Как хотите, но российскому обществу позарез нужен политпросвет в отношении исторического материализма. Не упрощенный, а общедоступный, изложенный простым языком с актуальными для нас примерами. Ведь путаница и недоразумения здесь буквально на каждом шагу как со стороны вроде бы сторонников и пропагандистов этого метода исторического понимания, так и его противников, наводняющих святую Русь нескончаемым потоком высоконаучных статей и книг, чтобы раз и навсегда покончить с этим злостным методом его практическими выводами. В последнем особенно преуспели бывшие «советские» преподаватели марксизма-ленинизма во главе с бывшим «советским» Институтом философии Академии наук СССР, а ныне Институтом философии РАН. Кстати, и эту метаморфозу истмат может объяснить вполне удовлетворительным образом, в то время как его хулители обходят это любопытное событие молчанием.

Для нашего славного лефт.ру задача общедоступного изложения марксистского понимания истории стала, на мой взгляд, особенно актуальной в связи с углублением критики «советского» периода в ряде наших статей последнего времени. Одним из центральных моментов этой критики является констатация того несомненного и общеизвестного факта, что «Советский» Союз не был советским, то есть вся полнота власти на «одной шестой земной суши» принадлежала не Советам делегатов трудящихся, избираемых своими трудовыми коллективами и отзываемых ими в любое время, а исключительно узкому кругу личностей, которые именовали себя «Политбюро», «ЦК КПСС», «съездами КПСС», «обкомами» и «райкомами». Этих людей никто не избирал и не отзывал. Они сами себя избирали и отзывали. И при этом почему-то называли свою власть «советской».

Такой взгляд на лжесоветское «советское» прошлое вызвал резко негативную реакцию «слева». Понятие это («левый») уже давно стало аморфным и двусмысленным, для этого постарались и некоторые ведущие представители официальной российской «левой». Кстати, критика этой аморфности есть одна из главных заслуг Левой России (с названием, конечно, вышел прокол у ее основателей!). При этом выяснилось, что наши левые путаются в самых элементарных понятиях и разделяют самые что ни на есть буржуазные предрассудки, вроде того, что управлять сами собой трудящиеся не могут, а вот Путины, профессора или коммунистические партии якобы могут (кстати, отчего все они такие добрые и так рвутся помочь нам с управлением?). Вобщем, я надеюсь, что коллектив лефт.ру, несмотря на редкость наших рядов, подумает о возможности популяризации основ исторического материализма. Не надо высокоумных статей, а как бы попросту, в общедоступной и близкой к делу форме.

Попробую и сам последовать своему совету. Возьмем недавнюю статью Ирины Маленко «Небокоптители», где, беря за отправную точку детали своей биографии, автор размышляет о социализме и духовных вопросах. Итог этих размышлений выражен в такой максиме

«cегодня мы расплачиваемся за вопиюще-несерьезное отношение к вопросу воспитания нового человека в советское время. За то, что всерьез полагали, как полагают, к сожалению, еще и сейчас многие вполне искренние и преданные коммунисты, что “победа социализма может стать необратимой лишь при условии достижения более высокого уровня жизни, чем в наиболее богатых странах Капитала”.»

В чем же тогда заключается «победа социализма»? На этот законный вопрос автор отвечает цитатой из письма своего товарища:

«Любой социализм, основанный на справедливом ПОТРЕБЛЕНИИ, обречён. Т.е. потребление-то должно быть справедливым, но главный пафос социализма должен быть в росте духовном. Как только очередной придурок ставит задачу ("национальный проект", как модно теперь говорить) - "догнать и перегнать Америку" по жратве, тряпкам, порножурналам и прочим жизненным благам - столько социализм и жил на свете…»

Такого рода комплекс представлений о социализме, а также причинах его разгрома в СССР я и называю «духовным социализмом». По моим наблюдениям, этот тип социализма весьма широко распространен среди последнего поколения советских людей, не принявших капитализм и желающих вернуться в СССР, если кто-нибудь изобретет машину времени. Поэтому к этому социализму стоит присмотреться, хотя бы ради того, чтобы предостеречь от его идейной путаницы молодежь, которая перед лицом небывалого кризиса капитализма начинает всерьез интересоваться социалистической альтернативой.

Надо сказать, что в известном списке социалистических идеологий, попавших на острый язычок Марксу в конце Коммунистического манифеста, духовного социализма нет. «Духовность» реакционного «немецкого или «истинного» социализма» только внешне и отчасти напоминает постсоветский «духовный социализм» общей аморфностью, морализаторством и возвышенной риторикой. Слишком различны исторические почвы этих идеологий. Пожалуй, лишь в характеристике «критически-утопического социализма и коммунизма» у Маркса мы находим некое свойство родственное «духовному социализму» наших дней. Я имею в виду следующее место: «Революционная литература, сопровождавшая эти первые движения пролетариата, по своему содержанию неизбежно является реакционной. Она проповедует всеобщий аскетизм и грубую уравнительность».

