В течение года с начала арабских революций рабочему классу Туниса и Египта удалось сделать немало. Наиболее существенными достижениями являются повышение зарплат и улучшение условий труда. Важны и политические успехи, такие как обретение права на демократическое представительство, подъем египетских независимых профсоюзов и смена руководства тунисского рабочего союза.

Не следует приуменьшать значения этих достижений. Тем не менее, независимо от того, свергнуты ли диктаторы или переквалифицировались в «реформаторы», восстания до сих пор не привели к существенному изменению экономической политики. Этого не произошло даже в Египте и Тунисе, где революционная волна смыла двух диктаторов, символизировавших одновременно авторитарное правление и либеральный грабеж.

В Египте военный совет действует так, словно Хосни Мубарак отдал власть мирно и добровольно, а не под мощнейшим давлением народных масс, в котором роль забастовочного движения была далеко не последней. Между бюджетом первого послереволюционного премьера Египта, Эссама Шарафа, представленным на рассмотрение военного совета в июле 2011 года и бюджетом последнего мубараковского премьера Ахмада Надифа, утвержденным годом раньше, почти нет никаких различий.

Хуже того, после «внимательного изучения» предложений Шарафа военным советом и под предлогом «защиты революции» от самой себя, военный совет приказал премьеру сократить некоторые статьи социальных программ, касающихся здравоохранения, жилищного строительства, зарплаты и страхования безработных.

Нынешний премьер-министр Камаль Ганзури ничем не лучше своего предшественника. Несмотря на продолжающиеся народные протесты (забастовки, выступления с требованиями снижения цены на газ и т.д.), нет никакой разницы между экономической политикой переходного военного правительства и правительств свергнутого режима Мубарака.

В планы нынешнего правительства, похоже, входит намерение продолжать перекладывать экономические проблемы страны на плечи бедноты. Это будет осуществляться путем увеличения налогового бремени на бедных, а также массивных зарубежных заимствований, которые простые люди и их дети будут выплачивать всю свою жизнь.

Лучшим доказательством преемственности экономической политики гражданской тирании и военной демократии является сегодняшнее сообщение об отмене субсидий на некоторые товары первой необходимости, включая топливо. Помимо этого, Египет взял кредит от МВФ в размере $3.2 миллиарда, разумеется, на условиях, позволяющих МВФ надзирать за экономической политикой правительства (особенно за расходами на социальные программы).

Спустя год после 25 января невидно никаких признаков отступления от экономической политики режима Мубарака (главные характеристики которой выражались словами «коррупция» и «незаконные прибыли»), а также от намерения приватизации десятков госпредприятий. Военный совет пока даже не задумывается о том, чтобы потребовать от бизнеса внести свой вклад в разрешение финансового кризиса.

Ганзури полагает, что этот вклад не должен превышать «щедрой» платы капиталистов за потребляемую их заводами энергию. Слабо верится в то, что Братья-Мусульмане, формирующие новое правительство Египта, намерены что-то менять в экономической политике страны. Напротив, Братья уже пообещали, как военным, так и США, «уважать» существующие правила и поощрять инвесторов.

Несмотря на радикальные политические изменения в Тунисе, где поменялись глава государства, парламент, правительство, а также большая часть прежней оппозиции, экономическая арена там не сильно отличается от ситуации в Египте. Едва появившись в офисе, исламистское правительство Хамади Джебали поспешило заверить бизнес (местный и европейский) в своей приверженности существующей политике поощрения инвестиций. Это, по сути, является прямым продолжением экономического курса режима свергнутого диктатора Бен-Али.

Президент Монсеф Марзуки не собирается противостоять обещаниями правительства. 23 декабря прошлого года он призвал к «общественному примирению», пригрозив «применить закон» к тем, кто пожелает продолжать забастовки и протесты, подрывающие производство. Эти слова он произнес в речи, обращенной к тунисским работодателям.

Новые власти Туниса не выдвинули никакого плана по преодолению т.н. «тунисской модели», прочно ассоциирующейся с именем Бен-Али. В основе этой «модели» лежит преимущественное инвестирование в прибрежные районы, расположенные вокруг коммерческих портов, за счет глубинки. Эта «модель» поощряет производство ради импорта, развивая те сектора, в которых не требуется участие высококвалифицированной рабочей силы (в основном текстиль и туризм). Следствием такой политики является высокая безработица среди выпускников университетов.

Если бы не продолжающиеся протесты в северо-западных и центральных провинциях, мы бы забыли, что тунисское восстание, прежде чем превратиться в романтическую «жасминную революцию», началось в Сиди-Бу-Зид как реакция на «экономические чудеса» режима Бен-Али.

Столь мрачное описание текущего момента вовсе не имеет целью возложить на рабочий класс вину за его неспособность играть ведущую роль в событиях, сотрясающих ближневосточный регион.

Революция не есть джин из бутылки, выполняющий любое желание людей по мановению руки. Цель нашей статьи – напомнить о том, что арабские восстания все ещё ожидают своей социальной «весны», а также о том, что капитал, напуганный изменением баланса классовых сил в регионе, сумел удачно приспособиться к новой ситуации, сложившейся в арабском мире. Становится совершенно ясно, что лидеры религиозных партий заменили часть старой правящей элиты.

Правящие классы арабского мира продемонстрировали недюжинную гибкость. Также как в прошлом они поддерживали режимы Мубарака и Бен-Али, сегодня они нашли опору в правительстве, назначенном «духовными лидерами», такими как Мухаммад Бади, Рашид Ганнуши и другие, до тех пор, пока этим деятелям удается держать в страхе радикальные общественно-политические движения.

По этой причине, предстоящий период является чрезвычайно важным и чувствительным для тех стран, которые пережили революции. Сегодня рабочий класс и беднота в Тунисе и Египте в первый раз столкнулись в противостоянии с Братьями Мусульманами, задрапированными в одежды революционной законности, и их правительствами. Притом, что эти правительства являются продуктами правящих классов и полностью представляют их интересы.

Возможно, в нынешней ситуации рабочим будет труднее бороться за свои права, чем в то время, когда Братья Мусульмане были в оппозиции. Однако трудящиеся массы быстрее начнут избавляться от навязанного им мифа «религиозного решения», так как они воочию пронаблюдают попытки исламистов отвлечь их обманными религиозными лозунгами и призывами отстоять свою «самобытность». Исламисты будут изо всех сил отвлекать трудящихся от борьбы за свои права, стараясь переключить внимание народа на «общественный интерес», который исламисты якобы защищают. На самом деле этот «интерес» есть не что иное, как интерес богатых – как религиозных, так и светских, как с бородами, так и без оных.

Оригинал находится на: http://english.al-akhbar.com/content/arab-uprisings-await-their-economic-spring