Прошло 20 лет после уничтожения СССР, которое, по мнению теоретиков империализма, означало также так называемый «конец истории», а без громких и пустых фраз — полную и окончательную победу капитализма в западном варианте, победу идеологии «свободного рынка» и «либерализма». Разумеется, это не означало, что бы не писали апологеты, возможности для всего мира перейти к уровню жизни и прочим благам безальтернативного Запада. Напротив, суть была в том, что теперь для западного капитализма не будет никаких помех в массовом грабеже всего остального мира.

Хорошим показателем того, насколько даже такой неприглядный вариант оказался не более, чем самообманом, может служить статья «The Democratic Malaise: Globalization and the Threat to the West” Чарльза Купчана, опубликованная в первом номере за 2012 журнала  Foreign Affairs (Международное положение), центрального органа внешнеполитической элиты США. Замечательно само название : «Демократическая хвороба: глобализация и угроза Западу».

Статья эта начинается с жалоб на то, что Запад ( империалистические стран) оказались в интересном положении, точнее, у них нехватка «хорошего управления». Поскольку формально они — демократии, автор говорит о недовольстве избирателей. Недовольстве тем, как власти не могут справиться с падением уровня жизни и ростом неравенства, а также тем, что «понаехали тут всякие». Падает авторитет властей, в результате те еще меньше способны управлять, получается порочный круг. Автор связывает все эти проблемы именно с глобализацией. Оказывается, после многолетних утверждений, что глобализация — это хорошо, что выгоду от нее получает не только, и даже не столько Запад, то есть «демократия», а его соперники из неимпериалистической часть планеты: Индия, Бразилия, Турция, Россия, Китай и т. д., и при этом даже не обязательно демократии! Автор жалуется:

“Кризис управляемости на Западе пришелся особенно некстати ...Предполагалось, что глобализация окажется на руку либеральным обществам, которые, казалось, лучше устроены для получения выгоды от быстроты и гибкости глобального рынка. Но вместо этого, публика в передовых демократиях Северной Америки, Европы и Восточной Азии особенно сильно пострадала — именно из-за того, что экономика этих стран и зрелая, и открытая... на кону стоит не только материальное превосходство Запада, но и привлекательность западного варианта . И если либеральные демократии не сумеют восстановить свою политическую и экономическую кредитоспособность, политика, как и геополитика 21 века больше не останется надежно в руках Запада.»

Автор не отказывается от дифирамбов глобализации, которая увеличила богатство и позволила развивающимся странам достичь беспрецедентного процветания. Более того, она также увеличила «потенциал» мира во всем мире из-за взаимосвязи, а также привела к открытости(точнее, «взлому») недемократических стран в результате массовых восстаний. Короче, все как обещали пропагандисты? Не совсем. Очевидно, серьезность положения оказалась такова, что не какой-нибудь марксист, чье идейное влияние глобализация была призвана уничтожить на корню, но вполне респектабельный буржуазный эксперт вынужден признать: именно глобализация и «цифровая» экономика привела к кризису управляемости на Западе. А говоря проще, широкие западные массы, привыкшие получать щедрые подачки с барского стола «своего» империализма, вдруг начали испытывать «лишения и неуверенность в завтрашнем дне, неслыханные в течении нескольких поколений», особенно с 2008 года, хотя началось все уже лет двадцать назад. В результате «средний класс» ведущих демократий застрял на том же уровне доходов, неравенство растет, и глобализация, сказочно наградив победителей, жестоко наказывает множество проигравших. При чем эта тенденция не ограничивается рамками экономического цикла, или даже политических непродуманных решений, вроде войн, недостатка регулирования и налогов, а оказывается постоянной. Автор ссылается на исследования, согласно которым причина — интеграция масс низкооплачиваемых рабочих (из незападных стран) в глобальную экономику, и рост производительности труда в результате информационно-технологического прогресса. Потенциальное предложение выросло гораздо выше спроса, и хорошо оплачиваемые рабочие Запада оказались жертвами. Поскольку эти рабочие имеют избирательное право, это угрожает стабильности западной системы, не говоря о недовольстве на Западе ростом терроризма, миграции и глобального ухудшения климата — тоже результатов глобализации.

Но почему же замечательна и не имеющая альтернативы западная демократия, к которой обратились со своим недовольством западные избиратели, оказалась не на высоте? Оказывается, в отличие от материальных благ, глобализация привела к превышению спроса на хорошее управление и понижению предложения. Автор объясняет это тем, что традиционные методы стали хуже работать по трем причинам.

1.Западные страны по разными причинам оказались неспособны успешно манипулировать денежными потоками. США мешает Китай, европейским странам — евро, а Японии -еще что-то, но тоже связанное с глобализацией.

2.Западные страны могли бы попытаться преодолеть эти проблемы совместно, но, как видно из пункта 1, у них нет былой свободы распоряжаться миром. «Прочие», как называет их автор, тоже имеют влияние, и при этом, эти «прочие», к тому же не «демократии-единомышленницы» (примерами усложнения задачи «хорошего управления» в таких неблагоприятных условиях автор выбрал борьбу против глобальное потепление и «эффективную изоляцию Ирана»).

3.Да и западные демократии, признает автор, хорошо работают только тогда, когда избиратели сыты и довольны, да еще и надеются на еще большее довольство. А вот когда будущее выглядит еще мрачнее, чем настоящее, тоже неблестящее, демократия вдруг оказывается «неуклюжей». Делить прибыли куда приятнее и легче, чем решать, кому достанутся убытки, а убытков много, и требуются «жертвы», иначе не поднять экономику, а при демократии это значит, что власти должны проводить политику, которая может не понравится избирателям.