Исходя из своего материалистического понимания истории, Маркс предсказывал, что попытка преодолеть отношения частной собственности на недостаточной для этого материальной основе - то, что он называл «барачным коммунизмом» - должна будет компенсировать неизбежные «всеобщий аскетизм и грубую уравнительность» призывами к духовности и героизму. При этом, он не отрицал наличие духовности и героизма в классовой борьбе. Примером духовного развития для него были встречи рабочих для «обсуждения дел своего класса», рост их классовой солидарности, а значит и новой морали, противостоящей буржуазному индивидуализму — морали их эксплуататоров. Этот духовный рост был следствием их борьбы за удовлетворение своих материальных и духовных потребностей. В первую очередь — материальных, потому что, только завоевав грубые материальные вещи и политическую власть, бывшие наемные рабочие смогут овладеть культурными богатствами прошлого и создать новые. Вместе с новой моралью, в борьбе за власть и общественные средства производства у рабочих должны были расти осознанность своего существования в истории и современном обществе, их знания, политический опыт, навыки организации, чувство собственного достоинства и уверенность в своих силах. Вот, вкратце, как исторический материалист понимает «духовное» применительно к рабочему классу. О буржуазной «духовности» мы сейчас не говорим. Она так или иначе сводится к оправданию и утверждению исторического мировоззрения, социального воображения и морали эксплуататоров.

Теперь о «справедливости» при социализме.

О социализме Маркс мало что мог сказать. Знать можно только то, что существует. Но и то немногое, что возможно было предвидеть на основе материалистического понимания истории, позволяло ему высмеивать представления о социализме как обществе «справедливого потребления». Справедливости не повезло с марксизмом. Моральные представления исторически относительны и зависят от классового положения людей. То, что кажется справедливым владельцу автомастерской на Варшавском шоссе, может казаться несправедливым его работнику. Справедливость для корейской семьи, круглосуточно вкалывающей в своей овощной лавке в Бронксе, сильно отличается от того, что представляется справедливым для совета директоров международной корпорации Волмарт, торгующей в своих гигантских амбарах всем на свете, от предметов женской гигиены и телевизоров до картошки и помидор. Недавно миллиардер Прохоров предложил ввести 12-часовой рабочий день, как при царе-батюшке. Он уверен, что это справедливо, и так думают многие его товарищи по классу. Зато среди наемных рабочих РФ наверное преобладает мнение, что это было бы несправедливо, да еще кое-кто из них отпустит в адрес Прохорова соленое словечко-другое, на которое так охоч русский народ. Кто прав? И где тот моральный авторитет, который раз и навсегда убедит человечество, что справедливо, а что нет? Нет, конечно, авторитетов таких море, объяснения сыпятся со всех сторон, но мало ли, что на нас сыпется...

Но если «справедливоe потребление» (и тем более «распределение» ) остается частью морального сознания при социализме в той мере, в какой это переходное состояние сохраняет черты классового общества и дифференциал заработной платы, то коммунизм устраняет справедливость полностью. Коммунизм это самый несправедливый общественный строй, какой только можно себе представить. Ведь коммунизм реализует принцип равенства в таком болезненном для нас пока вопросе как «потребление». Что может быть несправедливее, чем принцип равного потребления для неравных людей? Гений рода человеческого и скромный графоман, человек огромной физической силы и тщедушный, женщина и мужчина, люди работоспособные и не очень, мечтатели и практики — все они получат равный доступ к общественному богатству. И даже если эти различия (надеюсь, кроме половых) могут со временем исчезнуть, на их место придут другие, мы всегда будем отличаться друг от друга, в том числе по вкладу в материальное и духовное воспроизводство рода, но для нашего потребления это не будет иметь значения, оно останется «несправедливым», то есть равным, и само понятие справедливости в отношении материальной обеспеченности развития человеческой личности сохранится разве что в каком-нибудь музее архаического периода родового сознания.

И еще несколько слов о «справедливом потреблении». Потребить можно только то, что произведено, или что уже существует в природе готовым подарком. Поэтому метафизический вопрос о «справедливом потреблении» возникает в первую очередь там, где производится недосточно для удовлетворения потребностей всех членов общества, потребностей, которые сложились на данном уровне и типе его развития. СССР был именно такой страной.

