каков поп, таков и приход».

Вот и в Краматорске местные активисты из украинско-немецкого общества «Возрождение» обратились в мэрию за разрешением установить на одном из домов в районе «Старый город» мемориальную табличку Владимиру Шопену, который управлял Краматорском во время немецкой оккупации 1941—1943 годов.

По словам Краматорского городского головы Геннадия Костюкова, это письмо просто выбило его из колеи.

«Почему в нем не указано, что во времена оккупации тысячи краматорчан были расстреляны на меловых горах, а подавляющее большинство молодых горожан были угнаны на работу в Германию, - негодует Геннадий Костюков - Такого цинизма и хамства я еще не видел. В период руководства Шопена фашисты массово расстреливали жителей города на Белянских горах, а молодежь отправляли на работы в Германию. Я уже попросил ветеранов опубликовать свои воспоминания об этом. И ладно бы памятник предложили настоящие немцы, а так, наши идиоты - в этой организации три человека всего. Это впервые они проявили себя - наверное, вдохновились после присвоения звезд героев Шухевичу и Бандере», — отметил градоначальник.

Геннадий Андреевич Костюков дал достойный ответ сторонникам увековечения памяти предателя. По его словам, не может быть и речи о возможности установки подобных досок.

«К расстрелам Владимир Шопен не имел никакого отношения, просто тогда было военное время. А сам он занимался исключительно хозяйством, чтобы жители могли нормально работать и питаться. Не стоит примешивать сюда фашизм - кому-то надо было восстанавливать цеха и дороги, обеспечивать город водой и продовольствием», - защищает свою позицию председатель общества «Возрождение» Игорь Гопченко.

О бургомистре Краматорска в период немецкой оккупации известно крайне мало. По слухам, он появился в Краматорске в 1938 году после окончания МВТУ имени Баумана, распределившись на Старокраматорский машиностроительный завод (СКМЗ). Работал инженером-конструктором, и опять же по слухам, перед войной, некоторое время исполнял обязанности главного инженера завода. С началом войны ушел добровольцем в Красную армию, но когда в октябре 1941-го советские войска ушли, а немецкие еще не пришли, Шопен появился в городе и активно защищал государственное имущество, которое растаскивали местные жители, готовясь к тяжелым временам.

В 2003 году увидела свет книга Натальи Волошиной - «Золотая осень Победы», составленная на основе материалов и воспоминаний участников освобождения Краматорска от немецко-фашистских захватчиков.

Наталья Евгеньевна Волошина - основатель и бессменный директор музея истории города Краматорска, уважаемый и самый авторитетный в городе краевед, опирающийся в своих исследованиях только на факты и свидетельства участников и очевидцев. Раздел книги, посвященный оккупации нашего города фашистами, вызывает чувства боли и сострадания к безвинно замученным и убитым людям и ненависть к захватчикам и их пособникам.

Приведу несколько выдержек из книги Волошиной.

«Несмотря на упорное сопротивление воинов 12-й армии Южного фронта, 27 октября 1941 года в Краматорск вошли фашисты.

Жесточайший террор, массовые убийства мирных граждан, изощренные издевательства терпели жители города с первых дней. Установлено, что за время оккупации немцы расстреляли и замучили более 6000 мирных граждан, среди них старики, женщины и дети. Местами массовых расстрелов служили карьер на Меловой горе, овраг около поселка Красногорка, Семеновская гора. Только на Меловой горе около бараков немецкого концентрационного лагеря, расстреляно 3500 человек.

29 октября 1941 года в поселке Меловая гора по распоряжению бургомистра города Шопена из тринадцати крупных домов, в которых проживали семьи рабочих металлургического завода, гитлеровцы выселили жителей, окружили дома колючей проволокой и создали лагерь смерти, усиленно охраняемый гитлеровцами и полицией.

1 ноября 1941 года сюда была доставлена первая партия заключенных, 150 военнопленных. А затем почти ежедневно в лагерь бросали мирное население города — женщин, стариков, детей. Часть арестованных фашисты уводили в барак № 8, где после жестоких пыток их уничтожали при помощи электрического тока, а остальных - просто расстреливали. Рядом с лагерем находился большой глиняный карьер, который подходил к корпусам крутым обрывистым оврагом. Сюда-то фашисты и сбрасывали трупы.