Автор уделяет много места описанию положения США, перечисляя общеизвестные проблемы экономики, и давая явно преувеличенную оценку политическим разногласиям двух основных капиталистических партий. Но вывод ясен — послевоенное процветание и основанный не нем двупартийный «центризм» (почти полное единодушие) кончились. Партии разодрались, а СМИ не столько информируют, сколько провоцируют, а выборы превратились в соревнование за поддержку не столько масс избирателей, сколько крупного капитала («специальных интересов» по терминологии автора), без денег которого у кандидатов нет никаких шансов. Автор отдает должное Обаме, которые видел опасность «партиийности» и приложил все усилия, чтобы выполнить обещание стать «послепартийным» президентом. Но, к сожалению автора, ничего у Обмамы не вышло. Партии продолжали яростную борьбу, при этом оставляя избирателя на мели, что, по мнению автора, вызвало движение «оккупации Уолл-Стрит», которые автор считает первым долговременным проявление массовых настроений со времен войны во Вьетнаме. Говоря прямо, демократия перестает эффективно держать массы в узде.

Те же проблемы, хотя и с другими подробностями, подрывают демократию в Европе и в Японии. Европейские страны пытаются выйти из кризиса глобализации, подрывая основы Евросоюза и тянут уменьшающееся одеяло на себя, при этом все активнее разрушая у себя так называемое «государство всеобщего благосостояния», так что жертвы глобализации оказываются во все более отчаянном положении, что не способствует вере в демократию. В Японии приход к власти второй партии (практически впервые) отнюдь не укрепил демократию и не помог справится с кризисом, обе партии не только на ножах друг с другом, но и расколоты изнутри. Основа японского чуда — гарантии большинству японцев приличного уровня жизни — также были подорваны глобализацией, и даже героические усилия отдельных харзматических лидеров помогли ненадолго (автор явно не видит противоречия в том, что усилия эти были направлены как раз на разрушение основ послевоенного консенсуса).

Если есть хвороба, нужно лекарство. Автор его и предлагает, причем честно признает, что снадобье на вкус сильно горчит. Но что поделаешь? На кону ведь сама гегемония западного империализма, тут мелочами не отделаешься. Что убыло в мощи Запада, переходит в руки «прочим», от центра к периферии, по словам самого автора. «Открытые» государства теряют контроль над глобализованным миром, а «другие» получают, в том числе «нелиберальный Китай», который держит свое общество в кулаке через центральное планирование, центральный контроль над СМИ и центральное регулирование рынков. Автора это особенно пугает потому, что раньше Запад давал сияющий пример «либерального» процветания, но если этот блеск достаточно облупится, то другие образцы окажутся привлекательны, и, как предостерегает автор :«переход мирового могущества окажется куда более дестабилизирующим. Наоборот, перегруппировка глобальной иерархии пройдет куда организованней, если западные демократии воспрянут и предоставят целенаправленное лидерство». Короче, Запад завел мир в болото глобализации, кому как не Западу, надлежит вывести мир на твердую почву, разумеется, только в бескорыстном стремлении избежать «дестабилизации».

Какое же горькое лекарство автор советует Западу, дабы прийти в себя и спасти мир? «Найти ответ 21 века на «базовую напряженность» между демократией, капитализмом и глобализацией». Надо же, всего 20 лет потребовалось без истории, чтобы буржуазные ученые признали, что демократия и капитализм — вовсе не гармония, упавшая с неба, да и глобализация может подкачать. Но это пока общие слова, хотя наблюдается некоторое влияние идеи «социализма 21 века», как и следующие заклинания: «этот новый политический курс должен нацелиться на обеспечение массового контроля над политической экономией, направляя государство к эффективным ответам как на экономическую реальность мировых рынков, так и на требования общества уравнивающего распределения прибылей и убытков».

Итак, рецепт «горького лекарства» для хворого пациента Запада из трех оставляющих:

Во-первых, против госкапитализма «прочих» и глобальных рынков, западным демократиям не остается другого выхода, как стратегическое планирование в «беспрецедентном масштабе». Государство должно «вести за собой» инвестиции в рабочие места, инфраструктуру, образование и науку, чтобы восстановить экономическую конкурентоспособность.

Далее, лидеры должны постараться перевести недовольство избирателей в реформы путем прогрессивного популизма. То есть, говоря проще, политики должны пообещать все перечисленное выше, и потом даже выполнить обещания. При этом политикам, в качестве приманки для такого неслыханного поведения, автор сулит возвращение популярности, да еще и возрождение демократических основ и ценностей гражданства и самопожертвования. Неясно, правда, в чем тут горечь и причем самопожертвование, когда все эти меры будут как раз в интересах масс. Правда, окажутся ущемлены некие «специальные интересы», а также «партийные лоялисты». Если это вообще что-то значит, политикам предлагают наплевать на своих главных финансистов на выборах — крупный капитал, а также на идеологов. Насколько это реально, автор почему-то не уточняет.

Наконец, западные политики должны уберечь свои электораты от искушения «повернуться вовнутрь», то есть выступить против глобализации, потому, что как учит история (пока, очевидно, все-таки не оконченная), тяжелые времена вызывают к жизни протекционизм и изоляционизм. Но, как оптимистично заключает автор, глобализация — данность и никуда не денется, так что отступать некуда.

Автор снова признает, что эти стратегии будет «нелегко» применить (не уточняя, что именно будет препятствием), и что потребуется «экстраординарные» руководители и таковая же политическая отвага. Но, пока подобные планы не будут созданы и воплощены, демократическая хворь будет продолжаться.