На днях послушал я по Старому радио советскую песню про «космонавтов и мечтателей». Называется «И на Марсе будут яблони цвести». Лирический герой там поет, как замечательно «жить и верить», и как они с товарищем мечтают пройти всю вселенную. И как, покидая Землю и прощаясь, они обещают, «что на Марсе будут яблони цвести». Такой добротный образец «советского» искусства: на все 100% о «духовном», ни грана мещанского, потребительского, любимых покидают навсегда, да еще просят их «не печалиться и не грустить». Так вот... К тому же в замечательном исполнении «советского» певца Иосифа Кобзона. Очень мне понравилась. Но читая статью Ирины Маленко, я вот о чем подумал. А разве «справедливо» было, что одни собирались лететь яблони сажать на Марсе, а другие всю жизнь стояли за торговыми прилавками? И сколько было тех и других? Или на коровьей ферме работать, когда в три часа ночи по непролазной грязи...? Или в электричках по выходным в Москву мотаться? И не за порнографией, как Иринин товарищ волнуется, а за докторской колбаской, сливочным маслом, шоколадкой и прочими предметами роскоши для детей? И еще очень многое вспомнилось, даже и до общественных мест первой необходимости дошло..., но не буду сыпать соль на свежие раны. Поэтому нельзя не задаться таким вопросом: насколько «духовной» могла быть жизнь той массы советских людей в лжесоветском Советском Союзе, которые не могли лететь на Марс или пусть даже работать во Внешторге или, скажем, военной разведке по причине своей занятости в таких сферах общественно-полезного труда, как работа на полях и в шахтах, за прилавками сотен тысяч торговых предприятий («ветчинки 300 грамм нарежьте, пожалуйста»), яслях, психбольницах, лесоповалах, стройках, ассенизаторских хозяйствах, сберкассах, ЖЕКах и тысячах прочих малоромантических, но весьма утомительных сфер деятельности? Одна московская интеллигентка в середине 90х с голодухи пошла продавцом в книжный магазин. Ну, ничего особенного, не на Воркуте в полярную ночь уголек добывать. Правда, хозяин магазина уже оттуда был, поэтому эксплуатировал по последнему слову науки. Так, через пару месяцев, пишет интеллигентка, она стала понимать, почему советские рабочие после работы водочку с пивком предпочитали употреблять и Динамо со Спартаком смотреть вместо чтения Владимира Маяковского о вреде мещанства, не говоря уже о Мандельштаме с Ахматовой. Исторический материализм не мерит людей меркой неких авторитетов духа. Он берет их как они есть, в колодках общественного разделения труда, прикованными к веслам на галерах необходимости.

А как же тогда рабочие Маркса? Те вообще по 12-14 часов вкалывали и никаких профсоюзов, бюллетеней, путевок, отпусков и досок почета. И при этом как-то успевали «духовно» существовать. Напомню, что Маркс понимал «духовное» иначе, чем та интеллигентка или товарищ Ирины Маленко. Рост духовного в них был составной частью их превращения в борющийся класс. Со стороны, это выглядело довольно прозаично. Они просто собирались за кружкой пива или стаканом вина, чтобы «обсудить дела своего класса». Почему же «советские» рабочие не выбрали этот вариант в свободное от работы время? Да, 8-часовой рабочий день уже был завоеван, были путевки, бюллетени, пенсии, общедоступные (хотя уже и не без специфических моментов) образование и медицина. И очереди на жилье хоть медленно, но подвигались. Ну, а что дальше? Неужели на этом духовное развитие рабочего класса кончалось? На водочке с пивком и Динамо со Спартаком. Почему бы им было не собраться, чтобы обсудить хотя бы этот вопрос?

Может быть, еще и потому что это было небезопасно для их здоровья?

В середине 70х, в Куйбышеве (Самара), на квартире инженера-нефтяника Алексея Разлацкого, стали собираться для обсуждения дел своего класса местные рабочие. Они хотели понять, как могло получиться, что власть в «первом государстве рабочих» принадлежит не им, а верхушке КПСС и прочим сановникам, которых они видели только по телевизору. Разбираться было трудно, все нити с революционным прошлым их класса были уже давно обрублены. Была уничтожена сама память их класса. Доступ к ней стерегли спецхраны и лживые «советские» учебники, узурпировавшие эту память и нагло переписывающие ее с каждым новым поворотом кремлевских сановников в направлении к реставрации капитализма. Они не знали ничего конкретного даже о Рабочей оппозиции 20х годов, которую составляли кадровые пролетарии — вожаки дореволюционного рабочего движения. Но уже в те глухие 70-е Разлацкий и его рабочие чувствовали, что для их класса надвигается катастрофа. В любом случае, эта, как и несколько подобных попыток «духовного» развития советских рабочих, была быстро пресечена андроповским КГБ, чья верхушка уже жила ожиданием «реформ». Сам инженер Разлацкий, проведя шесть лет в лагерях особого режима, умер через два года после освобождения, в возрасте 53 лет. Кстати, инженеру Куйбышеву повезло куда больше. В 1900-1910х он так же как Разлацкий собирался с рабочими в Самаре. За это и другие дела царское правительство дало ему в сумме 7 лет ссылки, из которой его то отпускали, то он сам убегал.