Чтобы замести следы своих преступлений, фашисты периодически производили в карьере взрывы.

В период оккупации гитлеровцы взяли на специальный учет мужчин, женщин и стариков, подозреваемых в сочувствии советской власти, обязав их еженедельно являться по воскресеньям, с 12 часов дня, для отметки. Во время этих явок Шопен в течение нескольких часов морально издевался над явившимися, угрожая им расправой.

Особенно памятно Краматорску воскресенье 25 января 1942 года. Об этом дне жители города вспоминают с содроганием. Тогда бургомистр созвал большую группу мирных граждан в несколько сот человек в помещение клуба им. Ленина, среди которых были квалифицированные рабочие и интеллигенция предприятий города. Эти люди назад домой не возвратились. При обращении родственников и членов их семей к Шопену и в гестапо им было заявлено: «Все они направлены в другие города и там работают». На самом же деле они попали в концлагерь. В этот день по приказу бургомистра Шопена и руководителя жандармерии Краматорского округа, он же руководитель отряда «СС» и полиции, лейтенанта Мойшке, по городу произвели облаву на мужчин, женщин, стариков, подозреваемых в сочувствии к советской власти. Хватали людей без всякого повода. Всех задержанных свели в лагерь, а там группами расстреливали у карьера. Расстрел происходил на краю обрыва. Трупы ложились один на другой. На следующий день произведенным взрывом трупы были забросаны землею…»

День 25 января 1942 года, впоследствии был назван «Кровавым воскресеньем».

О жизни в оккупации мне также рассказала старейшая учительница города Мария Юрьевна Авдеева, и ныне работающая учителем немецкого языка в одной из школ города.

Маше Авдеевой в 1941 году исполнилось 8 лет. Мать Маши, она сама, её четырнадцатилетняя сестра и полуторамесячный братишка остались в оккупированном городе. Очень сильно голодали, жили благодаря помощи соседей и за счет продуктов, которые мать выменивала на вещи у крестьян. Однажды они узнали о том, что немцы планируют 1 мая 1942 года провести показательную казнь членов семей коммунистов и что в списке, за подписью бургомистра Шопена, имеются и их фамилии. Эту страшную новость сообщила бывшая учительница немецкого языка, которая работала переводчицей и секретаршей Шопена. С большим трудом Машина семья вырвалась из города, через много дней пути добралась до Харьковской области, где жила их бабушка, которая и приютила беженцев.

Истребление советских граждан происходило в продолжение всего периода немецкой оккупации. Менялись только места расстрелов. Так, в одном из оврагов около поселка Красногорка немцы расстреляли всех евреев, оставшихся в городе, свыше 600 семейств. В другом овраге Красногорки происходили массовые убийства военнопленных, юношей и девушек, отказавшихся ехать на каторгу в Германию.

Все эти убийства планировались и санкционировались бургомистром города Шопеном. С 5-го мая 1942 года в Краматорске началась мобилизация молодежи в Германию. Всего по сентябрь 1943 года было угнано в немецкое рабство в Германию более 10000 человек, в том числе 2345 детей.

После освобождения Краматорска в феврале 1943 года Владимир Шопен исчез, следы его затерялись где-то в Канаде. Видимо, нашлись те, кто приютил предателя.

Очень жаль, что на Украине и, в частности, в Краматорске, находятся люди, которые пытаются обелить фашистов и их пособников. В Краматорске, жители которого достойно сражались с фашистами на фронтах Великой Отечественной войны. В городе, в котором Вечный огонь, зажженный в семидесятые годы в «Сквере Героев», не угасал ни на один день по настоящее время. В столице Северного региона Донбасса, в которой двадцать три жителя за мужество и отвагу, проявленные на полях сражений, были удостоены высокого звания «Герой Советского Союза», а шесть человек стали полными кавалерами солдатских Орденов Славы.

Во всем мире любые попытки примиренческого отношения к коллаборационистам отвергаются с гневом, надеюсь, что теперь и Игорь Гопченко со «своими соратниками» будут об этом знать.

И, конечно же, мы все надеемся, что с уходом с политической арены «оранжевых революционеров», уйдут в прошлое и попытки увековечения памяти преступников.

Владимир Зуев, депутат Краматорского городского совета от Компартии Украины, 14.02.10