Происходящее на Украине — так называемый «Евромайдан» можно оценивать с разных точек зрения. Например, глядя из России, заметно, что каша, заваренная в далекой Ливии, вылившись из котла, и через уже не столь далекую Сирию, приблизилась к самим границам России. Впрочем, почему каша? В конце концов, немалое число наблюдающих за ее ходом, именуют ее просто и без затей — революцией.

Но что такое революция? Вопрос не так прост. В Англии события 1640 года революцией не называют (а вот верхушечный переворот 1688 года с заменой династии удостоился титула «Славной революции»). В США бунт колонизаторов против метрополии вот уже с лишним два столетия с гордостью классифицируют как революцию, хотя чем в принципе это событие отличается от бунта колонизаторов в Родезии против той же самой метрополии спустя века полтора? Колонизаторы индейской земли решили обойтись без короля, что по тем временам было прогрессивно. Хорошо, пусть в этом будет их заслуга, какой не досталось колонизаторам африканской земли.

До сравнительно недавнего времени, если не ошибаюсь, слово «революция», как и «реформа», предполагало какой-никакой прогресс. В результате той или другой широкие массы могли получить определенную пользу— от отмены рабства до всеобщего школьного образования. В общем, некоторый передел благ от верхушки-меньшинства в пользу большинства. Но так же, как в 70-х годах «реформы» от пиночетовских до тэтчеровских произвели обратное действие — перераспределение пошло снизу вверх. И так это и идет с тех пор — россияне могут добавить в перечень реформы гайдаровские.

Точно так же до поры под революцией понималась не любая смена власти не предусмотренным законом способом, а такая, после которой ширмассы что-то да выгадывали. Очень часто такие революции терпели поражения, или их достижения были сомнительны с разных точек зрения. Но, кажется, никому не приходит в голову усомниться в том, что, например, в 1789 году во Франции произошла именно революция. И в 1848 — тоже. Потому, что результаты были прогрессивнее исходного положения.

Но уже «бархатные» и прочие события конца восьмидесятых годов прошлого века, воспеваемые как революции, вызывали некоторые сомнения. Широкие массы в результате лишились здравоохранения. На всю Софию осталось 13 машин скорой помощи, о чем был снят фильм. Лишились работы. Знаменитая верфь в Гданьске в 1980 называлась именем Ленина и на ней работали 18 000 человек. После революции эту, так сказать, колыбель, переименовали в честь известного друга польских рабочих Пилсудского и работают на ней меньше 1200. Верфь дважды банкротилась, а теперь на подходе третье банкротство. С другой стороны, на верфи имени Пилсудского, знаменитый гитарист из Пинк Флойд провел в 2006 концерт — это, конечно, утешает. И если уволят оставшихся рабочих, нынешний музей в честь событий, приведших к ее закрытию, можно будет расширить на территорию уже всей бывшей верфи.

Перечислять то, что потеряли массы восточноевропейцев в результате таких революций, можно долго. Но зато они кое-что приобрели — не только право ездить на заработки уборщиками и проститутками на Запад, но и буржуазную демократию. А буржуазная демократия, что ни говори — это вещь. Она дает трудящимся свободно организовываться и бороться за свои права. И если у польских рабочих до этой революции организовываться как-то получалась, а сейчас как-то не очень, то, вероятно, виноваты в этом коммунисты, которые лишили рабочих инициативы. На Западе, где буржуазной демократии никто не мешал, рабочие трудящиеся очень даже организовывались. Правда, при этом они нигде не вышли за рамки капитализма, но, вероятно, им и при капитализме было неплохо. Правда, сейчас, когда положение трудящихся на Западе как-будто уже не так завидно, они что-то не проявляют своей организованности хотя бы в достаточной мере для удержания прежней неплохой жизни. Кто виноват в данном случае - неясно.

Разумеется, во всех этих революциях немалую роль сыграли силы, так сказать, внешние. Точнее — империалистические. Но нельзя же из-за такой ерунды отказывать этим революциям в почетном звании. Разве американским революционерам-рабовладельцам не помогала абсолютная монархия Франции? Не будем придираться.