Получается, что рабочим Маркса и Николая II было куда легче «духовно» развиваться, чем рабочим города Куйбышев в «первом государстве рабочих».

Нет, «справедливость» это замечательная вещь. И «духовность» тоже. А главное это то, что оба слова значат немало в сознании граждан РФ, которое мы, исторические материалисты, стремимся прояснить. И одного научного понимания истории в этом деле мало. Здесь надо работать изнутри идеологии обыденного сознания. Поэтому я однозначно заявляю, что 8-часовой, а еще лучше 7-часовой рабочий день это «справедливо», а 12-часовой нет, как бы не утверждали обратное г. Прохоров и другие уважаемые люди. Уверен, что мои товарищи по редакции подпишутся под этим заявлением. Но зачем ограничивать сферу действия «справедливости» только потреблением, длиной рабочего дня или размером зарплаты? Почему не поставить такой вопрос: насколько «справедливо» положение дел, при котором в течение 70 с хвостиком лет все вопросы, так или иначе определяющие судьбы всех и каждого, решаются узкой группой людей, обладающих всей мыслимой полнотой власти, никем неизбранных и никому неподотчетных? На мой взгляд это «несправедливо». На мой взгляд, «справедливо» было бы когда все и каждый вместе решают свою судьбу. Такое положение дел я и мои товарищи называем Советской властью.

Теперь я утверждаю, что в СССР было даже больше несправедливости в плане духовного развития, чем в западном капитализме. В отношении рабочего класса я уже объяснил. Формирование классового сознания советских рабочих, т.е. их духовности, было блокировано репрессивным, политическим и идеологическим аппаратами правящей партийно-государственной и военно-индустриальной верхушки, антисоветской и антикоммунистической по своей социальной сущности. В США — главной реакционной силе современности — духовное развитие рабочего класса было тоже подавлено, но не до такой степени и куда более мягкими способами. Живи инженер Разлацкий в Детройте вместо Куйбышева он мог бы спокойно и по сей день обсуждать с тамошними рабочими дела своего класса. Другое дело, что американскому капитализму на эти обсуждения было бы наплевать. Ну, а как обстояло дело с духовностью для общества в целом?

Современное буржуазное общество не имеет исторического сознания кроме как сознания себя как конца истории. Поэтому в этом обществе невозможны идеалы и цели, выходящие за пределы буржуазного миропонимания и мирочувствования. Даже самые радикальные и оппозиционные потуги бросить этому обществу вызов одомашниваются и превращаются в потребительские товары его внутренней логикой. Товарное потребление и человек-потребитель товаров — вот единственно возможный модус материального и духовного существования на Западе. Неважно, какой это товар. Фунт ветчины фирмы Крафт или симфония Моцарта в исполнении Бостонского оркестра, поэзия Бодлера или вибрирующая жопогрейка для компьютерного кресла, ученая марксистская книга с критикой постмодернизма или набор клюшек для гольфа - все это производится и потребляется в соответствие с системной логикой воспроизводства буржуазного общества как общества товарных потребителей. Слушая Лунную сонату в своей машине, возвращаясь с работы, какой-нибудь страховой агент или продавец пылесосов отдыхает, снимает стрессы своего рабочего дня, заполненного продажей товаров. Иначе говоря, он воспроизводит свою рабочую силу, чтобы продать больше пылесосов и страховок на следующий день. Музыканты, наигравшие Лунную сонату, и фирма, сделавшая ее запись на диск, тоже превратили музыку Бетховена в товар, причем довольно доходный благодаря отсутствию копирайта. Правда, доходность здесь сильно ограничена множеством конкурирующих оркестров и звукозаписывающих фирм делающих свой гешефт на Бетховене и прочих. Музыка, искусство, когда-то стоявшее в критическом отношении к действительному порядку вещей, звавшее людей за горизонт, теперь стало товаром, чье потребление утверждает существующий порядок и ставит кирпичную стену на место прежнего горизонта. Понятно, что при таком положении вещей, духовные потребности западного общества легко формировались и с готовностью удовлетворялись. Особенно, учитывая относительное благосостояние Запада в послевоенный период. Тем более, что засаживать Марс яблонями там никому в голову не приходило.

