Книга Fran Hawthorne «The Merck druggernaut:the inside story of a pharmaceutical giant”, очевидно, не переведена на русский язык. Она того и не стоит. Американская бизнес-журналистка с уклоном в фармацевтические вопросы Фрэн Хоторн написала про одну из крупнейших фармакомпаний США. Название трудно перевести, потому, что оно содержит игру слов — к названию фирмы Мерк добавлена смесь слова «лекарство» и «джаггернаут», что немного созвучно по-английски. Подзаголовок — типичная американская приманка - «из первых рук» - означает, что автор получила информацию от бывших и нынешних сотрудников компании. Если кто-то решит, что название намекает на разоблачение, то будет разочарован.

Книга эта — типичное для современной Америки явление — не вполне рекламный проспект, но по части критики не дотягивает даже до знаменитых «разгребателей грязи» столетней давности. 100 лет назад журналистка Ида Тарбелл написала "Историю компании Standard Oil". Разоблачения эти были отнюдь не революционными. Автор нисколько не посягала на капитализм или даже на монополистический капитализм. Свое кредо Тарбелл изложила так : "У меня никогда не было предубеждения относительно их богатства и размеров, я ничего не имела против их корпоративной структуры. Мне хотелось, чтобы они объединялись и становились настолько крупными и богатыми, насколько возможно -- но только законными методами. Но они никогда не вели честной игры, и я утратила благоговение перед ними". Тарбелл верила в так называемую «честную игру» при капитализме — то есть в соблюдение хотя бы буржуазных законов — интересно, верила ли она также в то, что детей приносит аист? Но, по крайней мере, из этой книги можно узнать, каковы методы капиталистического обогащения и «эффективности». Средние американцы таких выводов, конечно, не сделали и не сделают, но на них свет клином не сошелся.

Книга о Мерк не дотягивает даже до такого уровня. Если Хоторн и позволяет себе некоторую умеренную критику как Мерк, так и прочих фармакоманий, все же Мерк явно не на что обижаться. Даже американцы не поверили бы в 100% ангельскую корпорацию, а так — все-таки Мерк выглядит явно выигрышно, в том числе за счет своих конкурентов — и все это — задаром!

Значит ли это, что от книги не может быть никакой пользы? Конечно, нет. Например, можно еще раз наглядно убедится, из чего сделаны типичные американские либералы. Автор — либералка и даже написала об этом еще одну книгу «The Overloaded Liberal: Shopping, Investing, Parenting, and Other Daily Dilemmas in an Age of Political Activism» («Перегруженный либерал: покупки, инвестиции, дети и прочие проблемы в эпоху политического активизма»). Само название бесценно. В нем, как в капле воды собрана в фокус вся жизнь американского либерала — с ее приоритетами, и с ее представлениями о«политическом активизме». Читая эту историю Мерк, невозможно отделаться от мысли, что у автора просто физически не хватает чего-то, что у нормальных людей служит для производства логических выводов из фактов. Как будто она то и дело натыкается на невидимую стену, за которую не может выйти, но даже не замечает этого и уверена, что движется свободно, куда ей охота.

Но если сама она гуляет по клетке, воображая, что совершает кругосветное путешествие, то собранные ей факты все-таки интересны. И не только в том, что касается производства и продажи лекарств при капитализме. Например, одно из величайших достижений Мерк — с их собственной точки зрения и с точки зрения автора — детский сад при предприятии. Дело в том, что Мерк — тоже одно из великих достоинств — нанимает на работу и женщин, в том числе в научные лаборатории. Значит, женщинам нужно с кем-то оставить детей. Пришлось заводить садик. Я, надеюсь, читатели уже поняли, что женщина-ученый и детский сад на крупном предприятии — чудеса даже в США 2003 года (когда книга вышла в свет). Это, так сказать, высшее, и притом исключительное достижение американской цивилизации. Но и это еще не все. Хотя Мерк дает дотацию в 20% на детсад, он все-таки обходился счастливым родителям в 2002 году по 1000 долларов в месяц на ребенка (в 2002 году). Учитывая, что средняя зарплата в США в 2002 году по официальным данным равнялась 36 764 долларов в год, выводы можете делать сами — при том, что особенно высокой зарплатой Мерк как раз не славится. И все равно, на места в эти детсады тянулась длинная очередь. Всего этих садиков было 4 (четыре).