Но 80 годах революционная волна не остановилась. Те же силы изнутри и снаружи провели несколько успешных и не очень радужных революций. Все они отличались тем, что произошли в условиях уже буржуазной демократии. И все они, разве что за исключением «кедровой» в Ливане, были направлены против России, как государства, как прежние — против СССР. И в таковом качестве были горячо рекомендованы некоторыми россиянами как полезный урок истинной демократии для России — как откровенными сторонниками империализма, так и своеобразными левыми. Оказалось, впрочем, что запас прочности у антироссийских завоеваний невелик. На смену оранжевым пришли не «красные», как уверенно сулил, например, Кагарлицкий, а выразители интересов тех, кто видит в сближении с Россией синицу в руках, куда надежнее европейского журавля. Да и журавль выглядит сейчас не так заманчиво — хотя бы на опыте Греции. Греция, как известно, прародительница европейской демократии еще с рабовладельческих времен. А теперь вполне буржуазная евродемократия (в лице никем не избираемой «Тройки») довела греков до возвращения к истокам. Они, например, во все большем числе топят дровами, потому, что более современные и безопасные для здоровья способы им не по карману.

Украина в лице избранного буржуазного политика решила не «ассоциироваться» с ЕС. Это и привело к новейшей революции. Новейшая она для Украины, но, как было сказано, началась несколько лет назад в Ливии. Там победу обеспечили ВВС НАТО, так что все прошло благополучно. Там даже есть буржуазная демократия, и все защитники такого рода «революции», как западные, так и российские, должны торжествовать над пристыженным маловерами, которые ворчали, что так революции не делаются. Увы, из уст многоверов не слышно победного «Мы же говорили!». Если практика — критерий истины, то выглядит она уж слишком неприглядно. И не только с точки зрения левых. В Ливии после революции убийство и похищение иностранных дипломатов, включая западных, а также высших должностных лиц и даже генералов — рутина. Что там проделывают с рядовыми ливийцами, особенно темнокожими, можно и не спрашивать.

Сама по себе кровавость революции и послереволюционных времен не может служить критерием. Революция — это насилие. Но насилие кого, направленное против кого, с чьей помощью, с какими целями и последствиями? На все эти вопросы ответы в Ливии и Сирии известны.

Гегель пессимистически заметил, что уроки истории состоят в том, что из истории не извлекают уроков. Если бы он ошибался, то, скорее всего, после такого поворота событий, в Сирии не произошла бы вторая серия этой революции. Но, напротив, в ней приняли активное участие герои ливийской — как рядовые вооруженные граждане, так и их незримые (или не очень зримые) союзники из ЦРУ и Саудовской Аравии. Из этой серии можно сделать как минимум вывод, что без гуманитарной бомбежки, вероятно, революция не победила бы и в Ливии. Но пока Ливия пожинает плоды такой НАТО-революции, а Сирия корчится в кровавых муках ЦРУ-революции, пришел, кажется, черед Украины.

Ну как тогда назвать тех левых, кто, не уныв духом, кричат «таскать вам не перетаскать» на третьих подряд похоронах? По крайней мере, им не откажешь в последовательности. На стороне этой «революции» — опять мировой империализм? «Революционеры» опять отличаются крайней реакционностью, причем принципиальной и проверенной историей? Не важно. Главное, что они выступают против власти. И власть эта не очень хороша. Ну, с этим не поспоришь. Остается припомнить слова Маркса о трагедии и фарсе. К 18 брюмеру Луи Бонапарта отношение было разное, но никто, кажется, не пытался объявить его революцией. А ведь направлен он был против далеко не самой лучшей власти. Впрочем, какая вообще власть хороша? Но, по критериям нынешних теоретиков, тогда произошла еще одна французская революция. Почему нет?

Такая логика заводит далеко. Недуги Веймарской республики хорошо известны. Она явно не могла бы удержаться долго. По ряду причин ее свержение удалось фашистам. Значит, в 1933 году в Германии победила революция?