А вот в СССР с духовными потребностями дело обстояло куда сложнее. Особенно с их удовлетворением. Дело в том, что эти потребности выходили за пределы как материально возможного, так и политически разрешенного. Как говорил Райкин, «желание есть — возможности нету». В СССР громили «мещанство» в то время как материальные и духовные условия существования не могли не плодить его в массовых размерах. И плодили. Но на Западе мещанство это норма и идеал, все остальное — редкое исключение и маргинально. А в СССР идеологический аппарат формировал общественный идеал как примат духовного над материальным, коллективных интересов над личным счастьем, т.е. как сознательный аскетизм и самопожертвование со стороны личности. И в определенный, исторически короткий, период несоветского советского прошлого этот общественный идеал был воспринят значительным меньшинством, в первую очередь городской молодежью. Первые пятилетки, целина, даже БАМ (опускаю ВОВ, массовый героизм в войне — был и со стороны наших антагонистов).

Думая об этих периодах, особенно в их подаче советской пропагандой и искусством — Маркс может показаться буржуазным филистером в своем утверждении примата материальных потребностей даже в революционный период. В 1850х, когда они с Энгельсом ждали пролетарскую революцию как дело месяцев, если не недель, в одном из писем Маркса беспокоит как бы она не началась слишком скоро.

«Революция может начаться раньше, чем это нам желательно. Нет ничего хуже, когда революционеры должны заботиться о хлебе насущном». 1 

Нам бы заботы Маркса! Какие там героизм и самопожертвование! Революции побеждают только в условиях относительного изобилия. Забота о хлебе насущном губит их!

Так вот, в СССР дистанция между общественными идеалами, с одной стороны, и социально-экономическими, культурными и политическими условиями - с другой, была куда больше, чем на Западе. Большинство граждан СССР не могли не иметь «мещанского» сознания уже по одному их положению в общественном разделении труда, его интенсивности и низкому уровню жизни. А проще говоря, они слишком изматывались или тупели на работе и в быту, чтобы мечтать о вишневых садах на Марсе. Ну, а как же лжесоветская «элита»? Те мечтали совсем о другом. Это мы теперь знаем от них самих: от космонавтов и музыкантов до физиков, лириков и даже сверхсекретных штирлицев вроде бригады Фарвеста (не к ночи будь они помянуты).

Или все-таки не хотим знать?

Недавно такой рецидив (типа «не хочу знать») в идеализации несоветского советского прошлого произошел в статье моего уважаемого коллеги по редакции Ильи Иоффе Отчужденный человек у врат коммунизма . Это основательная въедливая статья в традиции лефт.ру, трактующая трудную тему отчуждения. Причем, в этой статье Илья делает шаг в направлении критики СССР с точки зрения Советского принципа власти. Но при этом он продолжает рассматривать отчуждение и деградацию человека как присущие исключительно капитализму. Даже вопреки очевидным фактам. Вот как он описывает миллиардера Абрамовича и его тип.

Скажете, мол Абрамович тоже эгоист и хищник. Хищник, да, но хищник не только прирученный и выдресссированный, но и выкормленный, и выросший в неволе, в вольере цирка, под названием «российский капитализм».

Это фактически неверно. Абрамович и сотни тысяч, если не миллионы, подобных ему все до единого выросли и сформировались эгоистами и хищниками в «цирке» СССР. И пока мы не признаем и не осознаем этот очевидный факт, мы не выберемся на дорогу ведущую из цирка в человеческий мир. И вот удивительно, лучше всех это понимает сам Илья, который в блестящей статье о Бузгалине так описывает колыбель Абрамовичей и Прохоровых.

Цитирую из нее:

Находившаяся в комсомольском младенчестве позднесоветская буржуазия с удовольствием проглатывала любые мифы и легенды, пришедшие с благословенного Запада. Но прошло немало лет, резвые и глупенькие щенята подросли, окрепли, заматерели и превратились в хищных, зубастых, злых и опытных волков. Что такое капитализм и с чем его едят они знают не понаслышке.

В чем же дело, отчего такие шатания? Не буду спекулировать на эту тему. Очевидно одно: «советский» фундаментализм, или идеализация лжесоветского СССР, имеет глубокие идейные и психологические корни в среде политически активных людей, не принявших капиталистическую реставрацию и разгром СССР.

Так кто же воспитaет воспитателей?

Вернемся к статье И. Маленко с ее конкретной морально-политической коллизией наших дней.