Какие выводы делает мамаша-либералка-политактивистка из таких фактов? Может быть, она хотя бы призывает робко к введению доступных детсадов по всей Америке? Ага, как же. Эти факты остаются в той же рыхлой куче «материнского отношения» Мерк к своим сотрудникам, что и — ушедшая, впрочем, в прошлое,- общая столовка для уборщиц и начальства на старом предприятии.

Но перейдем к главному. Что такое, по описанию физически неспособной представить себе что-то принципиально отличное, производство лекарств при капитализме — точнее, в США, но большой разницы с другими капстранами нет, а где она и была, ее успешно сводят на нет.

Это, прежде всего, разработка выгодных лекарств. Какие лекарства выгодны? Те, которые принимают долго, лучше — всю жизнь. Те, которые принимают многие больные. Те, которые принимают те, кто может за это заплатить. В США это значит — имеющие страховку. Это значит, что при капитализме не ищут лекарств от самых тяжелых и мучительных болезней, которые, однако, не соответствуют этим условиям. Не ищут лекарств от тропических болезней, потому, что ими болеют те, у кого нет денег. Мерк прославился на всю Америку и за ее пределами, точнее- прославил себя — тем, что случайно найдя лекарство от одной из таких болезней, решил это лекарство выпускать и раздавать бесплатно. Как сказано у О.Генри о благотворительности: «Прибыль с базара должна была пойти на рождественский обед для детей бедняков ... Скажите, кстати, вы не задумывались над тем, откуда они берут остальные 364 обеда?».

Вакцины не выгодны. Поэтому все меньше фармакомпаний их производит. Зато очень выгодны патентованные лекарства. Поэтому фармакомпании зубами и когтями борются с производством своих лекарств компаниями, продающим их дешевле. И пускаются на всякие уловки с истечением срока патента — обычно подкупают («лоббируют», «финансируют избирательные компании») политиков. Мерк в этом замешан меньше, чем другие, поэтому мы должны, разинув рот, дивиться на такое чудо бескорыстия. Оправдания заоблачным ценам на лекарства приводят простые — исследования дорого стоят. Хоторн, как подобает либералке, упоминает мнение, что значительную часть исследований проводят ученые на госслужбе, которым компании не платят. Но, только как мнение. Судите, мол, сами. Это у них называется «объективность». Впрочем, она все-таки признает, что на рекламу — как среди врачей — еще один вид подкупа, так и среди пациентов — промывание мозгов — фармакомпании тратят в разы больше, чем на исследования. В 2000 году Мерк потратил 6% прибыли на науку и 15% - на рекламу и управленческие расходы. Вам ведь известно, что бюрократия есть только при социализме, а при капитализме — только в государственном секторе. Капитализм как таковой абсолютно свободен от бюрократии, спросите любого бескорыстного певца капитализма.

Можно еще долго перечислять подвиги Мерк — например, благотворительность, в результате которой некоторое число школьников в США изучают не неведомую «науку» на бумаге, а могут ставить химические опыты. Это — еще одно достижение - «уникальное», немыслимое в США без доброй капиталистической Мерк. Благодарные учителя рыдают от счастья. Человек, учившийся в средней школе СССР, пожимает плечами. Мерк экономит на рекламе, да еще получает возврат налогов. Остальные дети в США — да кому до них есть дело?

В целом, картинка получается весьма неприглядная, что отчасти осознает и автор. Она, как та мартышка, чует, что что-то не так, но что? Противоречие между капитализмом — прибыль выше всего и человеческим здоровьем и жизнью — налицо. В самих США, по подсчетам, только за 20 лет (1989-2009) в больницах умерло 17000 детей без страховки, которых можно было бы спасти. Только детей и только в больницах. Американцы все-таки не идиоты. Они потихоньку выражают недовольство. В том числе и ценами на лекарства. Мерк тоже не идиоты. И поэтому провозглашают официально: «Мы стараемся никогда не забывать, что лекарства — для людей. Не для прибыли». Эта мудрость принадлежит главе Мерк, ставшем таковым в возрасте 31 года. Для этого, разумеется, ему пришлось много потрудиться — например, он сумел родиться сыном предыдущего начальника и владельца фирмы. Правда, всему есть предел. Поэтому мудрый бизнесмен-вундеркинд тут же торопливо добавил, чтобы его не поняли неправильно: «Прибыль последует, и, если мы это помним, прибыль никуда не денется. Чем лучше мы это помним, тем больше прибыль».