Сторонники НАТО-революций могут возразить, что как Луи-Наполеон, так и Гитлер не совершили буржуазно-демократическую революцию, а вот на Украине! (Ранее — в Ливии! В Сирии!) Да, надо признать, тогда во Франции кричали не «да здравствует третья республика!», а «Vive Napolйon! Vivent les saucissons!» . А что кричат герои Евромайдана? «Слава Украине!». Бандеровская кричалка, на которую следует ответ «Героям слава!». Насмешники переделали это в «Героям сала!». Как видно, отличия от 18 брюмера — сало, а не колбаса — сводятся к особенностям национальной кулинарии.

Итак, ударная сила Евромайдана — бандеровцы. Ничего удивительного. Ударная сила в Ливии, а теперь в Сирии — Аль-Каида, крайние фанатики ваххабитской секты ислама, готовые резать глотки кому угодно, даже мусульманам-суннитам, если они недостаточно, с их точки зрения, правоверны. В отличие от Украины, о сале там речь не идет, вероятно, из-за запретам правоверным есть свинину. То, что такие бойцы устраивают саудовцев — ясно, ведь это их ставленники. То, что на них и опирается НАТО — не удивительно, ведь религиозные фанатики — излюбленная сила империализма в борьбе с националистическими и левыми силами. В Ливане движение «14 марта» именуется империалистами «прозападным». То, что в его составе видную роль играют деятели, мало отличимые от Бин Ладена, империалистов не смущает — им годится кто угодно, лишь бы был против Хизбаллы, Ассада и Ирана — и России тоже. В Сирии сейчас, на третьем году «революции» светские, не сектанские и демократически настроенные противники Ассада оказались в положении, когда победа вооруженных «революционеров» означает для них смертельную угрозу. Для многих, в «освобожденных» районах, эта угроза обернулась реальностью -вместо буржуазной демократии там установлена самая жесткая сектантская диктатура. За употребление имени пророка Магомета всуе там публично рубят головы. А других, несектанских бойцов у ЦРУ для них нет, что бы ни утверждали отдельные упертые личности, когда и власти США уже более-менее открыто решают, какой из соперничающих, но клянущихся верностью принципам Аль-Каиды группировок, оказывать помощь. Это у них называется помощью «умеренным».

Нельзя сказать, что сторонники НАТО-революций об этом совсем ничего не знают. Теперь эти сведения уже не объявляют «пропагандой режима». Почти не объявляют. Возможно поэтому к Ливии и Сирии они несколько охладели. У них есть теперь новая цацка — Евромайдан. Право, некоторые левые просто колбасу кушать не могут, если им не подать к ней какую-нибудь революцию, а если ничего настоящего нет, так хотя бы такую. Итак, роль НАТО и ЦРУ на Украине ими отрицается, умаляется и т. д. - как в прошлые разы. А бандеровцы? Да что в них такого? Они — гордые наследники тех, кто боролся со сталинским режимом. Значит, нет к ним претензий. Что поразительно — даже у евреев нет. Все-таки жаль, что в число их исторических открытий не вошла Германская революция 1933 года! Главное — быть против власти. Практически — против любой власти. Кстати, с одним можно согласиться — бандеровцы и впрямь проевропейская сила. Как и Гитлер — не проафриканская же! Как и учителя Гитлера — старые добрые колонизаторы. А немножко расизма и евроцентризма просто по чину полагается пронатовским левым. Именно пронатовская (проевропейская) составляющая тут критически важна. И троцкистов, и анархистов, и прочих можно найти как среди сторонников, так и противников этих «революций». При этом некоторые украинские левые тоже решили на деле попробовать поучаствовать в этой революции. Их при этом регулярно избивают настоящие хозяева — бандеровцы. Левые же отвечают тем, что публикуют жалостливые рассказы о своей участи. Но конкретных выводов все-таки, кажется, пока не делают. Совсем как тот фольколорный персонаж, который тоже некстати пытался принять участие в чужом мероприятии, за что и поплатился.

Не удивлюсь, что если Евромайдан так или иначе сойдет на нет, такого сорта «левые» переключатся на подвиги крайне правых в Европе. Требуют же они отставки президента Франции! Им бы еще подраться с полицией — и готова революция.