…Кто-нибудь может мне внятно объяснить, для чего по большому счету живут на свете такие люди, как Света? Вырастить таких же двуногих хомячков, как они сами? Успеть накопить как можно больше подкожного жиру за отведенное на этой планете время? …. Но еще гораздо страшнее, когда такие люди попадают в управление страной. Беззаботное, инфантильное небокоптительство, помноженное на низкопоклонство – взрывчатка пострашнее любого пластита.

Я слушала Свету молча. Из уважения к памяти о нашей дружбе того времени, когда она была ЧЕЛОВЕКОМ. Слушать двуногих жвачных- у которых нет ни чувства собственного достоинства, ни жажды духовного развития, ни сострадания к чужому горю, ни любви к людям, ничего вообще человеческого, кроме внешнего вида – тяжело.... Слушаешь эти создания и поневоле думаешь: cегодня мы расплачиваемся за вопиюще-несерьезное отношение к вопросу воспитания нового человека в советское время.

Вот Маленко удивляется, что ее подруга была была умницей и остроумной, а через 20 лет превратилась в мещанку. А что ей еще было делать? Наверное были для этого какие-то причины. Или это просто изъян личности? Генетика? Но почему тогда в массовом порядке? Или все-таки в СССР были объективные условия для превращения умной молодежи в мещан?

Теперь о материальной обеспеченности. Это ведь штука, прямо говоря, немаловажная в жизни каждого отдельно взятого человека. Как Маленко ставит этот момент? Вот два человека, оба материально обеспеченных, но таких разных! Одна — мещанка, другая — ведет напряженное духовное существование, ведет прогрессивную политическую работу, известный левый публицист. Почему же такая разница? Почему подруга тоже не стала известным левым публицистом, ведь когда-то она была «глубоким, интересным, хорошо пишущим человеком». Не иначе как генетика попутала подругу автора. Или все-таки надо признать существование чертей? Или же права автор и «мы» недосмотрели, уделяли мало внимания воспитанию человека. Маленко повезло, ей внимание уделили, а подругу обошли. И еще. Приходит на ум известный риторический вопрос, заданный Марксом своим шибко духовным современникам и всем будущим «духовным социалистам»: Кто воспитает воспитателей? Ни один сторонник «духовного социализма» ответить на этот вопрос пока не смог и вряд ли когда задавался им.

В Тезисах о Фейербахе Маркс задает этот вопрос в полемике с позитивистским материализмом эпохи Просвещения:

Материалистическое учение о том, что люди суть продукты обстоятельств и воспитания, что, следовательно, изменившиеся люди суть продукты иных обстоятельств и измененного воспитания - это учение забывает, что обстоятельства изменяются именно людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан. Оно неизбежно поэтому приходит к тому, что делит общество на две части, одна из которых возвышается над обществом (например, у Роберта Оуэна).

Кто же тогда воспитывает воспитателей? Может быть, другие воспитатели? Тогда кто воспитал других? И так далее до бесконечности. Если задать такой вопрос применительно к нашей ситуации, то от последнего «советского» воспитателя Яковлева мы по хорошо знакомой тропке дойдем до Радищева, от него к тем же европейским просветителям, от которых уже прямой путь к Адаму и Еве. Все. Точка. Вопрос о воспитателях, которые нас недовоспитали, оказывается метафизическим вопросом о первопричине всех причин. И этот способ объяснения истории, в той или иной форме, абсолютно доминирует среди образованной части российского общества, как и прежде среди псевдосоветского. Еще Эльдар Ильенков, замечательный советский философ-марксист, с тревогой отмечал, что в отношении явлений исторического мира мышление не просто образованных людей, но и научной общественности СССР как правило остается на до-критическом уровне развития европейской логики, не говоря уже о диалектике Гегеля и историческом материализме. Итак, как же отвечает исторический материализм на вопрос о воспитателях. В самой простой и ясной форме это делает Маркс применительно к себе, Энгельсу и подобным им «буржуа-идеологам». Маркс, начавший свою публицистическую деятельность в Новой Рейнской газете как антикоммунист, переходит на сторону коммунизма и «принимает точку зрения пролетариата», потому что «революционный пролетариат», например, английские чартисты, «ведет классовую борьбу к развязке» и тем самым помогает части буржуазных идеологов «возвыситься до теоретического понимания всего хода исторического движения». 2  Впоследствие, Маркс станет идейным воспитателем европейского пролетариата, но до этого европейский пролетариат должен был воспитать Маркса своим революционным движением. Эта диалектика воспитателя и воспитуемого в одном лице очевидна во всех т. н. «великих людях», в первую очередь, во всех «великих революционерах». Но она очевидна только для тех, чье мышление воспитано в школе исторического материализма.