Тут надо добавить одну деталь о самой книге. Хоторн начала ее писать в начале 2001 и признает, что выходил у нее панегирик. Но тут вдруг что-то не прокатило в мудрой формуле о прибыли. И Мерк оказалась не такой уж замечательной. Об этой истории я сейчас расскажу, но она тянулась аж до 2004 года, а книга вышла раньше. Так что автор написала не панегирик, а то, что написала — с одной стороны, с другой стороны...Впрочем, даже если бы ей все было известно заранее, вряд ли бы она пришла к тем же выводам, что нормальный человек. Списала бы все на несовершенство человеческой природы, мешающей капиталистической компании вести «честную игру».

Итак, своего рода послесловие к книге: Виокс:прибыли или люди?

В конце 90-х Мерк до зареза требовалось лекарство, которое должно было принести большую прибыль. Немножко странно, но, вместо того, чтобы вспомнить мудрость вундеркинда, подумать о «людях» и спокойно ждать прибыли, в Мерк придумали Виокс. Под этим звучным именем они выпустили в свет обезболивающее-антивоспалительное, которое, как они утверждали, в отличие от, например, аспирина, не раздражало желудок. В самом деле, на аспирине много не наваришь. А тут — красивое название, желудку не вредит — прибыль обеспечена. В 1999 году американское агентство по проверке лекарств и еды (FDA) дало зеленый свет.

Виокс, возможно, и не вредил желудку. Зато он значительно повышал риск инфаркта и инсульта. С другой стороны, количество тех, у кого от аспирина болит живот, сравнительно невелико. А с хорошей рекламой фирменное дорогое лекарство пошло на ура. А чтобы Виокс не выглядел так уж неприятно для сердечников, Мерк в исследовании 1999 года утверждало, что это не Виокс плох для сердца, а другое антивоспалительное чудо как полезно для сердечников. Обратите внимание на дату. Еще в начале 2001 Хоторн и не слыхала о том, что ее идеальный Мерк выпускает что-то с гнильцой. Ничего не заметили и в FDA. Потом выяснилось, что уже в ноябре 1996 года в Мерк знали, что риск побочного эффекта слишком высок, чтобы лекарство привлекло массового покупателя. Разница с контрольным лекарством составляла 4 раза (потом даже оказалось что пять раз)! Разумеется, Мерк и не подумал о «людях». Мерк продолжал врать, тратил сотни миллионов долларов в год на рекламу, заглушающую неудобные вопросы, выпускало специальные руководства для своих толкачей (на 16 страницах, 4 последние содержали каждая одно слово большими буквами: УВЕРТЫВАЙСЯ) и продавать смертоносное лекарство. Профессора университетов, упоминавшие об опасности Виокса, получали письма с угрозами. Организации, не замалчивающие эти опасности, лишались благотворительных взносов от Мерк. FDA не делало ничего, чтобы еще раз проверить подозрительное снадобье.

В результате, согласно подсчетам, с 1999 по 2004 год, когда, наконец, Мерк сдался и отозвал лекарство, Виокс причинил около 28 тысяч инфарктов, из них около 7500 — со смертельным исходом.

Такова подлинная история с Мерк, несколько отличающаяся от прянично-елочного варианта Хоторн. Но и от ее книжки все-таки есть кое-какой толк. Она ясно показывает тем, кто не закрывает глаза, что капиталистическая «эффективность» состоит в том, чтобы поживиться на госсчет, купить проверяющих, подмазать власти, запудрить мозги покупателям, и, разумеется, выплатить круглые суммы капиталистам.

Без капитализма не нужен подкуп, толкачи и запудривание — экономия. Не нужны огромные выплаты паразитам — денежным мешкам — экономия. Нет нужды копировать товар конкурента, присобачивая ему другой ярлык. Все эти расходы — колоссальная растрата общественных средств.

Но еще важнее то, что без капитализма вообще не нужно задирать цены, обрекая на муки и смерть миллионы неимущих, и нет проблем с «невыгодными» лекарствами — если есть больные, обществу необходимо найти средство исцеления, и точка.

Разумеется, те, кто держит нас за идиотов, тут же заявят, что без капитализма не будет и новых лекарств. В ответ достаточно напомнить, что сама Хоторн признает: денег Мерц своим ученым платит не то чтобы очень много, но зато дает (давал) значительную свободу рук в исследованиях. Ученым по большей части просто интересно то, что они делают. Если им помогать, не мешать, поощрять общественным признанием и благодарностью, и не слишком дергая по пустякам, ставить выполнимые задачи — результаты будут. На Кубе, например, капитализма в этой отрасли нет, а вот фармацевтическая отрасль есть. И даже передовая.