Итак, у Маркса новый человек создает, или воспитывает себя в процессе “революционной”, “практически-критической” деятельности в рядах своего класса. Вне такой деятельности, оставаясь орудием экономики, а не ее целью, объектом политики, а не ее субъектом — человек остается старым человеком классового общества, продуктом его системы воспитания и образования. Как мы все хорошо знаем, ни о какой “практически-критической” деятельности наемных работников в СССР и речи быть не могло. Поэтому у них не могло быть и воспитателей вроде Маркса и Ленина.

Кто же тогда были эти советские воспитатели, которые, по мнению автора, так вопиюще-несерьезно относились к вопросу воспитания нового человека? Благодаря предельной централизации и концентрации власти в СССР, на этот вопрос куда легче ответить, чем во времена Маркса. Политика в области воспитания и образования полностью находилась в руках узкой группы вождей КПСС. А проводили в жизнь их политику соответствующие министерства, партийные и комсомольские органы, от ЦК до местных организаций.

К вопросу воспитания «нового человека» все эти инстанции относились предельно серьезно и добились в этом деле беспримерного в мировой практике успеха! Последнее доказано самой историей тверже, чем дважды два четыре. Когда пришло время для этих инстанций конвертировать себя из воспитателей в предпринимателей, а своих воспитанников в наемных рабов, они провернули это без малейшего писка со стороны последних. Разве это не успех?!

Как поется в современной песенке,

Как же грамотно нас "отъюзали",

Что теперь мы тащимся сами

В бутиково-колхозном мюзикле,

Под джинсовыми небесами.

Но поглядим на несколько портретов наших воспитателей, по мнению уважаемого автора, недовоспитавших нас.

Александр Николаевич Яковлев, фронтовик, с 1946 почти 50 лет занимался воспитанием советских людей, работая на ниве партийной идеологии и пропаганды. При Горбачеве стал главным воспитателем СССР. В 2001 году, вспоминая о своей деятельности, признавался:

«На первых порах перестройки нам пришлось частично лгать, лицемерить, лукавить — другого пути не было. Мы должны были — и в этом специфика перестройки тоталитарного строя — сломать тоталитарную коммунистическую партию».

Главный советский идеолог оказался главным антисоветским идеологом? Как так могло получиться? Это неправильный вопрос. Правильный: Как этого могло не получиться?! Разве возможен, разве мыслим был иной итог безраздельного господства организации под названием КПСС на «одной шестой части суши» под лицемерным названием «Советский Союз»? По какому праву Яковлевы утверждались воспитателями несоветского советского народа? Кто выбирал тех, кто присвоил себе право утверждать их воспитателями? Но быть может Яковлев какое-то редчайшее исключение? Может быть, я клевещу на несоветскую советскую власть?

Вот еще один «советский» воспитатель - Михаил Ходорковский, заместитель секретаря Фрунзенского районного комитета ВЛКСМ г. Москвы. Номенклатура ЦК. Главная задача Комсомола — воспитание молодежи как верного помощника Коммунистической партии. А тут еще в таком близком к телу месте, как Фрунзенский район. На такие посты ставили только самых проверенных, самых воспитанных людей. Таких как Ходорковский уже прямо в коммунизм можно было отправлять. Впрочем, вместо этого Михаил занялся самой банальной фарцовкой, только в особо крупных размерах и с одобрения старших товарищей. Как впоследствие объяснял шеф Ходорковского, первый секретарь Сергей Монахов, партия сказала: «Надо!», комсомол ответил: «Есть!». И преданный делу партии товарищ Монахов со всем руководящим составом райкома дружно влились в ЮКОС, крупнейшую бизнес-мафиозную организацию Евразии.

Но спустимся пониже. Там, в повседневном общении с «массами», мы наверняка найдем положительные примеры недовоспитавших нас воспитателей нового человека.

Вот один из них. Радуев Салман Бетырович.

• Во время прохождения срочной службы в рядах Вооружённых Сил СССР вступил в КПСС (июль 1987 года). После демобилизации Радуев был принят в СПТУ № 24 мастером газосварочного дела; на предприятии он одновременно стал членом Чечено-Ингушского рескома ВЛКСМ. На комсомольской работе зарекомендовал себя положительно: начинал ещё в армии заместителем секретаря комсомольской организации части, прошёл путь от освобождённого (от производства) секретаря комитета комсомола в училище до инструктора одного из отделов в республиканском комитете ВЛКСМ (ноябрь 1988 года). В ранние годы регулярно участвовал в организации работы ударных стройотрядов, сопровождал комсомольцев на стройки в Комсомольск-на-Амуре, Волгодонск, иные важные строительные объекты в различных уголках СССР.

Мелкая и средняя буржуазия вроде Маркса и Энгельса могла только мечтать о таких анкетах.

Радуев был самым настоящим воспитателем даже по званию, и нельзя сказать, что относился к этому делу несерьезно. Очень даже серьезно относился и воспитал целые отряды «новых людей». Вот справка.

• ...формирования Радуева занимались рэкетом, незаконным присвоением и уничтожением государственного имущества на территории Гудермесского района и осуществляли вооружённые нападения на поезда, следующие по участку железной дороги на подконтрольной им территории.
• 9 января 1996 года отряд из 350 боевиков под руководством Радуева, Хункар-Паши Исрапилова и Турпал-Али Атгериева совершил вылазку на территорию Дагестана... Под натиском подошедших сил федеральных войск боевики отступили в город, изначально захватив в городской больнице около трёх тысяч заложников...
• В своей диверсионной борьбе обещал использовать химическое оружие, «объявил войну» Воронежу, заявил о своей причастности к взрывам на военных складах в посёлке Бира Еврейской автономной области, взял на себя ответственность за проведение акций устрашения на вокзалах в Пятигорске и Армавире в апреле 1997 года...
• И т.д.

Почитаешь такое и невольно задумаешься: А может нам лучше без воспитателей пожить?...

Но может быть нас недовоспитали творческие работники? Вот семья Михалковых. А вот Шукшиных. Вот семейство Бондарчуков. Вот наши ”журналисты-международники”. Все эти союзы писателей, художников, актеров и прочих гениев рода человеческого. Все — отъявленные антикоммунисты и антисоветчики. Все! Исключения можно на пальцах посчитать. Тогда, быть может, наша славная научно-техническая интеллигенция? Ну, кое о ком из них писал бурцев.ру. Обычные дела — антисоветчина, шпионаж, распродажа всего, что только можно было продать американским дядям, а если те не возьмут, хотя бы китайским или иранским.

Был у меня на днях разговор с американцем знакомым. Уже немолодой человек, изучает русский. Летом ездил в Россию с женой, на пароходе из Москвы в Питер плавали. Вернулись в полном восторге. Рассказывает он мне взахлеб о Кижах и квасе фирмы Кока-кола, потом задумался и говорит: - Знаешь, Валя, одно не могу понять, ведь теперь у вас там все как у нас, но тогда зачем была ваша революция и все остальное?

Конечно, с американцем говорить о таких вещах как с ребенком малым, не по их уму эти вопросы. Но поставлен он был верно, фундаментально поставлен. И ответ на него в обе стороны зависит только от нас, ныне живущих. Если поколение Ирины Маленко сойдет в могилы все с той же песнью Советском Союзе, «духовном социализме» и воспитателях, которые нас недовоспитали, то вопрос о смысле революции и всего остального потеряет всякий смысл. Тогда правыми окажутся наши самоназначенные воспитатели вроде Яковлева и нашей «творческой интеллигенции». Революция оказалась бессмысленной...

Мы, конечно, так не думаем. Даже в своем поражении социалистическая революция в России и СССР оставили нам в наследство уникальный исторический опыт. Но извлечь из него уроки для новой борьбы за освобождение из наемного рабства можно только при условии безжалостной критики этого опыта. И в первую очередь, жало этой критики должно обратиться на подмену Советской формы власти властью узкой верхушки партийно-государственной организации РКП(б) — ВКП(б) — КПСС, в результате чего была подавлена “практически-критическая” деятельность рабочего класса, включая его воспитание своих воспитателей.

Валентин Зорин

Июль — декабрь 2011

Благодарю А. Б. Баумгартена за помощь в написании этой статьи.

Примечания

1  ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ, 24 АВГУСТА 1852 г. 95Во Франции, по сообщениям «Gazette agricole», будущий урожай ожидается на одну треть ниже среднего, что для Франции, по мнению Ж. Б. Сэя, равносильно голоду. В Германии урожай средний. В Англии уже начался отлив золота из Английского банка в связи с закупками зерна. Притом бешеная спекуляция в Сити. На прошлой неделе на фондовой бирже имели место банкротства. Наконец, в Северной Америке, как я вижу из «New-York Herald», самая бешеная спекуляция в железнодорожном, банковском деле, в жилищном строительст-ве, неслыханное расширение кредитной системы и т. д. Не является ли это наступающим кризисом? Революция может начаться раньше, чем это нам желательно. Нет ничего хуже, когда революционеры должны заботиться о хлебе насущном.Твой К. М.

2  Манифест Коммунистической партии.